Сиделка для миссис Малфой

      В тот июньский день наша прогулка с Нарциссой затянулась — мы дочитывали интересную книгу. Когда закончилась последняя глава, и я отвела глаза от строчек, то заметила, что уже давно полдень и нам надо собираться на обед. Помня о расписании и наставлениях Драко, я поднялась со скамьи и повезла кресло миссис Малфой к парадным воротам мэнора.       На обед я успела вывезти Нарциссу вовремя, стол только накрыли, и все сели обедать. Мне, как сиделке, приходилось кормить миссис Малфой с ложечки, потому что она плохо управлялась сама со столовыми приборами. Изначально за всем этим с глубоким интересом следил Драко, слушая мой монолог, иначе наше общение с его матерью не назовёшь, но сейчас он смотрел в свою тарелку и молча ел суп.       Кормили в этом доме как в ресторане, от изысканных блюд частенько ломился стол. Эльфы не жалели своих сил. И сейчас я, накормив миссис Малфой, уплетала овощной суп на говяжьем бульоне. Сытно поев и поблагодарив хозяина, я вывезла кресло Нарциссы из столовой. Столовая была огромная, как и стол из красного дерева, готовый уместить больше двух десятков человек. Драко поведал мне на днях, что за этим столом пировали Пожиратели Смерти, а также проводили собрания, и именно в этой столовой проходили суды над невинными, такими как, например, Чарити Бэрбидж, профессором маггловедения. От этой информации мне стало нехорошо тогда. Сейчас я окинула взглядом огромный зал и вышла, ведя перед собой кресло со своей пациенткой.       Поднявшись по пандусу на мраморную лестницу, свернув в нужный коридор, завернув за угол и пройдя ещё несколько поворотов, мы оказались в наших спальнях. Я как обычно переодела Нарциссу в ночную сорочку и, расчесав ей волосы, уложила в постель на дневной сон. Миссис Малфой уснула быстро, и я решила вернуться в свою спальню, чтобы поискать новую книгу для нашего чтения в саду.       Я не сразу сообразила, что ту книгу, которую мы прочитали сегодня, я оставила в столовой на каминной полке. Терять книги — это для меня, как терять часть своей души, поэтому я решила спуститься вниз и забрать её. Едва я успела оказаться перед лестницей в холле, как перед моим взором открылась незабываемая картина.       В дом вернулся Хозяин поместья. Таким я его никогда не видела. Пепельные волосы были очень длинными и спутанными, под глазами были синяки, как будто он вообще не спал целую неделю. Короткая седая борода скрывала великолепие его волевого подбородка. Помятая чёрная мантия свисала лохмотьями с его широких плеч. Обут был он в какие-то стоптанные коричневые башмаки на два размера больше. Единственное, что выдавало в нём аристократа — это его холодные серые глаза, которые вцепились в моё лицо и осуждающе смотрели, как будто это я пришла из Азкабана, а не он.       Рядом с отцом стоял Драко в своём дорогом сером костюме, создавая некий контраст между ними. Повисла неловкая пауза. Я не знала, что мне делать, поэтому стояла как вкопанная и нагло таращилась на Люциуса Малфоя. Он отвернулся и грозно посмотрел на сына, потом широким шагом покинул холл, исчезая в лабиринте коридоров родного мэнора.       Драко повернулся ко мне, взирая на меня растерянным взглядом снизу-вверх. Я поспешно спустилась к нему, чтобы как-то выровнять эту ситуацию.       — Мистер Малфой, я..., — я запнулась на полуслове, не зная с чего начать, — я шла в столовую, я не знала, вернее, я забыла... Простите, что так вышло.       Драко попытался улыбнуться, но улыбка вышла натянутой из-за сложившейся ситуации и моей невнятной речи:       — Ничего страшного не произошло, мисс Гросс, это моя вина, мне следовало вас предупредить раньше. Прошу простить меня и моего отца за подобный инцидент. Вы говорили, что шли в столовую, вы что-то забыли или потеряли?       — Да, вы проницательны, — я улыбнулась ему, — я оставила книгу.       Теперь Драко улыбался милее. Кивнув мне на прощание, он удалился из холла, исчезнув в глубине того же коридора, что и его отец несколькими минутами ранее.       Оставшись одна, я заметила изменения, которые произошли за пару мгновений. Мэнор, некогда дышавший теплом и гостеприимством, стал холодным и серым, дорогая мебель и шерстяной ковёр на полу источали прохладу, стены задрожали. Казалось, что всё имение тихо загудело и завыло. Подняв свои глаза на портреты, висевшие передо мной, я заметила, что все лица предков Малфоев из неэмоциональных и пустых, стали злыми и надменными. Их глаза изучали меня. Поёжившись от странных чувств и эмоций, я поспешила в столовую.       Там тоже всё стало таким же мрачным. Отгоняя от себя это наваждение и списывая всё на свою впечатлительность, я подошла к камину. Книги на полке не оказалось. Но я точно помнила, что несла её подмышкой, когда шла из сада. Хотя после встречи с Люциусом Малфоем, я начала сомневаться, что вообще брала её с собой.       