ГЛАВА 30
9 января 2022 г. в 15:28
г. Форкс, январь 2005 г.
На следующее утро я проснулся раньше обычного. Несмотря на то что за окном уже рассвело, комната была погружена в полутьму. На соседней кровати мирно посапывала Барби в обнимку с плюшевым медвежонком. Откинув одеяло и присев на край кровати, я нащупал ногами мягкие тапочки и подошёл к окну.
На улице небо затягивала сплошная пелена белесых облаков. Траву возле дома покрывал тонкий слой снега, на ветках деревьев лежал иней.
Стараясь не разбудить сестрёнку, я быстро оделся и пошёл в ванную. Умыл лицо, почистил зубы, расчесал волосы, а затем спустился на первый этаж, где с кухни уже доносился соблазнительный запах жареного бекона.
Как и следовало ожидать, за столом в одиночестве завтракал Чарли.
— Что-то рано ты сегодня, — удивлённо произнёс отец, увидев меня. — Есть будешь? На плите ещё осталось немного мяса с яичницей.
— Не откажусь, — кивнул я.
Переложив яичницу из сковородки в тарелку и заварив кофе, я подсел к столу.
— Видела, что творится на улице? — поинтересовался Чарли, ловко орудуя ножом и вилкой.
— Опять снег выпал. Наверняка ещё и похолодало.
— Не в этом дело, — махнул рукой отец. — Вчерашний дождь помнишь? Теперь все лужи замёрзли и превратили дорогу в каток.
— Думаешь, будут аварии?
— Уверен! — кивнул шериф. — Поэтому я надел на колёса твоего пикапа цепи. С ними машина будет гораздо устойчивей.
— Спасибо, пап, — совершенно искренне поблагодарил я.
Наблюдая за тем как Чарли доедает свой завтрак, я вдруг вспомнил своего прежнего отца, Косингу Палпатина. Вот уж трудно найти более непохожих друг на друга людей.
Заносчивый, высокомерный, эгоистичный, Косинга мнил себя пупом земли благодаря своему аристократическому происхождению. Для него не существовало чужого мнения — все в семье должны были беспрекословно выполнять только его волю. Малейшее непослушание жестоко наказывалось. Жену и детей он превратил в безвольных, забитых кукол, которые даже тени его боялись. Пытался Косинга прогнуть и меня… Не вышло!
И Чарли. Тактичный, деликатный, ненавязчивый, но в то же время такой заботливый. Не лезет с расспросами, когда видит, что я не хочу разговаривать, никогда не кричит, не ругается, не навязывает свою точку зрения.
Интересно, как бы повёл себя Чарли, узнав, кто я на самом деле? Побежал бы за дробовиком с криком: «Я убью тебя, мерзкое порождение Зла!» или пожал бы плечами со словами: «Белла, я не осуждаю тебя. Главное, что ты моя дочь и ею навсегда останешься»? Думаю, последнее всё-таки наиболее вероятно…
Мы посидели ещё немного, потом я посмотрел на часы и пошёл будить Барби. Несмотря на исправно работающий будильник, обычно по утрам сестрёнка всё равно продолжала нежиться в постели, и только мое личное вмешательство могло поднять её на ноги.
Войдя в спальню, застал привычную картину: будильник играл «подъём», а девочка просто накрыла голову подушкой и не обращала внимания на шум.
Растолкав Барби, заставил её одеться, умыться и собраться в школу. Когда мы спустились вниз, Чарли уже уехал на работу. Заглянул в холодильник, достал оттуда арахисовое масло, намазал его на хлеб, положил готовый бутерброд на тарелку, налил в стакан апельсинового сока и поставил всё это перед сидящей за столом девочкой.
Пока Барби жевала бутерброд и запивала его соком, я заварил себе ещё одну чашку ароматного кофе. После завтрака мы надели теплые куртки и вязанные шапочки, висевшие в прихожей, закинули школьные рюкзаки на плечи и вышли на крыльцо.
— Ай-й-й! — вскрикнула Барби, поскользнувшись на заледеневших ступеньках.
Девочка непременно бы упала, если бы я вовремя не успел схватить её за руку, помогая сохранить равновесие. Осторожно ступая по подъездной дорожке, покрытой тонкой коркой льда, мы подошли к пикапу. Я обратил внимание на шины колёс: их действительно крест-накрест пересекали металлические цепи.
