По следу волка

*** Завтрак был простым, но вкусным и сытным. Щедро заплатив хозяевам и поблагодарив их за кров и еду, ведьмаки тронулись в путь. Солнце ярко сияло в безоблачном синем небе, трава тихо шелестела под копытами коней, над головами порхали и весело щебетали птицы, воздух был наполнен сладким запахом цветов и трав. — Что собираетесь делать после? — Вернусь к Йеннифер, других вариантов у меня нет и быть не может, — пожал плечами, Геральт, — Может как-нибудь вместе с Цири потренируюсь. А то, как показала вчерашняя схватка, долго без дела сидеть нельзя, а то совсем зачахну. — Скорее сдохнешь от чьих-нибудь когтей или клыков, — усмехнулся Ламберт, — Ну а ты, Эскель? — А что я? Я ведь простой ведьмак — сражаюсь с монстрами, не сплю с чародейками и не лезу в политику. Вернусь в Каэр Морхен, пока он совсем не развалился. — Смотри, чтобы тебя колонной не придавило. — Не беспокойся за меня, друг мой, колонна меня не придавит, — съязвил Эскель. — Ну не колонна, так свод стены, — захохотал Ламберт. На развилке каждый поехал своей дорогой. Постепенно сгустились тучи, начал накрапывать мелкий противный дождь, несколько раз прогремел гром и в небе сверкнула ослепительная молния, и Эскелю пришлось несколько раз успокаивать Василька аксием, чтобы тот не сбросил его от испуга. Но вскоре небо очистилось от туч, а на горизонте уже догорал рубиновый закат. Где-то на дереве закричал филин. И вот через несколько часов он въехал в густой лес, что рос у подножья Каэр Морхена. Листва с деревьев почти опала и громко шуршала под копытами коня, только ели и кедр сохранили свою природную зелень. Было сыро и холодно после грозы, с веток, сплетенных меж собой словно паутина, капала вода, между деревьями летали и бранились вороны. Василёк наконец успокоился сам. Эскель хорошо помнил каждое дерево, цветок и кустик, что росли здесь; помнил каждую тропинку, ведь он тут почти всю жизнь прожил. А здесь их тренировал Весемир, когда ещё был жив. Правда сейчас кишащее жуткими тварями болото уже высохло. О первой победе над утопцем ему смутно напоминали полученные в том бою шрамы. Бедный Ламберт едва не свернул шею, пытаясь сладить с испуганным конём. Не сосчитать сколько ссадин и переломанных костей помнили их потрёпанные боями тела. Все эти "теплые" воспоминания напоминали Эскелю о том, кто он есть. Почувствовав вибрацию медальона и знакомое электрическое покалывание на кончиках пальцев, Ведьмах быстро вернулся из своих ностальгических воспоминаний в реальность. «Магическая аура, значит неподалёку есть кто-то или что-то , — сразу пронеслось у него в голове, — Какого черта он забыл в Каэр Морхене и как он сюда добрался?!» — негодовал мужчина. Насторожившись, он немедля вынул меч из ножен и покрепче сжал рукоять, забыв о тревожащей его боли в руке. Сперва он шёл по хорошо протоптанной тропинке, но с каждым шагом она все сильнее зарастала травой и сорняками, а через полторы мили и вовсе стала круто подниматься в гору. Если бы не острое зрение — он сломал бы ноги или шею, споткнувшись о первый же камень. Чем ближе Эскель подходил к крепости, тем сильнее вибрировал медальон. Когда ведьмак подошёл к самым воротам — амулет в виде головы волка метался из стороны в сторону как бешеный. «Раз уж меня здесь ждут, надо зайти с чёрного хода, он здесь один и вряд ли успел изучить замок полностью, так что у меня есть преимущество. Надеюсь его ещё не завалило до моего прихода...», — думал про себя мужчина, тихо пробираясь сквозь колючие кустарники. Ветки царапали кожу и в любой момент могли выколоть ведьмаку глаза. На счастье Эскеля, вход не завалило, но стены густо поросли мхом и плющом. Простой человек не нашёл бы