Семикурсники

      Утро пятницы покрыло замок плотным туманом, ученики ползли в сторону Большого зала, словно сонные мухи. Драко, разместившись на этот раз в начале слизеринского стола, то и дело бросал взгляды на двустворчатые двери. И лишь увидев Поттера и Грейнджер, понял, что делал это неосознанно. «Мерлин, я становлюсь одержимым», — пришел он к очевидному, ковыряясь в овсянке. Аппетит окончательно пропал, когда он поймал себя на том, что пытается разглядеть, во что одет Поттер. Отодвинув тарелку, Драко встал, взял свою сумку и, стараясь не смотреть по сторонам, направился к выходу. Но это было действительно выше его сил — проходя мимо стола гриффиндорцев, он не удержался и посмотрел на Поттера. Их взгляды встретились, и он постарался вложить в свой всю надменность и презрение, на какие только был способен. Кажется, тот подавился — за закрывшейся дверью явственно послышался кашель. Драко вышел в холл и бросил тоскливый взгляд за высокие окна — бесконечная серость укутала все вокруг. Если бы эту картину можно было передать звуком, то его настроение звучало бы в унисон.       Несмотря на то, что с завтрака он ушел первым, в кабинет Защиты от темных искусств Драко по привычке пришел последним, правда, на этот раз не опоздав. Вспомнив прошлое занятие, он усмехнулся — семикурсники думали, что он шутит, а на самом деле все было в точности до наоборот. «Уж лучше пустой желудок, чем опустевший», — подумал он, сев на свое место. Стол перед профессором снова был наполовину пуст. Драко удовлетворенно подумал о том, что есть кто-то, кому еще хуже, чем ему самому. «Неужели она действительно это сделала?». Эх, жаль, он этого не увидел, но приказывать ей поцеловать профессора при всех было бы слишком жестоко. Взгляд плавно переместился на Поттера, но Драко тут же одернул себя и посмотрел на крестного. Судя по углубившейся морщине меж его бровей, настроение у того было еще хуже, чем в прошлый раз. Буркнув «Приступайте», Северус опустился за свой стол и немигающим взглядом уставился прямо перед собой, на Поттера. «Мерлин, — подумал Драко, — он ведь пытается проникнуть в мысли гриффиндорца!». Страх холодной змейкой пополз по коже — в памяти Поттера было слишком много всего, чего нельзя было видеть никому.       Таким напряженным урок по Защите для Драко не был никогда, он даже был близок к тому, чтобы пропустить Империо, посланное напарником. Но вовремя спохватившись, взял себя в руки. Несколько раз казалось, что кто-то касается его сознания, но стена, служившая ментальной защитой, всегда была возведена в его мыслях. Когда прозвенел звонок, Драко тут же схватил свою сумку, но низкий голос профессора пригвоздил его к месту:       — Мистер Малфой, задержитесь, — тот указал на дверь своего кабинета и вскоре скрылся за ней.       Неприятное предчувствие закралось внутрь, и пока ученики выходили из класса, Драко судорожно думал о том, могла ли Грейнджер кому-нибудь проболтаться. Мимо, даже не взглянув на него, прошел Поттер, от этого стало особенно холодно и неуютно. Когда все ушли, Драко надел на лицо самую невозмутимую из масок и поднялся по короткой лестнице. Постучав, он вошел. Крестный стоял у окна, за которым сквозь пелену тумана чернела гряда туч.       — Садись, Драко, — прозвучал угрюмый голос. Не желая спорить, тот опустился в одно из кресел у профессорского стола. Прошло не меньше минуты, прежде чем Северус сел напротив. — Не догадываешься, зачем ты тут?       — Не имею ни малейшего представления, сэр, — бесстрастно ответил Драко. Он мужественно выдержал испытующий взгляд черных глаз, и лишь когда они перестали его сверлить, смог немного расслабиться. Он ждал вопроса про занятие, которое было три недели назад, но крестный задал совсем другой:       — Ты ведь владеешь окклюменцией? Я помню, тебя учила Белла. Что ж, она добилась потрясающих успехов. — На лице мужчины появилась злобная усмешка.       — Это тема следующего семестра? Вы хотите заранее поставить мне зачет? — не растерялся Драко, отражая ухмылку крестного. Он ожидал чего угодно, только не того, что тот, мгновенно вскочив со своего места, окажется перед ним и схватит за грудки.       — Твои шуточки остались за той дверью, — прорычал Северус, кивком указав в сторону входа в кабинет. — А тут, если тебе нечего сказать, советую не раскрывать рта.       Профессор отпустил его мантию, и Драко, словно тряпичная кукла, упал обратно в кресло. Он чувствовал себя не только униженным, но и постыдно бессильным, словно какой-то никчемный сквиб. Так с ним никто никогда не обращался, даже отец. Обида ядовитым кинжалом вонзилась в грудь.       — Драко, ты ведь знаешь, что бывает за применение в стенах школы непростительных заклятий? — вкрадчиво спросил крестный. Он ходил по кабинету туда-сюда, изредка бросая на крестника острые взгляды.       — Исключение, Азкабан, — нарочито небрежно ответил Драко, стараясь прийти в себя.       — Именно, — продолжил тот. — Конечно, мы не можем забыть тот факт, что заклинание Империо в стенах школы все же применялось. На моих занятиях. Некоторыми семикурсниками.       Остановившись напротив, Северус вновь принялся прожигать его взглядом.       — Какие команды отдавали лично вы, мистер Малфой, когда насылали Империус? — спросил он официальным тоном, взвешивая каждое слово.       Драко был близок к панике. Крестный все знал, неизвестно откуда и как, но он все знал. И тут его осенило. «Мерлин, он рылся в памяти студентов!». Всех, кроме него самого. Драко судорожно сглотнул.       — Я велел отдать палочку, сэр, — сипло промолвил он.       Кулаки мужчины сжались, и Драко вдруг представил, как захрустела бы его шея, не отпусти тот его несколькими минутами ранее.       — Не ври мне, — прошипел Северус, практически нависая над ним. Пальцы Драко дрожали, а нервы были натянуты, словно тетива. — Не забывай, что есть и другие способы узнать правду. И другие люди, не обладающие вашими навыками.       — О, эти люди как раз прекрасно осведомлены об этих способах! — скороговоркой выпалил юноша. — Если конечно речь идет о Сыворотке правды и Гермионе Грейнджер!       Лишь через несколько секунд Драко осознал, что сказал. Да, его нервы не выдержали, он выдал их обоих, но в первую очередь, самого себя. Лицо напротив побелело.       — Вон, — выдавил профессор сквозь зубы и пальцем указал на дверь.       Не заставляя себя ждать, Драко торопливо поднялся с кресла и покинул кабинет.

***

      К вечеру погода окончательно испортилась. Туман рассеялся, и взору открылась поражающая воображение картина — вчерашние тучки превратились в гигантское многослойное черное покрывало, оно нависало над замком и простиралось на многие мили вокруг. Отблеск неба виднелся где-то вдали, а вскоре и вовсе пропал. Мелькали молнии, но пока было тихо.       Они были в гостиной и доделывали работы, накопившиеся за неделю. Занятия по Астрономии временно отменили, и можно было лечь пораньше, но Гарри предпочел побыть с подругой. Было почти одиннадцать вечера, большинство студентов разошлись по спальням, остальные занимались своими делами. Он стоял у окна и просто смотрел вдаль, восхищаясь могуществом и красотой природы. Гермиона, отложив книгу, подошла к нему и встала рядом.       — Это невероятно, — прошептала она, проследив за его взглядом. Гарри кивнул и ощутил острое желание, чтобы сейчас рядом с ним стоял еще один человек. Видит ли это он? В подземельях едва ли.       Мелькнула молния, озарив всю гостиную ярким светом. Следом загрохотало.       — Гарри, ты что, испугался грозы? — улыбнулась подруга, увидев, как он вздрогнул.       Он действительно испугался, но не этого.       После разговора с Северусом Драко не находил себе места. День тянулся невыносимо медленно, в ушах все еще звучали обидные слова, а сознание разъедало понимание того, что он, должно быть, навсегда испортил отношения со своим крестным. После ужина он некоторое время пробыл в гостиной, заканчивая эссе по использованию крововосполняющего зелья. Наверняка именно им лечили Северуса в Мунго, пришел он к выводу, дописав работу. Северуса, спасенного магглокровкой Грейнджер.       