В кабине пикапа оказалось довольно холодно. Заведя мотор, я включил печку и вырулил на дорогу. В некоторых местах проезжая часть представляла собой сплошной каток, поэтому, даже несмотря на наличие цепей, я старался не превышать скорость.
Путь до школы лежал по главной улице города. Снег на лужайках возле домов уже начинал подтаивать, некоторые горожане щётками счищали мокрую кашицу со своих машин, припаркованных вдоль тротуаров.
Немного притормозив, я свернул на школьную стоянку и увидел Калленов. Они группой стояли возле своих машин «Volvo» и «Aston Martin» и о чем-то беседовали.
Я припарковался неподалёку и повернулся к сидевшей рядом сестрёнке. Во время поездки она достала из рюкзака альбом, разложила его на коленях и теперь что-то рисовала, даже не поднимая головы.
— Барби, мы уже приехали, — сообщил я очевидный факт, намекая, что пора вылезать из салона.
— Ага, щас, — пробурчала себе под нос девочка. — Добавлю ещё пару штрихов, и всё…
Я вылез из машины и захлопнул дверцу. Закинув на плечо лямку рюкзака, сделал несколько шагов по направлению к школе и обернулся, намереваясь поторопить зазевавшуюся Барби. Девочка не спешила меня догонять и замешкалась возле пикапа, уткнувшись в альбом.
А потом события понеслись галопом. Послышался визг тормозов, и на стоянку с бешеной скоростью выскочил темно-синий фургон с тонированными стёклами. Водитель явно пытался остановить машину, но шины скользили на льду, фургон беспорядочными зигзагами закружился по парковке.
Школьники и учителя, приехавшие на своих машинах, буквально застыли с открытыми ртами, наблюдая за тем, как взбесившийся фургон чуть не сбил нескольких первоклашек, выбравшихся из жёлтого автобуса.
Чудом не зацепив детей, фургон понёсся прямо на Барби. Девочка наконец оторвалась от своего альбома, но вместо того чтобы бежать, со страхом уставилась на летящую на неё груду металла.
В моей голове с молниеносной быстротой завертелись невидимые шестерёнки. Прикинув расстояние, я сразу осознал, что не успею добежать до сестры, прежде чем в неё впечатается фургон. Не то чтобы Барби была слишком далеко — просто от меня её отделял кузов пикапа, который нужно было для этого обогнуть. И лишних секунд на это у меня не было.
Разумеется, я мог спасти девочку, оттолкнув её Силой, но тогда бы выдал своё инкогнито: за происходящим наблюдали множество людей, подобная демонстрация собственных сверхспособностей в дальнейшем вызовет кучу вопросов. О реакции вампиров вообще не берусь судить.
Так что же мне делать? Показать всем вокруг свою Силу или допустить гибель сестры?
Пытаясь сделать тяжёлый выбор, бросил взгляд на Калленов, стоявших за три машины от пикапа. В этот момент Эдвард, смотревший на Барби с нескрываемым ужасом, вдруг резко рванул с места.
Водитель фургона, стремясь избежать столкновения, крутанул рулём. Машину повело боком, и она, словно в замедленной съёмке, пошла в вираж. За долю секунды до того, как произошло непоправимое, вампир сбил девочку с ног, повалив её на асфальт.
Переднее крыло фургона со страшной силой впечаталось в дверцу пикапа, рядом с которой только что стояла Барби. Послышался жуткий металлический скрежет и звон разлетающегося вдребезги стёкла.
Машину повело зигзагом, грозя придавить вампира с ребёнком. И тут Эдвард показал свою нечеловеческую силу: он вытянул руку и ладонью остановил приближающийся кузов фургона, оставив на нём глубокую вмятину.
Затем вампир окинул мимолётным взглядом спрятавшуюся за его спиной Барби и, убедившись, что она не пострадала, повернул голову в мою сторону. В глазах Эдварда я прочёл глубокое удовлетворение.
Разумеется, я тут же подбежал к сестрёнке и, отстранив спасителя, обнял Барби, не забывая при этом шептать ей на ухо ласковые, утешающие слова. Малышка явно пребывала в шоке, но не ревела, не плакала, а только тихонечко всхлипывала.
Вокруг места происшествия собралась шумная толпа. Учителя и школьники с перепуганными лицами вразнобой обсуждали случившееся.
— Эдвард! Белла! С ребёнком все в порядке? — услышал я взволнованный голос учителя математики, мистера Варнера.
