***
Зайдя в вагон старост, Гермиона осмотрелась. Пока пришли не все. Вроде бы старостами назначают ответственных людей, но год за годом кто-то обязательно опаздывал. Без этого никак. Чем они там занимаются? Решают мировые проблемы? Как Забини носятся с чужими чемоданами? Гермиона пожала плечами и присела на диван, разглядывая присутствующих. Видимо, состав старост не так уж сильно поменялся. В конце вагона сидела Пэнси Паркинсон и ворковала с Энтони Голдштейном, заставляя тем самым злобно коситься в их сторону Падму. Ханна Аббот стояла, опираясь на оконное стекло, и делилась тыквенными пирожками со своим другом Эрни. Из новых лиц здесь только смутно знакомая девочка с Гриффиндора, которая уже переоделась в школьную мантию. Кажется, её зовут Натали и она с 5 курса. Выглядела она растерянно. Но кто же тогда второй староста факультета? Тоже новенький? Но пока он не пришёл. Осталось дождаться Забини, старост Гриффиндора и Слизерина. Дверь вагона открылась, и на пороге возникла парочка, которая заставляла неловко рассмеяться над абсурдностью сочетания этого дуэта — Нэвилл Лонгботтом и Драко Малфой. И в голове возник шквал вопросов: «Какого черта Малфой опять староста?», «Нэвилл, серьёзно? Больше никто не согласился?» и «Почему они вместе и даже не ненавидят друг друга взглядом?». За «парой года» в вагон зашёл Забини и, увидев Грейнджер и улыбнувшись своей самой обворожительной улыбкой, направился к ней. Гермиона сдержала в себе порыв сорваться с места и отскочить от Блейза на два метра минимум, поэтому он без препятствий подошёл, положив ей на колени мешочек с конфетами. — Это тебе. За то, что так неудачно повалил тебя сегодня. Гермиона чувствовала, как её лицо заливается краской. Все это слышали, да? И как эту фразу может расценить человек, который не в курсе дел? Быстро собравшись, девушка выпалила: — Ничего страшного, такое часто бывает. И она туда же. Не могла подобрать фразу получше? Блейз с улыбкой отстранился и небрежно потрепал её волосы. Так, стоп! Что происходит? Что ты, блин, творишь, Забини? Улыбка, разговор, конфеты, потрогал волосы. «Ой, только не надо врать, что я тебе нравлюсь. Мы даже толком не знакомы!», — мысль со злостью била Гермиону прямо в висок. И тут ещё Малфой, который смотрел в её сторону с неподдельным интересом. «Что? В шоке, что грязнокровок можно трогать и не заразиться?» Послав слизеринцу свой самый презрительный взгляд, Гермиона обратила внимание на центр вагона. Все начали собираться вокруг овального стола, в основании которого стоял Забини, а рядом с ним пустовало ещё одно место, надо думать, специально для Гермионы — старосты курса. «Староста курса, ага. Далась мне эта должность». Если бы не МакГонагалл, которая помимо стандартных приглашений вложила очень личное письмо, где буквально умоляла Гермиону Грейнджер стать старостой, говоря, что не справится без «своих» людей в первый послевоенный год. Просила войти в положение, так как «мистер Гарри Поттер ни за какие коврижки не соглашается ей помогать». Ну и как тут отказать? Да и был ли выбор вообще? В её конверте уже лежал значок старосты. Не отправлять же его назад? Переведя дух, Гермиона встала по левую руку Блейза. Парень же, утвердительно кивнув, начал вещать: — Приветствую всех на собрании старост и добро пожаловать новеньким, — короткий кивок в сторону Нэвилла и Натали. — Хотелось бы начать с распределения обязанностей. В этом году старосты факультетов должны…. «Боже, а можно я пойду?» Почему-то собрание, на которое она так спешила сбежать, начало давить с новой силой. Она давно уже наизусть выучила все обязанности чуть ли не каждого старосты в школе. Понятное дело, что даже тут лучше, чем в душном купе с Роном и друзьями-любовниками наперевес. Но тошные взгляды слизеринцев, постоянные прикосновения руки Забини к её плечу, не создавали атмосферу уюта. По горлу будто лилась раскалённая патока, склеивая горло и опускаясь тяжёлым грузом куда-то в район живота. Гермиона, должно быть, придумывает себе, что