Crossing a line

Настал тот самый день X. С самого утра повара хлопотали на кухне, официанты заканчивали финальные штрихи сервировки банкетного стола, музыканты настраивали инструменты и репетировали уже отточенные до крайности композиции, но как же не упомянуть, что за всё это нужно благодарить чуткое руководство Украины и её саму. Иван, отложив всю скучную рутину в сторону, решил сегодня оттянуться по максимуму. Весь день он что и делал, так ходил и наблюдал, как все суетятся и готовятся к празднику. Это очень поднимало настроение и он, стараясь не путаться под ногами, мирно стоял в стороне и любовался этим приятным «безумством». Витая глубоко в своих мыслях, он не заметил подошедшую к нему старшую сестру. Софья, подёргав брата за плечо, начала свою беседу: - Я вижу тебе нравится эта суматоха, но я бы хотела позвать тебя забрать свой костюм и оценить наряд Наташи. Мы долго думали, что наденем и нам нужна твоя оценка… - Я? Я то костюм свой заберу, а в ваших платьях ни сколько не разбираюсь - спокойно ответил на просьбу сестры Брагинский. - Ну Ваня… Ну нам очень нужно с Наташей твоё мужское мнение… Ну пошли. - таща за руку, упрашивала Украина. - Ладно-ладно, уговорила! Веди меня. Посмотрю что там у вас. - улыбаясь милоте просьбы сестры, ответил Иван и пошёл вслед за ней. У братьев немцев тоже приготовления были не на последнем месте. Заранее прилетев в Москву, они обосновались в коттедже Людвига. На часах было 15:30, до начала мероприятия остались считанные часы. Людвиг, застыв у зеркала, выбирал галстук, чем подбешивал уже собранного Гилберта. - Эй, принцесса, может ещё пойдём тебе второй раз костюм выберем или сразу платьице? - заныл замученный Байльшмидт. - Да подожди ты! Не видишь, это для меня важно?! Лучше заткнись и поиграй в приставку! - кинув немного рассерженный взор на мешающего брата, ответил Людвиг, указывая на гостиную с плазмой и игровой консолью. - Ты меня за маленького мальчика держишь?! Я уже раз тридцать в неё поиграть успел! Да красный ты уже бери галстук и идём! Ты так не наряжаешься даже на международные конференции, а тут видите ли «модник»!-переходя из обиды на стёб, ответил брату Гилберт. - Не для себя стараюсь! Вот, держи ключи от машины. Иди и припаркуй её из гаража ко входу, я скоро приду. - достав из кармана пиджака ключи и кинув их в руки брата, ответил Людвиг. - Ой-ой… Для своей Наташеньки на такие жертвы! Ахах, пойду я, и чтобы через 5 минут стоял у входа, а то без тебя уеду! - уходя, на последок съязвил Пруссия. Тем временем, в назначенном банкетном зале уже начали появляться первые гости. Иван был этому рад, хоть Украину это немного напрягало, ведь она хотела, чтобы ни один из гостей не видел эту суматоху. Благо Иван, поняв что Украине и её людям нужно время, отвёл гостей в свой кабинет, «убивать» время ожидания официально открытия празднества назначенного на 18:00. На часах уже было 17:30. Это означало то, что в зале собралось приличное количество гостей, чтобы выйти и поприветствовать их. Выходя из кабинета и провожая своих друзей, Иван по пути зашёл в комнату сестры. - Наташа, почти все гости уже собрались. Выходи, будем приветствовать их и открывать праздник первым танцем. - улыбаясь сказал Брагинский, смотря на сидящую за своим туалетным столиком младшую сестру. - Ваня, я, наверное, никуда не пойду… - опустив голову ответила Наташа. Иван, ошарашенный этим заявлением, подошёл ближе к сестре и спросил: - Как так милая? Всё уже готово. Все ждут только тебя. - Знаешь, там будет человек, которому мне будет стыдно посмотреть в лицо. - не поднимая взгляда на брата, грустно ответила