Немедля больше ни минуты, я быстрыми шагами вышла и дошла до спальни, стараясь ни о чём не думать, не оглядываться и не смотреть по сторонам.       Через щель в двери, которая разделяла наши с миссис Малфой спальни, я посмотрела, что она крепко спит, сжимая в кулачке краешек одеяла. Я полушёпотом вызвала Лу. Эльф пришёл по первому же зову и учтиво поклонился мне.       — Лу, прости, что смею отвлекать тебя, но ты не мог бы спросить у других эльфов, которые накрывают и убирают со стола в столовой, не видели ли они небольшой книги в жёлтом переплёте сегодня после обеда?       — Хорошо, мисс Гросс, Лу расспросит их.       Эльф ещё раз поклонился и с тихим хлопком аппарации исчез. Я успела снять мантию и повесить её в шкаф, умыть лицо холодной водой, которое до сих пор пылало от встречи с Малфоем-старшим и присесть на стул перед трюмо. Через четверть часа появился Лу.       — Мисс, — начал эльф, сцепив руки в замок перед собой, — к сожалению, ни один из эльфов в мэноре не видел вашей книги, — Лу пожал плечами и виновато опустил глаза.       Я была удивлена услышанным, ведь мне не могло показаться, что я брала книгу с собой перед уходом. Но её не было, значит так и есть — я оставила её в саду на лавочке.       — Значит, я её забыла в саду, стоит просто сходить туда и забрать. Лу, миссис Малфой крепко спит, побудь с ней немного, пока я сбегаю в сад.       Лицо эльфа выражало обеспокоенность.       — Мисс, надвигается гроза, вы можете промокнуть.       Но мне хотелось развеяться от удушающего состояния, поэтому я лишь махнула рукой, взяла с трюмо волшебную палочку и вышла из комнаты.       Едва я оказалась на улице, как небо заволокло мохнатыми тяжёлыми сине-чёрными тучами, которые бежали по небу и гасили лучи солнца. Чутьё подсказывало, что я не успею дойти до нужной мне лавочки не попав под ливень, но ноги повели меня вперёд по узенькой тропинке в глубь сада. За месяцы, проведённые здесь, я почти изучила все дороги и пути сада, которые были недалеко от дома.       Идя уверенно и быстро, я заметила, что небо совсем почернело и вот-вот начнётся дождь. Ещё несколько шагов и будет поворот на нужную мне дорожку, где мы сегодня сидели с Нарциссой. Поднялся ветер и начал гнуть молодые деревья яблонь и клёнов. Пыль с дорожек и тропинок завальсировала вокруг меня, а нужный мне поворот исчез. Я должна была свернуть влево, а дорожка продолжала бежать прямо. Решив вернуться назад, чтобы найти нужный путь, я развернулась всем корпусом и ахнула. Дорога, по которой я только что шла, оказалась совсем чужой и незнакомой. Ветер завывал свою заунывную мелодию. Заморосил мелкий и противный дождь. Я понимала нутром, что потерялась. Позвать на помощь я не могла, так как Лу в данный момент был с Нарциссой, Драко слишком далеко, а аппарировать в имении могли лишь хозяева. Волна отчаяния и страха вылилась на меня бурным потоком. Сердце заколотилось в груди так сильно, что готово было выпрыгнуть наружу. Я делала глубокий вдох и выдох и решилась идти назад. Дорога петляла и извивалась, в конце концов, я пришла на развилку. Две совершенно одинаковые тропинки вели в разные стороны, углубляясь в темноту деревьев. По логике, я должна была свернуть направо, что я и сделала. Хотя, зная себя, что бы я не выбрала, любой путь был бы неверен из-за моего вечного невезения. Теперь ветер усилился и стал сгибать своей силой не только тонкие стволы, но и толстые. Дождь превратился в ливень. Моё платье и туфли промокли до нитки. Капли дождя стекали по лицу, шее, плечам, рукам и икрам ног, оставляя влажные дорожки и вызывая мурашки по всему телу. В туфлях булькала вода при каждом шаге. Я горько пожалела о том, что вообще потащилась искать эту книгу. Кому она нужна? Пока я блуждала в подобных мыслях и проклинала себя, деревья начали расступаться и вывели меня на поляну. Ужас поселился в каждой клеточке моего тела, заставляя меня мелко задрожать.       Кладбище дома Малфоев было мрачным и зловещим. Покосившиеся кресты и памятники выглядывали друг из-за друга, как будто рассматривали пришедшего к ним незваного гостя. Я сделала пару шагов назад и остановилась, вокруг меня, в каждом уголке этого места эхом отдавался чей-то зловещий смех. Он был в спутанных ветках деревьев, за могилой с тонким чугунным крестом, под ногами в грязи, в которой утопали мои туфли. Я не могла ни вдохнуть, ни выдохнуть. Резко развернувшись на каблуках, чтобы опрометью броситься обратно к той развилке, я поскользнулась на грязной жиже и плашмя упала на землю, ободрав свои колени в кровь. Смех был всё ближе и ближе. Еле встав на четвереньки и проползя так несколько шагов, я встала на ноги и побежала. Грязные пряди, выбившиеся из моей косы, хлестали меня по лицу. Дождь стучал большими каплями по листве деревьев и кустов, создавая эффект барабанной дроби. Я не знаю, как быстро я добралась до развилки, свернув теперь налево, но смеха я уже не слышала. Ветер перестал выть, а дорожка расширилась, и вдалеке показалась лавочка. Та самая, на которой мы сегодня сидели. Она оказалась пустой. Книги на ней не было. Но мне было уже всё равно. Я неслась к дому, чтобы спрятаться в своей спальне.       