***
Сокджин притаскивает еще один ящик пива, заставляя Чонгука, а одновременно и хозяина квартиры, в которой происходит попойка, судорожно вздохнуть. Еще бы, ему ли не знать, что происходит с его бойфрендом, когда тот выпивает на две банки пива больше, чем положено. Юнги на этот жест только хмыкает неопределенно и возвращает все свое внимание к еще одному тэхенову другу — Хосоку, который так восторженно реагирует на каждое его слово про музыку, что Юнги даже становится страшно. — Хенним, серьезно?! Ты — Шуга?! — кричит тот, перекрикивая даже негромко играющую музыку. Юнги закрывает лицо ладонью с банкой пива и смущенно прикрывает глаза. Почему все так бурно реагируют на эту информацию? Краем глаза он замечает, как Чимин после этого крика дергается и часто моргает, будто бы от испуга. Это заставляет старшего улыбнуться. — Слишком неожиданно? — Шутишь? Я бы никогда в жизни не подумал! Я же только твои треки слушал, а на баттлах ни разу не видел. Но я твой фанат, хенним! — Зови меня просто хен, Хосок, — Юнги хлопает младшего по плечу, чуть не ослепнув от его широченной улыбки, и легко бьет кулаком в грудь. — Ты мне нравишься. Парень восторженно пищит, но отвлекается от него, целуя только что подошедшую к ним девушку — Ынджи, кажется. Юнги плох в запоминании имен и лиц, но эти тэхеновы друзья кажутся ему очень даже милыми. А особенно он сейчас любит Сокджина — тот улыбается и сует ему сразу три банки с пивом, советуя спрятать их для себя, чтобы какой-нибудь алкаш (читай, Ким Тэхен) не влил их в себя. Юнги решает, что укромное местечко под массажным креслом в спальне как раз подойдет. Как раз в тот момент, когда он пытается уместить их так, чтобы они не укатились в сторону, в комнату вваливается Чимин, замечая его за этим постыдным занятием. Он удивленно смотрит на Юнги сверху вниз и выгибает бровь. — Серьезно? И кто тут еще алкаш, хен? Юнги, смотря на него, заталкивает последнюю банку под кресло и прикладывает указательный палец свободной руки к губам. — Если никому не расскажешь, поделюсь потом с тобой баночкой, — доверительно шепчет он, доверяясь своему подсознательному пьяненькому-Юнги. Чимин на это лишь заливисто смеется, закидывая голову назад. — Ловлю на слове, — говорит он и подмигивает, выходя из комнаты и оставляя старшего непонимающе смотреть на закрытую дверь.***
Спустя пару часов он находит себя сидящим на полу рядом с кофейным столиком еще чуть более пьяным. Дополнительный ящик с пивом начинает пустеть с магической скоростью, а все присутствующие мини-вечеринки пьянеть все с тем же успехом. Рядом с Юнги, краснощекая и до ужаса веселая, сидит Суен, плевавшая уже на всю красоту и «образ», собирает свои короткие волосы в хвост и по-царски поднимает свой палец вверх. Юнги не вовремя вспоминает Ха Суен с работы — одно имя, а такое разное впечатление. — Итак! Предлагаю играть в игры с алкоголем! — Согласен! — поддерживает ее Тэхен, закидывающий подруге руку на плечи и начинающий покачиваться из стороны в сторону. — Я слишком стар для алко-игр, дети, — ворчит Юнги, выпивая остаток пива одним глотком. — Да брось, хен, — поддерживает Чонгук, получая от Юнги взгляд «ты — предатель». Конечно, будет он перечить своему любимому парню. — Тебе всего-то 25, не такой уж ты и старый. — Вот уж спасибо… В конечном итоге, Ынджи предлагает «я никогда не», и, почему-то, все соглашаются. Даже Хосок, который уже на половину спал на плече у своей девушки, согласно мычит на это ужасное предложение и агрессивно кивает. Начинается все, как и всегда, довольно прилично. Я