Сегодня вечером с Лэнсом МакКлейном

В понедельник Лэнс не знает о Ките абсолютно ничего. Ну, разве только что он начинающий актёр в жанре экшена и ни черта не смыслит в комедии, скетчах и телевидении. Не тот формат, не та сфера, такое среди неопытных звёзд сплошь и рядом. Лэнс же, в отличие от Кита, работает в «Субботнем вечере в прямом эфире» уже второй год. Кроме того, он смотрит по вечерам старые выпуски со звёздами вроде Уилла Феррелла [3], постоянно записывает случайные шутки в блокнот и просто до звёздочек в глазах обожает свою работу. Да и как её не любить? Лэнс ещё на прослушивании понимает, что отныне ему будет чертовски мало стендапа в небольшом клубе: перед молчаливой аудиторией он показывает особенно удачную пародию на капитана Кирка [4], и после невольного смеха главной сценаристки Аллуры Алтей [5] впадает в эйфорию, которая до сих пор не схлынула. Повезло ли ему? Определённо да. Так что в понедельник Лэнс приезжает в студию как обычно радостный, шумный и настроенный на подготовку нового выпуска. Кита ещё нет, и Лэнс, прихватив горячий шоколад из автомата, идёт прямиком к Пидж, сосредоточенно листающей толстую папку. – Алоха, Пидж, – весело говорит ей Лэнс, плюхнувшись на стул рядом, и Пидж косо на него смотрит. – Ты чего такая хмурая? Понедельниковая хандра? – Скорее МакКлейновая, ты приземлил свою задницу на мои распечатки, – она выдёргивает из-под Лэнса пачку бумаг, которые он действительно не заметил. На них сплошь сценарии. – Я… Аааа, я просто не знаю, чего ждать от Кита, вот и всё. Судя по интервью, он совсем не умеет веселиться и расслабляться, каменный истукан, а это, сам знаешь, нехилая проблема. Лэнс понимающе кивает, потягивая шоколад. У них уже были ведущие, с которыми выпуск получался не то чтобы плохим, но запредельно скучным и, как выражается Лэнс, не вирусным. Такие ведущие попросту не могли зажечь аудиторию, не вытягивали пародии, смотрелись неловко и несуразно из-за своей серьёзности и напряжённости, хоть и были знаменитостями первой величины. Не все, в конце концов, созданы для юмористических передач, вспомнить хоть Чарльза Баркли на фоне Кристен Уиг [6], и Лэнс в глубине души их всех жалеет. – Мы, конечно, собрали такие скетчи, где ему не придётся слишком много говорить и шутить, но кто знает, как он будет в них смотреться, – Пидж просматривает бумаги, наклеивает кое-где разноцветные стикеры, вчитывается в строчки. – Не понимаю, чьей идеей вообще было его приглашать... – Широ не мог его не пригласить, знаешь ведь, – Лэнс пожимает плечами. – Кит сейчас звезда первой величины, я вчера видел его огромную фотку на рекламном постере. Не удивлюсь, если в субботу фанатки снесут нашу студию. Он… Весьма горяч? То есть я хотел сказать... – Ты видел хоть один его фильм? – Неа, а ты? – Я всё собиралась, но так и не, – Пидж поправляет очки на переносице, вздыхает, а Лэнс с облегчением выдыхает, раз его слова про горячего Кита, которые он вообще-то не планировал произносить, она пропустила мимо ушей. – Надеюсь, он не слишком зануда. И Лэнс, мы решили, что ты сыграешь как минимум в половине скетчей, так что готовься, будет много работы. – Всегда готов вообще-то, – хмыкает Лэнс и не врёт. Вокруг уже начинает собираться весь актёрский состав вместе со сценаристами, конференц-зал постепенно заполняется разговорами, пустой стаканчик из-под шоколада Лэнс выбрасывает в мусорное ведро. – Забыл кстати рассказать, еду я утром сюда, и на перекрестке вижу писающего мопса… – О, вот и Кит, – Пидж поднимается, чуть