Драко прикусил губу. Мысли вновь и вновь возвращались к утреннему инциденту, вскоре к ним примешалось воспоминание о том, как мимо прошел Поттер и даже не повернул головы. Невыносимая тоска сжала грудь Драко, и он выскользнул из подземелий раньше, чем осознал это. Поднявшись в вестибюль, он равнодушно взглянул в окна и распахнул дубовые двери. Пронизывающий ветер тотчас взметнул его волосы и мантию, а ливень ударил острыми каплями в лицо. Пламя факелов холла опасно заплясало, и Драко поспешил затворить двери за собой. За пределами замка вовсю властвовала стихия. Он с горькой усмешкой посмотрел на раскинувшуюся перед ним панораму ненастья и через миг отправился давно забытой дорожкой к озеру. На лодочной он высушил одежду и согрел себя чарами.       Прошел час, а может быть и больше, он сидел, свесив ноги, и смотрел на безумствующее небо. Волны на озере становились все более высокими и мощными, они громко разбивались о стены лодочной, поднимая в воздух россыпи мелких брызг. Полы его мантии уже давно потяжелели, но он не замечал ничего, кроме исполинских туч и мелькающих тут и там молний.       «Если тебе нечего сказать, советую не раскрывать рта».       Он сжал зубы.       «Вон!»       Он горько усмехнулся.        «Чего ты хотел добиться своей выходкой?»       Лицо скривилось от боли.       «Можем ли мы забыть о том недоразумении?»       Он закрыл его руками.       «Малфой, что ты делаешь?»       — Поттер, — прошептал он, и горькие слезы наконец нашли выход, освобождая его от пережитых потрясений.       Никто не мог услышать его тихие всхлипы или увидеть его вздрагивающие плечи. Вокруг гремел гром, все новые и новые удары волн сотрясали стены строения, а молнии пронзали окружающую темноту яркими вспышками. Через секунду Драко вскочил и оцепенело посмотрел на бушующее озеро. Подошел ближе к воде, к самой кромке. Крыша лодочной больше не защищала его от ливня, и он снова промок.       Черная вода притягивала взгляд, манила. Он уже не чувствовал холода, только безмерную боль, от которой хотелось бежать. Нужно было возвращаться в замок, но Драко не мог сдвинуться с места — казалось, только тут он чувствовал себя живым, только тут все соответствовало его ощущениям. Еще одна волна надвигалась к нему, она могла сбить его с ног. Драко сделал пару шагов назад, но скользкий пол лишил его равновесия. Спустя мгновение затылок прошила острая боль и перед глазами все померкло.       Она с тревогой наблюдала за тем, как лоб друга покрылся испариной, а лицо стало мертвенно бледным.       — Гарри?       — Гермиона, возьми карту из моей сумки, найди Малфоя, — прошептал он, а затем пулей выскочил из гостиной.       Ничего не понимая, она тотчас схватила его сумку и выбежала следом. В знакомом пустом классе Гермиона выудила из нее потрепанный пергамент и через минуту уже вглядывалась в очертания замка. Сначала она попыталась найти Гарри, ведь он только что был у башни, но его и след простыл. Шли бесконечные секунды, она не могла найти ни его, ни Малфоя, они оба словно сквозь землю провалились. Волнение друга передалось и ей — она лихорадочно пробегала глазами карту снова и снова, пока в самом низу не увидела две точки.       Когда на пальце правой руки запульсировало кольцо, Гарри задохнулся от ужаса. Но через секунду он уже выскочил из башни. За какой-то миг перед глазами проплыли воспоминания о том, как Флинт сжимал своими огромными ручищами хрупкую шею Драко, о том, как в Выручай-комнате блондин был окружен огнем, готовый в любой момент сорваться в пламенную бездну, и еще какие-то безумные картины, которые подбрасывало его собственное воображение. Гарри трясущейся рукой повернул кольцо и активировал портключ. Малфой не мог быть за территорией замка, а значит, тот должен был сработать. И он сработал.       