Влетев в дом, я захлопнула парадную дверь так, что пара картин, висевших неподалёку, зажужжали от возмущения. Моё дыхание сбилось от быстрого бега, и каждый вдох обжигал горло. Холл встретил меня молчанием и полумраком. Чтобы никто меня не видел в таком состоянии, я на ходу очищала себя и своё платье заклятьем. К двери своей спальни я пришла сухой, лишь мокрые волосы выдавали то, что я была под дождём длительное время. На пороге меня встретил Лу.       — Мисс, где вы были? Госпожа уже давно проснулась и поела. Лу покормил госпожу полдником.       Я ошарашенно уставилась на эльфа и спросила:       — Сколько времени меня не было?       — Более четырёх часов, мисс. Лу никому не скажет, но если мисс вновь так надолго задержится, то Лу будет вынужден сообщить об этом хозяину.       Информация о том, что меня не было так долго, привела в шоковое состояние. Мне показалось, что мои скитания по саду заняли лишь час. Что сказать по этому поводу Лу, я не знала, ведь эльф был прав. Я должна быть с миссис Малфой и днём, и ночью, все двадцать четыре часа в сутки, за это мне платят и это мой долг. И чёрт бы побрал эту книгу, но эта загадка почему-то не давала мне покоя. Ведь дело было вовсе не в пропавшем томе, а в моей памяти и внимании. Я начала связывать сегодняшнее происшествие в саду с прибытием в имение Люциуса Малфоя. Пускай эти два события взаимосвязаны, но возникал другой вопрос: "Почему?". Возможно, всё дело в том, что я застала Хозяина в неподобающем виде. Но ведь моей вины в случившемся нет, да и эта версия больше подходила для подростка, а не для такого мужчины, как Малфой-старший. Чтобы решить этот ребус, мне было нужно встретиться с ним и попытаться аккуратно вывести беседу именно в это русло. Для Министерства произошедшее покажется бредом, и поэтому сообщать об этом Брустверу я не собиралась. Слишком мало информации, и она не имеет подтверждающих фактов, что всё как-то связано с бывшей деятельностью Малфоя, как Пожирателя Смерти.       Я смогла лишь кивнуть и согласиться с эльфом, после чего он немедленно аппарировал. А я продолжила заниматься с Нарциссой делами.       Ближайшие три дня я так и не смогла увидеть Люциуса Малфоя. Казалось, будто его и не было в доме совсем. А все приёмы пищи проходили у нас с миссис Малфой в спальне, как того требовал Драко. И застать его за обедом я тоже не смогла бы. Но, как говорится у магглов, рыбка сама плыла ко мне в руки, как мне показалось в начале. Потом я пожалела о сказанных мною словах об этой рыбке. Но всё по порядку.       Через три дня, днём, когда Нарцисса спала, а я решила немного почитать книгу, которую взяла недавно в библиотеке, хлопок аппарации известил о том, что у меня в спальне гость. Это был Лу с ещё одним эльфом. Если Лу был приветлив и добр, то тот, что стоял с ним рядом, злобно косился на меня.       — Мисс Гросс, Лу привёл вам Тото, чтобы вас проводить до кабинета мистера Малфоя. Он вас зовёт.       Едва договорив, Лу сразу же исчез. Тото пристально посмотрел на меня и сказал своим скрипучим голосом:       — Мисс, следуйте за Тото.       Я отложила книгу на кровать, поднялась и вышла вслед за эльфом. Мы шли неизвестным мне ранее коридором, довольно узким и мрачным. Мне показалось, что этот Тото специально вёл меня по нему, потому что постоянно оборачивался и смотрел, иду ли я за ним. Портреты, а их было немного, висевшие на стенах были старинными. Дорогие багеты, в которые были вставлены картины, того гляди рассыплются от древности, а дамы и мужчины на них были одеты в наряды средней эпохи: пышные платья, изысканные фраки и камзолы. Особенно моё внимание привлекли выражения их лиц. Они глазами будто хотели прожечь моё лицо. Ещё одной странностью было в их поведении — гробовое молчание. Если портреты в других коридорах могли шептаться между собой или, наоборот, громко о чём-то спорить, то эти молча взирали на меня, как будто изучали и следили за каждым моим шагом. От всего этого мне стало неуютно, и я решила, что лучше буду смотреть вдаль тёмного коридора, чем рассматривать портреты.       Шли мы не долго, всего пару поворотов, и Тото остановился перед красивой деревянной дверью, являвшейся, наверное, единственным украшением этого зловещего коридора.       — Кабинет хозяина, — проскрипел эльф, не поворачивая головы, — Вас уже ждут.       