не уронив папку на пол, и Лэнс переводит взгляд на дверной проём. Вживую Кит красивее, чем на рекламном постере. Не модель, Лэнс ему не собирается льстить, но цепляет и осанкой, и плавными движениями, и белой кожей, и чёрными глазами. Нет, Лэнс точно сегодня скачает с ним какой-нибудь фильм, специально наберёт любимого карамельного попкорна и отключит на время просмотра телефон. Возможно, потом сходит в ванную. Скорее всего, допоздна засидится в гугл-картинках. Кит тем временем пожимает руку подошедшему Широ, о чём-то тихо говорит и садится рядом с ним на другой стороне длинного общего стола, сложив руки на груди. Похоже, ему не слишком-то комфортно, и Лэнс, хоть его никто об этом не просил, моментально решает приглядывать за ним всю неделю. Встреча в понедельник по большей части сводится лишь к знакомству ведущего с актёрами и обсуждению примерных идей, которые возникли у сценаристов. Кит разговаривает не очень много, зато внимательно слушает и порой задаёт вопросы. «Читать нужно только с карточек?» «Парик нужен на каждый скетч?» «Что если я засмеюсь?» Лэнсу это нравится, потому что сам не замолкает ни на минуту и вдохновение, как всегда, бьёт из него ключом: ему хочется шутить про роботов, про «Нетфликс», про «Сумерки», потому что Кит чем-то смахивает на вампира, и даже про итальянскую мафию, ради чего он готов за неделю научиться перевоплощаться в Винни Ведеччи [7]. Среди всего этого творческого штурма, наполненного отсылками, персонажами и литрами кофе, Кит постепенно начинает выглядеть потерявшимся котёнком: замолкает, барабанит пальцами по скрещённым рукам, хмурится. Улучив момент, пока сценаристы сбившейся кучкой лихорадочно определяются с ключевыми скетчами, Лэнс подъезжает к нему на стуле и протягивает руку. – Лэнс МакКлейн, – представляется он, едва удержавшись от фирменной нотки флирта. – Я тут один из главных комиков состава, так что буду рад с вами, кхм, работать. – Кит, – отвечает Кит, аккуратно жмёт его ладонь. – А я о вас слышал. Лэнс мгновенно замирает и таращится на него. Кит Когане? Стремительно набирающий популярность молодой актёр мелодрам и боевиков? Слышал о нём? И тут Лэнса внезапно осеняет, что они в общем-то ровесники. Может, ходили в одну развивающую школу или что-то вроде, потому что мир, особенно в американских реалиях, чудовищно тесен. – Ещё я недавно видел ваш скетч про продавца в магазине кожаной одежды, и он мне очень понравился [8], – Кит робко улыбается. – И теперь я на дух не переношу скрип кожи, если честно. У Лэнса первые несколько секунд совершенно нет слов кроме: «о господи милосердный», потому что именно этот скетч он сам не очень-то любит, а потом расцветает. Рейтинг же Кита в его мысленной шкале отношений взлетает сразу на пятьдесят очков. – Не хочешь выпить со мной кофе? – выпаливает он не подумав, и Кит внимательно смотрит на стол, где, в том числе и прямо перед ним, стоит целая орда пустых картонных стаканчиков из «Старбакса». На его собственном возле написанного маркером имени нарисовано сердечко. – Я не против, – тем не менее, спокойно отвечает он, и Лэнс ощущает себя участником какого-то абсурдного, но очень милого ситкома. Спустя полчаса они уже сидят в уютной бургерной неподалёку от студии – от первоначального плана они единодушно решили отказаться, потому что, как сообщил Кит, третий стакан кофе за день его агент точно не одобрит. – Какой он? Твой агент? – спрашивает Лэнс, пока они ждут заказ, сидя напротив друг друга в укромном углу, где на Кита точно никто не