— Вроде да, — кивнул я, продолжая обнимать сестрёнку. — Но Барби очень напугана и вся дрожит.
— У неё кровь, — заметила какая-то старшеклассница. — На ладони.
— Наверное, ударилась при падении, — сделал вывод кто-то из ребят.
Я немного отстранился и, взяв в руки детскую ладошку, внимательно её осмотрел. На внешней стороне чётко просматривались царапины, кожа уже успела покраснеть, выступило несколько капелек крови.
Вспомнив, что здесь присутствуют вампиры, я опасливо покосился на Калленов. Кто его знает, вдруг от вида крови им сорвёт крышу? Эдвард отвернулся и разглядывал вмятину на фургоне, Эммет, Джаспер и Розали, стоявшие за спинами других ребят, хранили трудно читаемое выражение лиц, Эллис смотрела на девочку с явным сочувствием.
— Отойдите, я перевяжу рану! — сквозь толпу протиснулась та самая рыжеволосая женщина в очках, которая не так давно принимала нас в школу. В руках она держала автомобильную аптечку. — Лучше помогите водителю выбраться.
Напоминание оказалось лишними, так как, пока мы разговаривали, дверца с другой стороны фургона распахнулась и из салона вылез никто иной как Тайлер Кроули. Его черную физиономию украшало несколько ссадин, а кожа налилась пунцовым оттенком, выдавая сильный стресс.
— Я не виноват! — как заведённый твердил парень. — Это всё машина. Она не слушалась руля.
— Вызывайте скорую, — распорядился Варнер.
Рыжеволосая женщина опустилась на колени рядом с Барби и принялась перевязывать ей руку, я старался успокоить сестрёнку, мистер Варнер задал Эдварду несколько вопросов по поводу его самочувствия, кто-то из учителей решил помочь Тайлеру. Ребята продолжали оживлённо обсуждать происшествие.
Через несколько минут приехавшие парамедики осмотрели Барби. Обнаружив на её голени большой синяк, они заявили, что возможен закрытый перелом, поэтому нужно сделать рентген в больнице. Разумеется, я вызвался сопровождать сестрёнку. Когда мы садились в машину «скорой помощи», Эдвард изъявил желание поехать с нами, аргументируя тем, что доктор Каллен его отец.
Я заметил, что парамедики были явно знакомы с Эдвардом, что, впрочем, неудивительно, учитывая место, где работает его отец. В результате вампира по-приятельски посадили на переднее сиденье, а нас с Барби разместили в салоне на местах, предназначенных для пациентов.
Не успела «скорая помощь» уехать, как на школьную стоянку под громкий вой сирены примчался патрульный автомобиль Чарли. Убедившись в том, что мы целы, шериф набросился на Тайлера, обвиняя его в опасном вождении и грозясь пожизненно лишить прав. Парень молча слушал и только потрясённо качал головой, наспех перевязанной бинтом.
Парамедики не стали дожидаться окончания разбора полётов и, погрузившись в салон, захлопнули задние двери. Машина сразу же тронулась с места и выехала за пределы школьной территории.
Вскоре нас высадили около здания городской больницы и передали на попечение медсёстрам, которые сопроводили нас в процедурную — длинную комнату с несколькими койками, окруженными полупрозрачными занавесками-ширмами.
Эдвард куда-то ушёл, а Барби уложили на койку и подключили к прикроватному реанимационному монитору. Потом медсёстры засуетились и через минуту к соседней койке принесли носилки с Тайлером Кроули.
Когда наши взгляды встретились, я не выдержал и фыркнул:
— Тайлер, ну ты и мудак!
— Белла, прости, — взволнованно заголосил парень. — Сегодня гололёд, а я забылся и прибавил газу. Вот фургон и занесло…
— Проси прощения не у меня, а у неё, — я кивнул на Барби, которая молча лежала на койке. — Ты её чуть не угробил.
— Постой-ка! — от внезапно пришедшей мысли Тайлер слегка дёрнулся на кровати, чем помешал медсестре перебинтовывать ему голову.
— Молодой человек, не шевелитесь, пожалуйста! — цыкнула на него женщина.
— Извините, мэм, — пациент вновь опустил голову и продолжил говорить: — Я всё не могу понять, как твоя сестра смогла так быстро уйти с дороги? Она стояла у пикапа, а через секунду исчезла.
— Её спас Эдвард… Эдвард Каллен.