Тото аппарировал, а я, собираясь с духом и шумно выдыхая воздух из лёгких, постучала в дверь. Ответа не было. Я решила, что моего стука не было слышно и постучала ещё раз, но громче. Опять гробовое молчание. Если меня ждут, значит я могу войти и так, поэтому дрожащей рукой я медленно опускала ручку двери. Дверь открылась. Передо мной возник великолепный, со вкусом обставленный кабинет настоящего аристократа: белый потолок с огромной хрустальной люстрой и сотней мелких свечей, широкое окно справа с дорогими тяжёлыми зелёными шторами, светлый шерстяной ковёр с высоким ворсом, огромное количество книг на стеллажах слева, напротив меня стоял стол из тёмного дерева. За ним сидел Хозяин Малфой-мэнора — Люциус Малфой на красивом широком стуле с деревянными подлокотниками и зелёной обивкой в тон шторам.       Если сравнить то, каким я увидела его во время нашей встречи на лестнице три дня назад, и какой он сидел сейчас передо мной, то я бы решила, что это были два разных человека. Малфой-старший был гладко выбрит, его белая кожа лица, казалось, светилась в лучах солнца, которое выглядывало из окна, волосы расчёсаны и уложены волосок к волоску, спускаясь пепельным водопадом на его широкие плечи, тонкие губы сжаты, а холодные серые глаза портил Малфоевкий прищур, с которым он смотрел на меня и мою одежду, изучая каждый дюйм моего тела. На нём был дорогой чёрный пиджак, застёгнутый на все пуговицы, и из-под которого выглядывала кипельно-белая шёлковая рубашка, тоже застёгнутая до горла. Он важно восседал на своём троне, расслабленно откинувшись на спинку стула.       Я совсем не заметила Драко, который сидел у стола на таком же стуле, что и его отец. Он улыбался мне. Искренне и по-доброму. И теперь, когда я увидела сына и отца рядом воочию, я поняла одну простую истину — это миф, что Драко похож на своего отца. Они совершенно разные. Возможно, многие так считали потому, что в детстве сын пытался копировать поведение и манеру держаться на людях своего отца. От Люциуса Драко достались лишь цвет глаз и волос, остальные черты принадлежали Нарциссе: чувственные губы, форма лица, нос, даже форма глаз была миссис Малфой. Именно поэтому, наверное, Малфой-младший сумел перебороть себя и измениться — скорее всего и часть черт характера, а так же воспитания были делом рук Нарциссы.       Я кивнула им обоим и постаралась улыбнуться так, чтобы моя улыбка не была наигранной:       — Добрый день. Лу передал мне, что вы меня ждёте.       — Добрый день, мисс Гросс, — не переставая улыбаться, ответил мне Драко, его же отец сдержанно кивнул и промолчал. — Присаживайтесь.       Малфой-младший встал и указал мне рукой на такое же зелёное кресло, что у них с отцом, стоявшее напротив Драко. Едва я сделала шаг вперёд, как меня охватила паника и страх. Я опустила глаза в пол и прошла к своему месту, присев на краешек. Разговор вновь продолжил Драко. Я была рада этому и рада слышать его голос.       — Чаю или, может быть, кофе? — любезно предложил мне он, в то время его отец сидел в той же позе и ухмылялся.       Я сжалась ещё больше, мне хотелось сбежать из кабинета, чтобы не видеть этой ухмылки, этих глаз, этих рук, расслабленно лежавших на подлокотниках кресла. Я боялась отвечать на обычный вопрос перед ним, ожидая дерзкого и издевающегося взгляда или жеста. Прочистив горло, я всё же нашла в себе смелость ответить Драко:       — Нет, спасибо, — фальшивая улыбка поселилась на моих губах, лицо же Люциуса Малфоя стало безэмоциональным и пустым, он перевёл свой взгляд на сына.       Драко вновь улыбнулся. Из нас троих он один вёл себя нормально, его эмоции были чистыми и искренними.       — Что же, вам наверное не терпится узнать, зачем вас пригласили? — он поставил локти на подлокотники, а пальцы рук сложил домиком. — Мой отец хотел бы вас увидеть и поговорить, а пока, я бы хотел сказать, что завтра вечером я уезжаю на стажировку во Францию на всё лето.       Я не знаю, какое было у меня на тот момент выражение лица, но внутри всё рухнуло, разбилось вдребезги, а осколки лежали под стулом у моих ног. Я была всего лишь сиделкой и не имела права закричать, чтобы он не уезжал и не оставлял меня одну с его отцом, который в этот момент что-то рассматривал в окне, как будто нас с Драко вовсе не было в кабинете.       — Франция — очень красивая страна, — ответила я, сжимая руками край своего платья. — Надеюсь, что вы станете хорошим адвокатом, мастером своего дела, — через силу улыбнулась я, стараясь сдержать стон отчаяния.       — Спасибо, я тоже на это надеюсь. Так же хочу сказать, что с сегодняшнего дня ваш испытательный срок закончен, у меня к вам нет претензий по поводу вашей работы. Сейчас мне нужно будет уйти по делам, я оставлю вас с отцом.       Драко поднялся, поправил и без того идеально сидящий на нём тёмно-синий пиджак, поклонился отцу и мне и собрался было выйти, но фраза Малфоя-старшего остановила его на полпути и развернула лицом к столу:       — Мисс Гросс, мой сын не договорил вам, — растягивая гласные, говорил Люциус Малфой, — что он осенью собирается жениться и покинуть этот дом.       