***
Утро воскресенья началось не самым лучшим образом. Во-первых, всю ночь мучили кошмары о том, как что-то утаскивает Гермиону на дно озера. Во-вторых, проклятый полтергейст посчитал хорошей идеей пролить на гриффиндорку котёл с водой из того самого озера. Гермиона в ужасе подскочила на кровати, пытаясь прокашляться от воды. — Пивз! Ты что творишь? — с дрожью в голосе проговорила девушка, стряхивая с себя водоросли и морщась от холода. Дверь в комнату приоткрылась, пропуская Джинни, которая, по всей видимости, проходила мимо и быстро среагировала на шум из комнаты Гермионы. — Хе-хе, это было посвящение в старосты, глупая девчонка, нечего так долго дрыхнуть, — приплясывал полтергейст. — Пивз, — отозвалась Джинни, — ты думаешь, мне лень сходить за Кровавым Бароном, чтобы он наконец тебя усмирил? — строгим голосом спросила она. — Ты не посмеешь, подлая малявка! Ты же младшая сестра бывших королей розыгрышей в Хогвартсе, — Пивз скривился и начал хохотать, надев себе на голову котёл. Джинни сделала вид, что собирается пойти искать слизеринское привидение, но Пивз, показав ей язык, быстро скрылся за приоткрытой дверью. — Да уж, доброе утро. — Доброе, — отрезала рассерженная Гермиона, вставая с кровати с палочкой в руке, колдуя очищающее заклинание. — Я хотела зайти за тобой на завтрак, но надо думать, что тина на твоей голове не исчезнет одним только «Экскуро». Ты в душ? Гермиона провела рукой по мокрым волосам, с которых на пол продолжала капать грязь. — Да, ты иди. Я через полчаса спущусь. Помахав рукой вслед Джинни, которая с сочувствием смотрела на подругу, она поспешила в душ. Хорошо, что сегодня выходной, иначе не видать ей завтрака так поздно. Гермиона шла по пустому коридору в Большой зал, нервно высматривая Пивза. Второго такого розыгрыша с утра Гермиона бы не потерпела. Она злилась сама на себя за то, что проспала все сроки. Время завтрака уже подходило к концу. Не желательно тревожить домовиков на кухне своими прихотями в еде, потому что есть хотелось очень сильно. Гермиона не до конца высушила волосы, но так даже было лучше. Они ровными прядями спадали на плечи, а не торчали как обычно в разные стороны. Но это временное удовольствие, так как буквально через двадцать минут они начнут закручиваться и топорщиться. Гермиона встретила на пути Гарри и Джинни, которые направлялись в гостиную. Друзья обычно сидели за завтраком до последнего, а значит, всё закончилось? Гермиона прибавила шаг, так не хотелось оставаться голодной. — О, привет, — прозвучало в самое ухо так неожиданно, что девушка подскочила на месте от испуга. Сзади стоял Забини. На вид он был как довольный кот. А она опять испуганная м… «Опять эти сравнения с игрой в кошки-мышки». Рядом с ним с высокомерной миной стоял Малфой, взглядом осуждая действия своего друга. «Лучше бы это был Пивз». Ага, и что теперь делать? Сбежать? Или начать говорить? Смущало присутствие Малфоя. Если с Забини можно было бы ещё пообщаться, то рядом с этим хорьком говорить было чревато, если расстояние не меньше километра. — П-привет, — не смогла она сдержать дрожь в голосе, — Слушай, не подкрадывайся сзади больше, хорошо? — мимолётно глянула на Малфоя, чтобы быть готовой к подвоху. А Малфой смотрел-смотрел-смотрел своими серыми глазами. Прожигал льдом во взгляде. «Твой друг первый начал! Незачем так пялиться, Малфой». — Ой, прости. Я не хотел напугать. Отличная причёска, кстати, — как будто не замечал несуразности этого момента Забини. Гермиона уже хотела развернуться и быстрым шагом отправиться в Большой зал, лишь бы подальше от зелёно-серебристых галстуков, но Забини придержал её за локоть. — Пойдём вместе на завтрак? Тебя, стало