— Надо же! — присвистнул Тайлер. — Оказывается, он настоящий спринтер. Эдвард не пострадал?
— Нет, с ним всё в порядке, — успокоил я парня.
Продолжить разговор помешал санитар, который сообщил, что Барбару Фостер ждут на рентгене. Я помог сестрёнке подняться и за ручку отвёл в нужный кабинет.
Потом мы вернулись в процедурную, по пути разминувшись с Тайлером, которого тоже отправили делать снимки.
А в процедурной нас дожидался Эдвард в компании светловолосого мужчины в белом халате, с бледным лицом и темными кругами под глазами. На бейджике значилось: «Доктор Карлайл Каллен».
Мужчина окинул меня равнодушным взглядом и дружелюбно улыбнулся Барби.
— Как ты себя чувствуешь, золотце?
— После случившегося она не разговаривает, — ответил я за сестрёнку.
— Для детей это обычная реакция на стресс, — сообщил доктор. — Ребёнку нужен психолог.
Карлайл присел на корточки перед девочкой и произнёс ласковым голосом:
— Не возражаешь, малышка, если тебя осмотрит добрый доктор?
Барби молча кивнула, и Карлайл, усадив её на койку, посветил в глаза диагностическим фонариком, послушал дыхание стетоскопом, осмотрел царапины на ладони и синяк на голени.
Так, значит, этот мужик и есть глава вампирского клана? Да у него просто великолепная выдержка! При виде кровавой раны на ладони девочки ни один мускул на лице не дрогнул. Карлайл абсолютно спокоен, его действия чётко выверены, словно правильно отлаженный часовой механизм.
Может, вампир сыт? Интересно, зачем ему вообще работать в больнице? Ворует запасы донорской крови? Но такое вряд ли возможно, ведь донорская кровь — предмет строгой отчётности, да и не может в этой захолустной больнице быть больших запасов, способных прокормить целое вампирское семейство.
Тогда зачем? Сама по себе работа хирурга подразумевает постоянное лицезрение крови, а это для вампира огромное искушение. Джейкоб, правда, утверждал, что Каллены пьют только кровь животных, но искушение-то никуда не девается. Если провести аналогию, то Карлайл подобен клиенту, который ежедневно приходит в ресторан, заказывает себе аппетитное блюдо, источающее восхитительный аромат, но ничего не ест и только с каменным выражением лица смотрит в тарелку, а потом встаёт и покидает ресторан. Ей-богу, этот Карлайл настоящий извращенец, которому нравиться себя мучить.
Я перевёл взгляд на Эдварда, который терпеливо дожидался окончания осмотра. Итак, дружок, ты решил поиграть в героя и спас мою сестрёнку. Спасибо, конечно, вот только, остановив рукой фургон, ты крупно подставился. Нет, не перед зрителями, обзор которым загораживал кузов фургона, — передо мной! Я ведь прекрасно видел демонстрацию твоих сверхспособностей, и ты об этом знаешь.
Вот и посмотрим, как ты объяснишь мне свою нечеловеческую силу. Будешь, как идиот, отрицать очевидное или признаешься в том, кто ты есть на самом деле. Ну, а, добившись признания, можно будет ниточка за ниточкой вытянуть из тебя кучу подробностей о жизни вампиров и пополнить о них свои крайне поверхностные знания.
— Доктор Каллен! — в процедурную вошёл санитар с планшетом в руках. — Снимки Барбары Фостер.
— Так, посмотрим, — Карлайл какое-то время изучал изображения, а потом ободряюще мне улыбнулся: –Всё в порядке, перелома нет.
— Рада это слышать, — изобразил я облегчение. — Мы можем идти?
— Нет, сперва зайдите к психологу, — порекомендовал доктор и, чуть промедлив, добавил: — Шериф Свон ждёт в приемном покое. Пусть забирает вас домой, но, если девочка будет на что-то жаловаться, немедленно везите её ко мне.
— Хорошо, док.
Карлайл вышел, и мы остались наедине с Эдвардом, если, конечно, не считать ребёнка. Пора было начинать «обработку» вампира.
— Эдвард, я очень тебе благодарна, — произнёс я вкрадчивым голосом. — Если бы Барби погибла, даже не знаю, что бы делала… Спасибо…
Мои слова явно смутили вампира, он отвёл взгляд и уставился в одну точку.
— Нет, правда, ты настоящий герой, — продолжил я заливать ему в уши сладкую патоку. — Далеко не каждый вот так самоотверженно, с риском для жизни, бросится на помощь чужому человеку.