Беларусь. Иван, приобняв сестру, ответил: - Милая, если ты из-за Людвига выходить не хочешь, то это очень печально. Он тоже будет там и я, зная его, не думаю, что он бы хотел тратить своё время на бесполезные праздники, а тут ответ с его стороны о том, что он обязательно будет, пришёл быстро. Ты нужна ему там, да и всем другим тоже. Сегодня только твой день. Наталья, вытирая подступившие в глазах слёзы,от слов брата, тихо ответила: - Ты правда так думаешь? Хорошо, я скоро спущусь, только дай мне время привести макияж в порядок. Иван, отпустив из своих объятий сестру, вышел из её комнаты, на последок прибавив: - Мы правда очень ждём тебя и знай, что мы сильно переживали, когда ты пропала, в том числе и я. Прости за то, что сказал тебе тогда в Кремле. На это Иван так ответа не получил и идя по коридору перед тем как открыть дверь в зал, натянул на себя свою привычную улыбку, без которой он был бы не он всеми любимый Иван Брагинский. В зал в эту минуту с другого парадного входа вошли Германия и Пруссия, споря о том, что если бы кто-то не выбирал «тупой кусок ткани» они бы не опоздали на пару минут. Украина, поприветствовав их, начала расспрашивать, как они добрались и не было ли на улицах Москвы злосчастных пробок. Сразу забыв о своём споре, Гилберт и Людвиг охотно продолжили беседовать с Украиной. В скором времени к ним подошёл поприветствовать их Иван: - Германия, Пруссия рад вас видеть здесь! Располагайтесь и чувствуйте себя как дома. Скоро принесут выпивку и мы… - растянувшись в улыбке от своих мыслей, приветствовал Брагинский гостей, но был сбит с мысли после лёгкого удара каблуком по ноге от старшей сестры, которая явно намекала мол «Выпить всегда успеешь». Гилберт, понимая, что скоро устроит литрбол с своим главным соперником всех времён и народов, тоже улыбался, как бы намекая Ивану: «Всё понял. Скоро встретимся за бутылочкой алкоголя. Не подведи с выбором». Людвиг, понимая что задумал брат и Брагинский, решил до того, как они уйдут спросить то, что его больше всего интересовало на данный момент: - Иван, я извиняюсь, но где же виновница торжества? Иван, прекратив расплываться как чеширский кот в своей улыбке, посмотрел на Людвига и ответил: - Скоро выйдет. Я с ней станцую первый танец, а дальше разговаривай с ней сколько душе угодно… После этих слов заиграла музыка и в зал вошла и сама Наталья. Все взгляды упали на неё, отчего ей было немного не по себе, но перестав смущаться, она вошла вглубь зала и начала приветствовать и отвечать на вопросы гостей. Иван, смотря на сестру, а потов перекинув взгляд на ошарашенного Людвига, сказал: - А вот и она. И действительно, Германия был ошарашен. Наталья вышла в свет в том самом синем платье, которое он когда-то предлагал ей взять с собой. Оно действительно выглядело просто великолепно на ней, а ещё этот вырез оголяющий белоснежную спину, которую немного прикрывала пышная французская коса, с заплетёнными в неё синими шёлковыми лентами. Невольно засмотревшись на неё, он так и не заметил, что остался один стоять в стороне, пока все собирались в центре зала, чтобы посмотреть на открытие бала первым танцем Ивана и Натальи. Людвиг так бы и остался в стороне, если бы не подошедшие к нему Япония и Италия. Первым к нему обратился Италия: - Хей, привет Дойце! Как дела? Давно не виделись, а я между прочим переживал вместе с Японией… - Да, привет Кику, Феличиано… Простите, что ничего вам не сообщил, но как видите всё хорошо. Наташа спасена, я разобрался с навалившейся кучей работы. Стоп, Кику, ты тоже обо всём знаешь? - извинился перед друзьями за свою безответственность, младший