Хроники геройского табора

— Встаем, встаем! Птички запели, мечи зазвенели! Билл застонал и малодушно свернулся под тонким одеялом, надеясь, что свершится чудо, и отвратительно бодрый Ричард уйдет восвояси. Увы, тактика «если я не буду обращать на это внимание, оно исчезнет» себя не оправдала: старик прогрохотал сапогами по полу и беспощадно сдернул одеяло с ученика. — Вставай, Гилберт! Где улыбка на лице и припрыжка в шаге? Впереди целый день изнурительных тренировок и тяжелой работы! — А то я не знаю, — не сдержался и пробормотал молодой человек и тут же схлопотал затрещину, нашедшую свою цель даже под его широкими ладонями, обхватывавшими голову. — Не дерзи старшим! Билл со стоном развернулся, остро ощутив каждую мышцу в теле — даже те, о существовании которых он не подозревал до этого утра. Обучение и раньше не было простым, за день сходило по семь потов, но с тех пор, как его взял под крыло сам Железный Ричард, жить стало положительно невыносимо: старик гонял его беспощадно, не давая никаких послаблений. Конечно, это все потому, что Билл лучший ученик, его ждет большое будущее, тяжело в учении — легко в бою и так далее… Но в этот конкретный момент за высказывание чего-то из этого вслух он бы не постеснялся разбить нос даже королю. — Вставай! — повторил Ричард. — Я жду тебя во внутреннем дворе. И ушел, для верности унеся с собой одеяло. Прихватил бы и подушку, но Билл свернулся вокруг нее, и выдирать ее с боем у ученика наставник не стал. Его шаги затихли в коридоре, съеденные утренней шумихой Школы, но сон, разумеется, улетучился безвозвратно, да и все равно для его ловли пришлось бы двигаться. Гилберт пошевелился и снова проклял все на свете, с особым вкусом пройдясь по наставнику и программе. Но все же оделся и поплелся наружу. По крайней мере, остальным приходилось не лучше. Тайлер совмещал тренировки с какими-то духовными практиками, включавшими пост; на его месте Билл бы уже давно озверел от голода и сожрал кого-нибудь живьем. Но паладин держался, только иногда взгляд у него становился очень задумчивый — той нехорошей разновидности задумчивости, которой стоит сторониться. Тейна, оказавшегося вне своего элемента, Ричард шпынял с особым наслаждением; маг все старался обойти запрет старика на использование магии, Ричард не менее увлеченно следил за его изощрениями, и, как подозревал воин, они оба получали от этого удовольствие. Он подобрал тренировочный меч и воззрился на него с плохо скрываемым отвращением. Несколько часов боя под солнцем. Потом — в лапы паладина, чтобы потренировался в целительстве, а от него — к магу за тонизирующим заклинанием и за случайным зачарованием меча. И сначала. — Явился? — гаркнул Ричард. Билл не пил прошлым вечером, не до того было, но этот голос отдавался в голове точно как при жестоком похмелье. — После сегодняшней тренировки у тебя наконец-то все заболит как следует! — Оно уже, — проворчал воин, становясь в защитную позицию. — Это еще не болит, — уверенно заявил старик и, пользуясь замешательством и ужасом противника («Может быть еще хуже?!»), дополнил психическую атаку обычной.