быть, тоже «посвятили» в старосты? — хихикнул Блейз, показывая на ёжик мокрых тёмных волос и намекая на то, что он тоже после душа. Гермиона молча кивнула, освобождая руку от захвата, и направилась к дверям зала. А что теперь? Болтать о погоде или квиддиче как лучшие друзья? Она заставляла себя не нервничать в обществе двух слизеринцев. Особенно в присутствии Малфоя, который, кстати, ни слова не проронил. «Скорее походит на затишье перед бурей, чем на то, что он изменился». В Зале уже почти никого не было. За гриффиндорским столом была парочка младшекурсников, а вот за столом Когтеврана сидела в одиночестве Падма Патил. Ухватившись за отличную возможность сбежать от Забини — он же не собирается звать её за слизеринский стол, верно? — Гермиона, быстро попрощавшись, поспешила к Патил. — Падма, привет, — возможно, её голос прозвучал слишком звонко. Девушка молча подняла голову, смотря на Гермиону с недоверием. — Слушай, что случилось с той девочкой вчера? Всё в порядке? — Гермиона сама не знала, почему ей небезразлична судьба маленькой Лилит, которую отправили в больничное крыло. Падма заметно расслабилась, будто ожидала чего-то другого. — Я говорила с мадам Помфри утром, она сказала, что девочке ничего не угрожает, — пожала плечами Патил. — Скорее всего, в озере одна из русалок проткнула её трезубцем. Крепкая девочка, всю ночь пила крововосполняющее зелье. Говорят, к обеду её выпустят. «Русалки? С каких пор они нападают на детей просто так?» Гермиона вздохнула. Хорошо, что с девочкой всё в порядке. Однако не давала покоя мысль, что это не случайность. Осталось надеяться на МакГонагалл, которая не оставит случившееся без внимания.Глава 7.
5 декабря 2018 г. в 16:50
Halsey — Don’t Play
Где, как не в Большом зале, можно почувствовать себя наконец дома?
Снующие туда-сюда студенты, волшебный потолок, запахи благовоний и воска с потолка, расслабленные лица однокурсников, за исключением одного рыжего лица, — всё это не выдумка. Своя личная реальность, которая разливалась теплом в груди и заставляла улыбаться. Атмосфера места год за годом влияла на Гермиону как в первый раз. «Может, остаться преподавателем в школе? Например, стать профессором нумерологии». Только бы не расставаться с ощущением уюта, комфорта, словно ты наконец находишься в огромной семье, объединённая с ней одной очень редкой «болезнью». И имя ей — магия.
Конечно, не всё было «как обычно».
Зал явно претерпел капитальный ремонт. Не хватало на стенах парочки родных сколов, а новые дубовые столы были настолько идеально гладкими, что хотелось вилкой испортить лаковое покрытие. Зачатки бунтарства. Нужно ли говорить, что многие не вернулись?
И было ещё кое-что. Дэннис Криви. Брат того шустрого мальчугана с фотоаппаратом, который гонялся за колдографией Гарри даже по полю для квиддича. Дэннис выглядел настолько плохо, что было даже не по себе. Сразу вспомнился Джордж. Такой же взгляд, такая же поза. Вроде бы за эти месяцы Гермиона достаточно навидалась потерянных лиц, убитых горем, но каждый раз сердце вновь и вновь разбивалось. Проявление жалости, да? Но что в этом плохого в мире, где чуть ли не каждый что-то потерял? Чёртов Темный Лорд.
— О, глядите, бывшая барышня Перси теперь сидит за учительским столом, — Джинни с насмешкой смотрела в сторону преподавателей. И действительно, возле профессора Слизнорта сидела известная ранее как женская версия зануды-Перси блондинка Пенелопа Кристал, которая морщилась так сильно, будто у неё перед носом сидел слизняк. Она могла бы стать одной из самых красивых волшебниц, которую когда-либо встречала Гермиона, но её противный характер перекрывал все внешние достоинства.
