Сволочь

Утро, а точнее полдень, первого дня нового года, Тэхен встретил в кровати Чонгука. Он так и уснул в обнимку с его подушкой. После ухода хозяина комнаты, он все-таки позвонил бабушке и проговорил с ней почти час. Поплакали вдвоем, вспоминая маму и брата. Потом сестренка подняла настроение своим щебетанием, но когда время пришло прощаться, она спросила про Чонгука, и он снова заплакал. Беззвучно. Девочке смог сказать лишь, что у него все хорошо. Слезы катились ручьем, он отключил телефон и, шмыгнув носом, закрыл глаза. За завтраком парень сидел, не поднимая глаз. Ему не очень хотелось объясняться перед родителем, почему у него опухшие глаза. Отец дал ему возможность спокойно поесть, но после он пригласил сына в свой кабинет. Тэхен ощутил панику, но старался держать себя непринужденно. Несколько долгих секунд они сидели в тишине. Дон смотрел на наследника, а он смотрел на свои руки, сложенные на коленях, вспоминая их с Чонгуком рукопожатие. Это уже его второе обещание, но Тэхен верит ему. Потому что больше некому. Парень робко поднял глаза на отца, тот будто ждал этого и сразу заговорил.  — Как ты себя чувствуешь? Выглядишь уставшим.  — Все хорошо, отец. Нет причин для беспокойств.  — Что ж, рад слышать. Тогда можем обсудить твое будущее. Тэхен ждал этого разговора, но не думал, что это случится так скоро. Он не знал, что ответить и просто кивнул.  — Когда меня не станет, защитить тебя никто не сможет. Ты сам должен будешь постоять за себя. Конечно, все мои люди, станут так же служить тебе и будут преданы. Но необходимо обезопасить тебя от внутренних врагов.  — А Чонгук? Ты можешь попросить его остаться?  — Нет, сын. Я не могу просить его об этом. — Отец пристально посмотрел на парня. — А зачем он тебе? У нас целый штат телохранителей, и консильери знает все, что тебе нужно знать. Постепенно он введет тебя в наш семейный бизнес. Так что ты сможешь и без Чонгука справиться. Или есть какая-то причина, о которой я не знаю. Тэхен слишком быстро ответил.  — Нет. — И сразу добавил. — Просто, я пока никого больше не знаю.  — Ну, это поправимо.  — А ты?  — Что я? — Не понял отец.  — У тебя тоже были и телохранители и консильери. Но ты не отпускал его.  — Я его не держал. Никогда. Он сам так захотел. — Отец начинал злиться на сына. Ему не очень нравились его американские замашки. Молодой человек, воспитанный в традициях семьи Дона, не позволил бы себе перечить отцу и с благодарностью внимал бы каждому его слову. — Что между вами было в поездке? Он соблазнил тебя? Настала очередь злости Тэхена. Он вспомнил слова Чонгука, когда он просил не показывать отцу, что без ума от своего попутчика, если только не захочет от него избавиться. Надо быть осторожней в словах и эмоциях. А еще он просил быть терпимей. Ну, как тут совладать с собой, когда твоя, и без того опасная, жизнь в секунды может разрушиться. Он хотел, во что бы то ни стало, защитить Чонгука от нападок отца, чтобы сохранить мизерную возможность для того, чтобы Чон вернулся. Кажется, парень понял, что за задание дал ему отец, в тот момент, когда он был так необходим дома. Потому что не считал, что опасность миновала. И отец не дурак, чтобы не понимать этого. Видимо, он все-таки не зря сын своего отца, если смог просчитать его ход в этой игре. Тэхен умел сосредотачиваться в экстренной ситуации. Он успокоил свое дыхание и посмотрел отцу в глаза, без страха, уверенный в своих поступках.  — Я не понимаю вас, отец. Ваши домыслы неуместны. Чонгук проявил себя, как преданный вам человек и был всегда вежлив со мной. Поэтому считаю, что тоже вправе рассчитывать на его преданность. Мне бы не помешал такой человек рядом. К тому же он не раз спасал меня. Кому, как не ему, я могу доверить свою жизнь?   