Нам не досталось простых времен

Жозефина знает, что на Лелиану всегда можно положиться. И вовсе не потому, что у их тайного канцлера, сестры Соловей, ветерана Пятого Мора и бывшей бардессы в одном лице огромная сеть шпионов и агентов — настолько огромная, что кажется, что один из них сидит у нее в камине, а другой заглядывает в окно, свесившись с карниза. Леди посол даже выглядывает на улицу на всякий случай, но никого не находит. Либо агент очень умело прячется, либо Лелиана научилась читать мысли воронов, вариант с отсутствием пешки левой руки Джустинии Монтилье даже не рассматривает. Просто не может не быть кого-нибудь здесь, вот и все. Лелиана очень тщательно следит за своими друзьями и состоянием их дел. Не то что бы поначалу это антиванку не беспокоило: она постоянно чувствовала себя под стеклянным колпаком, под надзором, как в Игре. Пока однажды не поняла одну простую разницу: в Игре за ней следят, чтобы уничтожить. Лелиана следит за ней, чтобы не допустить этого, вот и все. Жозефина принимает этот знак заботы со стороны рыжей и только иногда в благодарность, находя не до конца затертые кровавые пятна у себя на пороге, отправляет ей коробку любимых шоколадных конфет или новый эскиз модных туфель. Просто чтобы Лелиана тоже знала: о ней думают. Это, конечно, не говоря уже о том, что некоторых попавшихся во время задания агентов они иногда вытаскивают из передряг сообща. В общем-то, леди Монтилье ничуть не удивлена, когда о ее проблемах с Домом Отдохновения Лелиана узнает чуть ли не в ту же минуту, что она сама. Помимо бесчисленных пешек, солдат и шпионов в Скайхолде есть несколько верных источников различного толка новостей для ближайших товарищей, и главный из них — леди Инквизитор. Это даже не вопрос времени, скорее — вопрос очереди, и, похоже, сестра Соловей оказалась в числе первых. Лелиана предлагает быстрый, но опасный вариант — в ее стиле, шуршащем вороньими перьями, пергаментом и звенящем сталью. Жозефина, на самом-то деле, обожает Лелиану. Но она не хочет, чтобы она жертвовала агентами ради нее, если есть другой путь, более извилистый, но оттого не менее верный. По крайней мере, так она себя уверяет, когда сидит вечером, в теплом свете камина, вычерчивая новую схему связей и отношений, чтобы среди перекрестных линий отыскать дорогу к избавлению своей семьи от этой напасти. На самом деле, наверное, она не хочет, чтобы это одолжение — услуга — встало между ними стеной неоплаченного долга. Жозефина, если подумать и посчитать неудавшиеся покушения, и так уже слишком много задолжала своей подруге.