Хроники геройского табора

Амели вышла из Храма и задумчиво посмотрела на лошадь, нагло стоявшую на газоне возле храма и жевавшую траву. Наверняка на этот счет имелись правила и запреты, которые лошадка равнодушно игнорировала, а принцесса слишком ее ценила, чтобы мешать ей подкрепляться. — Скотина ты некультурная, — нежно сказала она, погладив кобылу по шее. — Вот крылья еще тебе дали… А чего не мне, интересно? Как будто это ты с ящерицей сражалась и короля гномьего вызволяла… Лошадь посмотрела на нее одним влажным карим глазом и продолжила наслаждаться своим заслуженным обеденным перерывом. Вообще-то у нее была кличка, но за время путешествий, ночевок и армейской муштры чуть грубоватый лексикон сам по себе прилипал, несмотря на весь дворцовый этикет. А коняга была вредная. — Ну ладно, крылья… А где они? Амели обошла ее по кругу, нескромно заглянула ей под пузо, но нашла там только подпругу, взамен чуть не получив хвостом по спине. На спине же она обнаружила только попону и седло с сумками, причем одну из них вредная лошадка ухитрилась пощипать, извернувшись, видимо, так, что вдвое сложилась. Костей у нее в шее, что ли, нет? Как это вообще возможно? — Куда крылья уже дела, змея ты моя подколодная? Съела, что ли? — поинтересовалась принцесса у лошадиного бока. Кобыла всхрапнула и многозначительно переступила с ноги на ногу. Дракончик, свернувшийся поверх седла, сладко зевнул, поднял голову и укоризненно посмотрел на хозяйку: дескать, чем ты, мать, маешься, когда можно заняться чем-нибудь более полезным? Амели решила, что Флэйр прав, дальше разговаривать с частями лошади, не предназначенными для издавания осмысленных звуков, не имеет смысла, поэтому угрозами и посулами выманила лошадь с газона. — Ну что, как думаете, теперь тот эльф с Вероны перестанет нос воротить? — риторически спросила она. — Раз теперь на моем счету целая горгуана и освобожденный король. Это ведь считается за магическое мастерство? Виновато раскланявшись с дядькой с бычком, она запрыгнула в седло и неторопливо двинулась в сторону Вероны. Путь по мосту предстоял неблизкий — как-никак, пешим ходом между континентами не так близко — и не сказать чтобы интересный. Только мост и море вокруг, да медленно вырастающий на горизонте континент. На корабле и то лучше, но в Храм Любви морем не попадешь, у них пристани нет. Ехать было долго и скучно. Амели успела изучить журнал, вычеркнуть оттуда несколько пунктов (за некоторые из них ей даже заплатили, что приятно), полюбоваться на море, потискать дракончика и отчаянно загрустить. — Вот летала бы ты, скотина копытная… — печально протянула она, потрепав лошадь по гриве. — Тогда бы я смогла сказать: «Лети!» и… Завершить мысль девушка не успела: лошадь внезапно развернула два белых крыла и взмыла высоко в воздух. Амели, не ожидавшая такой подставы, взвизгнула, обхватила руками лошадиную шею, а ногами изо всех сил стиснула ее бока, так что та сердито всхрапнула: я все понимаю, мать, но ты что? Через несколько секунд она приоткрыла сначала один глаз, потом второй и только после этого села ровно и собрала поводья, пытаясь сделать вид, что все нормально. Во всяком случае, ее на этом мосту никто не мог видеть или слышать. Флэйр широко зевнул и радостно залопотал, обнаружив, что теперь летать можно при использовании лошади, а не собственных крыльев: летать он, конечно, мог, но предпочитал кататься на хозяйских руках. Места там было мало, да и таскать его до бесконечности принцесса не могла, так что новинка была ему по вкусу. Значит, божественные дары гораздо проще в использовании, чем казалось; не нужно ни заклинаний, ни на постоянной основе перья коняге приделывать — достаточно вслух приказать лететь, и она летит. По крайней мере, с этой функцией легко, разобрались. — Ага, так вот как оно работает, — хихикнула принцесса. — Лети, значит… А как спускаться, интересно? Не лети? Нет-нет, подожди, мы на крыльях, может, быстрее до Вероны долетим, да и по ней тоже так будет быстрее передвигаться…