Сдавайся!

Замок был поистине огромным. Даже с этого расстояния альфа мог окинуть взглядом высокую каменную ограду, две башни и прилегающие к основному замку постройки внешнего и внутреннего двора. Но, чтобы достигнуть главных ворот потребуется не менее шести часов, а сумерки вот-вот нагрянут. Отряд ехал не спеша, Чанёль наслаждался прохладой и по-хозяйски осматривал свои новые владения. Земли были плодородны, недалеко виднелся лес и речка. А это значило, что свежая дичь и рыба всегда будут на столе Пака. Хорошее подспорье. — Смотри, Тао, уже виднеется твой дом, — решил снова поддержать разговор Пак, не отпуская омегу от себя. Его запах так резонировал и не вязался с внешностью. — Вижу, — буркнул омега, в очередной раз пытаясь хоть на сантиметр отодвинуться подальше. Всю дорогу возбуждение альфы не спадало и продолжало упираться ему между ягодиц. Было довольно тепло, ранняя весна даровала яркое солнце. Поэтому омега не надел на себя более плотное одеяние, когда решил посетить деревню. Ограничился лишь штанами. Теперь Бэкхён об этом жалел. Его одновременно пугала и волновала такая близость. — Тебе стоит научиться проявлять ко мне уважение и обращаться не иначе как «милорд» или «мой господин». — Ты не мой господин, — сквозь зубы процедил омега. В его словах не было и толики страха, лишь презрение и неучтивость, вызывая ярость в душе альфы. Но что он мог предпринять сейчас? Оставалось лишь на время смириться. — Скоро это изменится, — Чанёль уже предвкушал, как будет покорять и подчинять омегу используя для этого все методы: как кнут, так и пряник. Он не терпел, когда ему перечили. Так было заведено в его клане, что главе подчинялись все, от старого до малого. Воины, что сражались с Чанёлем бок о бок беспрекословно выполняли все его приказы, неоспоряя. Только так можно было установить власть и сохранить мир. Если есть жёсткая, но мудрая рука над кланом, то внутренние дела были стабильны, клан процветал. Дарованное ему королём новое владение, земли лишь добавляли власти и богатства клану. Но здешние люди ещё не скоро привыкнут к новому правителю, как и к новым порядкам. Взять хотя бы этого омегу, что был братом Сехуну и Каю — сколько дерзости, непокорства и вызова было лишь в одном его взгляде. Пока Чанёль размышлял над всем, боевое чутье подсказало об опасности. Это не передать словами, но многие годы сражений выработали в Паке чутьё, словно у него был ещё один орган ощущения, который отвечал за самосохранение и предупреждение об опасности. Чанёль натянул поводья, заставляя коня замедлить ход и прислушался. В этот миг просвистела выпущенная стрела, что пролетела в каких-то пару метров от него. Остальные воины, так же как и их предводитель, заняли оборону. — Засада! — громогласно выкрикнул Пак, соскакивая с коня, утягивая за собой Бэкхёна. — Лучники наготове! — отдал новый приказ Чанёль и семеро из отряда натянули лук, прищуриваясь, всматриваясь вдаль, в шелестящие кроны деревьев. Двое из них уже через секунду выпустили стрелы и, судя по шорохам и стону, попали прямо в цель. Но это было не единственной опасностью. Из оврага послышался боевой клич, и с десяток мужчин выскочили, преграждая дорогу всадникам. Рефлексы не подводили Пака никогда. Альфа размашистым движением вытащил меч из ножен, кинулся на врага. Бэкхён остался возле лошади прячась за её крупом. Он никогда не видел сражений, лишь тренировки братьев в замке. Но это походило больше на дружеское состязание, чем на истинную схватку. Один взмах меча и голова противника полетела с плеч, тело упало на колени перед Паком, а потом и вовсе ничком. Бэкхён раскрыл рот в немом крике ужаса, боясь шевельнуться. Чанёль развернулся, оценивая ситуацию. Его люди превосходили в численности и в мастерстве, поэтому брали верх в стычке. Так же легко он раскроил череп ещё двум мятежникам, оставляя возле себя лишь трупы. Стычка закончилась быстро так же, как и началась. Повисла тишина. Воины переводили дух, когда Бэкхён вдруг вскрикнул и отбежал чуть в сторону, падая на колени. Мальчишку выворачивало наизнанку, и Чанёль, не думая, подбежал к нему в стремлении хоть как-то помочь. Чертыхаясь мысленно, альфа не мог понять, когда он стал таким мягкосердечным?! Когда желудок