Вечная жизнь Свободного города

— А как вы с Романом познакомились? – спрашивала неугомонная Грейси.       Мэллори ей охотно отвечала, сидя на коленях перед кофейным столиком и что-то вырисовывая на листике. — Ну, это произошло на работе, он показался очень забавным. Я как раз только устроилась по объявлению сменщицей Романа. — А как вы стали вместе гулять?       Мэллори засмеялась. Видимо, «гулять» не очень подходило под их отношения. И, тем не менее, она продолжала отвечать девочке.       Лейла же со вчерашнего вечера сидела за кухонной стойкой, рассматривая маленький блокнот, который, как оказалось, был на кодовом замочке. Открыть его не удавалось, и Лейла тупо смотрела на него, иногда переводя взгляд на Грейси. Надо было предпринимать какие-то действия, составлять план, но ничего не хотелось, и ничего не делалось. Мэллори приехала рано утром и сразу же занялась Грейси, поскольку Лейла была не в состоянии что-либо воспринимать. Сидела она за стойкой довольно давно, не отвечая ни на какие вопросы, не реагируя ни на какие действия, обращённые к ней. Грейси была сильно обижена на это и слегка озадачена. Но Мэллори смогла отвлечь малышку от взрослых проблем, рисуя и разговаривая с ней.       Мисс Найтли думала. Думала о том, а что бы сказал ей отец, узнай, что она тут делает. Узнай, что произошло. Он бы одобрил то, что за девочкой ведётся присмотр, и она не осталась одна. Но он бы не одобрил никогда родителей девочки и дружбу с ними. Он никогда бы не одобрил трату денег на эту девочку и трату времени на это. Скорее всего, он бы предложил устроить девочку в детский дом. А что бы предпринял Клод? Он бы не стал сидеть и пялиться на закрытый блокнот, он бы стал действовать. Нашел бы виновников, и они бы точно заплатили за содеянное. Но стоило познакомиться с Клодом, как сразу становилось ясно – он не такой, как ты. А ты, соответственно, не такой, как он. Лейла просто сама с собой разводила руками, не понимая, кому могла после шести лет пряток помешать Мария? Дарни Смит, какая к чёрту Мария! Кто мог найти её, как и для чего? Что они нашли в квартире, для чего всё забрали, куда? Вопросов было слишком много. Но ни одного ответа. И ни одной зацепки. Лейла очень жалела, что она не героиня детектива, где что-то, да проясняется. Любым путём.       Волей-неволей вспоминался разговор с ещё живым Доном Сальваторе Леоне. Он был беспощадным, но в то же время очень умным и мыслящим в нужном ключе человеком. Прошла неделя, как помнилось Лейле, после знакомства с алкоголичкой Марией Латоре, как Клод попросил Лейлу о помощи. Нужно было последить за какими-то людьми, послушать, о чём они говорят. Клод не доверял им. Лейла, конечно же, послушно согласилась. Но кто же мог предположить, что «эти люди» будут верхами итальянской мафии в городе. Пока Клод опять-таки развозил Марию по клубам, попутно выполняя ещё какое-то специальное поручение от Дона, Лейле пришлось сидеть в окружении костоломов хозяина и пить с ним чай. Дон Сальваторе был человеком пожилым, но активным и за словом в карман не лез. Его аккуратно подстриженные усики то и дело обращали на себя внимание, потому что он часто улыбался. Он к себе не располагал, но другого выхода, как сделать вид, что он отличный человек, не оставалось. Так произошло и тогда, горничная разлила чай, Дон плеснул себе в чай что-то алкогольное, коньяк или виски – не было понятно. — Может, и тебе? – предложил он Лейле. — Нет, что Вы! — Не пьём? Не курим? Себя не продаем? — Именно. — Похвально. Это крайне редко для этого времени, как я погляжу. Взять хотя бы Марию, чёртова корова! Пьёт, курит, ещё поди и ширяется! — А не Ваша ли тут вина? Не следите за жизнью жены. — К чёрту, она сама взрослая. — Но жизнь коротка, она может упустить её. От нездорового образа жизни… — Жизнь сама по себе нездоровая штука. От жизни и умираем. Приходит смерть, так сказать, — Сальваторе сделал глоток. – Хорош чай! Может, всё же плеснуть? — Давайте без алкоголя, хорошо? Вы говорите, что жизнь сама по себе не здорова. А не зависит ли это от того, как мы живём? — Помнится, а не Софокл ли говорил, что блаженна лишь та жизнь, которая проживается без дум, а? Вроде он, а? – Дон повернулся к костоломам, те пожали плечами, — А, к чёрту, вы ж тупые, как Мария! — Но мы не можем не думать, ведь так? — Рассуждаешь логично. Но кто что за думу принимает. Некоторым хватает подумать лишь о пропитании, а кому-то и о мире дум мало. — Хм, да, Вы правы. Некоторые слишком много думают. — И совершенно не действуют. Не люблю бездействующих. — Многие бездействуют, боясь смерти, может? — Надо не смерти бояться, а пустой, прожжённой жизни. — А как узнать, пуста ли она? — Ну, всё относительно. Для кого что является не пустым, смотря. Для меня это уважение, деньги, власть. — Не соглашусь с Вами, пожалуй. — Ты ещё слишком юна, чтобы соглашаться со мной. — Может, и не в этом дело. — Может, и нет, может, и нет… — У каждого своя судьба. — В колыбели младенец. Покойник в гробу. Вот всё, что известно про нашу судьбу. Увы. Любой смерти есть причина, любой. — И какие же? — Суицид, болезни и самая распространённая – смерть от чужих рук. — Как же? — «От наших рук», допустим. «От наших». И хватит много спрашивать, твоя шейка не заслужила задыхаться в «наших руках».       