его в темноте, должно быть это существо обладает магией или же острым зрением. В коридорах было сыро, темно и холодно. С потолка клочками свисала паутина, словно старое пыльное полотно. Где-то гулко капала вода, а ветер с шумом задувал в щербатые стены, заглушая шаги охотника. Поворот, ещё поворот узкий коридор и множество дверей впереди, одна из которых вела в библиотеку, вернее то что от неё осталось. На полу виднелись следы воска от свечей, вставленных в углубление стен. Вдруг мужчина почувствовал слабо различимый запах дыма и расплавленного воска. Значит непрошеный гость недавно был здесь. «Он зашёл с чёрного хода, но ждал в засаде у главных ворот... Наткнулся ли он на него случайно или изначально знал о его существовании? Если же второе, то кто это мог бы быть? Геральт уехал в «Крова Бьянка» к Йеннифер,а Ламберт явно отправился к Кейре, Цири я не видел вот уже полгода, а что до Трисс... вспомнить бы, когда я её видел в последний раз». Он уже успел позабыть её чудесное лицо с идеальными чертами, милые веснушки на щеках, и рыжие, словно пламя весенних костров, волосы. На секунду ему показалось, что он действительно увидел её. Вдруг медальон завибрировал, в воздухе запахло электричеством. Неужели...? — Эскель? — испуганно выдохнула чародейка, — Это правда ты? Я уже думала, что крепость пуста... Как же ты меня напугал! — Трисс?! — закашлялся ведьмак, — Что ты тут забыла? — Я ожидала более радушного приема...Полагаю, что ты совсем не рад меня видеть, — вздохнула девушка и намотала на палец прядь рыжих волос. — Да нет же я..., — запнулся Эскель, — Просто, видишь ли я не ожидал встретить тебя здесь, к тому же мы несколько мы не виделись... Кажется с самой битвы с Дикой Охотой? — Да, ты прав..., — грустно улыбнулась Меригольд. — Однако ты пришла сюда не потому что соскучилась? Если ты ищешь Геральта то... — Мне не нужен Геральт! — неожиданно для себя резко ответила Трисс, — Мне нужно убежище. — В каком смысле? — ещё больше удивился мужчина, — От кого? Культ Вечного Огня утратил свою былую силу и власть и, насколько я знаю, больше не преследует чародеев. — Не от них я прячусь. — А от кого ж тогда? Ты уже успела нажить себе врагов? Я думал, что только Йеннифер так может. — Ха-ха-ха,— холодно отчеканила чародейка, — Как видишь, не только она, — Трисс скрестила руки на груди. — По-моему сомнительный повод для гордости, — прыснул Эскель. Чародейка, осознав глупость всего сказанного, топнула ногой и обиженно надула губы. Ведьмак умиленно улыбнулся и потрепал её по волосам. — Так к кому ты в немилость попала? — Да так... к одному чокнутому чародею, — пожала плечами девушка, — Он решил обмануть саму Смерть, но у него пока что у него не особо получается. — Вот как, что же ты такое натворила? Отказалась быть его подопытной? — Не совсем, я отказалась снабжать его жертвами, — Четырнадцатая с Холма нервно закусила губу, — Знаешь, давать обещание о возвращении близких из мертвых, бессмертие и прочие недостижимые блага. — Ничего себе, ты прошла долгий путь от члена Чародейской Ложи до уличного зазывалы, — ядовито усмехнулся Эскель. — А ты всегда разгребал завалы разрушенной крепости или только сейчас начал? — Как-то неуклюже меня задеть решила. Это на тебя «разжалование» так подействовало? — съехидничал ведьмак. — Мы так и будем в коридоре стоять или может пройдем туда где теплее? — поежилась Меригольд, — Я пальцев не чувствую, — девушка пыталась согреть онемевшие от холода руки магией. — Вот черт, прости, я дурак, — глуповато улыбнулся Эскель, — Прошу за мной! — он галантно поклонился. Трисс кокетливо улыбнулась, кивнула и зашагала за ведьмаком. Эскель развёл огонь в камине из остатков