омеги опустошился, Бэкхён вытер губы тыльной стороной ладони, пытаясь справится с новыми позывами рвоты, что уже не приносили облегчения, ведь желудок был пустой. — Ты как, Тао? — спросил Пак, помогая омеге подняться с колен. Мальчишка лишь отдернул руку, не желая, чтобы к нему прикасались. — Варвары! — простонал Бэк, не в силах морально справиться с увиденным. — Если бы мы не убили, то сами бы лежали на их месте. И ты в том числе! Стрела чуть не задела тебя! Но слова не доходили до омеги, а лишь звучали фоном не в силах вытеснить ужас произошедшего. Ведь это были люди его клана! Что жили с ним бок о бок всё время. Люди, которые лишь отстаивали свои права. — Не стоит больше задерживаться. Нужно как можно скорее достигнуть замка. Чанёль прикоснулся к Бэкхёну, желая помочь ему подняться, но Бён в ужасе отшатнулся от него. Тогда Пак жестче ухватился за руку омеги, почти силком потащил его обратно к коню, что стоял, переминаясь, желая снова отправиться в путь. — В тебе нет ни капли жалости, да? — тихо и отрешённо спросил Бэк, но не ожидал ответа. Он был уверен в своих словах. — Если бы я поддался жалости, то мы оба лежали бы на этой траве убитыми твоими же людьми. Не жди от меня извинений. Я поступил так лишь защищая свою и твою жизнь. — Я тебя ненавижу. Ты безжалостный убийца, — Бэкхён презрительно глянул на своего захватчика, сталкиваясь с не менее холодным взглядом карих глаз. — Не стоит мне перечить, Тао. В твоих же интересах подчиниться. Да, мы из разных кланов. Насколько тебе известно, о моих рыцарях ходят легенды. Я - правая рука нашего короля. И буду выполнять его приказы неукоснительно, даже если они будут идти в разрез твоим желаниям. Совсем скоро ты, Тао, станешь моим супругом, и мои желания станут твоими. Поверь, у меня много методов укрощения, и я прибегну к каждому, пока ты не сдашься и не покоришься. Не желая больше вести перепалку с омегой, он подхватил Бэкхёна руками за талию, помогая ему забраться на жеребца, удивляясь насколько он хрупкий, а талию можно было бы обхватить двумя ладонями. Но столько гордости и своеволия было в этом омеге, что как внутренний стержень поддерживало его внутренний дух, что не могло не восхищать Чанёля. Альфа знал одно: если человек способен испытывать лютую ненависть к кому-то, значит он способен и на искреннюю пылкую любовь.

***

Весь оставшийся день отряд во главе Пак Чанёля направлялся к замку. Его можно было заметить на горизонте, но альфа понимал, что до наступления ночи им не достигнуть своих новых владений, а значит стоит разбить лагерь и переночевать в шатрах. Отдав приказ своим людям спешиться и устраиваться на ночлег, Чанёль спрыгнул с жеребца и успел подхватить на руки Бэкхёна, который от усталости и голода почти свалился из седла. Усадив омегу на расстеленные шкуры и не сводя с него взгляда, Чанёль отдавал всё новые приказы. Через четверть часа, дружно работая, воины установили несколько шатров, разложили спальные места и развели огонь. Бэкхёну хотелось больше всего на свете сейчас уснуть и не просыпаться, чтобы весь этот ужас исчез. Но омега снова заставил думать себя здраво. Где-то там его братья, Сехун и Кай, самые смелые альфы его клана. Они скорее всего ищут способ, как свергнуть Чанёля и Бэку нужно было им помочь. Как именно помочь, омега пока не знал, но ещё твёрже укрепился в своем стремлении. Из раздумий омегу вывел голос предводителя клана. — Ты можешь расположиться в шатре и отдохнуть. Чуть позже мои воины приготовят еду на костре. Бэкхён не стал спорить. На это у него не было пока сил, поэтому омега поднялся с настила и направился в расставленный шатёр. Конечно, он не блистал в богатстве, но всё необходимое там было. Тёплые шкуры расстелены и больше всего манили мальчишку к себе. Быстро смеркалось, спускалась вечерняя прохлада, которая пробирала Бэкхёна до костей. Разорванная рубаха почти не грела. Омежка улёгся на импровизированную кровать, почти с головой укрылся шкурами, снова задремал. Ему снился дом, его братья, что вечно подшучивали над ним, но оберегали и любили. Снился и Тао, что всегда смотрел на него свысока. Они никогда не были дружны с младшим братом. Тао частенько пренебрежительно обращался с Бэком, не проявляя должного уважения