кому-то тут есть до неё дело. Может, развилась паранойя от чрезмерного внимания даже в магловских кафе, магазинах и переулках. Всегда найдется один-два мага, которые даже при её родителях просили автограф. «Тоже мне, звезда». — А теперь, — закончил Блейз перечислять список запрещенных предметов, — нам нужно самим придумать пароль от ванной старост. — А давайте «смоковница»? Все как один повернусь в сторону голоса, который принадлежал Нэвиллу. Тот в свою очередь поёжился от чрезмерного внимания к своей персоне. — Ну… я хорошо только названия растений запоминаю, — Нэвилл затих и опустил взгляд в пол. Нэвилл, да чего ты так боишься? Эти слизеринские змеи не посмеют сожрать тебя. Блейз прокашлялся, призывая к вниманию. — Ну что, никто не против? Значит, будет «смоковница». Вообще-то, явно против была Пэнси, она уже хотела открыть свой свиной рот, как тут же получила злой взгляд от Забини. — Также хочу напомнить о вечерних патрулях по школе. Профессор МакГонагалл поручила мне составить расписание дежурств, поэтому слушайте или записывайте: сегодня — суббота, после ужина патрулировать будут Аббот и Голдштейн, завтра патрулирую я и Лонгботтом, в понедельник Грейнджер и Паркинсон, — здесь лица у обеих девушек перекосились так, будто им залили в рот лимонную кислоту, — во вторник Малфой и Макмилан, в среду Макдональд и Патил. Далее ждите списка с новым расписанием. Всё понятно? — Нет, не понятно, — почти заверещала своим мерзким голоском Паркинсон, — Почему я должна быть с этой, — показывая на Гермиону рукой, — в паре? И мне одной показалось, что нет ни одной пары в патруле, которые были бы с одного факультета? Блейз будто бы ожидал этого вопроса, его лицо выражало спокойствие, но в глазах промелькнула тень раздражения. — Видишь ли, Пэнс, — фыркнул он, проговаривая её имя, — как ты могла заметить, у нас не получается ровное количество пар с одного факультета, потому что мы с Гермионой, — Мы с КЕМ? Тут гриффиндорку будто облили ледяной водой, — с разных. Поэтому я решил, что будет честно, если иногда мы будем патрулировать со старостами других факультетов. Он назвал её по имени! Чёрт возьми, он это сделал. Первый в истории Слизерина. У Забини сегодня всё в порядке с головой? Паркинсон вздернула свой некрасивый нос и отвернулась. А Малфой же, подняв брови, смотрел на Забини как на восьмое чудо света. «Боюсь представить, о чём он сейчас думает. Опять в шоке, что у меня есть имя и его можно произносить вслух?»Глава 5.
30 ноября 2018 г. в 18:27
AURORA - Runaway
Компания гриффиндорцев расположилась в купе, в которое то и дело заглядывали зеваки. Ну ещё бы, знаменитое трио на месте. Хорошо хоть не врываются со словами благодарности, как в Косом Переулке. Вроде бы хочешь разделить с «фанатами» радость от конца войны, но попросту не можешь, потому что не чувствуешь её. Облегчение — да, но не радость.
Джинни лежала головой на коленях у Гарри — скорее всего ночью не выспалась. Гарри осторожно перебирал её рыжие волосы, которые каскадом спадали с его колен. Рон сидел рядом с Гермионой и с таким остервенением ел шоколадных лягушек, что казалось, если его пальцем тронуть, то он взорвётся. Что, теперь весь год будешь показывать свою неприязнь ко всему происходящему? Как же это всё достало. Любыми действиями нужно было показать, что кто-то в чём-то виноват. Ни продохнуть, ни выдохнуть. Гермиона почувствовала острое желание куда-нибудь поскорей уйти. Собрание в вагоне старост только через пятнадцать минут, а сбежать хотелось так сильно, что ноги сводило. В этот раз Рон без раздумий отказался от должности старосты, так как предполагал вовсе не возвращаться в школу. А Джинни с Гарри просто отказались. Этим двоим, казалось, кроме общества друг друга ничего больше и не надо.
Сердце Гермионы Грейнджер разрывалось на части от белой зависти к друзьям. Почему в данный момент она зеркально не повторяет их позу, лёжа на коленях Рона? Да потому что её голова может быть тут же сброшена с колен, хорошо если не на пол.
