Crossing a line

Просидев над прочтением этого блокнота примерно 2 часа, внимательно вчитываясь в каждую строчку, написанную чёрными чернилами по старым, при этом уже пожелтевшим и показывающим свой немалый возраст, листам, сидела в ступоре Арловская. Мысли мелькали одна за одной, со скоростью света врезались в мозг и приносили за собой шок и недоумение. «Как так? Надел маску? Использовал? Или исполняет очередной коварный план? Ах, да.. На что ты надеялась наивная дурёха? Он немец, милая, а его прошлое покрыто пятнами темнее чем его душа… Неужели ты думала что он изменился? Хах, наивно, наивно, моя милая дура» - кричала совесть девушки, пробирая её тело до мурашек по коже. Разум Наташи полностью подался непониманию: зачем она поверила Людвигу, почему не ушла в первый же день, ведь врёт он, врёт… Просидев так в ступоре и непонимании, Арловская даже не заметила, что Людвиг уже вернулся в номер. Сняв обувь и поправив свой внешний вид в зеркале, мужчина направился в комнату спутницы, чтобы предложить ей взамен за испорченный вечер, прогулку по ночному Риму. Войдя в комнату Натальи, Людвиг застал её в неподвижном сидячем положении на своей кровати. Подойдя ближе, он наклонился и одёрнул девушку за плечо, намекая о своём присутствии. Наташа медленно повернула голову, чтобы увидеть того, кто вывел её из прострации. - У-у-урод... - тихо прошептала, смотря в лицо Людвигу, Наташа. - Что, прости? - не понимая к чему девушка это сказала, спросил Байльшмидт. - Урод! Предатель! Ненавижу! - резко вскочив с кровати прокричала, Наташа. - Эй.. Ты чего? С тобой всё в по.. - не успев продолжить свою речь произнёс Людвиг, в которого был запущен некий тёмный, похожий на книжку, предмет. Наташа, в свою очередь, воспользовавшись моментом и введя в ступор Людвига, выбежала из комнаты в сторону входной двери. Быстро натянув на себя обувь, в которой собиралась пойти на фестиваль, она резко открыла дверь и через 5 секунд уже бежала вниз по лестничной площадке. История снова повторяется: она, предательство, обида… Выбежав из отеля она бежала куда глаза глядят. Всё равно на то, что думали о ней работники отеля, когда увидели её, всё равно на прохожих. Ей лишь нужно было бежать, бежать и не видеть всё «великолепие» этого, умеющего красиво лгать, мира. Опомнившись, Людвиг поднял предмет, кинутый Наташей в него. Узнав в нём свой дневник столетней давности, он выругался: - Чёрт! Идиотка! Кто её просил лезть в мои вещи, которые я собирался со временем выбросить?! Я же даже не помню, что писал тогда! Выбежав вслед за Натальей, Людвиг спустился вниз на первый этаж и прокричал: - Куда она убежала?! - Т-т-туда… - указывая на дверь, сказал испуганный итальянец. Забежав, как казалось Наташе на довольно приличное расстояние, она зашла в тёмный переулок, чтобы перевести сбитое дыхание. Облокотившись спиной о стену, она поняла, что по щекам уже стекают горячие ручейки из слёз. Тело уже не держало на ногах и она тихо сползла на землю, обняв колени руками. Склонив голову и тихо рыдая так в полном одиночестве ещё 10 минут. И это Полное одиночество прервал звук приближающихся шагов. Быстро вытерев следы своей «слабости», Наташа начала всматриваться темноту. - Какие люди в Голливуде! Что же забыла в таком странном месте, молодая леди Наталья? - выходя из тьмы произнёс мужской голос. - Альфред Джонс? - вспоминая кому принадлежит этот голос, спросила Наташа. - Именно, моя милая леди… - полностью выйдя из тьмы, улыбаясь произнёс Америка. Подойдя ближе Альфред присел на корточки и смотря в большие и выразительные от слёз глаза девушки, провёл ладонью по её щеке, вытирая остатки мокрых дорожек, при этом мило улыбаясь. - Моя прелестная миледи убежала от родного брата, а он ведь волнуется, места себе не находит… - спокойным и умиротворяющим тоном произнёс Америка. - Ваня… Ему всё равно. Умоляю, Джонс оставь меня. Я сама во всём разберусь... - тихо сказала Арловская. - Конечно, моя милая, конечно… - до сих пор улыбаясь, произнёс Альфред. Быстро схватив девушку за голову, Джонс приложил к её лицу смоченный в какой-то сильно пахнущей жидкостью платок. Беларусь даже пошевелиться не успела, как потеряла сознание. Альфред, убрав с её лица платок, взял её на руки и сказал: - Можете выходить... Из темноты вышли несколько спец. агентов Америки, забрали из рук Альфреда девушку и пошли в сторону заранее приготовленную в другом квартале машины.