хвороста и зажег как можно больше ламп. Пошарил немного в закромах, найдя там немного вяленого мяса, пару бутылок вина, мед и черствый хлеб, а перед этим десяток крыс, тучу паутины и сотню тараканов. — Это все, что могу предложить, извини, у нас тут далеко не корчма, — вздохнул ведьмак, наливая вино в деревянный кубок. — Ну, это лучше, чем ничего, — улыбнулась Трисс, сделав глоток, — К тому же я не особо скучаю по супу из ласточкиных гнезд и чёрной икре. Они оба рассмеялись. — На сколько планируешь здесь остаться? У того чародея есть варианты где искать? — Ну, у него вроде есть какие-то связи в Вызиме и Новиграде, и в нескольких окрестных деревнях. Думаю он сначала попытается найти меня там, а дальше не знаю, но он не решится отправить отряды сюда. Он тот ещё трус и далеко от себя своих солдат не посылает. Думаю, когда все обойдётся, рвануть на Скелиге или вообще в Туссент. Вариантов масса, — она отпила ещё вина и взглянула на перевязанную руку Эскеля, — Это у тебя откуда? Тоже нажить себе врагов успел? — глаза чародейки хитро заблестели. — Нет, я ж не чародей, — усмехнулся Эскель, — Это мы с Геральтом и Ламбертом в одной деревушке на волколака охотились, а это его прощальный подарок. Ничего серьезного. Меригольд нахмурила брови, стянула повязку с руки ведьмака и тихо вскрикнула — место от запястья до предплечья посинело будто от некроза, вены совсем почернели и сильно выступали из-под кожи. — Ничего серьезного, говоришь?! Это вообще нормальная реакция? — она схватила Эскеля за руку и тот, дёрнувшись, громко зашипел. — Эй! Полегче! — Больно? — вздрогнула девушка, отстранившись. — Сама-то как думаешь? — поморщился мужчина, — И нет, это совсем ненормально для нас. — Почему ты не рассказал Геральту и Ламберту? — А что они смогли бы сделать? — фыркнул ведьмак,— Удивленно развести в руками? Отпустить какую-нибудь остроту? Здесь я получу больше помощи чем от них обоих. — Где ж ты эту помощь получать собрался? — В библиотеке. Там множество учебников о всевозможных тварях, проклятиях, ядах, эликсирах и главное противоядиях. — А если это не просто яд или проклятие? Вдруг это нечто более серьезное и опасное? Что это был за волколак? Он принял после смерти свой истинный облик? — Да, принял. Это был мертвец, видимо в прошлом разобранный по частям и сшитый вновь. Слушай! — он хлопнул здоровой рукой по столу, — А это не может быть одним из подопытных твоего чародея? — Вполне. И если это так, то прости меня, Эскель, но ты в заднице! И я судя по-всему тоже. — А ты-то почему? — Надо ж тебя из этой задницы как-то вытащить. — Спасибо, конечно, — слегка смутился Эскель, — Но как ты собираешься это сделать? — Пока не знаю. А сейчас, если ты не против, — она встала из-за стола, потянулась и уже направились к выходу, как вдруг остановилась и глуповато улыбнулась, — Можешь... Показать мне куда идти? Охотник на чудовищ проводил уставшую чародейку в одну из более-менее чистых комнат, где когда-то жили будущие или уже во всю охотившиеся ведьмаки. Сейчас в этих комнатах обитают лишь пыль и плесень. Мужчина хотел было уйти, но вдруг глухо зарычал и упал на пол, скорчившись от боли. Раненую руку свело жуткой судорогой, тело начало бросать то в жар, то в холод; в висках запульсировало, а вокруг головы будто сомкнули раскалённый обруч. — Эксель?! Что случилось?! Ведьмак не отвечал, лишь стонал и катался по полу. —Холера, только не сейчас! — девушка подлетела к нему и посмотрела в окно, из-за облаков выглянула бледная полная луна. Чародейку затрясло от страха, она начала судорожно соображать что же делать. Кожа горела так, словно тело поместили в инквизиторский костер, суставы начало выкручивать, а кости