Мой сын

Солнце не выходило из-за туч уже трое суток. Казалось, оно вдруг решило сыграть в прятки. Яркий звёздный шар пропускал свои лучи сквозь тучи как сквозь мутную призму, даря маленькую надежду на тёплые деньки, однако всё же не позволяя насладиться теплом. Детройт продрог в цепких объятиях холодной осени. В офисе прохлада не ощущалась, уют почти по-домашнему обнимал со спины. Коннор сидел за столом напротив, весело болтая ногами и что-то тихонько малюя на выделенном ему листке бумаги гелевой ручкой. Хэнк изредка поглядывал на мальца, чисто из привычки, ведь сейчас работа почти тянула его за уши. Несколько умерших проституток. На всех следы красного льда. При том, что при жизни употребление запрещённых веществ за ними не наблюдалось. Все они, за исключением двух, работали в не самых дорогих борделях. И почти у каждой на затылке было срезано две-три пряди волос. Кем бы ни был этот маньяк, в жертвы он выбирал длинноволосых. Расследование могло бы зайти в тупик, если бы… Если бы не одно но. На теле последней остались следы человеческой спермы. И эта маленькая зацепка давала надежду на скорое закрытие дела, которое, собственно, и так затянулось. — Андерсон, можно тебя? Хэнк лениво кивнул, задерживаясь взглядом на начальнике, и поднялся. Фаулер любил говорить просьбами, которые на самом деле являлись приказами. Мальчишка поднял голову и, встретившись взглядом с лейтенантом и с улыбкой кивнув ему, проводил его пытливыми глазками до стеклянной двери, после чего оглядел офис. Ему нравилось на работе Хэнка намного больше, чем дома. Дома зачастую он оставался один (не считая, конечно, Сумо), и это ему не нравилось. В офисе было также размеренно тихо, как и дома, однако Хэнк всегда находился в поле зрения, что позволяло не бояться потеряться. Андроид поднялся и прошёлся, имитируя человеческую потребность размять ноги. Столы, прозрачно-стеклянный офис Фаулера, кафетерий… Мальчик остановился, разглядывая вдалеке подозрительно-враждебную фигуру, болтающую о чём-то своём и попиваюущую из картонного стаканчика кофе. Невысокого роста парень, раз за разом повторяя «пластиковые ублюдки», обсуждал андроидов с миловидной девушкой из патруля. Диод маякнул красным, но Коннор (из чистого любопытства) направился в сторону кафетерия. За столиком стоял Рид. Не то ухмыляясь не то скалясь, он оглядывал цепким взором проходящих, словно готовый в любой момент сорваться. Причем понятно было не до конца, куда или на кого он бы сорвался, но яркий столп агрессивной энергии охватил всю комнату. Мальчишка замялся, остановившись посреди комнаты. Он не знал и не понимал, что же сподвигло его сюда прийти, однако почему-то он понимал, что пока возвращаться за свой стол не хочет. Гэвин глянул в сторону мальчика. На секунду на лице мелькнуло искреннее, неподдельное удивление, но в ту же минуту сменилось брезгливым раздражением. — Блять, их теперь мелкими делают… — фыркнул он, бросая взгляд на собеседницу, будто оценивая её реакцию. Девушка умилительно вздохнула при виде мальчишки и глянула в сторону, и выражение её лица тут же сменилось на холодно-безразличное. Оба полицейских играли в игру «Кто произведёт лучшее впечатление». Оба проигрывали друг другу, но продолжали вести, каждый думая о том, что скорее всего он уже близок к победе. Андроиду эта игра была столь же неясна, как и то, почему Хэнк частенько играл в рулетку до появления Коннора в доме. — Ты чей? — как можно более нейтрально протянула девушка из патруля, хотя в душе она была готова пищать от умиления. Миниатюрные андроиды, кто бы мог подумать! Диод маякнул жёлтым колечком, словно мальчик размышлял, стоит ли ему отвечать, а после загорелся монотонным голубым. — Моё имя Коннор Андерсон. — широко улыбнулся он, пряча ладошки за спину. — Я не ослышался? Андерсон? — расплылся в гаденькой улыбке Гэвин. — Старик от пойла совсем из ума выжил? — Гэвин… Патрульная выдавила улыбку, стоило Риду захохотать. А Коннор лишь непонимающе склонил голову. Порой взрослые очень странно себя ведут. — Коннор? — послышалось за спиной, и мальчишка обернулся. Хэнк обеспокоенно оглядывал офис в поисках ребёнка. Взгляд быстро, но слегка потерянно проскакивал по головам коллег и дверям, пока не остановился на кафетерии. Андроид улыбнулся и подошёл к лейтенанту. — Ты что там делал? — с ноткой тревоги в голосе протянул Андерсон. — Пойдём. Не дожидаясь ответа, мужчина взял за руку мальчишку и утянул в сторону стола.

