202
Неджи уверенно толкнул одну из дверей информационного центра. На стуле посреди комнаты, закрыв глаза, сидела Митараши Анко — опытная волчица Анбу. Широкая ладонь сенсора Яманака покоилась на ее макушке. Парень хмурился и кривился. По его виску сползла сверкающая капля пота. Неподалеку у стены, скрестив руки, стоял Анбу в светлом плаще. Наруто мигом узнал его — и эту маску, и плащ, и… В общем-то, маску можно было сменить, да и плащи у многих были одинаковые. Но Наруто подсознательно чувствовал — это тот самый Тонэки Ёро, который в свое время не выпускал его из Конохи. Мороз пробежал по коже. — Как успехи, Хибари? — спросил Неджи. Сенсор в последний раз скривился, открыл глаза и убрал руку с головы Анко. — Ничего нового. Работал мастер. Неджи прищурился. — Мастер, говоришь? — Да. Давно такой проблемы со вскрытием памяти не было. — Когда в последний раз? — Это секретная информация. — Эта информация поможет нам в расследовании, — сказал Неджи. Хибари со вздохом почесал красное ухо. — Когда пытались взломать память Сарады. Ну… не той Сарады, которая маленькая. А то я слышал, там новая родилась… Наруто поежился: Неджи метнул в него такой косой взгляд, словно в чем-то подозревал. — В тот раз заблокировать память мог кто угодно: Учиха Шисуи, Учиха Саске, Учиха Итачи, Орочимару… — откликнулся Ёро. — Учиха-Учиха-Учиха… Орочимару, — повторил Неджи. — Орочимару? — резко спросила Анко. — Но он давно уже кормит червей. — Твоя проклятая печать исчезла, — сказал Ёро. — Тебя нашли в лесу без сознания. Думаешь, просто так, Анко? — Не хочешь ли ты сказать, что Орочимару жив? — процедила Анко, сжимая кулаки на коленях. Ёро отлепился от стены и подошел к ним. — Больше мы из твоей памяти не вытянем. Неджи, Наруто, нам пора. Проверим пару мест. Плечом вперед он проскользнул мимо них к выходу.****
Ёро стоял на нижней ветке дерева, упираясь рукой в ствол, и ждал отчета. Неджи, активировав бьякуган, вглядывался в никуда. Наруто испытывал к капитану Тонэки неприязнь и в то же время чувствовал тайную гордость. Надо же, чтобы спустя годы его свободно отправляли на миссию с этим Ёро? После смерти Цунаде баа-чан клетка окончательно распахнулась. Наруто залез рукой под футболку и достал кристалл — зеленоватый, сверкающий гладкими гранями. Он уже давно мучился над загадкой этого кристалла. Помнил, как проиграл спор с расенганом. Кристалл не должен был оказаться у него, но все равно оказался. Почему баа-чан завещала эту драгоценность именно ему? Почему так больно и горячо становилось в груди, когда он смотрел, как в гранях кристалла играет солнце? Он напрягал свою память изо всех сил, пытаясь продавить невидимую стену. Блуждал в поисках зацепки, и память понемногу сдвигалась, освобождая ему путь натужно и нехотя. — Ничего, — сказал Неджи. Все сбилось. Наруто попытался вернуться к наметившимся ходам в памяти, но тщетно: голос Неджи все спутал. — Твоя очередь, Наруто. Точно решил добить его. Если Неджи не увидел своим бьякуганом ничего подозрительного в округе, значит, пришло время режима отшельника. Наруто скрипнул зубами и плюхнулся на землю, скрестив ноги, принял неподвижную позу. Энергия природы текла к нему, подмешивалась в очаг третьей составляющей. Пронзительный крик дикой жизни, сила и движение… …и Саске. Наруто испугался. Попытался прервать связь с окружающим миром, но было слишком поздно: знание уже впиталось. Присутствие Саске, неподалеку — присутствие Орочимару. Новая жизнь… Какого черта?! Он медленно поднялся, с трудом подавляя гнев. Мелькнули обрывки недавнего разговора: «Заблокировать память мог кто угодно: Учиха Шисуи, Учиха Саске…» Когда Ёро и Хибари обсуждали это в отделе информации, он думал, что они чокнутые. Саске… Саске не мог. Саске сам убил Орочимару. И что же он ощущал теперь? — Что-то нашел, Наруто? — спросил Ёро. Наруто тяжело выдохнул и покачал головой.****
