Сборник драбблов

Дом стоял в стороне ото всех — до ближайшего города было несколько километров, и Мишу это вполне устраивало: чем меньше соседей, тем меньше вопросов. К тому же от заднего двора можно было дойти до опушки леса всего за несколько минут. Не то, чтобы Мишу не беспокоила мысль о бешеных лисах и енотах, но все же он слишком любил лес, чтобы упустить возможность жить с ним рядом. Августа, похоже, не слишком интересовал сам лес — разве что как источник животных и птиц для новых опытов, — но он никогда не отказывался от прогулок. Зима уже утвердилась в своих правах, но настоящие холода пока не начались, утро выдалось ясным и тихим, в самый раз, чтобы пройтись вместе. — Здесь водятся зайцы? По-моему, я видел следы. Думаю, стоит поймать несколько — конечно, после того, как мы обустроим загон для кроликов. Зайцы и кролики — отличный материал для межвидовой трансплантации. — Я попробую поставить силки, — Миша пожал плечами, — но ничего не обещаю. В такой охоте я не особо разбираюсь. — Я тоже считаю, что охота — это ружья, а не силки, но наука требует большей тонкости. С этими словами Август подступил к нему ближе и запустил руку под шапку. Холодные пальцы — он не надел перчаток — обожгли выбритый затылок. Миша вздрогнул, и, прежде, чем он успел понять, нравится ли ему это ощущение, Август притянул его к себе и поцеловал. Ему всегда нравились неожиданные поцелуи и теперь, когда рядом больше не было команды, он мог закончить поцелуем едва ли не любую фразу. Миша не возражал. Пожалуй, наоборот — его немного огорчала мысль о том, что вскоре Август, возможно, устанет от постоянных поцелуев: нежности забавляли его только когда он находил в них что-то новое. — Я хочу тебя, — тихо сказал он, едва разорвав поцелуй, почти прижимаясь губами к мишиным губам. — Прямо здесь? — Почему бы и нет? — усмехнулся Август, прижимаясь к нему всем телом еще плотнее. Мише казалось, что он чувствует его тепло даже сквозь одежду. — Мы же не можем постоянно заниматься этим только в доме, а здесь нас никто не увидит. — Ты не боишься замерзнуть? — Нет. Сейчас не слишком холодно, к тому же, если кто-нибудь из нас почувствует, что замерзает, то мы просто отправимся домой и продолжим там. Прежде, чем Миша успел бы возразить или задать какой-нибудь вопрос, Август поцеловал его снова — нежно прижался губами к губам, раздвинул их языком, скользнул языком вдоль зубов, без слов прося Мишу открыть рот — и тот повиновался, впуская его. Август подступил еще ближе, вжимаясь в него всем телом, Миша чуть попятился, зател небольшое дерево и снег с веток посыпался на него, забиваясь за ворот. Свободной рукой Август расстегнул молнию на его куртке и скользнул ладонью по груди — вниз, до пряжки ремня. Прикосновение было холодным, но не настолько, чтобы заставить Мишу отстраниться. Наоборот. Подавшись Августу навстречу, он расстегнул в ответ и его одежду, запустить пальцы под полу, согревая в чужом тепле. — Я знал, что тебе понравился это предложение, — Август с коротким кивком потянулся за новым поцелуем. Миша легко укусил его в подбородок, и полуобнял, пристроив левую руку на пояснице, не давая попятиться или потерять равновесие. Он то тер пальцы об ладонь, держа их под расстегнутой курткой, то водил ими по плотному свитеру Августа, чтобы они быстрее согрелись, и сам Август, похоже, делал то же самое, прежде чем перейти к чему-то более существенному. — Не хочу стоя. Ложись. Насколько я помню, здесь нет никаких капканов, — с усмешкой добавил он. Это было уже немного чересчур, мысль о том, чтобы лечь на снег казалась Мише не слишком привлекательной, но отказывать Августу он не хотел; он отчетливо чувствовал, как ускоряется пульс. В самой близости на природе не было ничего особенного, но сейчас мысль о ней ощущалась особенно захватывающей, и не только потому, что никто точно не мог их увидеть. Скорее, дело было в той жажде тепла, которую разжигал холод, подбирающийся ближе. Страсть внезапная и острая, как после боя, захватила их обоих полностью. Август легко толкнул его в грудь и Миша послушно опустился на снег; полы куртки распахнулись, холод немедленно обхватил его, но, прежде, чем это стало бы неприятным, Август опустился сверху, стискивая его ноги бедрами, наклонился ближе, возвращая свое тепло. Миша чуть приподнялся — шапка свалилась с головы и холод обжег выбритый затылок — и снова поцеловал Августа, прижимая ладонь к его ширинке, нащупывая сквозь плотную ткань штанов уже полувставший член. Он старался выдерживать один темп в движениях, водить языком по нижней губе Августа, то проскальзывая внутрь, дотрагиваясь до зубов, то снова возвращаясь к самому краю, стараясь в том же ритме поглаживать член, от основания к головке и обратно, постепенно ускоряясь. Сейчас не было никакого смысла оттягивать удовольствие, наоборот, чем скорее они оба закончат — тем лучше. Отдельные снежинки, сыпавшиеся на него с веток ближайшего дерева и плечей Августа, быстро таяли на коже, Миша скорее чувствовал, чем слышал, как скрипит под его спиной снег, проседая под их тяжестью. Август расстегнул его ширинку, провел теплой ладонью по его члену, прежде чем привычно обернуть вокруг него пальцы и начать ответную ласку. Он не пытался выдержать какой-нибудь ритм, просто водил рукой вверх-вниз, достаточно быстро, чтобы не позволить Мише замерзнуть — холодный воздух успевал обжечь нежную кожу, но секунду спустя Август заглаживал его след. Чувствуя, как напряжение внутри нарастает и оргазм подступает все ближе, Миша тоже расстегнул ширинку Августа, но так и не стал высвобождать его член, продолжая гладить его сквозь ткань кальсон, на которых уже проступило влажное пятно предэякулята. Миша снова прижался губами к губам Августа, тот приоткрыл рот, впуская его язык, одновременно ускоряя свои движения, и, чувствуя как холод обнимает их обоих, Миша кончил с коротким стоном. Не желая заставлять Августа ждать, он продолжил ласкать его в ответ, до тех пор, пока не почувствовал, как тот тоже замирает, чуть выгнувшись, в оргазме. В голове проскользнуло желание остаться на несколько минут неподвижными, полежать рядом прямо здесь, но холод немедленно отогнал его прочь. — Думаю, нам все же стоит пойти домой, — тихо сказал Август, протягивая руку. — Пока мы не замерзли. Миша молча кивнул и ухватился за руку — не столько потому, что ему требовалась помощь, сколько просто чтобы прикоснуться к нему снова, и, поборов желание резко потянуть Августа на себя, заставляя потерять равновесие, поднялся на ноги.