Драко посмотрел на отца так, как будто собирался прожечь на его лице дыру, но сохраняя спокойствие ответил:       — Да, мисс Гросс, я хотел бы сказать вам об этом чуть позже, ну, раз так вышло, значит, считайте, что я вас предупредил, — теперь от Драко повеяло колючим холодом, направленным на человека, сидящего за столом с невозмутимым лицом.       Малфой-младший ещё раз кивнул на прощание и на этот раз уже только мне, развернулся и вышел из кабинета. В тот момент я почувствовала себя маленькой мышкой, оставленной на растерзание огромному опасному хищнику из семейства кошачьих, который не собирался меня есть, а хотел лишь замучать до смерти. Я боялась взглянуть в лицо Люциусу Малфою, опустив глаза на край платья, который был безнадёжно измят моими дрожащими руками. Я стала нервно разглаживать его и молчать. Тишину нарушил баритон Хозяина мэнора.       — Итак, мисс Гросс, мой сын считает, что двух месяцев для испытательного срока вполне достаточно. Что касается меня, то я с ним не согласен. Поэтому, помните, для вас испытательный срок ещё не закончен, — холодные серые глаза блуждали по моему лицу. — В дополнение к этому, я бы хотел уточнить, почему Драко выбрал именно вас в качестве сиделки для моей жены?       Во рту у меня пересохло и начало першить в горле, я сглотнула и подняла взгляд, смотря мистеру Малфою прямо в глаза:       — Ваша жена поступила к нам в отделение почти сразу же после войны, у неё были частые приступы из-за проклятья, которое убивает нервные окончания, я часто приходила её навещать и ухаживала за ней, — ответ я отчеканила, словно сдавала экзамен.       — Почему же вы стали часто навещать её? — спросил меня мистер Малфой, чуть подавшись корпусом вперёд, словно собираясь встать со стула.       На этот вопрос у меня ответа не было заготовлено, потому что я сама толком не знала, почему я стала ухаживать за Нарциссой, но прожигающий взгляд Малфоя-старшего ждал моей фразы.       — Она была совершенно одна, — начала я, но потом замялась и мистер Малфой вновь спросил.       — Одна? — его светлые брови поползли медленно вверх. — То есть вы считаете, мисс Гросс, что такая дама, как миссис Малфой, должна была находиться в общей палате?       Я не понимала, что он хотел от меня, задавая подобные вопросы и придираясь к словам. Мой мозг отказывался думать, но я вслепую искала ответ.       — Нет, с её положением в обществе и диагнозом, конечно же, нет, — теперь мистер Малфой поднялся и обошёл стол, оставновившись за моей спиной, моё сердце трепыхалось в груди, как птица в клетке, желавшая улететь на свободу. — Просто, я имела в виду, что мне её было жаль.       Малфой вышел из-за моей спины и пошёл вокруг кабинета медленным шагом, смотря вперёд и выбрасывая фразу:       — Жалость — одно из худших чувств человека.       Тут меня как будто подменили: я подскочила и выпалила:       — Жалость и сострадание - это основа в моей работе.       Мистер Малфой остановился возле стеллажей с книгами, на лице не дёрнулся ни один мускул, лишь холодная маска с тонкими губами, которые продолжили разговор:       — А так же несдержанность и вспыльчивость. Поправьте меня, если это не так, — ухмыльнулся он.       Я часто задышала от переполнявших меня чувств обиды и горечи.       — Если это всё, то можно я пойду выполнять свои обязанности, мистер Малфой, — дрожащий голос выдавал меня с потрохами.       — Не смею вас больше задерживать, мисс Гросс. Помните лишь, что ваш испытательный срок не скоро ещё закончится.       Малфой-старший сделал ещё несколько шагов и вновь сел на своё кресло. С пылающими щеками и блестевшими от наступающих слёз глазами я выбежала из кабинета, даже забыв попрощаться. Закрыв плотно за собой дверь, я сделала шаг вправо и прижалась спиной к стене, пытаясь сморгнуть слёзы и унять дрожь. Передо мной был мрачный коридор, по которому я шла сюда и который я должна была пересечь, чтобы оказаться в своей спальне. Оттолкнувшись от стены, я вслушалась в тишину. За дверью кабинета было тихо. Сделав пару шагов, я утонула во мраке коридора, поэтому подняв перед собой волшебную палочку, я наколдовала Люмос. Моё любопытство брало верх над разумом, и я решилась посмотреть на ближайший портрет. Я еле сдержала себя, чтобы не завизжать от страха: портрет был не живой, а из глаз дамы в синем платье текли по беломраморным щекам кровавые слёзы. Я отшатнулась от стены и перевела кончик палочки на противоположный портрет, лицо мужчины в сером камзоле тоже было в крови. В ту же секунду я почувствовала холод, который сочился тонкими струями по полу, касаясь моих лодыжек. Вдруг я услышала шорох, а затем цоканье копыт в коридоре, что был по противоположную сторону от кабинета. Цоканье слышалось всё ближе и ближе. Я нервно выдохнула остатки воздуха из лёгких и побежала сломя голову по коридору и буквально ввалилась в свою комнату. Я глотала воздух, стоя посередине спальни с выпученными от страха глазами. Что это было, а главное почему? Эти вопросы гуляли в моей голове, а перед глазами всё ещё отчётливо вырисовался портрет той дамы ревущей кровавыми слезами. В сознание и нормальное состояние я пришла не сразу, лишь когда умыла лицо водой и услышала спокойное сопение спящей Нарциссы в соседней комнате.       