А про себя подумал, что пора заткнуться, а то слишком много уже наговорил. Такими темпами можно начать расхваливать его прекрасно сложенное тело и красивые глаза, и настойчивые губы, и руки его сильные, и…. Стоять!  — Я давно знаю Чонгука, он рос в этом доме. И я слишком часто видел, как люди попадают под его суровое обаяние. Он словно паук, заманивающий, зазевавшихся насекомых, в свою паутину. Это полезное свойство в его деле. Но поверь мне, он не из тех, кого можно заставить сделать что-то, чего он не хочет. А теперь давай вернемся к нашим делам. Через неделю мы встречаемся с семьей Маретти. Они имеют немалое влияние на остальные семьи.  — Я помню, мы говорили об этом.  — Хорошая память. — Отец похвалил сына и продолжил. — Так вот, чтобы укрепить твои позиции и сделать твою жизнь более спокойной и уверенной, нам необходимо с ними породниться. Ты получишь их активы и поддержку, а они войдут в долю в туристическом бизнесе. Волноваться не о чем. Его дочь прекрасно образована и воспитана в наших традициях, она будет для тебя хорошей партией. Думаю, что мы сможем договориться провести свадьбу на следующей неделе. Как ты на это смотришь?  — Прости, отец, я не очень понял, чья свадьба?   Внутри Тэхена все похолодело, он испытал ужас от планов отца. Он еще не до конца верил, что ему это не снится, поэтому попросил отца повторить.  — Твоя. Нам нужен этот брак.  — Ты серьезно?  — Естественно, Тэхен. Договорные браки для бизнеса обычное дело в наших семьях. К тому же тебе грех жаловаться, Оливия красивая девушка и очень скромная.  — Погоди, отец. Я не собирался вступать в брак. Я не готов к этому. Я еще слишком молод. Да я даже в глаза ее не видел! Тэхен был в панике, но старался сдерживаться, чтобы не перейти на крик. Он помнил, что здоровье отца на волоске. Он никак не ожидал от него такой подлой подставы. Все что угодно, только не свадьба. И как назло, Чонгука нет рядом, чтобы спросить совета. Все рассчитал, старый лис. Специально отправил Чона подальше, чтобы он не смог помешать его планам. Тэхен задумался. Видимо отец не просто догадывается, он уверен, что между ними что-то есть. А Чонгук оказался прав: отец не примет их отношений и сделает все, чтобы развести их в разные стороны. Отец что-то еще говорил, размахивая руками, как это делают все итальянцы, но парень его не слушал, пытаясь придумать повод связаться с Чонгуком. Он должен сказать ему, что отец уверен в их отношениях. Парень даже усмехнулся с грустью в глазах, подумав: «эх, если бы». Отец по-своему оценил эту улыбку.  — Ну, вот и славно. Я рад, что ты согласен со мной.  — Ты заблуждаешься, отец. Я не собираюсь жениться. И ты сам подверг меня опасности, заставив приехать сюда. Я вполне справлялся со своей жизнью сам. У меня была любимая работа, дом, бабушка, сестренка. У меня была мечта. Я люблю музыку, люблю творчество и искусство в любом его проявлении. А ты хоть раз меня об этом спросил? Спросил, чего я хочу? Я слышу от тебя только, что я — должен. Вот только я понять не могу, почему это вдруг я стал должен тебе? Что ты сделал для меня? Где ты был, когда маму и брата убивали у меня на глазах? Это я тебе должен? Ты хоть раз отвел меня в школу? Вытаскивал меня из полицейского участка? Хоть раз отругал меня за двойку в первом классе? Где ты был все эти годы? Жил себе, занимался своими делами, обо мне не вспоминал. И вдруг свалилось на меня счастье, откуда не ждали, и я вдруг стал тебе должен. Это ты мне должен. Всю. Мою. Гребаную. Жизнь! Лицо Дона побледнело, он откинулся на спинку кресла. Тэхен вдруг понял, что весь этот крик души он произнес вслух. Он перепугался, но назад пути нет, сказанное не воротишь. Он почувствовал себя, будто на эшафоте. Вот сейчас судья зачитает ему приговор и его немедленно приведут в действие. Дон сухо сказал:  — Иди к себе. Позже продолжим. Тэхен не стал возражать. Молча, поднялся с кресла и покинул кабинет, мягко прикрыв за собой дверь. Двое телохранителей сочувственно, как показалось Тэ, посмотрели на него. Он шепотом обратился к ним.  — Пожалуйста, позаботьтесь о нем. И позовите его врача. Парень совсем поник и побрел в свою комнату, но по привычке снова завернул к Чону. Раздвинув шторы на окне, он сел на подоконник и, согнув ноги, положил подбородок на коленки. Он испытывал двоякое чувство. С одной стороны был доволен, что высказал, наконец, все, что у него накипело с момента известий о том, что он чей-то наследник. С другой стороны, он его отец. Тот, которого у него никогда не было. Но так хотелось бы, чтобы был. При других обстоятельствах он был бы рад такой судьбе, но его вполне устраивала прежняя. Он сбился с мыслей, не представляя, что теперь будет. За свою жизнь он уже не боялся. Она отцом расписана по полочкам. А вот за Чонгука беспокоиться стоило. После такого монолога отец вообще может запретить Чону возвращаться в его дом. И Тэхен оказался прав. Не прошло и пяти минут, как в комнату вошли двое из охраны и попросили наследника вернуться в свою комнату. Дон послал их собрать вещи Чонгука. Тэхен заволновался.  — А он не сказал, куда их отправить?  — Нет, сеньор. За ними приедут.  — Кто?  — Вам лучше спросить об этом Дона. Тэхен вышел, но в свою комнату не вернулся. Решил сходить на половину отца, вдруг удастся что-нибудь разузнать. Он увидел, как из кабинета Дона вышел полицейский, который, как он думал, хотел арестовать Чонгука. Парень спрятался за угол и стал следить. В этом доме явно что-то происходит, на душе у парня стало очень неспокойно. Колуччи пришел за своим трофеем, который так благородно ему передал Чон, но прежде, он зашел к Дону, поприветствовать. И как раз вовремя. Дон, рассчитывая на их давнюю дружбу, попросил его об одолжении. Тэхен проследил за ним до подвала, услышал какую-то возню, потом дверь открылась, и в дверном проеме показалось окровавленное лицо. Тэхен вздрогнул. Человек был почти без чувств, поэтому не увидел парня, спрятавшегося в нише лестничного марша. Следом шел полицейский, держа пленника за плечи, но Тэхена привлекла куртка, накинутая на этого самого пленника. Она определенно принадлежала Чонгуку. Парень оцепенел от ужаса. Неужели Дон мог такое сотворить со своим близким человеком. Он вжался в угол, чтобы и полицейский не смог его заметить, в глазах потемнело. Когда они поднялись по лестнице, Тэ пошел следом, тяжело дыша, и увидел, как один из тех, кто пришел за вещами Чона поставил сумки возле дверей и, поклонившись полицейскому, удалился. В голове парня мгновенно что-то щелкнуло и, когда кроме них в парадной никого не осталось, он накинулся на Колуччи:  — Беги, Чон, я задержу его! Бесчувственное тело рухнуло на пол, нарушив все планы парня. А сам он уже был прижат к стеклянной холодной двери, со скрученными руками.  — Не надо кричать, а то сейчас все сюда сбегутся.  — Вы собираетесь его арестовать? Он же ничего не сделал!  — Он пытался убить Кима младшего.  — Кто? Чонгук?  — При чем тут Гуки? — Колуччи отпустил парня и только теперь смог рассмотреть бледное лицо храбреца. Увидев сына Дона, полицейский тихо охнул. — Простите, господин. Я не узнал вас. Тэхен поправил на себе кардиган и уставился на обмякшее тело у него в ногах.  — Это же…  — Да, он хотел вас убить. Поэтому я забираю его в участок. Прошу прощения за грубость. Это моя вина. Тэхен кивнул и спросил про сумки.  — Это вещи Чонгука. Почему вы их забираете?  — Дон просил отвезти их к нему домой.  — Вы знаете, где он живет? Колуччи секунду поколебался, раздумывая, стоит ли ему говорить адрес.  — Конечно, знаю. Мы же друзья. Лицо Тэхена просветлело. В глазах снова загорелся огонек надежды, что заметил Колуччи и улыбнулся краешком губ, он достал из кармана записную книжку и карандаш, начеркал адрес и, выдернув листок, протянул парню. Затем наклонился к его уху и что-то шепнул. Тэ, однако, удивился. Чонгук водит дружбу с полицейским? Он прочитал адрес и запомнил, смяв листочек.  — Давно дружите?  — С малых лет. Тэхен поджал губы, он испытал ревность к этому красивому итальянцу. Затем поднял руку, показав тому смятый лист бумаги.  — Спасибо.  — Может… если вы поедете к нему, то завезете вещи? Мне бы в участок поскорее, пока этот еще дышит? Колуччи взглядом скользнул по телу на полу. Ему и самому было не трудно, но что-то подсказывало, что парню это нужнее.  — Да. Спасибо. Тэхен развернулся и бегом поднялся в свою комнату, чтобы одеться и поехать к Чонгуку. Колуччи проводил парня взглядом и улыбнулся.  — Ну, ты и влип, Гуки. Он поднял тушку и, закинув на свое плечо, вышел за дверь в морозный январский день. Тэхен надел пальто, зимние ботинки, натянул шапку и, замотав шею шарфом, подошел к двери. Задержавшись, взглянул на тумбочку, где лежали ключи от машины, подаренной отцом. Он забрал их и вышел. Закинув сумки в машину, он сел за руль. Вспомнил, о чем говорил ему Чонгук, и, как прилежный ученик, сначала накинул ремень. Вставил ключ в зажигание и повернул. Машина заурчала, приветствуя своего хозяина. В зеркале сбоку он заметил двух телохранителей, которые стояли как раз на выезде из гаража. Парень отпустил стекло и, высунув голову, поманил к себе одного из них.  — Если я попрошу вас не говорить отцу об этой поездке, вы не расскажете? Мужчина ответил не сразу.  — Только если позволите ехать за вами. Я за вас головой отвечаю.  — Садитесь в машину, только не слова отцу. Я просто учусь ездить на этой машине.  — Я понял, сеньор. Мужчина позвал напарника. Один сел рядом с водителем, другой — на заднее сиденье. Оба какое-то время рассматривали внутреннюю отделку, не без восхищения, и лишь, когда Тэхен выехал за ворота поместья, они вернулись к своим обязанностям. Тэ включил навигатор и записал адрес, который запомнил с первого раза. Построив маршрут, автоматический голос начал давать ему первые подсказки. Люди Дона по очереди предлагали свою помощь в качестве водителя, но Тэ категорически отказывал.  — Я хочу сам водить этот автомобиль, но я не научусь, если вы не дадите мне такой возможности. Они смирились, стараясь не показывать своего беспокойства за безопасность поездки. Навигатор завел парня в лес, но дорога не кончилась, она была засыпана гравием и приятно шуршала под колесами. Тэхен заметил на небольшом возвышении домик. Если бы ему предстояло выбрать из сотни домов один, он наверняка угадал бы, в каком из них живет Чонгук. Парень улыбнулся своим мыслям. Он бы тоже выбрал такой. Одноэтажный домик, с плоской крышей и высокими потолками. Вместо фасадной стены большие затемненные окна. Боковые стены покрыты панелями под брус и выкрашены в черный матовый цвет. Перед домом небольшая лужайка, припорошенная снегом. Тэхен подъехал к дому и отстегнул ремень.  — Я пойду один. В доме никого нет. Тэхен вышел из машины и подошел к двери. Посмотрел на фонарь слева и протянул туда руку. Пошарив за стеклом, он нащупал ключ, и когда он его взял в руку, лампочка загорелась. Не обманул Колуччи, когда предупредил об этом. Парень открыл дверь ключом и вошел внутрь. Было очень тихо, лишь скрип снега под чужой подошвой. Тэ обернулся и рукой остановил своих телохранителей.  — Оставайтесь снаружи. Мужчины остановились в нескольких шагах от дома, готовые среагировать на любой звук. Тэхен прикрыл за собой дверь и почувствовал тепло. Он нащупал включатель и в доме зажегся свет. Мужская берлога, но очень уютно и светло. Так похоже и не похоже на Чона. Зато много его запаха. Его парфюма. Дом словно хранил воспоминание о той минуте, когда Чонгук отправился в свою поездку. У дверей стояли тапочки серого цвета без пяток, как раз, как носит Тэ. Перед ним расположилась гостиная, совмещенная с кухней. Справа и слева находились еще какие-то помещения, но с порога было не очень понятно. Вероятно, с одной стороны была ванная и санузел, а с другой — спальня. Тэхен вспомнил про сумки и вышел на улицу. Он улыбался своим мыслям и был счастлив в эту минуту. Он выполнил свою миссию, не потревожив закрытые от глаз комнаты, просто оставив вещи возле входной двери, и вполне удовлетворенный, закрыл дверь и вернулся с телохранителями в машину. Потом посмотрел на мужчину рядом и попросил заменить его за рулем.  — Поедем домой. Мужчины сели вперед, а Тэ забрался на заднее сиденье и всю дорогу ехал с мечтательным лицом. Побывав в доме Чонгука, он словно увиделся с ним самим, ненадолго приглушив тоску по нему, которая нахлынула с новой силой, едва он переступил порог своего дома. Ведь там его больше не будет. Отец постарался. Тишина в доме не предвещала ничего хорошего. Стоило Тэ вернуться в комнату и переодеться, в дверь кто-то постучал. Настойчиво и уверенно. Тэхен не был расположен впускать постороннего в свою комнату. Он подошел к двери, открыл ее и встретил незваного гостя сердитым взглядом.  — Сеньор Ким, ваш отец прислал меня обсудить последствия слияния двух семей. Все плюсы и минусы для вас и вашего положения в клане. Это был консильери отца — Марко. Тэхен сдержал свой гнев, предназначенный исключительно отцу и ответил с присущей ему аристократичностью.  — Передайте сеньору Киму, что в мои планы на ближайшее тысячелетие не входит ни это слияние, ни какое-либо еще. А значит, и обсуждать нам нечего. Я не желаю слушать его, пока он не услышит меня. И если этого не случится, я вернусь в Америку. И он меня не остановит.  — Позвольте, я все же войду. Уделите мне пару минут.  — Окей. — В настойчивости ему не откажешь, Тэхен уважал чужой труд и понимал, что тот не по своей воле пришел его донимать. — У вас две минуты.  — Я прошу вас подумать о предложении отца. Он всю жизнь скрывал ваше существование, чтобы вы могли жить спокойной жизнью, чтобы детство ваше не было связано с разборками между семьями, без страха. Он хотел дать вам то, чего у него не было.  — Знаете, Марко. Если бы он не отослал мою мать от себя, может она до сих пор была бы жива, как и мой брат. И возможно, я хотел бы пойти по стопам отца. Но имея все то, что я имел, я не понимаю, почему он сейчас решил забрать у меня ту жизнь, которую сам же дал. Можете мне объяснить?  — Он бы и дальше не стал вас беспокоить, если бы не узнал, что умирает. Его наследницей становится единственная сестра — Мария. Но править всем начнет ее муж — Сокджин, а он отмороженный на всю голову. Если он вернется в Италию — начнется резня, войны между кланами не избежать. Я просто прошу вас подумать. Не более. Прошу прощения за беспокойство. Тэхен закрыл за ним и привалился к двери. Он так устал от непонимания, что со стороны отчима, что от отца. Ему хотелось бы иметь хоть какую-то поддержку, брата или друга, но кроме Чонгука у него действительно никого нет. И от этого стало невыносимо тоскливо. Он сполз по стенке на пол и взял в руки телефон. Парень колебался между написать и позвонить. Чонгук запретил звонить, и, наверное, для этого были причины, но и у него дело государственной важности. Остается только написать. Горько усмехнувшись, Тэхен отправил сообщение.