Байльшмидт. - Да, мне Филичиано всё рассказал. Ты меня поразил! Как так? Мы твои друзья! - завёлся Япония, но его перебил Людвиг. - Простите, я действительно плохо поступил по отношению к вам и к вашим чувствам. Прошу, не злитесь… - Ладно, мы прощаем тебя, но с тебя ещё пару тренировок. - скрестив руки на груди, снисходительно ответил Кику. - И чур без забегов! Я умираю от одной мысли о том, что придётся бегать! - завопил как ребёнок Италия. - Хорошо-хорошо. Я рад, что вы на меня больше не злитесь. - мило улыбнувшись (что довольно редко получается) ответил друзьям Людвиг. Так они и проболтали весь танец, открывающий данный праздник. На эту компашку обратил внимание Гилберт и про себя подумал: «Неужели Людвиг забыл, что он должен что-нибудь предпринять, чтобы поговорить с Наташей? Вырастил на свою голову! Агрх.. Надо ему помочь ». И пошёл в сторону к ведущему данного праздника в наглую забрав у него микрофон и объявив на весь зал следующее: - Я не мастер глупых речей, но хочу сказать, что в этом зале есть тот, кто хотел бы станцевать с виновницей данного торжества. Да, Германия именно ты! Иди и танцуй, а как все остальные поняли, настало время следующего танца. У меня всё. Ваш глубоко уважаемый и Великий Пруссия. Зал выслушав данную речь был не против предложения Гилберта на очередной танец. Но, как мы понимаем, сами Наталья и Людвиг услышав выдвинутое условие Гилберта были готовы убить его прямо после этого «представления». Ничего уже с этим поделать было нельзя и Людвиг покинув компанию молча направился в центр зала, где его уже ждала Беларусь. Заиграла музыка и все гости разделились по парам, ожидая того, когда начнут танцевать Людвиг и Наталья. Людвиг, стараясь подавить накатившую на него волну смущения, подал руку Наталье. Она приняла данный жест приглашения на танец и взяв его за руку, решила не тянуть и резко увлекла его в танец. Пытаясь не показывать своё смущение, они оба пытались не смотреть друг на друга. В голове Натальи была лишь одна мысль: «Быстрее бы всё закончилось!» и она сама того не понимая, машинально от напряжения левой рукой лежащей на плече её партнёра, сжала ткань его пиджака. Людвиг, заметив это решил прекратить молчать и, посмотрев на Наталью, сказал: - Я тоже рад тебя видеть. Наташа, не ожидая того, что Германия обратится к ней, перевела на него взгляд и ответила: - Людвиг, сейчас закончится это «представление» и мы можем разойтись. Можешь просто молчать, тем более нам нечего друг другу сказать. Всё что было 2 месяца назад нам лучше забыть и жить дальше жизнью обычных стран. Людвиг, видя как Наталья пыталась быть как можно холоднее с ним, всё равно не отступил и ответил: - Знаешь, ты можешь считать меня кем хочешь. Хоть извергом, хоть последним мудаком, но позволь мне с тобой сегодня поговорить наедине. Мне правда есть что тебе сказать. Я пришёл сюда ради разговора с тобой, даже если он будет последним. - Какая наглость! Я не хочу тебя слушать и слышать! Где гарантия, что ты не лжёшь мне? Ты это делаешь снова и снова… Зачем? Неужели тебе так нравится играть на моих чувствах? - шипя и сильнее сжимая пиджак, сказала Наталья, уже глядя прямо в глаза Германии. На это Людвиг притянул к себе ближе Наталью и продолжая танцевать, начал шептать ей на ухо: - Один разговор. Последний. Можешь навсегда мне перестать верить. Я исчезну из твоей жизни, но дай мне один шанс… Танец уже подходил к концу и Наташа, колебаясь, опустила голову сдерживая слёзы и сухо произнесла: - Ладно, последний разговор и ты уйдёшь. Навсегда. - Хорошо. - согласился Германия. Музыка перестала играть. Наташа отошла от Людвига и