обратит внимания. – Он считает все твои калории и записывает на прослушивания? – Во-первых, это она, – уточняет деликатно Кит. – Вот чёрт, в такие моменты я ненавижу английский! В испанском так сразу всё понятно. – А во-вторых, она не так уж и сурова, – он откидывается на спинку мягкого кресла. – Просто беспокоится о моём здоровье, на которое я до последнего не обращаю внимания. Порой я не замечаю, что простыл. Или что у меня синяк на ноге от голени до пятки. – Я как-то проходил со сломанной рукой целую неделю, – Лэнс понимающе крутит правой кистью. – Думал, что просто ушиб, но потом Широ в обязательном порядке отправил меня к травматологу, и я несколько месяцев носил гипс. – И продолжал сниматься? – в голосе Кита звучит уважение. – Конечно, я бы скис дома за столько времени, – Лэнс улыбается официантке и в предвкушении натягивает на руки чёрные перчатки, глядя на восхитительный бургер в обрамлении картошки фри. – На канале есть несколько скетчей с той поры, в одном из них мне загипсовали и вторую руку тоже [9]. Мы с трудом держали серьёзные мины, даже Ханк, а Ханк никогда не смеётся. То есть я тоже крепкий орешек, но Ханка никто не расколет. Жаль, что у него контракт уже закончился. – В шоу вообще нельзя смеяться? – Кит не торопится приступать к еде и только греет ладони о чашку с чаем. – Чем это чревато? – Да ничем, на самом деле, это всё страшилки для наивных новичков вроде тебя, – Лэнс нежно берёт бургер, подцепив его мизинцами и большими пальцами снизу и прижав остальными сверху. – Главное не смеяться в голос, не плакать и продолжать читать с карточки. Честное слово, посмотри как-нибудь на досуге скетчи со Стефоном и убедись сам. Этот парень только и делает, что трясётся от смеха [10], – и он, широко разинув рот, впивается зубами в мягкую булочку. – Мне не страшно, – Кит отправляет в рот поджаренный ломтик картошки. – Меня очень сложно рассмешить, так что всё в порядке. – Сфофно рафмефить? – Лэнс с трудом прожёвывает явно слишком огромный кусок, не менее с трудом его проглатывает и моргает. – Сложно рассмешить, правда? Ты уверен? – Да, на все сто, – Кит кивает, и Лэнс вспоминает слова Пидж о том, что он не умеет расслабляться и веселиться. – Если ты посмотришь на мои детские фотографии, я нигде не улыбаюсь. – Но ты улыбался сегодня! – восклицает Лэнс, сжав бургер так, что из него начала высыпаться начинка. – Я же видел! – Если попадёшь в кино, научат не только улыбаться, но и плакать, – Кит аккуратно разрезает свой бургер ножичком на четыре части, что представляется Лэнсу вопиющим надругательством над произведением искусства, и с аппетитом съедает одну из них. – Разве нет? – Да, но… Но… – Лэнс прищуривается. Короткая мысль мгновенно оборачивается блестящей идеей, в которой, он не врёт самому себе, есть и личный мотив. – Спорим, я заставлю тебя рассмеяться на субботнем шоу? Хоть на одном скетче? В ответ на лице жующего Кита не отображается абсолютно ни одной эмоции, кроме равнодушия, и Лэнса вдруг пронизывает жгучий азарт, настоящая жажда услышать и увидеть, как он смеётся. Дрожит, сгибается, держась за живот, прячет широкую, настоящую улыбку за ладонью или наоборот смело демонстрирует её всему миру. А ещё лучше – только Лэнсу. Может ли Кит вообще по правде рассмеяться? Пока Лэнс смотрит на него и думает, взвешивая «за» и «против», Кит опускает кусочек бургера на крафтовую бумагу, наклоняется ближе и заглядывает Лэнсу в глаза. – Договорились, – произносит, наконец, он, и облизывается, – а я попробую рассмешить тебя.