В полутемной лаборатории мерно гудело электричество. Пищал компьютер с мигающей лампой. Саске во всей этой технике сроду не разбирался и трогать что-либо опасался. Человечество уходило от той силы, которую могла дать природа, и создавало вместо этого другую: силу технического прогресса. Уходило потому, что природа даровала силу не всем. Саске природа не обидела, и новорожденный мир техники был ему чужд. Зато Орочимару охотно принимал и применял любые технические новинки. В чистой белой одежде, причесанный и юный, словно омолодившийся, он нависал над крупным компьютером. Клавиши цокали под быстрыми белыми пальцами. — Как успехи? Орочимару закончил отбивать дробь на клавиатуре. — Работа идет, Саске-кун. — Мне нужен результат. — Знаю-знаю… — Если результата не будет, ты умрешь. — Умру, опять, — спокойно повторил Орочимару. — Знаю. Он довольно осклабился. Похоже, считал, что сможет вести свою игру, но у Саске все было схвачено. Он пошел на такой риск — воскрешение учителя — только по одной причине: ему нужен был риннеган. Не только мне. Всему миру. — Как ты собираешься это сделать? — с подозрением уточнил Саске. — Откуда ты можешь знать, как пробудить риннеган? — У меня есть кое-какие наработки. Кто-то из прежних меня оставил нам с тобой подарочек, Саске-кун. — Твои прошлые воплощения имели дело с риннеганом? — О да. — Глаза Орочимару горели. — Я не знаю, как ему, то есть мне, это удалось, но эта информация бесценна и очевидно очень нам с тобой поможет. — Ты… вырастишь риннеган? Противно было произносить это. Саске знал методы Орочимару, и они ему были авансом омерзительны. Орочимару покачал головой. — Толку выращивать целое существо ради глаз. К тому же, тебе никогда не нравились такие методы, Саске-кун. Саске едва удержался, чтобы не выдохнуть с облегчением. — Риннеган можно пробудить с уже имеющейся основы. И у тебя эта основа уже есть. Я секвенировал твой геном и сверил с наработками прежнего себя. У тебя есть нужные последовательности. А вот активировать их будет непросто… Орочимару вдруг напрягся. С его лица сползла гнусная улыбочка. — В десятке километров от нас шиноби Конохи. — Они идут сюда? Орочимару что-то нажал. На экране появилась информация. — Нет. Огибают нас по дуге. Хьюга, Анбу и Наруто-кун… — Наруто? Саске прищурился. У Орочимару тоже все было по-своему схвачено.****
Наруто так ждал, когда закончится эта проклятая миссия, и это наконец-то свершилось. Едва вернувшись домой, он снова ринулся обратно — на то самое место, где почувствовал Саске. Расследование таинственного исчезновения печати Анко с куском ее памяти… Теперь он знал, кто за этим стоит, и хотел сам во всем разобраться, без Ёро и Неджи. На кону стояла жизнь и репутация его друга, а Неджи с таким неприятным подозрением называл фамилию «Учиха», что Наруто испытывал желание оградить своих друзей от всевидящего ока бьякугана. Пусть это и было предательством деревни и вопреки приказу. К черту. Если Саске и Орочимару будут угрожать Конохе, я сам всех защищу. Я могу. Так… Это было где-то здесь. Наруто остановился на пологом склоне, покрытом зарослями папоротника, и попрыгал. «На что ты надеешься? Что земля под ногами провалится?» — спросил Кьюби. Саске бы не сделал это просто так. А если он так поступил, я должен понять зачем. Как нас учил Какаши-сенсей… Те, кто бросают друзей, хуже