Гарри почувствовал перемещение, но к чему он оказался не готов — что его уши, рот и нос тут же заполнит ледяная вода. В кромешной темноте и безумном холоде он не имел возможности даже дышать — все, что у него оставалось — это палочка в руке. Он не стал медлить — невербальное Люмос Максима сделало свое дело, осветив пространство на несколько футов вокруг.       Драко нашелся рядом, он был без сознания. Безвольной куклой слизеринец медленно опускался все ниже и ниже, волосы светлым ореолом парили вокруг его головы. Гарри словно оказался в том самом кошмаре, где проходил второе испытание на Турнире, только на этот раз это был не сон. Перехватив слизеринца поперек талии, он отчаянно заработал ногами. Легкие требовали воздуха, но он не мог вдохнуть, голова гудела от напряжения. В какой-то миг ему показалось, что сквозь толщу воды он видит свет. И хотя это было невозможно в такое время, надежда открыла в нем второе дыхание.       Когда они поднялись на поверхность, его легкие были готовы взорваться. Он жадно глотал воздух, удерживал Малфоя и одновременно пытался разглядеть, в какой части озера они находятся. И тогда он вновь увидел свет — это была выдра, она парила в воздухе в нескольких ярдах от них, позади нее виднелись очертания какого-то строения. Гарри перевернулся на спину и из последних сил поплыл в сторону Патронуса, держа Драко перед собой.       В голове набатом звучали вопросы: «Сколько прошло времени? Секунды или минуты?». Наконец он доплыл до ступеней лодочной. Патронус исчез, тьму вокруг изредка разбивали вспышки молний. Держа Драко за подмышки, он затащил его на деревянный настил и упал рядом. Ноги от напряжения дрожали, он все еще задыхался, но думать об этом было некогда.       — Люмос Максима! — из палочки вновь вырвался яркий свет и застыл под потолком. Взгляд Гарри вернулся к Малфою, тот был белым, словно из мрамора. Вокруг завывал ветер.       — Анапнео, — срывающимся голосом воскликнул он, — Эннервейт!       Струйка воды потекла изо рта слизеринца, Гарри повернул его голову вбок, чтобы он снова не захлебнулся, и принялся ждать, когда тот очнется. Вода вытекла, но больше ничего не произошло. Гарри положил руку на его шею, безуспешно пытаясь нащупать пульс: кожа Малфоя была холодной, как у мертвеца, и тогда его охватила настоящая паника.       — Анапнео, Эннервейт! — судорожно закричал он снова. — Драко! — голос его дрожал, он был готов разрыдаться. Убрав волосы с лица блондина, он приподнял его подбородок и зажал ему нос. Сделав глубокий вдох, Гарри наклонился и прижался к его рту. Выдох — грудь слизеринца поднялась, снова вдох, ледяные губы — выдох. Переместившись ниже, он разорвал ткань, закрывающую грудную клетку Малфоя и, положив на нее обе ладони, принялся с силой надавливать. Раз, два, три… Пятнадцать, шестнадцать…       В этот момент тот закашлялся. Гарри тут же переместился поближе и переложил слизеринца головой к себе на колени.       — Драко… — на этот раз он готов был плакать от счастья. Неожиданно навалилась безумная усталость. У него тряслись руки, ноги, от холода стучали зубы. Пробормотав заклинание, Гарри высушил им обоим волосы и одежду. Наколдованный согревающий огонь мягко обволакивал теплом. Придерживая голову блондина, он бессознательно гладил его по волосам. Малфой все еще судорожно кашлял, но его кожа уже не была такой бледной. Наконец его дыхание выровнялось, и он открыл глаза.       — Драко, — прошептал Гарри.       Расфокусированным взглядом Малфой смотрел перед собой, и лишь спустя несколько долгих секунд серые глаза остановились на нем.       — Поттер? — хрипло пробормотал тот и снова закашлялся.       Гарри придержал его за шею, на затылке под пальцами обнаружилась большая шишка. Кажется, он начал понимать, что произошло.       — Зачем ты пришел сюда в такую бурю? Я чудом успел.       Малфой с трудом поднялся и сел. Дыхание его все еще было хриплым, а губы — синими.       — Тебя никто об этом не просил, — буркнул тот, пытаясь отдышаться и избегая смотреть на него.       Гарри опешил, но спорить было некогда.       — Надо уходить, — сказал он, отыскав свои очки и нацепив их на нос. — Тебе нужно к Помфри, я провожу и все объясню ей. — Привстав, он протянул Малфою руку.       — Отвали, Поттер, — блондин вновь поднял на него глаза, в их глубинах плескался гнев. — Иди, откуда пришел, мне не нужна твоя помощь.       Это было уже слишком. Гарри, пристально глядя на Драко, медленно произнес:       — Если бы не моя помощь, в озере бы сейчас плавал твой труп.       Лицо блондина ощерилось, он сжал зубы и выдавил так же, по слогам:       — Это. Не твое. Дело.       Где-то в солнечном сплетении противно заныло. Но Гарри уже давно уяснил для себя, что в случае Малфоя для обид не может быть места. Сейчас самым главным было доставить того в больничное крыло.       — Я рисковал жизнью, спасая тебя, так что это — мое дело, — твердо сказал он, поднимаясь. — Ты сможешь идти или мне тебя нести?       Драко поднялся следом, его немного покачивало, и Гарри еле сдержался от порыва ему помочь. Дождь на улице прекратился, нужно было пользоваться моментом.       — Идем, — сказал он. Но Малфой не двинулся с места, он стоял, привалившись к стене, и прожигал Гарри взглядом.       — Что, Поттер, давно никого не спасал? — злая ухмылка застыла на красивом лице.       Гарри вздохнул, понимая, к чему тот ведет.       — Не можешь жить без возможности продемонстрировать свое благородство? — продолжал отпускать едкие реплики блондин. — Нашел подходящую кандидатуру на роль жертвы для удовлетворения своих геройских амбиций? — процедил он, а затем схватился за палец собственной руки и с силой потянул перстень.       Гарри тут же перехватил его запястье.       — Ты не снимешь его.       — Отцепись, Поттер, — голос слизеринца дрожал, — и забери это!       — Я не смогу, — с горечью ответил Гарри, — до тех пор, пока мы оба не захотим от них избавиться.       Малфой вырвал руку из захвата и в этот момент зашелся в новом приступе кашля.       Гарри смотрел на него и разрывался от самых разных чувств — желания помочь, хорошенько встряхнуть, чтобы тот уже перестал пороть чушь, схватить и насильно потащить в медотсек. Можно было просто обездвижить и перенести в замок Мобиликорпусом. Малфой стоял, упираясь руками в колени и тяжело дышал. Лицо его было красным.       — Тебе нужно в больничное крыло, — не выдержал Гарри и схватил его за предплечье. Тот молниеносным движением вырвал руку. А последующие слова хлестнули, словно плеть:       — Не прикасайся ко мне, Поттер.       Драко боялся, что снова разрыдается. Стыд и обида разрывали его, а от собственной боли хотелось сделать больно и Поттеру. Вновь он предстал перед ним жалким беспомощным идиотом. Почему все это происходит с ним? Он пытался успокоиться, но легкие продолжало стягивать невидимыми путами, горло и нос саднило, а затылок раскалывался от боли. Мысль о том, что он мог умереть, вертелась где-то на краю сознания. Все, о чем он думал — что больше никогда не позволит Поттеру себя жалеть, больше не даст ему ни единого повода видеть в Драко несчастного многострадального неудачника. Потому что принимать помощь, заботу и внимание от него было слишком невыносимо, ведь он понимал, что лежит в основе всего этого. Неимоверным усилием воли он заставил себя выпрямиться.       — Драко, что происходит? — тихо спросил Поттер, все еще стоявший напротив. В зеленых глазах отчетливо читалось страдание. Этот взгляд поднял в душе Драко бурю похлеще той, что разворачивалась вокруг. Но тут вспомнилось это слово — «недоразумение»… Драко горько усмехнулся. Гриффиндорец тем временем мягко положил руку на его плечо и, не отводя взгляда, повторил свой вопрос:       — В чем дело, Драко?       