— Я сделал то, что должен был, — еле слышно выдавил из себя вампир.
— И ты очень сильный, — приблизившись к Эдварду, я смахнул с его плеча невидимую соринку, заглядывая прямо в глаза. — Фургон должен был придавить вас обоих, но ты его удержал. Просто взял и удержал одной рукой, оставив на кузове огромную вмятину… А у тебя нет даже царапины…
Выражение глаз Эдварда изменилось, теперь он смотрел на меня с оттенком лёгкого недоумения.
— Это тебе показалось, Белла. Ничего такого не было.
— Да неужели? — насмешливо усмехнулся я. — Может, ещё скажешь, что от стресса у меня помутился рассудок?
— Просто тебе нужно немного отдохнуть, — пожал плечами вампир.
— Не делай из меня дуру.
— Тебе никто не поверит. Лучше не распространяйся об этом.
— А я и не собиралась никому ничего говорить, — твёрдо произнёс я, по-прежнему глядя в глаза собеседнику.
— Тогда давай забудем об этом, — предложил вампир.
— Неужели тебе так сложно признать правду? — мой голос приобрёл прежние вкрадчивые нотки. — Пойми, Эдвард, после спасения сестры я желаю тебе только добра. Просто доверься мне…
— Я уже сказал тебе правду, — тихо произнёс вампир и вышел из процедурной, разминувшись в дверном проёме с Тайлером.
Проводив собеседника недовольным взглядом, я досадливо поморщился. Что же, попытка раскрутить Эдварда на откровенность закончилась неудачей. Ну, ничего, попытка, как говорится, не пытка. В любом случае, стоило попробовать.
— Пойдём, малышка, — взяв за руку Барби, я помог ей слезть с койки и направился к выходу. — Не будем заставлять тётю психолога ждать.
— Барби, прости! — услышал я за спиной причитания Тайлера.
Вопреки ожиданиям, психологом оказался мужчина преклонного возраста, полностью седой и с козлиной бородкой. Он всячески демонстрировал своё дружелюбие и даже показывал ребёнку простейшие фокусы, благодаря чему добился от девочки сначала улыбки, а потом и ответов на вопросы. И если поначалу Барби не хотела разговаривать, вскоре они уже мило беседовали о кошечках и собачках, как старые добрые друзья.
Заверив меня, что с ребёнком всё в порядке, доктор закончил сеанс психотерапии, и мы отправились в приёмную, где нас дожидался Чарли.
При нашем появлении мужчина вскочил с лавки и раскрыл было рот, намереваясь задать целую кучу вопросов, но я остановил его порыв характерным жестом.
— Пап, успокойся, с Барби всё в порядке.
— Ты уверена? Что сказал доктор?
— Что всё хорошо. Нас отпустили домой.
Чарли облегчённо вздохнул и, обняв нас обеих за плечи, повёл к выходу. Когда мы сели в патрульную машину и выехали с больничной парковки, шериф задумчиво произнёс:
— Белла, тебе нужно позвонить маме.
— Ты, что, ей сообщил?! — в ужасе воскликнул я.
Под моим негодующим взглядом Чарли скривился, будто съел лимон.
— Да не смотри ты на меня как на врага! Всё равно Барби бы ей проболталась, и Рене всё узнала.
— Извини, пап, — взял я себя в руки. — В твоих словах есть резон… Мама, наверное, рвала и метала.
— Рене чуть удар не хватил, — кивнул шериф. — Поэтому как можно скорее ей позвони и постарайся успокоить.
— Хорошо, позвоню, — не стал я спорить, хотя оправдываться перед разъярённой матерью очень не хотелось.
Естественно, Рене была в истерике. Сначала она устроила мне форменный допрос, стремясь выведать все подробности происшествия. Потом долго читала нотации, укоряя в том, что я не уследил за сестрой. Ну, и окончательно Рене успокоилась, только когда поговорила с Барби и услышала её беззаботный смех.
Закончив общение с мамой, я облегчённо вздохнул. Хорошо хоть Рене хватило ума остаться в Майями, а не лететь очертя голову сюда, сорвав тем самым спецоперацию ФБР по поимке опасного преступника. Пронесло!