— Годрик, не дай нам её как преподавателя ЗОТИ, — взмолился сидящий рядом Симус, подняв руки в молитвенном жесте. — Мне нужно сдать этот предмет на «выше ожидаемого». Наслышан от парней с Когтеврана, какая Кристал заноза в заднице.
Гарри же нахмурился, глядя на профессоров.
— В любом случае, не считая Хагрида, который сейчас встречает первогодок, не хватает ещё одного преподавателя.
Гермиона быстро среагировала на замечание друга и попыталась сопоставить сидящих преподавателей с предметами в Хогварсте.
— В смысле? По-моему, все на месте, — скучающим тоном отозвался Рон.
«Ух ты, целая одна фраза за вечер в моём присутствии. Идёшь на рекорд, Рон».
— Вообще-то, Гарри прав. Не хватает профессора по магловедению или по ЗОТИ.
— А, конечно, магловедение, — протянул Рон, словно насмехаясь над каждым словом.
Опять он это сделал. Одной только интонацией умудрился упрекнуть, заткнуть и заставил почувствовать себя невыносимой всезнайкой одновременно. Как будто она начала эту тему.
Губы непроизвольно дрогнули. Захотелось отвернуться, только чтобы Рон не видел, как её задел. Да чего он от неё добивается?
Гарри с Джинни, которые наблюдали за этим недоразговором, молча переглянулись. Оба понимали, что Рон в очередной раз ведёт себя как осёл и любые разборки в данный момент бесполезны. Гарри лишь позволил себе легонько пихнуть друга локтем.
Тем временем желудок начинал напоминать о своём существовании, но первокурсников так и не заводили. Как-то очень странно. Прошло более получаса, наверное. Не только Гермиона это заметила; студенты со всех концов зала начали высказывать недовольства, потому что никогда ещё до этого не приходилось так долго ждать. Преподаватели за столом были не менее озадачены. Переглядывались украдкой, пытаясь сохранить невозмутимый вид.
Дверь резко открылась, и на пороге появилась фигура Хагрида.
«Всё тот же любимый великан», — Гермиона с радостью отметила, что Хагрид ни капельки не изменился за лето. А вот за ним шли студенты, в которых кое-что поменялось. Почти все до нитки мокрые и стучали зубами так сильно, что было слышно по всему залу.
Профессор МакГонагалл тут же встала с места и, не дожидаясь, пока младшекурсники подойдут к шляпе, направилась к ним. Под удивленные вздохи детей, она произнесла высушивающее заклинание и впилась взглядом в лесничего.
— Рубеус, объяснитесь, что стряслось? — профессор встала посреди зала, не давая пройти дальше. Дети же рядом пытались расправить свои волосы, которые от горячего потока воздуха из палочки профессора превратились во что-то кудрявое и смутно напоминающее шапку одуванчика.
— Такие дела, профессор, эта… лодки перевернулись…
Сбоку от Гермионы Симус зашептался с Дином:
— Такое уже ведь случалось раньше, да? На курсе третьем или четвёртом?
— Но тогда гигантский кальмар утащил из лодки мальчика, а тут половина первогодок.
Действительно, что-то такое случалось. Но как это возможно? Гермиона читала в «Истории Хогвартса», что лодки непотопляемые и не могут перевернуться. Кажется, Минерва тоже была в курсе этого факта из истории и смотрела на Хагрида с неверием.
— Скажите, профессор, а вы, случаем, не подселили новых, неизвестных ранее, существ в озеро? С вашей любовью к селекции я бы предположила, что это единственная возможная причина происшествия.
Слизеринский стол загоготал. Красное лицо Хагрида стремилось теперь получить более интенсивный оттенок.