К страху перед садом Малфой-мэнора добавился страх к этому тёмному коридору со старыми портретами. Я нервно переваривала случившееся, сидя на прикроватной банкетке и грызя ногти. Всё было достаточно спокойно, пока в дом не вернулся Люциус Малфой. Всё это очевидно и понятно даже младенцу, но, что следовало делать с этим мне? Описать свои страхи и звуковые галлюцинации, посылая Патронус Министру? Он сочтёт меня сумасшедшей и вышлет санитаров из Мунго вместе с аврорами. Для всего есть объяснение, вот когда я его найду, тогда я и смогу об этом доложить Брустверу. Я решила, что не выйду в коридор больше одна и начала было радоваться этой идее, как вдруг осознала, что вчера закончился последний флакончик зелья Сна Без Сновидений для миссис Малфой и, мне предстояла ночная вылазка в лабораторию. Я обхватила голову руками и зажмурилась.       Выйти в коридор ночью в Малфой-мэноре — мой персональный боггарт. На этот раз я облачилась в чёрные прямые джинсы и бежевую футболку, чтобы было проще передвигаться в случае чего непредвиденного. Миссис Малфой уже давно спала, а я стояла перед дверью и дрожала всем телом, как осиновый лист, хотя знала, что в том коридоре, который вёл в лабораторию со мной раньше ничего не происходило. Судорожно вдохнув и выдохнув воздух, я открыла дверь и медленно выползла в коридор. Освещение было в нём очень бледным: всего три факела. Мне пришлось наколдовать Люмос.       До первого освещённого места я дошла свободно и без приключений, когда я прошла половину пути до второго, неожиданно из-за ближайшего поворота стало тянуть холодом, как и в том коридоре со старыми портретами. Я перевела взгляд на ближайшую картину, какой-то предок Малфоев мирно спал, сидя за столом, и тихонько сопел. Мои кеды на ногах позволили мне пробежаться так, чтобы никого не разбудить на портретах. Возле второго факела я не стала задерживаться, дорога повела влево и вниз, а я решила ускориться и уже неслась на всех парах к лаборатории, как вдруг третий заветный маячок огня погас, а часть коридора погрузилась во тьму. Мой Люмос не спасал положения, и я притормозила, чтобы на что-нибудь не налететь. Во тьме напротив меня я услышала лошадиное ржание и топот копыт. Всё это приближалось ко мне на огромной скорости, а я растерялась, не зная, что мне делать. Пришлось погасить свет на кончике палочки и вжаться в стену, ожидая своей участи с широко распахнутыми глазами. Из-за поворота я увидела, что надвигалась огромная тень, я сильно зажмурилась, услышав дикое ржание и цоканье копыт. Затем я услышала то, что слышала раньше, когда попала на кладбище в саду мэнора — злорадный мужской смех. Это заставило меня вновь открыть глаза, но едва я успела это сделать, как цоканье и смех пролетели в другой коридор, даже не свернув в мою сторону. Я опрометью бросилась к двери в лабораторию, открыла её и влетела в комнату.       Моё дыхание было неровным, сердце колотилось в груди, как бешеное, а я, опираясь спиной на гладкую поверхность двери, стала медленно оседать на пол. Я понимала, что сварив зелья, мне придётся возвращаться обратно. Посидев на холодном полу ещё пару минут и переведя сбившееся дыхание, я встала и приступила за дело, решив сварить на этот раз больше, чтобы приходить сюда реже.       На всё ушло около трёх часов. Наполнив флакончики зельями, обработав каждый флакон чарами неразбиваемости и уложив всё в бархатные мешочки, я собиралась идти обратно. Теперь я даже испугалась скрипа двери, через которую я вышла. Коридор был мрачен и безмолвен, третий факел так и не горел, а я стала медленно вдоль стены красться в свою спальню, постоянно оборачиваясь. На этот раз мне повезло, я дошла до цели в целости и сохранности. Но меня ждала другая напасть — бессоная ночь. Миссис Малфой стала возиться на кровати и громко вздыхать, поэтому мне пришлось остаться в её комнате до утра, сидя на банкетке у её кровати, опираясь спиной на столбик. Задремать я смогла лишь под утро часа на полтора.       Утро выдалось туманным и серым, как и моё настроение. Я проснулась позже Нарциссы. Она лежала на кровати и смотрела в окно. Переодевшись и позавтракав, я заметила, что погода преподнесла новый сюрприз — мелкий гадкий дождь заскрёбся ноготком по окну. Это означало, что весь день мы проведём дома. Читать мне не захотелось, поэтому я из своих запасов достала новенький альбом для рисования и разложила его перед миссис Малфой, предлагая на выбор инструменты, которыми она будет рисовать: простой карандаш, обыкновенная шариковая маггловская ручка и кисть. Женщина долго смотрела на всё это, и я начинала думать, что моя затея ей не по душе, однако, её рука стала медленно тянуться к кисточке.       — Отличный выбор, миссис Малфой, значит сегодня мы будет творить наш шедевр красками, — улыбнулась я, доставая палитру.       Мне хотелось узнать, какой цвет выберет моя подопечная, ведь это многое может сказать о ней, о том, что у неё на душе. Неловко держа кисть, миссис Малфой обмакнула её в красный цвет. Ярко-красный цвет — цвет ярости, но я не подала вида и ждала, что будет дальше. Она несколько раз мазнула кисточкой по бумаге, где-то сбоку листа, затем обмакнула в заготовленную мною заранее чистую воду кисть и вновь поднесла руку к краскам, на этот раз выбирая оранжевый цвет. Мазки этой краски были нанесены рядом с красным. Затем был жёлтый цвет, потом зелёный, лишь после голубого цвета я догадалась, что миссис Малфой рисует радугу. Когда рисунок был закончен, она отложила кисть. То, что произошло дальше меня поразило.       По бледным щекам миссис Малфой потекли слёзы. Я не могла связать происходящее с рисунком, ведь радуга мне всегда казалась чем-то очень милым и ярким, пахнущим детством и летним дождём. А тут были горькие слёзы. Я оценила это, как начало надвигавшегося приступа и помчалась в свою комнату за Успокаивающим зельем. Вернувшись обратно, я заметила, что миссис Малфой уже не плачет, а радуга закрашена в чёрный цвет. Я встала столбом, не зная, как мне быть дальше, такого в моей практике ещё не было. Невинное, казалось бы, занятие превратилось в истерику для Нарциссы и для меня одновременно. Я быстро убрала краски и альбом и попыталась занять её чтением детской книги. Еле дождавшись обеда и дневного сна миссис Малфой, я решила обдумать произошедшее. В моей голове вертелись тысячи невероятных вариантов, почему она могла заплакать над радугой, но всё было таким нелепым и смешным, что у меня разболелась голова.       Я побродила по своей спальне, полежала немного, всё это не успокаивало мои натянутые до предела нервы. Единственное, что разумное пришло мне в голову, так это сесть и написать письмо маме. Это отвлекло меня от дум на полчаса. В письме я не стала рассказывать ей о своих проблемах, а просто написала, что у меня всё хорошо и расспросила о её делах и работе. Я очень сильно скучала по ней, мне хотелось приехать домой и обнять маму. Я даже придумала, как я смогу вырваться к ней. Попросить мистера Малфоя отпустить меня за ингредиентами для зелий, а самой попутно аппарировать к маме. Этот план я вынашивала уже несколько дней. Для его реализации оставалось совсем чуть-чуть.       С этими тёплыми мыслями я запечатала конверт и решила сходить в совятню, чтобы отправить письмо, надеясь на чудо — не напасть вновь на тот смех и цоканье. Натянув кардиган сверху футболки, я покинула спальню. В коридоре было практически тихо, кое-где я слышала шёпот портретов, которые о чём-то беседовали. Я спокойно дошла до лестницы, спустилась и вышла из дома. Дождь продолжал моросить. Совятня располагалась недалеко, следовало обойти дом и, не доходя до сада, свернуть направо, что я и сделала. В совятне на жёрдочках мирно спали с десяток сов разной расцветки. Мой взгляд упал на небольшую коричневую совушку с белым оперением на груди. Я медленно подошла к ней и погладила по мягкой голове. Сова открыла один глаз, а я ей прошептала, протягивая кусочек печенья:       — Прости, что разбудила, но мне нужно, чтобы ты доставила письмо Анне Гросс.       Совушка сладко зевнула, открыла второй глаз и, склевав угощение, протянула лапку для письма. Бережно привязав конверт, я открыла дверь совятни. Сова взмахнула крыльями и вылетела на свободу. Я улыбнулась ей вслед и развернулась, чтобы идти обратно в дом, как неожиданно ткнулась носом в чью-то чёрную мантию. Запах дорогих мужских духов приятно стал обволакивать меня. Я подняла глаза. Это был Люциус Малфой. Мои глаза вытаращились на его лицо, а я отскочила на два шага назад вглубь совятни. Малфой ухмыльнулся и сказал:       — Добрый день, мисс Гросс. Вы собираетесь выходить или же вам нравится здесь и вы желаете свить тут уютное гнёздышко?       Я, еле выйдя из оцепенения, покинула совятню и остановилась напротив него. То, что я сказала, было похоже на оправдание, и я совсем не хотела этого говорить, тем более ему:       — Доброе утро, мистер Малфой. Нет, я всего лишь отправляла письмо матери в Лондон, думаю, что я имела право это сделать.       Лицо мистера Малфоя не выражало никаких эмоций. Он ответил мне холодным тоном:       — Конечно, мисс, имеете. Думаю, что вам больше некому писать, ведь не в Министерство же вы пишите.       Тут меня прошиб холодный пот, футболка намокла и прилипла к моей спине, возможно это даже и дождь намочил мою спину, но холод пробежался от шеи до копчика. Руки задрожали, но я сумела ответить:       — Нет, не в Министерство, мистер Малфой.       