***
— Ты какой-то странный. Что с тобой, Билли? Угрожающий взгляд ничего Намджуну не говорит. Он лыбится, как придурок, ставит на стол свой поднос с сэндвичем и кофе из Старбакса и плюхается на мягкое сидение напротив угрюмого Юнги, готового убить его в эту же секунду и глазом не моргнуть. — Твои дурацкие отсылки к старым рекламам уже совершенно не смешные. — Зато ты прикольно бесишься, — Намджун пожимает плечами, продолжая улыбаться, и откусывает огромный кусок от своего сэндвича с ветчиной. Он долго жует, запивая своим кофе, и все это время смотрит задумчиво на Юнги, будто решая, что можно сейчас сказать, а что лучше забрать с собой в могилу. Видимо, жизнь Намджуна так ничему и не учит, потому что он поправляет лацканы своего офисного пиджака и говорит: — Ты и правда странный. Проблемы в семье? — Да нет у меня никаких проблем, — отмахивается Юнги, убеждая в этом самого себя. Никаких проблем, совершенно. Ни в семье, ни в работе, ни в личной жизни… Намджун смотрит на него так, будто не поверил ни единому его слову, и Юнги на всякий случай добавляет: — Вроде бы. И вообще, вы с Джиу что, в психологи подались? Два сапога пара. — Ну мы же все-таки родственники. Да, мало друг на друга похожие, но все же. Юнги устало вздыхает, проверяя свой телефон. На экране высвечивается одно непрочитанное сообщение, которое Юнги игнорирует с самого утра. «Чем занят в субботу?» Самобичеванием, съеданием себя изнутри, ненавистью к себе и просмотром Нефликса. Какой ответ его устроит? Юнги с самого утра думает, что ответить, но в итоге просто игнорирует одинокое сообщения от парня, с мыслями о котором засыпает и просыпается. Пластиковая трубочка от молочного коктейля трещит и ломается в его пальцах, заставляя Намджуна застыть с сэндвичем у рта. — Ты пугаешь меня, дружище. Я ведь мог подумать, что ты вместо этой бедной трубочки мою шею представлял сейчас. Юнги закатывает глаза: — И правильно бы подумал. — Какая несусветная грубость, — обиженно говорит друг и откладывает еду подальше от себя. Укладывает руки на столе, оглядывается по сторонам и строит сострадательную рожу. — Рассказывай уже, унылое ты говно. — А вот за обзывательство можно и по морде получить. — Ты бы мне уже давно вдарил, если бы не через стол сидел. Не отвлекайся и рассказывай! Юнги последний раз смотрит на уже погасший экран телефона, зачем-то переворачивает его крышкой вверх и поднимает на Намджуна глаза. — Чувства — это полная херня. — Ого, чувак, звучит как название для нового трека. Влюбился, что ли? — Не знаю, — честно говорит Юнги и ослабевает пальцами галстук на шее. Дышать в душном помещении маленького Старбакса рядом с их офисом становится очень трудно. — Не знаю, потому что это странно. Я этого, вроде бы, и не хотел. — Тебе давно пора эмоциональную встряску устроить, — Намджун, однако, выглядит довольным и слегка удивленным. Как кот, объевшийся сметаны, он смотрит на него выжидательно и подбирается ближе: — Кто она? — Не твое дело, идиот, — бормочет Юнги. Телефон вибрирует, заставляя его подскочить на стуле. — Это же Ха Суен, да? Ну конечно, это она. В такую крошку грех не влюбиться! — Почему сам тогда не влюбился? — рассеянно спрашивает парень, расслабляясь, видя сообщение от оператора. — Если она такая офигенная, сам с ней и встречайся. — Ну-у-у… — Намджун загадочно вздыхает и пытается сунуть нос Юнги в телефон. — Для меня она недоступная зона, а вот для тебя вполне себе. Она же запала на тебя, идиот, а ты этим не пользуешься! Юнги крутит телефон в руке, забывая Намджуну ответить, и