— Что вы, профессор, нет-нет, конечно же… я б ни в жизнь… — слова лесничего перебил свист и громкий смех Нотта и Паркинсон, которые загибались, зажимая животы одной рукой.
«Придурки», — Гермиона смерила их взглядом. Да когда они забудут этих драных соплохвостов? Хагрид давно уже старается преподавать по учебнику, не включая в программу своих выведенных чудовищ. Только пойди им что-либо докажи. Сами хуже соплохвостов, готовы за любую мелочь сожрать. Гадюки.
Гермиона краем глаза посмотрела на Забини и Малфоя. Эти двое, как ни странно, не разделяли общего веселья, а Забини то и дело поглядывал в сторону гриффиндорского стола.
Гермиона выгнула бровь, скрестив руки на груди, и уставилась на Забини в ответ, как бы спрашивая: «Что смотришь?». Но он, заметив её взгляд, улыбнулся краешками губ и помахал. Этим жестом выбило весь воздух. Опять же, Гермиона ожидала чего угодно, но только не этого. «У тебя уже рот не болит, Забини? Столько улыбок в один день только мне одной». Зачем она вообще посмотрела в его сторону? Такой ранее неприметный Забини превратился в одно большое пёстрое пятно, которое было повсюду. Гермиона могла бы сослать это на то, что они теперь оба по одну сторону баррикад в школе. Но почему он был так незаметен на посиделках в клубе слизней? Он умный — да. Симпатичный — да. Опасный — скорее всего. Меньше всего можно было предположить, что кто-то из змеиного уголка глянет на неё. Она же гр… — да блин! — не такая как они. А он всё смотрит и смотрит. Но это же ведь по-дружески, да? Потому что они оба старосты?
И никто не замечал, как ещё одна пара глаз наблюдала за слизеринским столом.
Пока Гермиона рассуждала над возможными причинами поведения Забини по отношению к ней, шляпа на табуретке начала петь свою новую песню:
Из года в год я здесь нахожусь,
Но как-никогда я всеми горжусь.
Вы все постарались в прошлом году,
За сохранность школы я перед вами в долгу.
Пускай люди знают героев в лицо:
У Гриффиндора — отважных бойцов,
У Когтеврана — умных ребят,
У Хаффлпаффа — ловких барсучат,
И у Слизерина — смышлёных воинов.
Благодаря им всем замок снова отстроен!
Шляпа в этот раз немногословна. Наверное, не хочет растягивать вечер ещё больше, потому что урчание в желудке Симуса по соседству перебивало шум разговоров.
Началось распределение. Первой пошла дрожащая то ли от холода, то ли от волнения некая Лилит Блеквуд, которую тотчас же распределили на Когтевран. Гермиона наблюдала за ней, понимая чувства девочки-первокурсницы. Сама несколько лет назад дрожала как лист на ветру от одной только мысли об избрании на факультет.
Лилит, всё еще напуганная, медленно подошла к столу и села возле Луны Лавгуд, которая поприветствовала девочку, помахав какой-то странной книжкой у неё перед носом.
Пока звучали всё новые и новые имена, Гермиона отвлеклась на Джинни, которая под столом подбрасывала золотой снитч, а Гарри старался перехватить его до того, как тот успевал взмыть вверх.
— А если он улетит, Гарри? Ты достанешь метлу и полетишь посреди ужина играть в импровизированный квиддич? — шёпотом окликнула его Гермиона. Гарри же, схватив золотой шарик, только улыбнулся.
— Ушам своим не верю, Гермиона. Ты забыла заклинание «Акцио»? Это же мой снитч, а сейчас не матч. Я думаю, я смогу достать его и без метлы.
Однако произошло то, что заставило Гарри разжать пальцы и выпустить-таки снитч на волю. Девочка, та самая новенькая Лилит Блеквуд, истошно закричала, держась за голову. Вопила она так сильно, что резало слух. Затем она с громким хлопком упала на стол, а под девочкой начала собираться большая лужа крови.