Цветы и пули

Я не подала виду, мое присутствие не должно было быть обнаружено раньше нужного мне времени. Люди заговорили между собой, и я стала опасаться, что на этот гул прибегут бандиты. В одной из клеток послышался щелчок, и небольшой огонёк зажигалки осветил то лицо, которое я так хотела увидеть. - Дэрил! - громким шепотом произнесла я, высвобождаясь из рук Ника. - Клео?! Какого.. - Дэрил злостно уставился на Ника, и тут вмешалась я. - Это Ник, он обещал помочь освободить тебя. Юноша попытался приветственно улыбнуться, но мои слова никак не изменили настроения Дэрила, он по прежнему косился в сторону Ника. В клетках послышались другие голоса, люди разговорились, и нужно было спешить. - У меня есть ключ, - прошептала я Дэрилу. - Нужно найти Эрику и валить отсюда. Я судорожно перебирала ключи, стараясь найти подходящий. Пальцы словно не слушались, а в мозгу било паническое желание скорее высвободить Дэрила. - Я нашёл своих. - он указал пальцем куда-то в противоположный угол. Я постаралась проследить за его рукой, но так никого и не разглядела. Нужный ключ все ещё не находился. Как вдруг из коридора послышались приближающиеся шаги. - Черт! Черт! Черт! - Ник резкими движениями постарался оттащить меня от клетки, чем вызвал ещё большую негативную реакцию Дэрила. - Кто-то идёт сюда, надо сваливать, сейчас! Мальчишка прав, если меня словят, весь план пойдёт коту под хвост. Я успела кинуть связку ключей Дэрилу, и ловя его немой взор на себе, последовала за Ником. Пробуждение далось мне не легко. Открыв глаза, я обнаружила себя вовсе не в клетке, как рассчитывала, а в весьма обыкновенной комнате, которая походила на спальню, только вот мои руки были прикованы наручниками к кованному каркасу кровати. Вспомнить события, предшествующие этому, не удавалось, лишь вспышки и обрывки воспоминаний. Металические браслеты, обвившие запястья никак не поддавались, от чего хотелось реветь навзрыд. Клео, ты в очередной раз доказала, какая ты неудачница. Мыслями вернулась к Нику, попутно вспоминая, что мы вдвоём добежали до какого-то подобия выхода через поломанную трубу вентиляции, но нас накрыли. Затем удар по голове и противный смех заставили погрузиться в темноту. - Ты действительно намерена перечитывать эту книгу в третий раз? - Морис нервно взъерошил волосы у себя на голове. Он ходил из угла в угол, а я устала просить его этого не делать. Шёл 36-ой день после конца света. - Да, ее в отличие от предыдущих, я читала лишь дважды. - не отвлекаясь от текста сообщила я. Морис молча смотрел на меня, затем резко подошёл и выхватил книгу, чем здорово меня напугал. Следя за моей реакций, парень начал рвать книгу, словно зверь, его глаза так и горели яростью. Ну уж тут не вмешаться я не могла. - Морис, остановись! Да хватит же! - я постаралась отобрать у него то, что осталось от книжки. Маленькие белые кусочки были разбросаны по всему полу. - Плевать! Пусть валяются, кому теперь есть дело до чистоты, Клео! - Ты не в себе. Я сложила руки на груди и ушла в противоположный угол. Наше убежище по началу казалось большим, но с каждым днём нахождения здесь, мне стало казаться, что стены давят на меня. Бежать было не куда, и у меня самой уже сносило голову от этого затянувшегося дня сурка. Но с Морисом что-то явно было не так. Последние дни он лишь истерил, срывая свою злобу на каких нибудь предметах, посвящая оставшуюся половину дня на уборку последствий своих забав. Вот и сейчас я ожидала, что он успокоится и медитативно примется поднимать бумажки. Но Морис начал снова расхаживать по комнате. - Я.. я хочу подняться. Над нами кабинет отца, у него в шкафу есть ружьё, возьму его и сразу вернусь. - Ты спятил?! На кой черт оно тебе? - Дом конечно защищён, и я пока полностью уверен, что мародеры в него не забрались, но рано или поздно это произойдёт, я же не могу встречать их с голыми руками, Клео. Парень говорил серьёзно. Его золотисто-карие глаза нервно рассматривали меня. - Я мигом, только возьму ружьё. Не дожидаясь моей реакции, Морис направился в сторону выхода из бункера, который мы с ним месяц назад так тщательно запечатывали. Ему хватило ровным счетом не больше пяти минут, чтобы разрушить все эти баррикады. Перед тем, как открыть дверь, Морис, словно на прощанье, оглядел меня. И я поняла, что это уже не тот парень. Не тот, с кем мы познакомились на торжественном приеме у профессора Джеральда, по случаю выхода его первой книги об истории архитектурных стилей. Не тот парень, который на перебой читал мне стихи Уайльда, делясь своей любовью к английской поэзии. Не тот парень, который представил меня родителям, как свою невесту. Это был совершенно другой человек. Хотя сейчас мне кажется, что в тот момент я и сама заметно изменилась. Прошло, наверное, несколько часов, прежде чем сюда кто-то зашёл. Я напрягла все свои инстинкты, готовясь к неизвестному. - Ну привет, Клео, - проговорил взрослый темнокожий мужчина, - Я - Пол, - да это же тот самый, о котором говорили те прихвостни, вот и познакомилась с боссом. Выглядел он достаточно адекватно, насколько я могла судить, по крайней мере внешне Пол явно отличался от своих подопечных. - Ты храбрая девушка, надеюсь, вечером тебе это пригодится. - А что будет вечером? - не удержалась и спросила я. Тот усмехнулся. - Представление. Ты - гвоздь программы. Что это значит? О каком представлении говорит этот тип? Я не успела задать ни одного вопроса, так как Пол направился к выходу. Я снова осталась одна. Почти оглушающая тишина звоном резала слух. Стараясь уловить хоть какой-то естественный звук, вновь и вновь сталкиваюсь с его отсутствием. Мне чертовски плохо. Почему-то именно сейчас позволяю себе в этом признаться, полностью погрузившись в размышления. В этой ситуации только и остаётся, что думать, вспоминать. На контрасте с этим образом жизни, снова вспоминается Морис. Часто представляю, как могла сложиться наша совместная жизнь, если бы не случился апокалипсис. Это была бы размеренная, бесспорно обеспеченная, но такая обычная жизнь. В тот день, когда Морис ушёл, я, где-то внутри себя, обрадовалась. Обрадовалась, что его безумие не передалось мне, что ситуация наконец поменялась. Эгоистично, но честно. Сейчас понимаю, что не любила этого человека. Входная дверь глухо заскрипела, и я увидела едва различимый силуэт ребёнка.