В тот же день
С самой первой встречи Эдвард Каллен не переставал думать о Белле. Слишком уж сильно зацепила его уникальная способность этой девушки скрывать собственные мысли. За более чем сотню лет жизни вампир привык «слышать» всех вокруг, а тут вдруг появляется человек, чьи мысли остаются для него загадкой. Как такое вообще возможно?
А какой от неё исходит приятный, дурманящий аромат! Какой сладкой на вкус должна быть её кровь! Вампир не раз прокручивал в мыслях тот злосчастный день, когда под воздействием поистине колдовских чар Беллы он чуть было не сорвался в кровавое безумие. Только железная выдержка, натренированная за долгую жизнь до уровня рефлексов, спасла тогда Беллу и всех, кто находился в классе, от неминуемой гибели, а вампирский клан — от раскрытия и бегства.
Не на шутку перепугавшись, Эдвард решил держаться как можно дальше от этой необычной девушки и даже забросил школу, сбежав в отдалённые глухие леса, где на лоне природы восстанавливал подорванные душевные силы.
Однако хочешь не хочешь, а в школу пришлось возвращаться, и вскоре, несмотря на всё нежелание Эдварда видеть Беллу, судьба вновь свела их вместе, усадив за одну парту на уроке биологии. На этот раз вампир, наученный горьким опытом, держал себя в ежовых рукавицах и даже умудрился спокойно поговорить с ней, пытаясь развести на откровенность. Впрочем, девушка оказалась, что называется, «с характером» и сразу же поставила любопытного вампира на место.
Из этой встречи Эдвард сделал вывод, что вполне может контролировать свой хищнический инстинкт, а значит, его общению с уникальной знакомой ничего не мешает. Просто с Беллой нужно вести себя более мягко и ненавязчиво, и, кто знает, может, однажды он раскроет её исключительный феномен. Ну, а пока можно ограничиться сбором самой общей информации.
Вернувшись домой, Эдвард перерыл весь интернет, разыскивая любое упоминание о Белле Свон, но, кроме краткой биографии, нескольких видеорепортажей о поездке в Северную Корею и интервью Беллы в качестве актрисы, так ничего и не нашёл. Посмотрел вампир и фильмы с её участием, отметив прекрасную актёрскую игру, но ничто из обнаруженного не давало ответа на мучивший его вопрос.
И вот сегодня он спас от гибели сестрёнку Беллы. Спас, сам того не ожидая, просто поддавшись секундному порыву, за что потом подвергся резкой критике Розали и Джаспера. Ведь этим поступком Эдвард продемонстрировал людям вампирскую скорость и реакцию, благо расстояние было слишком маленьким и все вокруг посчитали, что парень просто быстро бегает.
Был, правда, один прокол — сама Белла видела, как вампир рукой останавливает фургон, но Эдвард решил всё отрицать в надежде убедить девушку в ошибочности её восприятия. Белла всего лишь юная неопытная барышня, а не частный детектив или чудак, повёрнутый на поисках сверхъестественного. Ну, поноет немного, попристаёт к нему с расспросами и успокоится. А что ей ещё остаётся?
После аварии Эдвард решил сопроводить Беллу и её сестрёнку в больницу. Разумеется, вампир не рассчитывал на раскрытие каких-либо тайн, но то, что он узнал в больнице, прочитав мысли Барби, вызвало у него крайнее удивление.
Вообще-то изначально младшая сестра Беллы не вызвала у вампира особого интереса. Проникнув однажды в голову ребёнка, Эдвард больше туда не лез, убедившись в том, что девочка является для него открытой книгой, а её мысли — типичными для детей её возраста.
Однако, когда Карлайл осматривал Барби, девочка выглядела такой несчастной, такой мрачной и подавленной, что Эдвард решил ещё раз прочитать её мысли, — просто чтобы убедиться, что с ребёнком всё в порядке.
Настроившись и отсекая другие «голоса», вампир уловил страхи и переживания Барби, связанные с сегодняшней аварией, а также надежду девочки стать в будущем могучей волшебницей и раскидывать в разные стороны с помощью некой Силы десятки и сотни тёмно-синих фургонов.
Сначала Эдвард не придал значения мечтаниям ребёнка, мало ли какие могут быть фантазии в таком возрасте, но тут девочка подумала о Белле как о неком гуру, который повелевает Силой и научит её множеству разных фокусов.
Разумеется, всё это могло быть плодом воображения ребёнка, но учитывая уникальность Беллы… Ведь как-то она блокирует все попытки вампира залезть ей в голову? А вдруг Белла действительно обладает некими паранормальными способностями, которыми умеет пользоваться, и скрывает это?