к старшему. Но ему всё спускалось с рук ссылаясь на молодой возраст. Хотя Бэкхён знал точно — дело вовсе не в возрасте. Сквозь полудрёму до слуха омежки доносились приглушенные голоса за шатром, а чуть позже его разбудил запах жареного мяса. Желудок предательски заурчал. Высунувшись из шатра, Бэкхен огляделся. На улице уже совсем потемнело и освещение исходило лишь от горящего костра. Заметив грязную макушку, Чанёль встал с настила, что был расстелён вокруг огня, отрезал приличный кусок от тушки, что жарилась, и, судя по виду, то был молодой кабанчик, положил мясо в деревянную миску. — Подойди, Тао, и раздели со мной трапезу, — Чанёль улыбнулся, и Бэк удивлённо захлопал глазами. Суровый воин и предводитель своего клана Пак Чанёль буквально преобразился в красивого мужчину, стоило ему лишь улыбнуться. Как бы не хотелось омеге высказать очередную колкость в адрес альфы, но есть хотелось очень, поэтому Бэкхён выполз из шатра и, подойдя ближе, взял протянутую ему миску. Бэкхён старался не смотреть по сторонам, а лишь быстро поглощать еду. — Лихун, у нас есть лишняя вода? — поинтересовался Чанель у своего воина. — Найдётся, — ответил альфа. — Принеси сюда. Тао стоит хотя бы вымыть руки. Воин отстегнул мехи с жеребца, что пасся рядом с лагерем, и, приблизившись к омеге, протянул ему мешок. — Я помогу, — вызвался Чанёль. Альфа и омега отошли чуть поодаль. Предводитель откупорил мехи и плеснул воду в ладошки Бэка. Тот рьяно стал тереть свои руки от сажи и жира после ужина. С новой порцией воды Бэкхён ополоснул лицо. И сделав так несколько раз, пришёл к выводу, что этого на сегодня хватит. Окончательно привести себя в порядок у омеги получится лишь в замке, и тогда то он вдоволь посмеётся над Чанёлем, когда тот увидит его чистым и опрятным. Но больше всего радовало омегу то, что Чанёль ошибался, и если дело дойдёт до свадьбы, то в мужья ему достанется совсем не он, а его брат Тао. Омега надеялся вновь на уединение в шатре, но альфа зашёл следом, стаскивая с себя кожаные доспехи. — Что ты делаешь? — первый раз за этот вечер Бэкхён подал голос. — А разве ты не видишь? Хотя в шатре темно, — сделал своё заключение альфа, — Я собираюсь спать. — Здесь? — с ужасом воскликнул Бэк, пятясь к настилу. — А ты предлагаешь предводителю клана спать на улице? — с вызовом спросил Пак. — Но тут сплю я! А я омега. Из соображений приличий ты должен спать отдельно от меня. — Мне не до приличий. Я смертельно устал и желаю лишь выспаться. У меня нет никакого желания посягать на твой девственный зад, если ты печёшься именно об этом. Хоть глаза Бэкхёна и привыкли к темноте, но видели лишь силуэты. Вот Чанёль снял окончательно с себя верхнее облачение и, оставшись лишь в нижней рубахе и штанах, улёгся на шкуры, которые всё ещё хранили тепло омеги, что лежал тут чуть ранее. — Долго ты будешь там стоять? — послышался из темноты голос Пака, — или хочешь окоченеть от холода, а на утро заболеть лихорадкой? Конечно, Бэкхёну этого не хотелось, но так же не хотелось делить ложе со своим врагом, но выбора Чанёль ему не оставлял, поэтому Бэк улёгся на шкуры совсем с краю, чтобы никак не касаться альфы. Мальчишка старался не двигаться и дышать как можно тише, не привлекая к себе внимания. Но самое тепло было сосредоточено в середине, и Бэк даже спиной чувствовал его, исходившее от альфы. Ладошки совсем закоченели. Бэкхён положил одну себе под голову, другую же зажал между ног, стараясь хоть немного согреть. Такая возня привлекла внимание альфы, и он властной и сильной рукой, в один рывок, притянул хрупкое тело Бэкхёна, прижимая к своей груди. — Пусти, — зашипел тот и взбрыкнул, стараясь отползти дальше. Альфа напряг мускулы и вырваться было уже невозможно. — Будешь шевелиться и двигаться, и я за себя не ручаюсь, — предупредил альфа слегка хрипловатым голосом. Благо бедра Чанёля не прижимались к Бэкхёну и это немного успокаивало. Сделал ли это альфа осознанно, чтобы не возбуждать себя или просто так получилось, омеге оставалось лишь догадываться. Несмотря на то, что Бэкхёну удалось вздремнуть, усталость от предыдущего дня всё ещё была слишком сильной, и он, притихнув окончательно, разморённый теплом уснул. На этот раз ему не снились сновидения.

