Зализывая раны

Нож невесомо двигался по коже. От соприкосновения с холодным металлом та покрывалась мурашками, и живот Франа то вздымался вверх, то опускался вниз. Он лихорадочно переставлял ноги, сводя колени вместе, закусывая губы — лишь бы не застонать. Эта пытка была одновременно и сладкой, и горькой. Так хорошо, так плохо. «Кто отражается в его глазах?» — Фран пытался поймать его взгляд, но глаза Бельфегора были сокрыты длинной чёлкой. Вычерчивая одному Бельфегору понятные узоры, нож обвёл пупок вокруг и очень интимно замер на правой лобковой кости. Фран шумно выдохнул и распростёр руки, обнимая любовника за шею. Простыни под спиной все свалялись, оголяя матрас, а подушки норовили свалиться на пол; одеяло давно уже сползло вниз, и про него забыли. В комнате было очень жарко. Фран весь пылал. Ласки и тепло чужого тела, пусть Бельфегор и в одежде, всё равно согревали его. Ещё и ещё. Пусть это никогда не заканчивается. — Лягушонок, ты такой ненасытный, — усмехнулся Бельфегор, разводя ему колени. Фран подался навстречу, ловя невесомый поцелуй в губы. Кровать протяжно, жалобно постанывала под ними. Скрип-скрип. Скрип-скрип. В музыке ветра, бьющегося в окна, Фран был готов упиваться этими звуками целую вечность. Секс стал для него чем-то настолько привычным, необходимым. Без чего трудно обойтись. Секс как наркотик. Бельфегор — его наркотик. «Бел-семпай, кого вы видите перед собой?» — хотел спросить вслух Фран, но не стал. Бельфегор, с шипением, доносящимся из его рта, кончил и отстранился от юношеского тела. Прогнувшийся матрас отпружинил, возвращаясь к своей изначальной форме. Загремела пряжка ремня. Фран наблюдал из-под полуприкрытых век на застёгивающего ширинку Бельфегора и переводил дыхание. Скрип половиц — и дверь открылась, закрывшись за чужой спиной. Франу сразу стало невыносимо одиноко. Невыносимо. — Всё неизменно, да, Бел-семпай? — в потолок пробормотал Фран, зачёсывая длинную чёлку назад, прочь со лба. По телу распространялась приятная нега. Развалившись на простынях звёздочкой, чувствуя, как капельки пота впитываются в ткань, Фран перевернулся на бок. Сколько Бельфегору нужно ломать его, чтобы тот успокоился? Неужели смириться с потерей так сложно? Фран не знал, у него изначально ничего не было. Не совсем адекватная бабуля и жизнь в лесу сделали его не слишком социальным. Он не знал, как принято у людей. Вспомнился один из уроков сенсея: «Фран, когда за иллюзиями сокрыта правда, правда сама становится иллюзорной. Не дай сомнениям затуманить свой разум. Разум — самое главное для иллюзиониста. Оглядывайся назад, оценивай. Бойся ошибиться. Тогда ты сможешь выжить». Приподнявшись на локтях, Фран всё для себя решил. Хватит себя дурить. Раньше, когда он не знал этих чувств, было гораздо лучше. Не было личных привязанностей, только семейные — к Варии и сенсею. Не нужна ему любовь Бельфегора, пусть дальше тешит себя фантомными образами Маммона. Потому Фран, сев по-турецки, уставился на свои острые коленки. Стереть. Потерять. Забыть. Воспоминания, связывающие их с Бельфегором? Они ему больше не нужны. От наркотика, сколь приятным бы он не был, нужно отказаться. Иллюзия забвения тут подойдёт лучше всего. Ладонь легла на лоб. Иллюзия забвения позволяла забыть то, что беспокоит тебя больше всего. Для её снятия нужно, чтобы важный человек произнёс ключевое слово-программу, установленное иллюзионистом. «Я никогда не вспомню ничего про Бел-семпая и эту комнату», — мстительно усмехаясь, что было непохоже на обычно апатично-спокойного Франа, он наложил на себя иллюзию забвения и уснул, повалившись на кровать.