Я развернулась и быстрым шагом пошла прочь, чтобы он не успел мне ничего больше сказать вслед. После парадных дверей я просто неслась в свою спальню. А когда оказалась на месте, смогла дышать и соображать. Я пробормотала, что это просто совпадение и, Малфой это сказал, чтобы задеть меня. От этих мыслей меня отвлёк тихий стук в дверь. Я открыла её, а на пороге стоял Драко.       — Добрый день, мистер Малфой, — я впустила его в комнату.       — Добрый день, мисс Гросс. Я зашёл к вам, чтобы напомнить, что сегодня вечером я уезжаю на стажировку. Я бы хотел с вами поговорить о моей матери, — Драко присел на стул возле трюмо, я же осталась стоять. — Меня не будет дома очень долго, поэтому я бы хотел вас попросить, чтобы вы мне писали о ней.       Я улыбнулась ему. Мне нравилась его забота о миссис Малфой.       — Хорошо, я буду писать вам каждую неделю, — ответила я, копаясь в прикроватной тумбоче и доставая оттуда альбом с рисунком Нарциссы, я понимала, что шанса нормально поговорить с ним у меня может и не быть больше, — мистер Малфой, сегодня я пыталась провести арт-терапию и вот, что получилось, — я протянула раскрытый альбом ему.        Драко взял рисунок и стал рассматривать его, хмуря свои светлые брови. Он поднял на меня свои серые глаза и сказал:       — Тут удивительного ничего нет, мисс Гросс, думаю, что вы сами всё понимаете.       — Есть удивительное, когда ваша мама нарисовала радугу, она начала плакать, я вышла, чтобы взять Успокоительное зелье, а когда вернулась, она успокоилась и закрасила всё чёрным. Почему она плакала?       Одна бровь Драко поползла вверх, он поставил локти на коленки, а одной рукой взялся за подбородок:       — Я не силён в психологии и подобных артах, но для меня радуга — это символ детства и радости, помню, как мама обучала меня цветам и рисовала радугу, приговаривая: "Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан." Каждое слово начиналось на букву, которая соотвествовала названию цвета: Каждый — Красный и так далее.       Тогда словам Драко я не придала особого значения, решив, что Нарцисса заплакала, потому что вспомнила свою счастливую жизнь, занимаясь уроками с сыном. Поэтому, Драко, побыв ещё немного рассматривая рисунок, предложил мне вечером проводить его до дверей, на что я охотно согласилась. Он на цыпочках зашёл в комнату мамы. Нарцисса к этому времени уже не спала, а просто лежала. Я решила им не мешать. Драко пробыл в спальне матери недолго, потом вышел. А мы с миссис Малфой занялись своими делами. Погода дала "добро", и нам с ней даже удалось прогуляться вечером перед сном.       Наступил вечер, а с ним и время, когда настала пора прощаться с Драко, поэтому я оставила миссис Малфой с Лу и вышла к лестнице. Перед выходом уже стоял чемодан, сам же Малфой-младший сидел на диване в холле и о чём-то негромко разговаривал с отцом. На Драко была надета обыкновенная чёрная мантия, но из-под неё выставлялся красивый тёмно-серый пиджак и такого же цвета брюки, а чёрные туфли начищены были эльфами так, что в них отражались свечи с люстры, висевшей в центре потолка.       Сам же хозяин поместья был облачён в чёрный пиджак с воротником-стойкой и чёрные брюки. Этот непроглядный матовый цвет создавал яркий контраст с его пепельными волосами и бледной кожей.       Я поспешно спустилась с лестницы и подошла к ним, кивая обоим в знак приветствия. Драко был как всегда добродушен, а его отец молча кивнул, отвернувшись в сторону журнального столика, где стояла начатая бутылка дорогого коньяка и два бокала.       — Ну, что же, мне пора в путь, отец, — Драко пожал руку Люциусу, — мисс Гросс, — он вновь кивнул, протягивая мне свою ладонь.       Я протянула ему руку, он наклонился, чтобы едва коснуться губами для поцелуя, этот аристократический жест вызвал во мне бурю эмоций. Мне захотелось обнять его и умолять, что бы он остался, но я не имела на это никакого права, поэтому натянуто улыбнулась, убирая дрожащую руку в карман брюк. Эта сцена не понравилась Малфою-старшему, он едва заметно поморщил нос, затем вновь на его лице возникла популярная маска безразличия.       Драко широким шагом прошёл к чемодану, а из кармана достал перо. Это был портал, с помощью которого ему предстояло отправиться в назначенное место. Он открыл дверь, отлевитировал чемодан с вещами за ворота и вышел, закрыв негромко дверь. Для меня этот щелчок замка означал одно — я осталась тут совершенно одна. Моё сердце сжалось в тугой комок, а на глазах заблестели предательские слёзы, которые я смахнула тыльной стороной руки, и обернулась, чтобы посмотреть на Люциуса. Он расслабленно сидел на дорогом антикварном диване и пригубил коньяк, смакуя его вкус. Всё это меня начало раздражать, и я, чтобы не ляпнуть ничего лишнего отправилась обратно к себе в спальню.