будто медленно и по очереди переламывали, от напряжения мышцы по волокнам разрывались. Крик полный боли постепенно менялся и становился похожим на вой. — Черт возьми, нет! Не смей превращаться, слышишь!? — прошипела Меригольд, схватила ведьмака за раненую руку, которая деформировалась и теперь напоминала волчью лапу, и легким движением девушка расчертила рунами кожу мужчины от запястья до предплечья. Понемногу боль стихала, мышцы расслабились, а шум в ушах перекрасился. Трисс осела на пол, резко выдохнула и нервно потёрла переносицу. Ведьмак был без сознания. «Надеюсь до утра магия продержится, а пока что...», — чародейка поднялась на ноги, засучила рукава и, кряхтя от усилий, дотащила мужчину до кровати и скинула его на матрац. Девушка утёрла пот со лба и обессиленная рухнула на стул. Ветер завывал в изрезанных щелями стенах, за окном пищали и хлопали крыльями летучие мыши. Чародейка ерзала на стуле, пытаясь найти удобное положение, но безуспешно. Вдруг ведьмак задрожал, словно его била лихорадка. Меригольд устало улыбнулась, встала со стула и укрыла его одеялом, совсем как ребёнка: «Какой же он все-таки милый, когда спит». Она глубоко вздохнула. Слишком много за сегодня произошло: бегство от Рунга и его отрядов, поиски убежища, а тут ещё и то ли мутация то проклятие Эскеля. Нужно звать Геральта, но не сейчас, завтра, сейчас ей нужно поспать, хотя бы пару часиков. За окном забрезжил рассвет, из тумана медленно выплывали верхушки елей и кедра, холодный утренний воздух щипал глаза. Меригольд с трудом поднялась со стула — мышцы задубели, поясница ныла, а ноги неприятно покалывало. Эскель все ещё спал, укутавшись в одеяло, он слегка морщился когда лучи света касались его лица. Чародейка умиленно улыбнулась и осторожно, чтобы не разбудить, взъерошила волосы мужчины. Затем потянулась и тихонько вышла из комнаты. Кое-как, по памяти она нашла выход, пройдя через сеть длинных темных коридоров. Желудок чародейки сдавила железная рука голода. Свежий воздух обжег лицо и легкие Трисс, солнечный свет нещадно резал глаза. Растерев щеки руками, накинула на плечи шерстяной плащ, кожаную сумку и направилась на поиски чего-нибудь съестного. Солнечные лучи слабо проникал сквозь плотно сплетенные ветви деревьев, щебетали только что проснувшиеся птицы, где-то пробежала рыжая лисица, сверкнув хвостом меж корнями дуба. Едва слышно махнула крыльями галка, вылетевшая из своего гнезда. Воздух был наполнен запахами мха, сырой земли и последних цветов. И вот девушка набрела на маленькое грибное место, где росла парочка лисичек, а через пару метров стоял пенёк с опятами. Улыбнувшись, Меригольд присела на корточки и, достав из сумки небольшой костяной нож с маленькой жемчужиной на конце рукояти, и осторожно срезала все грибы. Закончив, она направилась за десертом — недалёко от крепости рос куст калины. Собрав ягоды, девушка направилась обратно в Каэр Морхен, по дороге набрав воды из ручья. Интересно Эскель уже проснулся? Он наверняка проголодается после такой-то ночки. Может она успеет хоть что-нибудь приготовить? Скажем суп из грибов и морс из калины. Нет, лучше грибы потушить, а клюкву добавить в пирог. Когда это в ней успела проснуться хозяюшка? С помощью магии чародейка развела огонь в очаге и кое-как отыскала в одной из кладовок котелок, пару деревянных мисок и даже умудрилась найти остатки муки без жуков и мышиного помета. Вытащив ингредиенты из сумки, Меригольд с энтузиазмом принялась за готовку. *** Эскель с неохотой открыл глаза и громко зевнул. Комнату уже залил солнечный свет, в воздухе плясали крохотные пылинки. Мужчина сел на край кровати и посмотрел на свою руку — синюшный цвет исчез, но вены