Хроники геройского табора

Обычно волшебный огонь Тейна был золотисто-зеленым, но в случае необходимости он мог создать и обычное пламя, и голубое, и даже чисто-зеленое, как в этот раз. Его длинный трепещущий язык бросал зловещие зеленоватые отсветы на лицо заклинателя, наращивая глубокие тени и сгущая окружающую тьму. Глаза его светились подобно кошачьим; ведь какая-то там темнота не помеха для наделенных магическим даром. Сидевший напротив Кристиан наполовину тонул во мраке, но свет все же выхватывал его черты и эмблему на доспехах. Так он больше походил на темного рыцаря, чем на паладина, и непроницаемое выражение лица в этом деле не помогало. Колдун начал тихо напевать без слов, постепенно наращивая силу голоса; потустороннее пение странным эхом стало гулять по погруженной в тьму поляне, отталкиваясь от невидимых древесных стволов и булыжников. Матиуш блеснул глазами на Тайлера, но дуэта так и не дождался; его голос сменил тональность, и маг начал выпевать какую-то магическую формулу. — Тейн, верни свет! — возмутился Билл, помахивая рукой в попытках разогнать липкие щупальца волшебной темноты. — Зачем ты вообще такую драму развел? Было бы еще из-за чего! — Драма, — нравоучительно сказал волшебник, — была бы, если бы у меня под рукой были свечи трех видов, щепотка майорана, настойка белладонны и пронзенное серебряным клинком сердце вампира. А это так, детские забавы. Про то, что бы он мог получить с помощью вышеозначенных ингредиентов, все предпочли не спрашивать, чтобы спать спокойнее. — И Криса в это втянул, — воин сердито посмотрел на паладина, давая тому понять, что не снимает с него ответственности за это вовлечение. Но Тайлер не дрогнул: — Вообще-то я сейчас согласен с Матиушем, — сообщил он. Маг потянулся за дневником и, открыв специальную страницу, записал на ней дату. — Крис! — неприятно изумился Билл. — По-твоему, это дело стоит того, чтобы участвовать в каких-то сомнительных темных ритуалах? — Еще раз, это не ритуал, а разновидность защитного заклятия, — вздохнул Тейн. — Да, чуть более театральная, чем могла быть, но, Билл, ты не оставил нам выбора! — Чуть более театральное? Ты развел здесь какую-то мистику, но почему-то я… — Да, ты, потому что именно ты готовишь эти… ежовые котлеты! Котлеты действительно наличествовали, действительно были авторства воина и, увы, действительно включали в себя самого настоящего, чудом здесь выжившего ежа, которого вконец оголодавшие в Муроке Искатели изловили после долгих и бесплодных поисков чего-то более питательного и, чего уж там, съедобного. Идея принадлежала Гилберту, который заявил, что после ученичества у Ричарда и бесчисленных часов, проведенных в казармах стражников, он сумеет приготовить абсолютно любое мясо. Кристиан, которому стало жалко совсем не промысловую зверюшку и себя, и Тейн, со всем его опытом походов предпочитавший пищу повыше классом, к идее отнеслись скептически, что и привело к драматической ворожбе и завываниям. — Я просто хотел быть уверенным, что мы твоей высокой кухней не отравимся, — нагло сказал чародей, который за полчаса до этого зачем-то насобирал иголок у злосчастного ежа — не то на зелья, не то еще на что-то. — Мне показалось, что эта вероятность довольно высока, особенно для нас. Мы ведь… не настолько опытны, — добавил Кристиан. Воин закатил глаза и отвернулся от них к костру, чтобы повернуть импровизированный вертел с вызвавшим такую бурную реакцию ужином. Вот так всегда! Добудешь для этих неблагодарных мясо, причем свежее, а они начинают носами крутить и демонстративно чаровать! Хоть бы спасибо сказали! — Не хотите — не ешьте, — хмуро предложил он. — Мне тогда больше достанется. — А я думал, ты после кротовухи завязал с экзотикой, — наигранно удивился Тейн. — Помнится, ты тогда и первую-то кружку едва допил, а уж как давился второй и третьей… Билл снял вертел с костра, подул на мясо и мстительно надкусил все три порции.