***

Фран не знал почему, но у него с утра было приподнятое настроение. Рапорт был наконец-то закончен, потому он, сделав распечатку на принтере, решил нести её на подпись капитану Скуало. — Вы уходите? — у самых дверей кабинета остановил его вопрос помощницы. Он взмахнул распечаткой в воздухе. — Капитан Скуало обещал приготовить меня на ужин, если я до трех не принесу ему рапорт. Это так скучно, но я не хочу становиться ничьим ужином. Помощница тихо прыснула в кулачок. — Я приготовлю вам горячий шоколад к вашему приходу, — улыбнулась она. Фран вышел из кабинета, чувствуя необычайный душевный подъём. Особенно он предвкушал горячий шоколад, который готовила его помощница по своему семейному рецепту. Что она в него добавляла было до сих пор для Франа загадкой, но многие, не только он, оплачивали секретные ингредиенты для её кофе и шоколада и тихо радовались. Это только с виду Вария сурова. На деле в ней столько сладкоежек, особенно в отрядах Солнца под командованием Луссурии. Рассекая неторопливыми шагами коридор, Фран добрался до кабинета Скуало и постучался в дверь. — Да не жмись ты! Заходи! Пожав плечами, Фран послушно дернул на себя ручку и вошёл в кабинет. За заваленным бумагами столом сидел Скуало и что-то яростно проштамповывал своей печатью так, что с каждым шлепком стол и стопки бумаг и папок вздрагивали. Фран прикрыл за собой дверь и встал напротив стола, ожидая, пока начальство освободится. — А ты сегодня выглядишь гораздо лучше, чем в последнее время, — к его неожиданности заметил Скуало. — Давай сюда бумаженцию, — и требовательно протянул руку. Фран подал бумагу. Скуало пробежался по ней глазами, затем, кивнув, шлёпнул по ней печатью и отложил на край стола. — Капитан, неужели так заметно? Скуало насмешливо окинул его своим суровым взглядом. — Максимально. Ты сам-то не заметил? Ты без своей дурацкой шапки. — Оу… — протянул Фран, действительно понимая, что он не надел излюбленный огромный головной убор. Как-то шапка-яблоко на одной миссии пришла в негодность и Бельфегор отдал ему шапку, принадлежащую не так давно почившему в мир иной иллюзионисту Маммону. Она была забавная, потому Фран носил её с удовольствием, тем более она выполняла свою задачу — защищать голову и шею. — Так что, вы там с Белом всё зарешали? — Серые глаза Скуало лукаво блеснули. — А мы с ним что-то не поделили? — порядком удивился Фран, склонив голову набок. Скуало дёрнул плечами. — Нет — так нет. Ваши дела, главное, чтобы на работе не сказывалось. Кстати о работе. — Потянувшись к одной из папок, он подал её Франу. — Для тебя есть миссия. Изучи её. Цель — довольно сильный киллер с пламенем Урагана, так что переговори с Белом. Пусть даст тебе кого из своих ребят для миссии. Стоя перед столом, Фран открыл папку и бегло изучил дело: вилла, принадлежавшая довольно известному в преступных кругах киллеру, вызывала некие подозрения, как и сам Лука Кодонио. Лука что-то затевал, и у Вонголы были все основания полагать, что он хочет присоединиться к молодой семье Милльфиоре, чего допустить никак нельзя. Причина, по которой задание отдали не боевому отряду, а иллюзионисту, крылась в фотографиях — Фран сразу увидел, что запечатлённая на снимках местность виллы сокрыта иллюзиями, причем довольно качественными. Так прикинув в уме, Фран определил — всяко выше иллюзионистов средней руки, а, значит, и заниматься этим должен профессионал. Учитывая боевую подготовку, он мог справиться с миссией и сам, но лучше подспорье из пары-тройки ребят из отряда Урагана. — Когда мне начинать? — захлопнув папку и спрятав её подмышкой, спросил Фран. — Как можно раньше, — ответил ему Скуало. — Закончи все свои дела и отправляйся завтра с утра. Свободен. — Так то-о-очно, капитан Скуало! — отсалютовал ему Фран и покинул кабинет. Изучая дело детальнее, запоминая расположение охранных постов и близлежащие территории, определяя пути отхода, он свернул за угол и почти что столкнулся с Бельфегором. — О-о-о, Бел-се-е-емпай! — протараторил Фран. — Вас-то я и искал… К его неожиданности он был вжат в стену. Колено упёрлось ему в пах. Затылок и спина упёрлись в стену. — И что вы делаете? — Былое веселье как рукой сняло. — А на что это похоже? — Бельфегор навис над ним. Глаза Франа сузились в узкие щёлки. Сенсей учил его — если на твоём пути встаёт надоеда, то это нужно пресекать на корню. Фран не помнил, чтобы они с Бельфегором были друзьями, и он позволял так с собой вести. — Лягушонок?.. — удивлённо произнёс Бельфегор, и следующее, что произошло — рука Франа упёрлась ему в грудь и с силой толкнула. Бельфегор даже не ожидал, что Фран так умеет, что в нём столько силы. — Если вы сейчас же не уберёте от меня свои лапы, то меня не остановит даже наказание от капитана Скуало, — чеканя каждое слово, говоря спокойно, Фран смотрел на Бельфегора с неприязнью. Бельфегор уже не улыбался. Он отстранился от Франа, отходя от него на расстояние вытянутой руки — приемлемое для беседы расстояние. — Лягушка, что с тобой? — явно пребывая в замешательстве, спросил Бельфегор. — И где твоя шапка? Фран провёл ладонью по волосам, расчёсывая их пальцами. — Со мной, Бел-семпай, всё нормально, а вот вы, похоже, совсем свихнулись. Может, мне обратиться к капитану Скуало? Он мигом вам организует путешествие в оздоровительный санаторий. — Неужели ты злишься за то, что я вчера ушёл? — нахмурился Бельфегор. Голова Франа склонилась набок. Он не припоминал, чтобы они вчера вообще пересекались с Бельфегором. — А мы вчера пересекались? — вопросом на вопрос ответил Фран. Щёлкнув пальцами, он решил перевести тему: — Капитан Скуало поручил мне миссию. Не могли бы вы выделить мне пару людей? Цель — Ураган. Это скорее перестраховка со стороны капитана Скуало, но, как говорит один мой знакомый: «Лучше перебдеть, чем недобдеть», верно? — Сложная миссия? — подхватил тему Бельфегор, оставаясь серьёзным и разглядывая Франа с ног до головы внимательным взглядом из-под чёлки. — Нечто среднее. Я собираюсь выдвигаться завтра в семь утра. Предупредите своих и выберите кого-нибудь. И помните о санатории, Бел-семпай, — и, махнув напоследок ему папкой с делом, Фран развернулся на каблуках своих сапог и посеменил прочь. Бельфегор так и остался стоять на месте, провожая его взглядом.