Эта мысль настолько потрясла Эдварда, что его намерение раскрыть феномен Беллы Свон многократно усилилось. Вампира вдруг посетило довольно странное желание — проникнуть ночью в комнату Беллы и посмотреть, как она спит.
Эдвард не осознавал, что его одержимость Беллой перерастает в крайне навязчивую, болезненную манию.
В ту же ночь
Бледная луна заливала улицы Форкса голубовато-серебряным светом, освещая фасады и крыши домов, слегка припорошённые снегом лужайки, покрытые инеем деревья и припаркованные у обочин машины.
Облачённый в длинный чёрный плащ, с накинутым на голову капюшоном, я стоял посреди пустой улицы, вдыхал свежий холодный воздух и чувствовал себя как-то странно. Ощущения были смутно знакомыми, словно когда-то, очень давно, я уже чувствовал нечто подобное.
Недоуменно покачав головой, я поднёс к лицу кисти рук и ужаснулся: кожа сморщилась и покрылась пигментными пятнами, на тыльной стороне ладоней отчётливо выделялись венозные узлы, длинные, крючковатые пальцы закачивались заскорузлыми ногтями.
Какого чёрта здесь происходит? В панике я ощупал лицо руками, ощутив глубокие старческие морщины и «бульдожьи» дряблые щёки.
Так, стоп! Я, что, опять вернулся в прежнее тело? Нет, не хочу! Не хочу быть стариком!
— Ты и есть старик! — прямо передо мной из воздуха материализовался Эдвард Каллен, одетый в красно-чёрный костюм Дракулы, какие часто надевают на Хэллоуин.
— Эдвард? — я удивлённо приподнял брови. — Что ты здесь делаешь?
— Ты украл чужое тело, чужую жизнь, — проигнорировал мой вопрос вампир. — Убирайся обратно. Убирайся, откуда пришёл!
— Эдвард, успокойся! — поднял я руки в примиряющем жесте.
— Отдай мне Беллу! Отдай! — зашипел вампир и бросился на меня…
— Виу-виу-виу! — по ушам вдруг ударил резкий, пронзительный звук. — Виу-виу-виу!
Картинка перед глазами размылась и исчезла. Прогоняя остатки сна, я рывком поднял голову над подушкой и… встретился взглядом с Эдвардом.
Вампир застыл в шаге от моей кровати, и только лунный свет освещал его перекошенное от испуга лицо.
— Виу-виу-виу! — эхом разносилось по всей комнате. — Виу-виу-виу!
Эдвард! Что, опять? Неужели кошмар продолжается?
Плохо соображая, что происходит, я чисто рефлекторно взмахнул рукой, используя Силовой Толчок. Вампира отбросило назад, и он грузно шлёпнулся задницей на письменный стол, стоявший у противоположной стены. На пол посыплись учебники, семейные фотографии, стакан с ручками и карандашами.
Нет, это точно не сон! А шум, который я слышу, — это же сигнал тревоги! Сигнализация сработала!
Сигнализацию Чарли установил по моей просьбе сразу же после того как мы с сестрёнкой приехали в Форкс. Я ни на минуту не забывал о возможной угрозе со стороны бандитов наркобарона, а когда в городе обнаружился целый вампирский клан, моя паранойя многократно усилилась. И, как оказалось, не зря!
Приподнявшись, я отбросил одеяло и сел на кровати, намереваясь из более удобной позиции ударить по врагу Молнией Силы. Вот только вампир двигался быстрее! Резко метнувшись в сторону, Эдвард в прыжке вышиб стекло вместе с рамой и исчез в ночной темноте.
Протянув руку, я нажал на секретную кнопку, отключающую сигнализацию, а потом зажёг светильник.
На соседней кровати из-под одеяла выглядывало перепуганное личико сестрёнки, пол комнаты усыпали мелкие осколки стекла, холодный ветерок шевелил чудом уцелевшую занавеску.
— Всё хорошо, детка! — я попытался успокоить ребёнка. — Всё хорошо.
Поднявшись с кровати, осторожно ступая по полу босыми ногами, я подошёл к окну и выглянул на улицу. Внизу, на лужайке, лежали поломанные рейки оконной рамы, на слегка припорошенной снегом траве угадывались едва различимые следы. Самого вампира, разумеется, уже не было.
