Вечная жизнь Свободного города

      Подводя свои небольшие итоги, Лейла поняла, что уехала в самое интересное время и что письму этому столько же лет, сколько прошло с момента её отъезда. Как же сразу нельзя было додуматься, что после стольких лет писем не пишут?       Никто не знает, где Клод. Никто не знает, кто такая Мария Латоре. Никто их не видел. Но все знают, что Клода все мечтали прибить и как можно скорее. Случайная встреча с Дональдом Лавом на станции метро прояснила ситуацию ещё лучше.       Клод насолил всем. Все гнались за ним, а он… А за чем гнался он? Деньги? Похоже, у него их было предостаточно. Он хотел отомстить. Но… Мстить бездумно – это было как-то не в стиле Клода. А тут всё было бессмысленно. Тупо за деньги. Столько смертей, и всё без смысла. Всё зря. — Я объездила всё, что можно… — тихо говорила сама себе Лейла, попивая кофе из забегаловки. – Красные фонари, там живёт какой-то Энрике, чтоб его… Эйтболл проживает неподалёку, оплакивая свою работёнку и магазин авто, на месте которых теперь супермаркет. Аска мертва, Кенджи мёртв, Мигель мёртв, Каталина мертва… Но на Стантоне склад, где был Клод… заложен коробками с гамбургерами? – Лейла лениво усмехнулась и стала болтать ногами в разные стороны, свесив их над водой. – Хм, на Стантоне мало кто хочет говорить… Если кто и знает что-то, то только про смерть Кенджи и Аски. Но ни слова о Клоде. Немного о болтливой шлюхе. Ну, это Мария. Ни слова о Клоде. Лишь… Хах-ха! – она сделала глоток, горячий кофе обжёг горло, на минуту пришлось замолчать. – Лишь продавец оружейки сказал, что частым гостем был молчаливый парень. И то, с 2005-го он перестал заходить! Чёрт… — Знаешь, э-эм, Луис, мне кажется, тут яхта как-то непрезентабельно смотреться будет! – послышался голос позади.       Лейла обернулась. — Тони, иди к чёрту, я снял этот причал на сегодня, всё! И точка! Слышишь? – развёл руками собеседник первого голоса.       Первого Лейла узнала, она читала о нём в газетах. Это был Тони Принц [1]. Знаменитый «Гей Тони». Идеальная причёска, очки с ультрафиолетовыми стёклами и лучшая дизайнерская одежда. Да, это он. Рядом с ним был, видимо, его помощник, правая рука – Луис Лопес [2]. — Ох, не понравится Лаву это место! Ох, не понравится! – обеспокоенно замаячил Тони.       Лейла быстро поднялась, услышав имя Лава, отряхнулась и пошла вдоль пирса. Тони и Луис проводили её глазами, умолкнув, а позже продолжили спор. Их голоса затихали, и Лейла продолжила мысли вслух. — На Стантоне он нигде больше не останавливался. В доме Аски давно уже не проживает семья Касен, так как никого в живых не осталось… Где же он тогда? Прибрежная долина, Лав сказал, Клод бывал там… Но где, где? – девушка поглядела на закат.       Либерти-Сити восхищал своим величавым видом. Это уже был не просто Либерти. Это был Либерти-Сити. С большой буквы, с высокой и гордой интонацией в произношении. Самый красивейший момент ровно в 20:00. Появляются первые звёзды на небе, а город загорается в одно мгновение яркими разноцветными огнями. И вмиг ты оказываешься в ярком раю. Раю лишь на первый взгляд. Хотя…       Лейла многого не знала, наверняка. Она была в этом городе всего второй день, после семи лет отсутствия. Всё изменилось. И остались только смутные, немного грустные воспоминания. Но за что всегда любила Лейла Либерти, так это за летящие по асфальту газетные огрызки и флаеры. Именно такой и попался ей в момент такого радостного ликования. — Хм, «комнаты и квартиры в Прибрежной долине, работает седьмой год…» То, что надо! – радостно подпрыгнула Лейла.