кивнув, подала знак, чтобы он пошёл за ней. Отвернувшись, девушка пошла к одной из дверей выхода. Людвиг, недолго думая, быстрым шагом последовал за ней. Гости, не заметив этого, так и продолжили праздник. Пруссия, следя за этим всем опять же со стороны, про себя подумал: «Свою часть плана я сделал, теперь дело за тобой братец. Так! А где там мой соперник Иван по литрболлу?» и ушёл искать Брагинского. Тем временем, Наталья и Людвиг покинув зал, шли по длинному коридору. Поднявшись потом по лестнице на 2 этажа, Людвиг подметил, что это место ему знакомо. Как оказалось Наталья вела его в свою комнату, так как посчитала это единственным местом, где можно поговорить без лишних глаз и ушей. Дойдя до нужной двери, Наталья открыла дверь и пропустила первым в комнату Германию, а потом и сама зашла. Они остановились напротив друг друга и долго не могли начать разговор. Людвиг не сводил глаз с Наташи, ведь она... Она была не просто красивой. Она была его идеалом. Людвиг не мог вспомнить никого с таким блеском в глазах, с такой сияющей улыбкой на устах, с этими платиновыми волосами, сейчас заплетенными в косу. Но едва Байльшмдит опустил глаза на платье, то был ошарашен вдвойне.   Платье сидело на её стройной фигурке идеально, облегая каждый изгиб, переливаясь на свету. Кажется, Наталья и сама это знала, но всё в ней выдавало смущение, нежелание находится здесь и Людвиг видел это очень ясно. - Наташа... Я долго планировал этот разговор... Надеюсь, ты выслушаешь меня. Девушка пожала плечами. Казалось бы, им нечего выяснять, но простить то, что она прочитала - немыслимо. Он ведь хотел прибрать к рукам всё, поработить её семью, убивая страны одну за другой. Где этому оправдание? - Надеюсь, он будет недолгим. Мне нужно вернутся к гостям. - Я только хочу ещё раз сказать, что всё, что наговорил тебе Джонс - ложь. Я никогда не задумывал ничего такого... - Прекрати лгать. - сухо оборвала мужчину Арловская, резко поднимая голову и смотря прямо в голубые глаза немца. - Или ты не помнишь при каких обстоятельствах я попала к Америке? Я читала твой дневник, ты хотел соблазнить меня, убить Ольгу и Ивана, завладеть моими землями! Скажешь не так?   Наталье было сложно держать себя в руках, но она лишь предъявила Людвигу то, что накопилось. Да и тот сперва выслушал её обвинения, не перебивая. И с каждым новым словом Крауц вспоминал про тот злосчастный дневник, и про планы, что действительно строил. В тот злополучный вечер он так корил себя, когда увидел этот дневник, прочитал давно забытое и мужчину накрыла волна стыда. Никогда ещё Германия не ощущал этой вины так сильно, как сейчас: стоя перед ней, как провинившийся ребёнок и вынужденый слушать ненавистную правду. - Наталья, я клянусь, то было в прошлом! Конец 40-х, я был одержим местью и собственным унижением! - Людвиг никогда в жизни ни перед кем не унижался, но перед Беларусью он готов был ползать на коленях, умоляя её поверить. - Откуда я знаю, может сейчас ты вымаливаешь прощение, чтобы подобраться поближе ко мне! - девушка отказывалась верить, отказывалась принимать то, что Людвиг исправился, хоть её сердце и отчаянно кричало о невиновности немца. - Нет, то есть да... Но... - Людвиг впервые растерялся и простонал, запуская пятерню в волосы, портя укладку. Нет, он не винил Наташу, на её месте он тоже бы не верил, сомневался. - "Но" что?! - Наталья взорвалась, словно бочка с керосином, вокруг которой ходил неосторожный человек с зажженной спичкой. - Что ты хочешь доказать?! Зачем тебе вообще нужно это прощение? Мы не общаемся, следующее собрание стран через месяц! Зачем?! - Я люблю тебя.