От сильного удара дверь распахнулась, и в комнату ворвался Чарли. В майке и семейных трусах, с дробовиком в руках, он имел весьма встревоженный вид.
— Что случилось? — воскликнул шериф.
— К нам залез вор, — спокойно ответил я.
— Вор? — Чарли вытаращил глаза. — Ты уверена?
— Да! Его спугнула сигнализация, и он убежал.
— С вами всё в порядке? — шериф внимательно осмотрел меня с ног до головы и перевёл взгляд на Барби. — Он вас не тронул?
— Пап, всё хорошо, успокойся! — произнёс я твёрдым, не терпящим возражения голосом и, присев на край кровати, погладил Барби по голове. — И ты тоже успокойся, малышка. Всё уже закончилось. Плохой дядя ушёл.
— Мне страшно, — тихо прошептала сестрёнка, обнимая меня.
Чарли быстрым шагом подошёл к окну, вгляделся в ночную темноту и повернулся ко мне.
— Беллз, ты хорошо рассмотрела этого вора?
— Нет, было слишком темно.
— Барби, ты что-нибудь видела?
— Нет, я спала… И мне холодно!
— Идите на кухню, — распорядился шериф. — Выпейте горячего кофе, а я тут всё внимательно осмотрю.
Мы прямо в пижамах вышли в коридор и спустились вниз. Ожидая, пока в чайнике закипит вода, я осмысливал произошедшее. Какого чёрта Эдвард полез в мою комнату? Захотел убить любопытную девчонку? Но я ведь никоим образом ему не угрожал и даже, наоборот, заверял в собственном дружелюбии и искренней благодарности.
Ладно, допустим, что им двигала жажда крови. Почему тогда вампир не стал со мной драться и предпочёл сбежать? Что-то сильно сомневаюсь, что Эдвард меня испугался.
Так и не придя к однозначному выводу, я решил, что вампира нужно ликвидировать. Слишком он неадекватный и непредсказуемый. Только вот как его устранить?
В ближайшее время Эдвард вряд ли ко мне сунется, так что у меня есть время придумать план. Пожалуй, надо будет завтра съездить к дому Калленов и посмотреть на их гнездо. Но машина… Она ведь в ремонте.
— Ну, что, девочки, согрелись? — на кухню вошёл Чарли, уже полностью одетый в свою полицейскую форму.
— Нашёл что-нибудь? — вяло поинтересовался я.
— Кроме следов на лужайке — ничего! — разочарованно хмыкнул шериф и, налив себе кофе, сел за стол рядом с нами.
— По следам можно определить, кто это был?
— Нет, нельзя. Такую обувь носят миллионы людей по всему миру. Но, знаешь… это был очень странный вор.
— Почему? — приподнял я брови, изображая удивление.
— Вот скажи, Беллз, какой идиот полезет в дом шерифа? — Чарли задумчиво покачал головой. — Причём в то время, когда шериф дома?
— Может, вор не знал, кто здесь живёт? — меня начал забавлять этот разговор.
— Тогда он вдвойне идиот. Если работает без наводки.
— Будешь оформлять происшествие?
— А смысл? — пожал плечами Чарли. — Только очередной «висяк» на мою голову.
Шериф сделал большой глоток кофе и встревоженно на меня посмотрел.
— Беллз, а вдруг это был не вор? Может, сюда явился кто-то из людей наркобарона?
— Исключено! — махнул я рукой. — Люди наркобарона обязательно попытались бы нас убить, а этот просто сбежал.
— Беллз, извини, я виноват, — Чарли залпом допил кофе и уставился в одну точку. — Мне нужно было ответственнее отнестись к охране нашего дома.
— Пап, ну что ты! — возмущённо воскликнул я. — Наоборот, установив сигнализацию, ты сделал всё, что в твоих силах.
— Нет, не всё, — покачал головой шериф. — Завтра обязательно договорюсь, чтобы нам на окна поставили решётки.
Я внутренне хмыкнул, так как сильно сомневался, что решётки смогут остановить вампира, но вслух произнёс совсем другое:
— Хорошая идея, пап!
— Пусть ворюга только попытается снова сюда явиться. Замучается потом вытаскивать дробь из своей задницы.
Чарли резко поднялся со стула и вышел из кухни. Глядя ему вслед, я внутренне усмехнулся. Не беспокойся, дорогой папочка, Эдвард сюда точно больше не полезет. Ведь я лично вырву ему сердце.