Поняв, что в купе просто становится нечем дышать, а губа может быть закушена до крови от пустоты где-то в груди, Гермиона встала.
— Простите, мне надо на собрание старост, я пойду.
— Вот же тебе делать нечего, соглашаться на лишнюю головную боль, — Джинни приподняла голову, проводив взглядом подругу.
— Можно подумать, у меня был выбор, — и дверь с хлопком закрылась, чтобы только не видеть осуждающего взгляда Рона. Ну как можно только одним своим присутствием перекрывать кислород, не давая даже мыслить?
Гермиона, разгладив ткань на платье, повернулась к окну. Ещё слишком рано идти в этот чёртов вагон. Вздохнув, она медленным шагом пошла в сторону нужного места, заодно осматривая знакомый до боли пейзаж. «Вот мы проезжаем мимо домиков, а потом через небольшой туннель заедем в лес», — думала она, как вдруг кто-то налетел сзади, сбив с ног.
«Что за?..»
Гермиона, упав на колени, понимала, что они, скорее всего, будут разбиты. Как будут стёрты и руки, на которые пришёлся весь удар от падения. Сзади что-то ещё больно придавливало своим весом. Давление резко исчезло, и прежде, чем появился шанс обдумать ситуацию, в которой она оказалась, кто-то взял её двумя руками за талию и поднял на ноги. Этот кто-то проделал всё с такой легкостью, что Гермиона почувствовала себя невесомой куклой, которая поддавалась любым движениям чужих рук.
Повернувшись, Гермиона наконец лицезрела виновника аварии, которым оказался слизеринец Блейз Забини. Гермиона ожидала увидеть на его лице всё что угодно, но точно не лучезарную улыбку, адресованную ей. Хотелось обернуться, точно ли он не улыбается, например, Пэнси у нее за спиной.
— О… — это всё, что смогла вымолвить гриффиндорка своему обидчику-спасителю, который не заметил её, потому что тащил два чемодана прямо перед собой. Теперь они покоились возле его ног, разделяя девушку и парня друг от друга.
— Привет. Идёшь на собрание старост? — продолжал улыбаться Забини.
— Ага, иду, — хотелось ущипнуть себя за что-нибудь и убедиться, что это не сон. С какого перепугу Блейз вообще с ней заговорил?
«Хэй! Ты должен сказать: «Смотри, где стоишь, тупая гриффиндорка!», а не улыбаться».
Он был намного выше неё, а с последней их встречи, если можно это так назвать, парень заметно возмужал, поэтому Гермиона чувствовала себя маленькой мышкой, загнанной в угол. Хотелось выставить руки перед собой и отодвинуть этого человека, чтобы он так сильно над ней не нависал.
«Какого лешего ты боишься его, Гермиона?»
— А я вот несу, — показывая рукой на чемоданы, — первокурсники с Хаффлпаффа забыли прямо на платформе. Прости, что навалил их на тебя. Позже тоже подойду на собрание.
Взгляд прошёлся по широкой груди Забини. На форме сиял значок «С».
— Ты тоже староста? Факультета? — решила поддержать разговор, даже не пытаясь выдавить из себя дружелюбную улыбку. Просто не получится.
— Нет, курса. А, ты, наверное, не знаешь… — растянул Блейз, начиная подбирать огромные чемоданы. — Ты стала старостой раньше меня, меня недавно выбрали. Поэтому мы вдвоём теперь будем часто вместе.
Почему ей кажется, что Блейз на последней фразе сделал особый акцент?
Улыбнувшись ещё раз и махнув рукой, Блейз поспешил в другой вагон, скорее всего, направляясь к горе-первокурсникам.
Гермиона ещё несколько секунд не сводила взгляда с двери, за которой скрылся Блейз. Так, ладно. Они же старосты. Это естественно, что им нужно найти общий язык. Им же, в конце концов, надо составлять вместе расписание, патрулировать школу, провожать первокурсников. Конечно же, придётся часто сталкиваться. Супер, Гарри теперь лучшие друзья с Малфоем и его мамочкой, Гермиона с Блейзом Забини будут целый год «часто вместе». А что дальше? Рон подружится с Пэнси и позовёт её в Хогсмид? Встречайте выпуск газеты «Межфакультетская дружба — не миф»!
Да уж, простым этот год явно не будет.