никогда не ел рыбу, я никогда не видел чаек, я никогда не ждал человека на свидании под дождем… А потом очередь переходит к Суен, пьяной и веселой Суен, которая не умеет сдерживаться, когда дело касается каких-нибудь интимных подробностей жизни своих знакомых, и поэтому она задает один из тех кошмарных вопросов, которые заставляют всех неловко замолчать. Наверно. — Я никогда не целовала человека своего пола! — Да ты, наверное, вообще ни разу никого не целовала… — раздраженно тянет Тэхен, протягивая руку за своим стаканом. Суен кидает на него убивающий взгляд, но затем меняется в лице и мило пожимает плечами, когда понимает, что ей наконец-то не придется пить. Тэхен все еще зло на нее смотрит и запрокидывает содержимое стакана в себя, случайно встречаясь взглядом с Юнги. И выплескивает половину на стол, потому что Юнги тоже пьет. Но тот только пожимает плечами и старается больше ни на кого не смотреть. — Игра набирает обороты, — убитым голосом бормочет Хосок, почти что засыпающий. — Моя очередь… Я никог… да… Ынджи заботливо гладит его по волосам и улыбается остальным: — Я за него продолжу. Он хотел сказать «Я никогда не спал с человеком своего пола». — Вы тут все сговорились что ли, — не выдерживает Чонгук, яростно выхватывая у Тэхена стакан и выпивая залпом за него. У Тэхена сердечки в глазах и руки тянутся туда, куда не надо. Но затем он снова переводит на Юнги взгляд и внезапно начинает орать. Юнги закрывает от раздражения глаза и ставит на стол уже пустую банку с пивом, вытирая влажные губы ладонью. — Ну вот чего ты орешь? — Х-хен, ты что...? Старший пожимает плечами нарочито безэмоционально и отводит глаза, натыкаясь на примолкшего на Чимина. Тот отставляет такой же пустой стакан и подозрительно на него смотрит. — Хен, объяснись! — Да чего ты пристал к человеку, — пытается успокоить Тэхена Суен, а у самой — демоны в глазах пляшут и грязная ухмылка на губах. Ну вот, только сегодня познакомились, а у нее уже на Юнги компромат есть. — Хотя, кому я вру, мне тоже жутко интересно! Ладно Чимин, у него вообще личная жизнь жутко нестабильная, но вот ты, сонбэ… Чимин на этих словах что-то протестующе мычит и пытается дотянуться до девчонки, чтобы треснуть ее по плечу, но только чуть не заваливается на стол и возвращается на место, снова впериваясь взглядом в скучающего Юнги. Тот закатывает глаза и снова жмет плечами: — Было однажды, по пьяни. Да и кому какая разница, кто с кем спит? Все еще шокированный Тэхен начинает безудержно кашлять и откидывается на спину назад, изображая из себя морскую звезду. — И правда, — соглашается с ним тихонько сидящий через человека от Юнги Чимин, улыбаясь чему-то своему, — кому какая разница.***
Юнги лениво открывает один глаз, когда дверь в спальню открывается. Выглядывающий из прихожей Чимин хмыкает и заходит внутрь, закрывая за собой дверь. Бьющая по ушам музыка тут же становится слышна как будто вдалеке. Чимин оглядывается по сторонам, медленно и тихо ступая по паркету, дотрагивается кончиками пальцев до фоторамки на прикроватной тумбочке и улыбается. Старший только провожает его взглядом из своего угла и пытается не выглядеть так, будто за ним следит. — Удобно? — спрашивает Чимин, кивая на массажное кресло, в котором Юнги устроился и из которого не собирается выбираться еще целую вечность. Где еще он сможет найти бесплатное массажное кресло с бесконечным доступом ко всем режимам работы? Поэтому он дает себе волю, улыбаясь блаженно, и кивает. Чимин фыркает, подходит ближе и поднимает с пола нетронутую банку с пивом. Крутит ей