Девчонка по имени Лейла поперхнулась и замолчала.       Теперь эти слова она, как могла, вспоминала и прокручивала в голове, понимая, что Мария умерла, видимо, как выражался Дон, «от рук». Но от чьих рук, если Мария никак не участвовала в делах Клода? Кому она помешала? Прошлым друзьям наркодиллерам? Или… Нет, вариантов пока не было.       Лейла ещё раз поглядела на блокнот и, отложив его в сторону, уткнулась лицом в ладони. Чем-то это могло напомнить сонного ученика за партой, ещё чуток, и учительница стукнет указкой по столу, с негодованием отчитывая недосыпающего. Но нет, ничего такого не произошло. Хотя спустя некоторое время по плечу Лейлы легонько похлопала Мэллори. Вид у неё был озабоченный и беспокойный. Она поправила свои русые волосы, потом оправу очков и спросила: — Эй, Лейла, может, тебе выговориться надо? Так ты только скажи, Грейси пока смотрит мультики. — Надо-то надо, да только вот смысл? — Ну как… У вас такие проблемы, мы вам поможем, чем можем. И я хочу, чтобы ты не кисла, эй! — Ну, ладно, — Лейла подняла глаза на Мэллори, — Я не знаю, что делать… У девочки никого не осталось. А я… Я действительно не знаю, что дальше. — Надо искать родственников девочки, да? Нико так вчера сказал. — Да. Но я даже этого не знаю. Я только сейчас поняла, как плохо я знала этих людей – её родителей. — Ну, не говори так. Раз рванулась с места, значит, не плохо. Так получилось. В жизни многое свершается неожиданно и неприятно. Но не стоит отчаиваться. — Я как маленькое дитё, совершенно не подумала ни о чём и совсем не ждала такого поворота. Вчера утром, представь, мы были вместе ещё, и вечером я бы могла уже уезжать, скорее всего. Но нет, чёрт возьми! — Она хотела уехать с малышкой? — Да, она вроде накопила достаточно денег, чтобы сделать это молча, никому не показываясь. — Значит, кто-то искал её? — Она думала, что это паранойя. Оказывается, нет. — Чем она промышляла? — Работала в брачном агентстве. Роман говорил, она вам свадьбу даже помогала устроить. — А, так это она? О, Боже, бедная Грейси. Значит, отец что-то не так делал, недобросовестно? — А кто в этом городе работает добросовестно? Нет, конечно… Он был… Преступником, если это можно так назвать. — Откуда же ты их узнала, ты не похожа на нарушителя закона?       Лейла замолчала. Слишком много она не хотела вспоминать сегодня, слишком многого лучше было не знать сегодня Мэллори. — В следующий раз, Мэллори, хорошо? — Ну, ладно… А почему ты так легко рассталась с той жизнью, в другом городе? Ты же работала там, вроде как, училась? — На то были причины, не только из-за письма Дарни, и не только от того, что они мои друзья. Но это другая история. Я не хочу сейчас об этом. — Послушай, я… Я готова помочь тебе, поддержать, ну так, по-женски, понимаешь? Ты отойдёшь скоро, только держись, ладно? — Да-да, спасибо. Я… Пожалуй, пройдусь. Дождя нет вроде. — Э, да, конечно. Деньги нужны? — Пока свои есть! – Лейла достала деньги из сумки, положив их в карман куртки. – Последи за сумкой, пожалуйста, там все документы, всё-всё! — Я повешу её в шкаф… Там, правда, какие-то шмотки Нико, ну да ладно… — Мэллори открыла небольшой шкаф, наклонившийся слегка в сторону, и повесила сумку.       Вообще, квартирка на Джольет-авеню, в Южном Бохане, в которой, как понимала Лейла, проживал этот самый Нико, была маленькая. Типичная холостяцкая квартирка с одной комнатой, туалетом и ванной. Кухонная стойка отделяла уголок кухни от всего остального, напротив располагалась ванная комната, рядом с ней туалет. И ещё одна дверка, которую Роман обзывал «сараем». Она была до того маленькая, что-то сродни гардеробной. Там Роман хранил ящик пива и какие-то закуски. Чуть правее от этой двери – стол и шкаф, косившийся из стороны в сторону. Поскольку Лейла совсем не спала, она постоянно опасалась, что этот подозрительно покосившийся шкаф грохнется на спящую Грейси. Кровать стояла справа от шкафа, впритык к нему. Небольшой диванчик, старенький телевизор и кофейный столик, с кучей хлама – всё это дополняло холостяцкую квартирку. Лейла ощущала себя лишней тут, в этом райском захламленном гнёздышке одинокого мужчины, но понимала, что деваться было некуда. Сегодня Нико не ночевал дома, как он сказал, что пара вариантов есть, видимо, ему было где остановиться. — Грейси, я скоро! Тебе что-нибудь нужно? — Мой синтезатор! – обиженно ответила девочка, не отрывая глаз от рисунка.