смотрит-смотрит-смотрит на открытый диалог. Намджун щебечет что-то на заднем фоне про то, как он пытался подкатить к Суен с самого первого дня ее работы в офисе, но та дала ему от ворот поворот, а на Намджуна еще месяца два все смотрели, как на старого извращенца. Юнги пытается заглушить свой внутренний голос, зовущий его вступить в эту запретную зону эмоциональных горок. Но у него не получается. «Ничем. Есть предложения?» — Завались, Намджун, — вяло отвечает он, когда друг обзывает его старым, потрепанным жизнью старпером. — В воскресенье ведь студия свободна? Намджун, развалившись на мягком сидении с набитым животом, показывает пальцами неприличные жесты, но головой кивает. Юнги практически не вздрагивает, когда приходит новое сообщение, и с максимально безэмоциональным лицом лезет в диалоги. «Тогда что насчет Нетфликса? Предлагаю посмотреть «Элиту».» Юнги «Элиту», вообще-то, уже смотрел. Но почему-то, чувствуя, как внутренности стягиваются в тугой узел, пишет согласное «Окей» и, видимо, в кой-то веки к своему внутреннему голосу прислушивается.***
Нервничает он, как перед первым свиданием, сам не зная почему. Они с Чимином уже много раз страдали фигней, отвлекаясь от уроков по вокалу, но в первый раз он позвал Юнги к себе, да еще и посмотреть Нетфликс. Юнги морщит нос, хватая с прилавка пару пачек чипсов: как будто, нормально в гости позвать не судьба была. Он бы еще рамен поесть предложил. Хотя, это в каком-то смысле синонимы… Юнги понимает, что слишком много думает, когда приходит в себя на пороге чиминовой квартиры, а хозяин ее удивленно на Юнги смотрит. — Чего застыл? Проходи уже, — кидает мягко Чимин и поворачивается на пятках, следуя в одну из комнат с открытой дверью. Юнги словно на автомате стаскивает кроссовки и вешает утепленную куртку на крючок. В голове у него отчего-то пусто. Чимин выходит из комнаты с пустой грязной тарелкой и жестом показывает идти за ним. — Сосед свалил на весь день, я даже не думаю, что он вернется сегодня ночью. Так что, эта маленькая обитель полностью в нашем с тобой распоряжении, хен. Чай будешь? С лимончиком? — С лимончиком, — соглашается Юнги по-тупому и осторожно присаживается на один из табуретов. Пока младший возится у кухонной стойки, он всматривается в вид за окном — там типичное серое небо и колыхающиеся на ветру голые ветки деревьев. Снег идет. — Я забронировал студию на завтра. Сможешь? Кружка с лимонным чаем ставится перед ним совсем негромко — на ней огромный толстый кот ест такой же огромный пончик. Чимин садится на табурет рядом и улыбается: — Смогу. — Отлично, — снова соглашается Юнги и отхлебывает свой чай с лимоном, который оказывается совсем не горячим, а очень приятным на вкус. Даже без сахара, хотя Юнги любит с сахаром. Ему, видимо, сахара и так через край хватает. Он обращает внимание на то, как Чимин выглядит: мягкие волосы, явно после душа, растрепаны, серебрятся на зимнем солнце из окна, а толстовка на два размера больше делает его совсем маленьким и таким уютным. Юнги агрессивно мотает головой, пытаясь привести мысли в порядок. Это что еще за фигня у него только что в голове была? Уютным? Маленьким? Черт, Юнги, у тебя явно крыша едет на фоне всеобщего стресса… — Так что насчет «Элиты»? Слышал, что это очень клевый сериал, — говорит младший, снова привлекая его внимание. Чай уже остывает, чувствует Юнги. — Подруга из универа порекомендовала. А летом еще второй сезон обещают… Можем потом и его вместе посмотреть. Не летом, а осенью, чуть не вырывается у Юнги, но он вовремя прикусывает язык. О