За пределами броска Копья

Феал-хасу, как ни удивительно, очень нравится лед. Странно, казалось бы, для эльфа, да еще и из Сильванести, но от претензий на свою родину крионик отказался давным-давно, справедливо сочтя, что преклонение перед деревьями, добром и лицемерием (и всеми светлыми богами плюс Чизлев заодно) как-то совсем не в его вкусе. Даже само слово — крионик — совершенно не вяжется с эльфийской природой. Что же, думает он, оказавшись в Ледяном Пределе, ему не привыкать, на самом-то деле, к собственной природе. Для него и само время — вода, вода речная и непостоянная, которую он легким дыханием может сковать ледяным панцирем на мгновение, чтобы заглянуть в чужое сердце. На мгновение, на самом деле — зато узнает он то, что никому и никогда не рассказывают. Кое-кто называет это воровством. Поначалу его это просто забавляло — подглядывать за чужими мыслями и чувствами, чтобы потом требовать какие-то приятные мелочи за молчание. Злой мальчишка Феал-хас, вот кем он тогда был — подлым, хитрым подростком, ищущим свою выгоду. Это потом уже началось — темный эльф Феал-хас, имя которого, вообще-то, вычеркнуто из всех архивов, чтобы никто и не заподозрил, что у таких прекрасных эльфов Сильванести родился такой ужасный сын-убийца. Ее смерть окончательно заморозила его сердце, и без того никогда не отличавшееся небывалой теплотой. Конечно, оглядываясь назад, он и не жалеет о случившемся — он лишь избавил себя от долгих лет лжи и пряток, которые все равно рано или поздно привели к тому же результату. Да, он ее, пожалуй, любил, иначе бы не обезумел от ревности… Опять же, наверное. С такими вещами никогда не знаешь наверняка, потому что каждый оценивает со своей точки зрения, а личный опыт со временем как-то стирается из памяти за ненадобностью. Китиара, например, отчаянно ревнует к эльфийской принцессе Лоране (Феал-хас не может не усмехнуться злорадно: правильно ты ее боишься, Повелительница, мало какая женщина сможет потягаться с неувядяющей эльфийкой), потому что любит этого своего Таниса Полуэльфа. Вроде бы любовь. И вместе с тем — такая разрушительная из-за этой ревности любовь, одно удовольствие наблюдать. Темный эльф, устало качая головой, прикрывает глаза, спасаясь от ослепительного сияния солнца в стенах его ледяного дворца. Вся эта мирская суета так его… утомляет. Прошло слишком много лет, чтобы его по-прежнему интересовала подобная ерунда. Любовь, ревность, ненависть… Все это начинается и заканчивается, а он, похоже, вечен — вечен посреди своего ледяного рая.