Сволочь

К утру следующего дня, пока Бабушка Тэхена и Мия спокойно спали в гостиничном номере, Чонгук уже оформил все документы, чтобы они смогли беспрепятственно покинуть страну. Помогли его новые связи, которые, не без помощи Чона, сумели подавить в зародыше назревающий конфликт интересов между кланами, а так же разоблачить длинную цепочку коррупции, ведущую в сенат. А виной всему — вонючий осьминог. Чонгук забронировал три билета на самолет, сдал арендованный автомобиль и ждал в холле, попивая кофе, когда спустятся его попутчицы. Добравшись благополучно в аэропорт и разместившись в салоне, все трое, наконец-то, облегченно выдохнули. Женщина сказала:  — Из-за нас вам теперь хлопот добавится.  — Не волнуйтесь, это приятные хлопоты.  — Как вы смогли получить разрешение на выезд для Мии и опеку над ней? Чонгук полночи ломал голову, почему все так быстро и благополучно складывается, хотя понимал, что по большому счету, его заслуги тут нет. Все дело в связях. А у ФБР свои подвязки и в органах опеки и в паспортном столе и в миграционных службах.  — Я везунчик.  — Это точно. Женщина была склонна скорее поверить именно в это, чем в какие-то другие силы, потому что своими глазами видела, как ее зять, очнувшись от мощного удара в челюсть, потянулся за другим пистолетом в его куртке и, сумев как-то подняться, собирался выстрелить в спину Чонгука, но агенты его опередили. Она была настолько напугана, что онемела от страха и не смогла произнести ни звука, чтобы предупредить Чона. Мужчина откинул спинку кресла и, закрыв глаза, начал погружаться в сон. Наконец-то. Он заслужил его. *** Тэхен после разговора с Чонгуком долго приходил в себя. От переживаний и страха за сестренку с бабушкой, он то и дело начинал плакать, но вспоминая слова Чона, что они в безопасности, успокаивался, вытирал рукавом слезы и ждал. Бабушка позвонила ему, когда они разместились в гостинице и Чон оставил их отдыхать, а сам рванул «улаживать дела». Она не стала говорить ему про их ближайшие планы и про смерть отчима, просто сказала, что у них все хорошо и скоро позвонит ему снова. Тэхен верил Чонгуку, безусловно, ему не нужно было повторять дважды, потому что ему так хотелось. Хотелось верить. Но как он узнал об этом и что сделал, это не давало покоя наследнику. Сон его был тревожным, он часто просыпался и ворочался, пока не свалился с кровати. Он сел на полу в любимой позе и завернулся в одеяло. Последний сон был настолько реалистичным, что Тэхен решил больше не спать. Ему приснился Чонгук, он нашел брата-близнеца Тэхена и привез домой, но Дон не поверил, что это тоже его сын и застрелил. Обоих. К завтраку он не вышел, сославшись на слабость. Он, правда, плохо себя чувствовал. Ему не хватало Чонгука. Физически. Тэхен так сильно накрутил свои нервы, что они сдали. Он устал бояться и ждать, а потом ждать и бояться. И все еще сидел закутанным в одеяло на полу. От переживаний у него поднялась температура и он, наконец, уснул. Отец пришел к нему сам, чтобы поговорить, но не сразу нашел парня, а лишь когда обошел всю комнату, выкрикивая его имя. Почуяв неладное, опустился на колени и попытался разбудить сына. Он не реагировал. Ким позвал телохранителей и велел им уложить его на кровать, сам уже звонил своему доктору, он пришел почти сразу и начал осмотр парня. Потом набрал Чонгука, он почему-то решил, что это связано с ним. Но телефон Чона был недоступен, и эта новость ударила по Дону больнее чем, болезнь сына. Он схватился за сердце и привалился к спинке кровати.  — Сердце? Доктор, оставив Тэхена, кинулся к Дону, но тот остановил его кивком головы в сторону сына.  — С ним что?  — Жар, и горло заложено, возможно, застудил ноги, вы видели, как он носит обувь? Дон кивнул.  — Позаботься о нем.  — Сейчас наложу ему компресс и поставлю капельницу, потом займусь вами, потерпите немного.  — Я не тороплюсь. Ким старший прикрыл глаза и глубоко вздохнул. Боль отступила и он сел нормально, посматривая на своего сына. До него вдруг дошло, что в погоне за быстрым решением проблемы с наследником, он совершенно не думал о чувствах самого наследника. Тэхен ведь был прав, он совершенно не интересовался им самим, руководствуясь важностью своих собственных дел. И, когда позвонив Чону, не услышал его привычное «уже в пути», и, почувствовав себя забытым, осознал, что чувствует его сын. У каждого должен быть кто-то. И так уж случилось, что у Дона был Чон, у Тэхена был Чон, а у Чонгука — и Тэхен и Дон. Вот только у отца так и не появилось пока сына, а у сына — отца. И это только его вина. Намджуна. Он так хотел поскорее сделать его своим преемником, что совсем позабыл, что для начала надо было обрести сына. Ким закрыл ладонью лицо и потер пальцами виски. В комнату зашел секретарь.  — Найди Чона. Если не сможешь, обратись к Колуччи, может он в курсе, куда Чонгук отправился в отпуск. Скажи ему, что он нужен дома.  — Слушаюсь. Секретарь не стал полагаться на свои силы, потому как дело спешное, и сразу набрал Колуччи, так быстрей, проверено временем. Но не в этот раз. Колуччи не знал, где его друг, но пообещал узнать. Однако после часа поисков, Колуччи перезвонил в дом Кима и сказал, что за последние двое суток, Чонгук нигде не был замечен. Не пользовался картой, не заправлял машину и не обращался в службу спасения. Дон с бледным лицом выслушал секретаря.  — Продолжай искать. Звони ему, не прекращая. Тэхен бредил во сне, и пока температуру не сбили, он повторял одно единственное имя и хватался за подушку, прижимая ее к себе. Доктор убирал ее, чтобы поставить капельницу, но настырный пациент не сдавался. Он держал ее с такой силой, будто у него забирают самое ценное. В итоге он сдался и оставил подушку в руках мальчишки. Поставил капельницу и, как и обещал, вернулся к Дону.  — Ну что с ним?  — Ничего опасного. День понаблюдаю за ним, думаю, к вечеру все стабилизируется.  — Держи меня в курсе. Доктор кивнул и замерил Дону давление. *** Долгий перелет позволил Чонгуку отдохнуть и набраться сил. Две его спутницы восторженно смотрели в окна такси, увозившего их из аэропорта. Мужчина развлекал их рассказами о некоторых исторических фактах и интересных зданиях. О музеях и итальянской кухне. По пути, Чонгук заказал обед на троих в ближайшем к его дому ресторанчике, чтобы к их приезду все было готово. Зайдя в дом, Чонгук задержался на пороге, прислушиваясь, и только потом пригласил гостей войти внутрь. Он увидел сумки рядом с окном и понял, что их привез не Колуччи, как сказал ему Тэхен. Он решил позвонить ему, но прежде показал дом бабушке.  — Дом в вашем полном распоряжении, будьте как дома. Здесь есть все необходимое, можете смело проверить все комнаты и шкафы, чтобы знать, что где лежит и, прошу вас, не стесняйтесь. Я найду место, где пожить. Чуть позже я привезу продукты и все, что нужно на первое время, если вы напишете мне список. Постельное белье новое в упаковке лежит в правом шкафу, там жесть несколько новых полотенец, пользуйтесь.  — А что будет с моим домом? Чонгук улыбнулся.  — Если вы не против, то я найду человека, который продаст его, но всю мебель и вещи погрузят в морской контейнер и переправят сюда, как только мы найдем для вас подходящий дом.  — Вы правда сделаете это для нас?  — Для вас я сделаю все, что угодно. Вы же его семья.  — Когда я смогу его обнять?  — Я постараюсь устроить это как можно быстрей. Он говорил о Тэхене, и это можно было понять по его тону. Когда Чонгук говорил о парнишке, в его голосе появлялась какая-то мягкость и черты лица сглаживались. Чонгук снова надел куртку, взял ключи от машины и, напомнив женщине про список покупок, вышел из дома. Он сразу набрал номер Тэхена, едва телефон, после включения, поймал сеть. Долгие гудки тяжестью ложились на плечи парня, его словно прижимало к земле. Почему он не отвечает? Неужели его снова третирует отец? Пора положить этому конец. Он отключил звонок и посмотрел на телефон, который стал долго и настырно вибрировать, собирая все пропущенные звонки и сообщения. Чонгук хмыкнул от того, сколько людей его хотели услышать.  — Жить без меня не можете? Он сел в машину и сделал три звонка.  — Уже в пути. — Дон был первым в его списке. После Тэхена.  — Кого ты ко мне заслал, дружище?  — Только не злись, я попросил твоего парнишку. Он очень смелый. Накинулся, когда принял твоего пленника за тебя. Решил, что я собираюсь тебя арестовать.  — Что ты ему сказал?  — Только то, что он хотел его убить.  — Все понял. До связи. А! Стой!  — М?  — Помнишь того цветочника, что торговал на углу Париджи и Гесси между нашими кварталами? Что с ним?  — Он до сих пор в больнице. Все еще в коме.  — Надежа есть?  — Врачи дают ему неделю. Потом отключат аппараты.  — Ладно, разберусь. И третий звонок был снова к Тэхену, но гудки тянулись один за другим, оставляя неприятные мурашки на плечах. Он въехал во двор и оставил машину у входа. Поднявшись по ступенькам, сразу направился в кабинет Дона. Не обнаружив его, Чонгук испугался не на шутку. В голове набатом стучала одна мысль: что-то случилось. Он побежал в комнату Тэхена и ворвался внутрь как вихрь, едва не сбив с ног доктора. Он остановился, посмотрел на него, потом на Дона, сидевшего у изголовья кровати Тэ, и, наконец, увидел спящего мальчишку и, тянущуюся от его руки, трубку с жидкостью. Он взял доктора за плечи и слегка тряхнул его.  — Что с ним? Доктор, прекрасно зная, что Чонгука трудно вывести из равновесия, был шокирован, увидев страх в его глазах, поэтому постарался, как можно внятней, сказать все, что тому необходимо было знать.  — Сейчас его состояние стабильно. Я сделал несколько анализов, результат сообщу позже. Температуру сбил. Он спит сейчас. Опасности нет. Чонгук понял, что с ним сейчас разговаривали, как с ребенком и взял себя в руки. Уже второй раз в этом году он теряет контроль над своими эмоциями. А сегодня только второе января. Он кивнул.  — Простите, доктор. Тяжелый год. Мужчины улыбнулись друг другу, по достоинству оценив иронию ситуации, и доктор вышел. Наконец, Чонгук посмотрел на Дона и уважительно поклонился.  — Нам надо поговорить. Дон говорил в вполголоса, чтобы не потревожить сон мальчика, он держал его за руку, в глазах скопилась усталость, он как будто с чем-то смирился. Чонгук любил Дона, и для него эта перемена была очевидна. Но Тэхен был ему дорог не меньше и он ответил:  — Не сейчас. — Мужчина снял куртку, кинул ее в кресло и сел рядом с Тэ на край кровати. — Вам надо отдохнуть. Я побуду с ним. Дон посмотрел на Чонгука, который в секунду изменился, едва его взгляд коснулся лица Тэхена. Исчезла его суровость и колючий вид. Он будто гладил глазами бледное лицо его сына. Дон все понял. Но не испытал никакой неприязни или отвращения к Чонгуку, напротив, он осознал, что это самые настоящие искренние чувства одного человека к другому. Он никогда прежде не видел такого взгляда, и глаза Дона наполнились влагой. Чонгук посмотрел на Намджуна, он по-своему понял слезы в глазах отца Тэхена, решив, что Дон так разочарован в сыне, что не в силах их сдержать. А Дон думал, что если даже мужчина так полюбил его сына, то почему он, как отец, не смог этого сделать до сих пор. Возможно, они не с того начали и он попросил Чона об одолжении.  — Я не хочу спекулировать сыном, но вынужден просить тебя дать мне возможность побыть с ним, как можно дольше. Чонгук понял, что разговора не избежать и кивнул головой.  — Могу я воспользоваться вашим предложением и попросить кое о чем? Дон вздохнул, он ждал этой минуты, но, как оказалось, не был к ней готов. Столько мыслей одновременно закружилось, что он запретил себе думать об этом больше двух секунд и ответил:  — Я держу свое слово.  — Это не для меня. Но я использую этот шанс ради вас и вашего сына. — Чонгук выдержал паузу, чтобы привлечь все внимание Намджуна и перешел на шепот. — Прошу вас, не заставляйте его делать то, чего он не хочет. Ему и так жилось не сладко. Он потерял мать, брата, — он замолчал, не в силах сказать, что и отца скоро лишится, но через секунду продолжил, — наполните оставшееся время хорошими воспоминаниями, счастливыми днями, чтобы он вспоминал о вас с любовью.  — Что с ним будет, когда меня не станет? Дон проникся моментом, но не забывал о последствиях.  — С ним буду я. Чонгук не колебался ни минуты, приняв такое решение.  — Ты ведь хотел уйти после моей смерти.  — Много лет назад я дал вам слово, что не подведу вас. Я держу свое слово. Чонгук улыбнулся, повторив фразу Дона. Мужчина тоже улыбнулся.  — Почему ты не мой сын?  — Кто сказал, что нет? — Чонгук стал серьезен. — Семья не определяется по крови.  — Ты так молод и так мудр.  — У меня хороший учитель. Дон вздохнул. Его растрогали слова молодого человека.  — Я не смогу отменить свадьбу. Чонгук понял, что Ким и Маретти уже пожали руки, а это значит — договор вступил в силу, церемония и подписание брачного договора лишь формальность. Он запустил пальцы в волосы и с силой сжал их, стараясь не разозлиться. Тэхен зашевелился, он снова произнес имя Чона. Отец и Чонгук одновременно посмотрели на него. Парнишка причмокнул и снова затих, прижав к себе подушку. Чонгук едва не рассмеялся. Он поднял глаза на отца и решительно сказал:  — Я разберусь с этим. Дон не сомневался, и, как всегда, не стал спрашивать, каким образом он разберется.  — А кстати, где ты был?  — Я? — Чон под пристальным взглядом Кима как-то не очень старательно придумывал себе легенду. — Нууу… эмм… Ездил на рыбалку? Дона позабавило, что это скорее было похоже на вопрос, чем на утверждение. Чонгук понял, что врать Дону он так и не научился и честно сознался.  — Прокатился в Бруклин. Прикупил осьминога, он оказался не очень свежим. Но эффект был эпичный. И я привез его бабушку. Она в моем доме. Глаза Дона поползли наверх в удивлении, он приблизился к лицу Чонгука.  — Ты купил осьминога?  — Да. Этим и ограничился. Дон понял, о чем он говорил. Чуть меньше века назад, было принято заворачивать тухлую рыбу в газету и посылать врагам, если их планы не сработали. Но Чонгук всегда мыслил креативно и не без юмора. Пришел секретарь Дона, чтобы проводить его к себе.  — Прошу прощения, сеньор, у меня важные новости.  — Из Америки?  — Да. — Секретарь удивился, но продолжил. — Супруг вашей сестры скончался. Дон посмотрел на Чонгука, он понял смысл его фразы «эпичный эффект», и удивленно спросил Чона:  — Его осьминог убил? Секретарь ответил за Чона:  — Он был найден застреленным в своем кабинете. Дон встал, удивившись еще больше. Ему вдруг стало любопытно узнать обо всех подобных шедеврах, чьим автором был Чонгук. Чон смотрел на Дона, снизу вверх, как провинившийся, но все равно бунтарь-ребенок. Он с трудом сдерживал, рвавшийся наружу смешок, изображая при этом невинность на своем лице. Дон верил, что Чонгук действительно ограничился осьминогом, и с теплотой в голосе, сказал:  — Какая ж ты сволочь. Чонгук улыбнулся и поднял вверх большой палец. Секретарь не понимал, что происходит сейчас возле кровати больного, но считал своим долгом доложить, что полиция расценивает это как самоубийство и, что он забронировал самолет для членов семей, чтобы поддержать его сестру и проводить ее мужа в последний путь, и что Дону пора готовиться ко сну — доктор уже ждет его. Когда Намджун задержался в дверях, чтобы посмотреть на сына, на двух своих сыновей, он попросил:  — Не своди с него своих глаз. Чонгук кивнул и, дождавшись, когда закроется дверь, пересел к парню поближе. Взял его ладонь в свою и, выполняя волю Дона, просидел так до самого рассвета, поправляя подушку, одеяло, щупая лоб и вытирая его влажным полотенцем. *** Тэхен пробудился ото сна, во рту было сухо и даже губы пересохли, он пытался что-то сказать, но получалось не очень. С трудом разлепив глаза, осмотрелся. Он был в своей комнате на своей кровати и рядом кто-то был. Черные волнистые волосы Чонгука касались его руки. Парень почти улыбнулся, он вспомнил, последние события и проснулся окончательно, удивившись, что Чон рядом. Он зарылся пальцами в его волосы, чтобы аккуратно разбудить. Мужчина повернул голову под приятными прикосновениями и, как ребенок, причмокнул и снова начал погружаться в сон. Тэхен тихо позвал его:  — Гууукиии. Чон моментально проснулся и, не открывая глаз, хриплым голосом сказал:  — Сначала я убью Колуччи, а потом тебя. Чонгук все-таки поднялся и посмотрел на больного.  — Как себя чувствуешь?  — Очень оптимистично, учитывая твои угрозы. Ты такой милый по утрам.  — Хочешь чего-нибудь?  — Пить. Чонгук открыл бутылку с водой и налил в стакан немного воды. Тэхен с жадностью выпил все до капли и вернул мужчине стакан.  — Лучше? Тэхен покивал и лег обратно на подушку.  — Где ты был?  — Это уже не важно. Теперь я здесь.  — Отец разрешил?  — Он сам меня позвал. Они немного помолчали, рассматривая выражения лиц друг друга и пытаясь узнать чужие мысли. Одна из них оказалась общей, они одновременно посмотрели на губы, потом в глаза, вспомнив тот поцелуй, и как будто смутились, отведя взгляды, будто ничего и не было, и снова встретились глазами. Чонгук подался вперед, Тэхен встретил на полпути его губы и затаил дыхание. Чон не остановился, он плавно уложил парня обратно на подушки и углубил поцелуй. Когда Чонгук отпустил Тэ и поднялся, он покряхтел, чтобы вернуть голос.  — Голоден?  — Не знаю. Наверное. Вид парня был немного растерянным. Чонгук взял его за руки и помог сесть.  — Попробуем встать? Тебе надо умыться и позавтракать, чтобы появились силы.  — Так хочется блинчиков. Тэхен спустил ноги на пол и встал, положив руку на плечо Чона, тот улыбнувшись, приобнял парня за пояс.  — Будут тебе блинчики. Через полчаса Тэхен спустился на кухню, где с закатанными по локоть рукавами толстовки, Чонгук пек для него блинчики. Было еще слишком рано, повар, наверняка спал в своей постели, пока на его кухне творился очередной шедевр Чона. Увидев парня, он отложил лопатку и пошел навстречу. На Тэхене была теплая пижама, а на голове небольшой мокрый шухер. Чонгук прижался губами к его лбу, проверяя температуру, затем достал из навесного шкафчика чистое полотенце и повесил на голову Тэ. Сам помог ему вытереть лишнюю влагу с волос и усадил на высокий стул напротив плиты.  — Чай с травами для твоего горла и твои любимые блинчики с клубникой черникой и сиропом.  — Карамельным?  — Карамельным. Все это уже стояло перед Тэхеном, в ожидании его зверского аппетита. Чонгук налил себе кофе и посмотрел на часы. Пока Тэ налегал на блинчики, он уже успел перекусить сам. Телефонный звонок удивил его. Это была бабушка. Чон посмотрел на Тэ и, не желая пока раскрывать секрет, немного отошел от него.  — Доброе утро, Чонгук, надеюсь, не разбудила вас. Как там мой внук?  — Доброе, все замечательно. Как раз позавтракал, скоро увидимся. *** Чонгук звонил ей вечером, конечно же, чтобы сообщить, что Тэ немного приболел, и предупредил, что продукты завезет его друг. Колуччи был очень любезен со старушкой, она напоила его чаем и вела с ним приятные беседы. Колуччи был рад, что благодаря его незначительному вкладу в дело, Чону удалось вывезти сестренку наследника из Америки. Именно по его просьбе, его брат — агент ФБР — нашел отличный повод достать отчима Тэхена и вовремя появиться в доме этой очаровательной женщины, которая пекла вкуснейшее печенье. Он обвел взглядом гостиную и наткнулся на предмет, которого раньше в этом доме никогда не было. Колуччи по долгу службы был подозрителен, поэтому, как бы невзначай, спросил:  — Вы разбираетесь в цветах?  — Да. Это мое хобби. Там, в Америке, их было много, к сожалению, я смогла взять только этот маленький горшочек с геранью. Он помогает поддерживать мир и гармонию в семье. Колуччи успокоился, он поблагодарил женщину за чай и вдруг вспомнил недавний вопрос Чона про цветочника. В его лавке, наверняка, остались цветы, за которыми никто не ухаживает. В голове сложился целый пасьянс. Он был восхищен умением Чонгука просчитывать наперед всевозможные направления развития событий и выбирать правильное, умело направляя, как свои, так и чужие ресурсы, чтобы получить нужный результат. Завязывая шнурок ботинка, он выдохнул:  — Вот ведь сволочь. Женщина с изумлением посмотрела на друга Чонгука, когда он выпрямился.  — Звучит, как ругательство, но я слышу восхищение в голосе. Вы тоже под его чарами, да? Колуччи рассмеялся.  — Как? И вы? — Бабушка тоже рассмеялась, и обняла Мию, которая внимательно слушала их разговоры. Полицейский подмигнул ей. — Что ж добро пожаловать в клуб. Хотя можно сказать — в Болонью. Вы еще услышите о нем.  — И почему я не сомневаюсь. *** Когда Тэхен съел последний кусочек и допил чай, который ему, кстати, понравился, Чонгук помыл посуду и прибрал за собой все следы преступления. Затем подошел к Тэ, развернул стул к себе и, раздвинув его колени в стороны, устроился между ними. Он возвышался над ним почти на голову.  — Сегодня ты проведешь день с отцом, ему необходима твоя компания. На похороны дядюшки тебе лучше не ехать. Скажешь отцу, что еще не окреп. Доктор подтвердит. Тэхен смотрел вверх на него, раскрыв рот. Чон пальцем поддел его подбородок. Парень быстро обработал в голове полученную информацию и рот его снова открылся. Мужчина понял, что сейчас будут вопросы, поэтому опередил его. Лучше он сам ему все расскажет, чем услышит какие-нибудь сплетни.  — Твой дядя застрелился, когда получил уведомление, что его попытки убить тебя не увенчались успехом. Испугался страшной мести и покончил с собой. Отец твой вечером должен улететь на похороны. Тебе — незачем.  — Отец переживает из-за этого?  — Отец переживает, что мало знаком с тобой. Проведите день вместе, а вечером увидимся. У меня много дел сегодня. Договорились?  — Да. Чонгук склонился к лицу парня и, мягко поцеловав карамельные губы, отпустил.  — До вечера. Тэхен остался сидеть на стуле, раскручиваясь на нем в разные стороны. В эти секунды он чувствовал себя безмятежно счастливым.