***

Коннор не понимал людей. С одной стороны, казалось, что с людьми очень просто общаться — достаточно быть вежливым и улыбаться. Ведь когда ты приветлив, собеседник автоматически приветлив с тобой. Словно разговариваешь с зеркалом. Но с другой стороны… Не все люди зеркалят. А некоторые показывают совсем противоположные эмоции. Как будто они нарочно кривляют своё отражение, боясь увидеть в зеркале настоящего себя. Мальчишка разглядывал мелькающие серые вывески и грязные колеса автомобилей сквозь запотевшее от тепла в салоне окошко. Он не понимал людей. И это, кажется, даже нормально. Ведь все люди разные, и к каждому нужно найти особенный подход. Но ведь, несмотря на то, что для Хэнка тоже нужен был непростой подход, он в краткие сроки стал довольно предсказуемым. В отличие от его непредсказуемых коллег. Или, может, он такой лишь по отношению к Коннору?.. Минутный диалог с Ридом не выходил у андроида из головы. Что-то странное и неприятное было в этом мужчине. Что-то отталкивало, но при этом это же что-то мучало желанием понять, почему же Рид так на всех агрессирует. Но больше всего мальчика смущало одно слово. Всего одно словечко, значение которого он знал, но никогда раньше не слышал от других взрослых. — Хэнк? — протянул Коннор, отвлекаясь от сменяющегося пейзажа за окном машины. Андерсон повёл бровью, показывая, что не может отвлечься от дороги, но готов слушать. — А что значит слово «блять»? Машина резко затормозила. Лейтенант не сразу отметил, что от глупого вопроса мальчишки чуть не проехал на красный свет. Откуда он вообще эту хрень услышал? От него? Нет, он вроде при ребёнке такие словечки не обронял… — Ты где это услышал? — ошарашенно глянул он на андроида, который, кажется, почти не понимал столь бурную реакцию. — Гэвин сказал. — непосредственно пожал плечами мальчик. — Гэвин? Гэвин Рид? — Я не знаю, наверное. — Коннор вновь пожал плечами. — Так что это значит? Злость вскипела внутри лейтенанта. Да как эта сволочь вообще посмела ляпнуть подобное при Конноре? — Это очень плохое слово, сынок. — процедил Андерсон, сжимая пальцами руль. — Не произноси его больше, хорошо? Ребёнок кивнул. — А что оно означает? Моя база данных не располагает таким обилием употребляемых слов. Это ведь ненормативная лексика, да? Хэнк прикрыл глаза в знак согласия. — Оно относится к нецензурной речи. Люди, которые позволяют себе произносить подобное вслух — очень безрассудные и неприятные люди. Светофор дважды мигнул жёлтым и сменился на зелёный. Мужчина нажал педаль газа, обдумывая, что он сделает с Ридом за то, что тот так халатно разбрасывается словами. — То есть, Гэвин — безрассудный? Вы плохо ладите, да? Хэнк едва заметно кивнул, не сводя глаз с дороги. — Он назвал тебя стариком. — с усмешкой протянул мальчик. — Я мог предугадать, что он так скажет. — парировал лейтенант, потихоньку отходя от злости. В конце концов, у него будет ещё время поговорить с Ридом. — А «херня» что значит? — мальчик вновь ввёл Андерсона в ступор. — А это ты где услышал? — громко вздыхая, протянул мужчина. — От тебя. Ты пару раз так говорил. Это тоже нецензурное слово? — Не совсем… Именно это скорее из ненормативной лексики. Но это слово тоже не очень хорошее, его тоже не произноси. — Но ты ведь говорил… — Я больше не буду. И ты не будешь. Договорились? — Хорошо. Андроид вновь выглянул в окно. Понять людей и правда непросто. Порой Коннору кажется, что сами люди друг друга не понимают. А некоторые не понимают даже самих себя. Радует, что Хэнк, пусть и сам не понимает себя, он понимает андроида. И этого достаточно, чтобы просто жить. Родной дом наконец показался из-за дождевой пелены. Не прошло и пары минут, как Андерсон и его названный ребёнок снимали промокшую одежду в коридоре. — Я хочу погулять с Сумо. — улыбнулся андроид, снимая с вешалки шлейку. — Там ведь дождь… — покосился на окно лейтенант, явно не желая отпускать ребёнка. — Я тепло оденусь. И надену дождевик. Оба прекрасно понимали, что робот с очень низкой вероятностью замёрзнет. Однако так было легче обоим: Хэнку, что теперь его дитя не переохладится, а Коннору — что Хэнк не будет за него лишний раз волноваться. Мальчишка натянул чёрные резиновые сапожки до колена и, нацепив на снующего под ногами сенбернара шлейку, приоткрыл дверь, выпуская пса и выходя следом. — Я ненадолго. — улыбнулся мальчишка, и какая-то странная щемящая боль закралась Андерсону в грудную клетку. «Он ведь и правда ненадолго» — заверил сам себя мужчина, усаживаясь в кресло. Завтрашний день обещал быть тяжёлым.