в воздухе и объясняет: — Ты обещал, хен. — Мин Юнги всегда сдерживает свои обещания, — бормочет старший, делая глоток. — Ты очень привлекательный сегодня, — неожиданно говорит Чимин, улыбаясь. В приглушенном свете лампы на комоде его черты лица делаются еще более мягкими, а губы и глаза блестят, словно звезды на небе. Юнги никогда не был романтиком, но Пак Чимин — словно олицетворение слова «романтика». И его слова, произнесенные так неожиданно, заставляют старшего смущенно прикрыть глаза и ухмыльнуться. — Спасибо, что ли. Хотя, куда уж мне до тебя… Чимин все еще улыбается, склоняя голову к плечу: — В смысле? — Ты всегда выглядишь идеально, Пак Чимин, — проговаривает Юнги, делая акцент на двух последних словах. В голове у него легкость и легкие вертолеты перед глазами, но это не мешает ему все еще контролировать свой язык. Он не может скрывать того, что считает Чимина привлекательным человеком. Зачем это скрывать? Это же правда. Но Чимина эти слова заставляют удивленно приоткрыть рот. — Ты так считаешь, хен? — Ага, твое лицо такое… мягенькое, — бормочет старший, водя руками в воздухе. — И цвет волос тебе новый идет. Выглядишь, как айдол какой-нибудь. Чимин посмеивается, поднимаясь с пола, и делает два шага вперед, становясь совсем рядом с Юнги. Тот смотрит на него снизу и не знает, что ему стоит сейчас ожидать. Чимин своим телом перекрывает свет от лампы, поэтому на лице у него играют красивые тени, вынуждая что-то у Юнги в животе дернуться. Младший наклоняется к нему, засовывая свободную руку в карман джинсов, и улыбается, всматриваясь в чужое лицо. Сейчас у Юнги есть прекрасная возможность рассмотреть его лицо так близко: он замечает небольшую родинку на щеке и остатки от макияжа, который тот нанес ради выступления. Даже при таком плохом освещении Юнги все еще считает чиминово лицо идеальным. — Хен, — шепчет Чимин, смотря ему прямо в глаза, — ты все еще не можешь меня вспомнить? И этот взгляд, немного отчаянный, но сжигающий отчего-то Юнги полностью, дает пинок сознанию. Юнги водит глазами по чужому лицу вдоль и поперек, ничего не понимая, а когда в памяти всплывает маленькая родинка на щеке и приоткрытые розовые губы, опущенные ресницы и тихий на выдохе стон, Юнги будто парализует. Он как будто складывает паззлы воедино, понимая, наконец, о чем Чимин вечно ему говорил. Что Юнги ему кого-то напоминает, что Юнги кажется ему знакомым, и эта догадка Юнги шокирует. Он, вообще-то, не планировал больше встречать парня, с которым в первый и единственный раз в жизни переспал. По пьяни. После сраной вечеринки по поводу открытия нового клуба, на которую его заставил пойти любимый двоюродный братец. С парнем, который заставил его чувствовать что-то, что Юнги никогда до этого не чувствовал. Которому Юнги посвятил чертову песню. И который будет петь эту чертову песню меньше, чем через два месяца. Красный горит у Юнги перед глазами. Нужно срочно сваливать. Он резко поднимается, из-за чего Чимин, не успевший отойти, получает чужой макушкой по подбородку и воет теперь от боли. — Ох, черт, прости, — шипит Юнги, не зная, куда ему деться. И, вместо того, чтобы помочь Чимину, ставит банку с пивом на комод и шагает к двери. — Ты что, сбегаешь от меня теперь? — непонимающе восклицает тот, хватаясь руками за ушибленный подбородок. — Ага, — отвечает старший, оборачиваясь и хватаясь пальцами за дверную ручку у себя за спиной. — Чтобы не переспать с тобой еще раз. Уходит из квартиры он под аккомпанемент сумасшедшего чиминова смеха. Но, кажется, сумасшедший здесь только Юнги сам.