***

Бэкхён проснулся уже под утро, когда солнце взошло, и шатёр, несмотря на плотную шкуру, освещался утренним пробивающимся светом. Омега проморгался, пытаясь отогнать окончательно дремоту, развернул лицо в сторону, столкнулся с растерянным и слегка удивлённым взглядом Пак Чанёля, который по прежнему лежал рядом, только на этот раз он привстал на локте и смотрел на омегу сверху вниз. — Что? — спросил Бэк, удивляясь такому пристальному рассматриванию со стороны альфы. — Ты умылся вчера, — хрипло ответил Чан. — Я помню. — Оказывается ты не настолько ужасен, как мне показалось сначала, — усмехнулся альфа и ещё раз прошёлся взглядом от линии ключиц, по подбородку, осматривая губы и наконец глаза мальчишки. Проснувшись несколькими минутами ранее, Чанёль сначала не сразу осознал, что лежит практически в обнимку с омегой. Утренний стояк неприятно пульсировал и требовал избавиться от напряжения. Каково же было удивление альфы, когда он осмотрел лежащего рядом мальчишку. Аккуратный нос, соблазнительно выпирающие ключицы, абсолютно симметричный разрез глаз и губы, четко очерчённые, даже на вид были столь мягкие, что у альфы возникло сильное желание их поцеловать. Но больше всего стал будоражить сознание Пака запах его наречённого жениха. Он был такой сладкий и вкусный. Запах спелой земляники и утреннего леса. А теперь вот омега смотрел на него сонными небесно-голубыми глазами, и Чанёль стал осознавать, что омега очень красив, что не могло не радовать альфу. — Слава всевышнему, ты хоть немного компенсируешь свой ужасный характер привлекательной внешностью. Чанёль снова улыбнулся, искреннее, и у омеги перехватило дыхание. Конечно он и прежде видел красивых альф, взять хотя бы его братьев Сехуна и Кая, которые наповал покоряли омег своего клана. Но было в Пак Чанёле что-то такое, что заставляло сердце омеги трепетать несмотря на неприязнь и ненависть. Густые изогнутые брови придавали строгости и хмурости лицу альфы, но губы, такие полные, смягчали весь облик. А стоило Чанёлю улыбнуться, как его внешность и вовсе можно было считать красивой. Суровая красота — вот так бы охарактеризовал Бэкхён то, что видел сейчас перед собой. Альфа и омега смотрели друг на друга практически не мигая. Внезапно рука Чана заскользила вверх и с нежностью погладила Бэка по груди. Мальчишке хотелось вырваться, но тело будто налилось теплым свинцом, и он не смог пошевелить даже рукой. А потом Бэка осенило: Чанёль наверняка чувствует, как у него в этот момент колотится сердце. Прямо там, под его ладонью! Пальцы ещё раз прошлись по груди и слегка надавили в том месте где под пальцами был сосок, спрятанный под тонкой тканью разорванной рубахи. Испуганный стон сорвался с губ омеги, но был прерван поцелуем. Только этот поцелуй отличался от предыдущего. Он был таким нежным и ласковым, что на миг Бэкхён позабыл, что целует его отнюдь не любимый, а враг. Когда Чанёль прервал поцелуй, Бэкхён не сразу смог придти в себя. Тело по-прежнему было тяжелым, дыхание не хотело приходить в норму. Вывел из транса Бэкхёна низкий бархатный голос Пака. Он усмехнулся и прошептал. — Теперь я знаю, каким образом можно тебя покорить. Бэкхён действовал быстро, почти не задумываясь. Он ударил Чана по лицу и постарался в удар вложить весь свой гнев и презрение. Унижение - вот что чувствовал омега в этот момент. Он так легко сдался всего на минуту, поддался искушению и было бы простительно такое благородному омеге, если бы перед ним был не враг, не захватчик, а альфа из своего клана, что ухаживал бы за ним. Чанёль не остался в накладе. Испарилась нежность. Ответом на удар служил новый поцелуй, жестокий и грубый, и у Бэкхёна не осталось сомнения, что перед ним воин, сильный альфа, привыкший брать нахрапом, завоёвывать и покорять даже против воли. Также неожиданно Чанёль отступил и со злостью прошептал: — Никто не смеет поднимать на меня руку. Тебе ясно? Такого я не потерплю! — Пошёл к черту! — взвизгнул омега так громко, что у альфы зазвенело в ушах. Мальчишка взбрыкнул и в мгновение ока уже стоял на ногах. — Ненавистный варвар! Медленно, с грацией дикого хищника, Чанёль поднялся следом, возвышаясь над омегой так, что второму пришлось задирать голову. — Давай посмотрим правде в глаза, Тао: я — альфа, а ты омега, и я возьму у тебя всё, что захочу. Лучше не противься мне. Разве ты не убедился минутой раньше сам, как хорошо нам будет вместе? Бэкхён лишь заскрежетал зубами, зло прищуривая глаза. — Ну, можешь обманывать себя и меня. Правда до поры до времени. Скоро мы станем супругами и у тебя не будет выбора. — Выбор есть всегда! — выпалил Бэк. Чанёль больше не стал спорить с омегой, что выглядел разъярённым маленьким лисом, испуганным, но хитрым, ища пути отступления загнанный в угол.