все ещё серо-фиолетового оттенка, и кожа от запястья до предплечья исчерчена защитными рунами. «Спасибо, Трис»,— улыбнулся Эскель, сонно оглядел комнату и вдруг вскочил на ноги как ошпаренный и вылетел из комнаты с криком: « ТРИСС!» — он бросился вниз по лестнице на поиски чародейки. Сердце колотилось как бешеное, кровь стучала в висках точно колокол. Неужели он все же превратился и задрал бедную Меригольд? Он ведь ничего не помнит, лишь то, что сперва было невыносимо больно, а потом стало темно. Нет, это не правда! Он не мог перевоплотиться, ведь им привили иммунитет ещё во время обучения! Как же страшно... Может он все-таки стал зверем на которых охотился, и сейчас где-то там, в одном из тёмных коридоров лежит обезображенное тело Трисс? Как громко она кричала? Отбивалась ли? А вдруг он вообще сожрал её?! Эскеля замутило, отвратный ком встал в горле, ноги подкосились, а мысли в голове перепутались. Кажется, его сейчас вырвет. Ведьмак остановился, оперевшись о стену, нужно рассуждать здраво. В комнате все на своих местах и нет ни крови, ни следов борьбы, к тому же если бы произошло обращение — там стоял бы невыносимый запах псины. К тому же след от магической ауры свежий, значит этой ночью Трисс была с ним в одной комнате. Но куда она могла исчезнуть? Сбежала, испугавшись превращения? Она уже давно не девочка, её уже не должно пугать такое. А вдруг она отправилась искать Геральта? Черт, и что тогда? Как он им поможет? Это не просто ведь проклятие! Вдруг с кухни донёсся приятный запах жареных грибов и свежего ягодного пирога. Ведьмак помчался вниз, едва не упав с лестницы на последних ступенях и вдруг остановился как вкопанный, облегченно вздохнув — чародейка, целая и невредимая хозяйничала у очага. Трисс повернула голову и мило улыбнулась: — Доброе утро, соня! Ты так крепко спал, я не хотела тебя будить и вот... Решила приготовить завтрак. Я не повар, но должно быть съедобно, — она поставила перед мужчиной тарелку с жареными грибами и кусочек пирога с калиной. Ошарашенный ведьмак молча кивнул и кое-как опустился на лавку. — Ты бледный как смерть! Как ты себя чувствуешь? — обеспокоено спросила Трисс, сев напротив. — Да так..., — нервно улыбнулся Эскель, — Ничего, живой вроде как. Просто я, если не изменяет память, вчера едва не превратился в монстра, который не прочь полакомиться человечиной... Проснулся, а тебя нигде нет... Меригольд хлопнула себя по лбу: — Вот я дура! Надо было тебя предупредить! Но ты... я не хотела тебя будить и подумала... Хотела как лучше, а получилось как всегда! — Эй, ну ты чего? Все хорошо, к тому же завтрак просто прекрасен! Давно не ел ничего подобного в Каэр Морхене. Ведь в последнее время я жил на вяленом мясе и черством хлебе. А весь прошлый месяц питался ягодами, да шишками. Такое себе удовольствие. — Увы, но я тебя прекрасно понимаю, — выдохнула Трисс, отрезав себе кусок пирога, — Беготня от деревни к деревне без гроша в кармане и хвостом из бешеных фанатиков за спиной — научит довольствоваться любой едой, какой бы дрянной она не была. Приходилось даже лазить по помойкам. — М-да, хреново тебе пришлось. Девушка коротко кивнула и принялась за еду. Недурно, кстати получилось! Не то, что бы Меригольд мнила себя великим поваром, но пирог получился очень даже вкусным. Остаётся только надеяться, что мед, который она нашла в одной из кладовок все ещё съедобный. Хотя, если верить ученым, мед может веками храниться и не портиться. Эскель с едва заметной улыбкой наблюдал, как чародейка набивает полный рот пирога, как пачкает стол и рукава вареньем, забыв о правилах этикета, которым так долго следовала. Трисс заметила его взгляд и смущенно улыбнулась.