Прикосновения Поттера обжигали, оставляя после себя лишь пустоту и разочарование. Перед Поттером он был уязвим, слаб и ничего не мог с собой поделать. Разве все это можно было объяснить гриффиндорцу? В груди заклокотало от осознания собственного бессилия.       — В чем дело, Драко? — выдохнул Гарри.       — Оставь меня в покое, — отрезал тот, вновь сбросив его руку. Глаза Малфоя сверкали от злости, а на лице застыло отвращение. — Видеть тебя не хочу.       Гарри стоял, словно громом пораженный. Обида горьким комком застряла в горле. Малфой хотел сказать что-то еще, но приступ кашля вновь скрутил его.       — Позволь мне помочь тебе! — взмолился Гарри, обхватив его за плечи.       — Мне не нужна твоя жалость, — прохрипел тот, задыхаясь.       От слабости у Драко подогнулись колени и он осел на пол. Гарри опустился рядом и благодаря этому успел подхватить слизеринца, когда тот спустя миг потерял сознание. Облокотив его на себя и устроив блондинистую голову на своем плече, Гарри принялся лихорадочно соображать. Дыхание слизеринца было частым, руки — ледяными, а лоб, напротив, пылал. Вокруг все так же свирепствовала гроза. Стараясь не впасть в панику, Гарри судорожно думал о том, что ему предпринять, когда входная дверь распахнулась и Гермиона, вместе с мадам Помфри, ввалились внутрь.       — О, Мерлин, — воскликнула целитель, тут же кинувшись к ним. — Что случилось?       Гермиона, белее полотна, бросилась следом.       Пока Драко укладывали на волшебные носилки, Гарри вкратце рассказал, что произошло, умолчав лишь о том, как сам появился в нужном месте в нужное время. Через пару минут они уже бежали в сторону замка — мадам Помфри с левитируемыми носилками впереди и Гарри с Гермионой — следом.       Импервиус слабо защищал от вновь начавшегося ливня, и когда они вошли в холл, с обоих ручьем стекала вода. В который раз за день пробормотав высушивающее заклинание, Гарри вместе с Гермионой поспешил вслед за Помфри, уже скрывшейся на мраморной лестнице. В больничном крыле было темно и тихо, но когда они дошли до дверей палаты, изнутри послышались голоса — Помфри и еще один, низкий, с бархатистым металлическим тембром. Гермиона резко остановилась.       — Гарри, я подожду тебя здесь, — прошептала она.       Он кивнул и зашел внутрь помещения. Ветер все еще свистел за окном, дождевые капли изредка стучали по стеклам. Одна из коек была расстелена, рядом с ней стоял Снейп и аккуратно опускал на нее бессознательного Драко. Над парившими в воздухе носилками блестел защитный купол, благодаря которому пострадавший не намок. Мадам Помфри суетливо бегала вокруг, водружая на тумбочку разные склянки. Увидев Гарри, она схватила одну из бутылочек и подбежала к нему.       — Мистер Поттер, выпейте это сегодня перед сном и завтра утром, — протараторила Поппи, а увидев, как он заглядывает ей за плечо, добавила: — Не переживайте, с мистером Малфоем все будет в порядке — переутомление, переохлаждение и общая слабость, не более того.       Гарри от ее слов не полегчало, но он был вынужден повернуть к выходу. Уже у самых дверей его настиг голос профессора.       — Поттер, — изрек Снейп, — я не знаю, как вы оказались там, — последовала напряженная пауза, — но спасибо вам.       Гарри обернулся, молча кивнул и вышел.       — Спасибо тебе, — поблагодарил он, в свою очередь, Гермиону, когда они уже были в гостиной. — Не хочу даже думать о том, что было бы, если бы не твой Патронус.       Она лишь помотала головой и устало улыбнулась.       — Идем спать, Гарри.       Сил на разговоры у них действительно не было. Перед тем, как исчезнуть на лестнице, она вернула ему сумку и напомнила про лекарство.       Оставшись в одиночестве, Гарри потушил факел и не торопясь поднялся на самый верх башни. Время уже было за полночь, ребята сопели в своих постелях. Подойдя к окну, он посмотрел вверх — буря улеглась, и над замком воцарилось мирное безмолвие. Небо светилось миллионами блестящих звезд. В этот момент напряжение, в котором он провел последний час, наконец, ушло.