том, что он этот сериал уже смотрел пару недель назад, Юнги предпочитает умолчать и только кивает болванчиком, топая за Чимином в комнату и прихватывая кружку с чаем с собой. Чимин обустраивает место, укладывая подушки (много подушек) у стены на кровати, а ноутбук с уже включенным аккаунтом Нетфликса ставит на низкий столик рядом. Юнги шуршит чипсами и чувствует себя максимально неуютно. В такой ситуации он еще никогда не оказывался; как ему вообще себя сейчас вести? Он неловко усаживается на чиминовой кровати, оставляя открытую пачку с чипсами рядом с собой, создавая определенный барьер между собой и парнем, но тот будто этого не замечает. Юнги этому факту, конечно же, радуется. На половине первой серии пачка чипсов перемещается на чиминовы колени, а расстояние между их бедрами сокращается. Юнги старается не паниковать. К концу второй, Чимин укладывает свою пушистую серебристую голову старшему на плечо, вызывая мурашки и покалывания в кончиках пальцев. Мальчики на экране начинают целоваться, и Юнги пытается держать лицо. До конца третьей серии Юнги доживает, но сливается на кухню «попить водички». Сердце колотится как сумасшедшее после чужого случайного касания кончиками пальцев его руки. Он судорожно глотает воду из кружки, пара капель медленно ползет по его коже за ворот футболки, когда он замечает движение рядом с собой. Чимин заходит на кухню, улыбаясь краешком губ. — Ты чего, хен? — Чипсы соленые, — хрипит старший, вытирая рот тыльной стороной ладони. Чимин кивает, все еще улыбаясь, пока споласкивает руки под прохладной водой. — Как тебе сериал в общем, хен? — Интересный сериал. — Ага, немного специфический. Но это, наверное, потому, что он испанский? Другая культура и язык. — Да, — говорит Юнги и сходит с ума от своих мыслей. Он же не идиот, чтобы идти у них на поводу. — Специфический. Чимин, я… «Мне нужно идти», хочет он сказать, но Чимин поворачивается, смотря на него своими шкодливыми и красивыми глазами, и у Юнги окончательно сносит крышу. Он судорожно вздыхает, сжимая ткань своей футболки в кулаке, и прикрывает глаза, надеясь, что мысли из головы сами по себе испарятся. Мысли этого делать не хотят, назойливыми мухами кружа над его разумом. Сделай, сделай, сделай, идиот; разве можешь ты сделать хуже? Может, конечно, и делает. Он видит только округленные чиминовы глаза, когда руки Юнги притягивают его к себе за большую толстовку. Юнги не вовремя вспоминает жирного кота на чашке, но настойчиво закрывает глаза и наугад тычется Чимину в лицо. Однако, местоположение мягких губ находит с легкостью, ловя чужой судорожный вдох. Они и правда мягкие. Мягкие настолько, что Юнги не сдерживаясь проводит по ним языком, слегка прикусывая. Чимин в его руках не дергается, но пальцами хватает его за футболку и зажмуривает глаза, будто чего-то боясь. Хотя, Юнги кажется, что тот только и делал весь вечер, что провоцировал его на этот шаг. Ну нельзя быть таким соблазнительным от природы… Или в случае Чимина все-таки можно? Приходит в себя он через неопределенное количество времени, резко Чимина выпуская и делая шаг назад. — Я… — он снова не может совладать со своим голосом, — Я все испортил, да? Чимин оттягивает ворот толстовки от шеи: — Смотря что ты думаешь ты мог испортить, хен. Хах. Юнги пырится на него и начинает смеяться. Вот умора; встретились два латентных гея — нашли друг друга, мать твою. — Обсудим это завтра? — спрашивает он и, получая ответный кивок, проводит по чиминовым волосам ладонью и выходит из кухни. Неправильно оставлять сезон недосмотренным.