мусора. «Отличная речь. И как ты собираешься войти?» Наруто пожал плечами и протянул руку. Раскрутившийся на ладони расенган стал расти. «Только не говори мне, что ты…» Наруто от души впечатал расенган в землю. Запахло рваными листьями и землей. Техника погружалась все глубже. Хрустнул камень… «Ниндзя. Скрытность. Неприметность», — вздохнул Кьюби. Наруто с грохотом провалился в недра пробуренного провала. В убежище было темно и душно от каменной пыли и рассеянных частичек почвы. В мутном пылевом тумане искрил оборванный провод. Наруто выполз в коридор и увидел мигающую красную лампочку под потолком. «Ты правда считаешь, что Саске все еще здесь? Неделя прошла». Орочимару должен быть здесь. А уж у него я выпытаю, ттэбайо! Наруто вошел в режим отшельника. Орочимару не было ни поблизости, ни вдали. Даже намека на присутствие. Саске тоже. Только несколько слабых очагов ощущались в восточном крыле убежища. Наруто прикусил губу от досады и направился туда. Столько перся сюда, и все зря. Саске нет. Орочимару нет… Он пробирался аккуратно, памятуя о ловушках в убежищах Орочимару. Несколько заметил на подходе и ловко обошел. Знаем мы твои методы. Было дело. Все вокруг было незнакомым: чужие стены и коридор, новые запахи, голубое свечение неоновых ламп… Но мощное чувство дежавю плавило грудь щемящей надеждой и теплом. Одно убежище Орочимару накладывалось на другое. Наруто остановился и провел рукой по бедру. Когда-то тут была царапина. Задело дротиком… «А если он был ядовитым?» — спросил в голове девичий голосок, взволнованный и укоризненный. Бешено натянулась ведущая струна памяти. Наруто остановился как вкопанный. Он попытался схватить эту нить, размотать ее, но снова уперся в стену. Память не пускала его дальше. Ч-черт… Он со злостью двинулся вперед. Проклятая память. Да что с ней такое? Это какая-то болезнь? Все было нормально до того момента, как Саске оставил его с маленькой Сарадой. Но с тех пор Наруто все чаще и чаще казалось, что его память разграничила какая-то стена, за которой скрывалось нечто исключительно ценное. А я бы и не знал. И почему только оно проявляется в такие странные моменты? Кулон Цунаде баа-чан… Убежище Орочимару… Наруто проник в восточное крыло, успешно преодолев еще ряд ловушек, и очутился в небольшом тихом зале. Вдоль стен тянулись экраны с матрицами зеленых символов. Гигантские стеклянные цилиндры, наполненные пузырящейся салатовой жидкостью, освещали полутемное помещение. Из колб к потолку тянулись трубки и провода, в них периодически слышалось голодное бульканье. Наруто подошел ближе к одному из цилиндров. Внутри зеленоватой жидкости плавал голый белокожий младенец. От его брюшка к верхней крышке цилиндра тянулась белая пуповина с синими прожилками. Это еще что? Наруто присел перед цилиндром и прочел надпись на электронном дисплее. «Лог-1». Он двинулся дальше. Во втором цилиндре тоже плавал младенец. «Лог-2». Третий цилиндр оказался пуст. В четвертом цилиндре болталась какая-то крошечная белая масса, тоже эмбрион, но помоложе. Наруто сглотнул. Это… Это чего же… Мой Боруто тоже таким был? «Не только твой Боруто, — ехидно ответил Кьюби. — Ты тоже. И твоя жена». На сердце опадал тяжелый осадок. Эти дети болтались в зеленой воде одни, беззащитные на экспериментальной базе Орочимару. На виду… Их хотелось заслонить и защитить. Но он не мог. Наруто не был силен во всех этих сферах, но интуитивно подозревал: дети не выживут за пределами колб. Они связаны с ними пуповиной, как он с Курамой. Наруто нехотя отступил к двери. Лаборатория провожала его тишиной и равномерным гудением электричества.