По следу волка

Ведьмак коротко кивнул и зашёл во двор. Под тенью яблони сидела женщина и зашивала рваную рубаху, напевая тихую приятную песенку. Завидев чужака, женщина отбросила в сторону шитьё. Растрепанные тёмные волосы выглядывали из-под чепца, щеки налились румянцем: — Зачем пожаловал чужеземец? Кто открыл тебе дверь? — Это я, маменька! — мальчик подскочил к женщине и крепко обнял её, — Его зовут Геральт и он от Батьки с каким-то делом! — Что за дело? — она недоверчиво прищурилась. — Ты сестра Елень? — Геральт подошёл ближе и присел рядом. — Да, — женщина слегка помрачнела, — Я Марья, её сестра. « Судя по её лицу она либо давно не видела свою сестру либо в ссоре с ней...», — подумал ведьмак, наблюдая за поведением женщины. — Как давно ты видела свою сестру? Марья призадумалась на минуту: — Почти месяц назад... А зачем Вам это знать? — она слегка нахмурилась и пристально посмотрела на охотника. «А Мавка как раз беснуется на болоте где-то месяц....Глупо, конечно, делать такие выводы, но вдруг Елень и есть та самая Мавка? Нужно больше информации!» — До вас не дошли слухи о Мавке, что на болоте детей губит? — слегка удивился охотник. — Так это все-таки правда? — нахмурилась женщина, — А я-то надеялась, что это глупые сплетни. Знаете, тамошний народ любит языком чесать. — Везде любят языком чесать, однако если я здесь, то это далеко не слухи. — Вы ведь ведьмак, да? — осведомилась Марья, — То-то у вас глаза такие странные, да ещё два меча за спиной таскаете. Один не иначе как из серебра! — в голосе женщины звучали нотки восхищения. — Откуда такие глубокие познания? — искренне удивился Геральт. — А кого б ещё позвали убивать нечисть всякую? — засмеялась женщина, —Да и рассказывали мне про ремесло ваше. Помог когда-то моему прадеду один ведьмак, тот по гроб жизни был благодарен охотнику. Всей семье уши про него прожужжал, бабка как-то раз пригрозила, что если ещё раз того ведьмака помянет — голодом заморит. Геральт еле слышно усмехнулся: — Как звали того ведьмака? — - Весемир, — улыбнулась Марья,— Это я даже спросонок вспомню. Услышав имя погибшего учителя, Геральт вздохнул и коснулся амулета в виде морды волка. — Чего это ты загрустил? Знавал его? —Да, знавал. Он был моим наставником, семью мне заменил и ведьмачьему искусству научил. — Неужели? — глаза Марьи заблестели, — И каков он? — Ну..., — охотник почесал затылок, — Строгий, но справедливый, временами довольно ворчливый... Ещё часто рассказывал о своих эпичных хождениях по бабам. Ох, простите, по мамзелям. — Ого, значит он был тем ещё сердцеедом. А как он сейчас? Слышала ведьмаки долго живут. Губы охотника сжались в тонкую полоску: — Да, Весемир прожил долгую, для человека жизнь но...Он погиб... Марья, вздрогнула, словно молнией поражённая: — Я не знала...Прости... — Не извиняйся, ты ж не знала..., — вздохнул Геральт, — Ладно, я не плакаться к тебе пришёл. Скажи-ка, куда и с кем уехала твоя сестра. — Елень уехала в Велен к своей подруге, помогать той сидеть с ребёнком. Раньше она каждую неделю писала письма, но сейчас перестала. В самих письмах не было ничего подозрительного... Наверное. — Могу ли я взглянуть на них? Если вы не против, конечно. Марья призадумалась, пристально посмотрела на ведьмака и коротко кивнула: — Только я вас прошу никому, кроме Батьки, не рассказывать то, что прочли. — Конечно, — ответил Геральт и проследовал за женщиной. В доме было светло, чисто и невероятно... Скромно, если не сказать что бедно. Но похоже, что Марье и её сыну вполне хватает. Женщина попросила Геральта подождать в горнице, а сама скрылась в соседней комнате. Через минуту она вернулась с небольшой связкой писем в распечатанных конвертах. Сперва ведьмак осмотрел конверты: от них пахло женскими духами, а точнее лавандой и бергамотом; однако Елень девушка с достатком ниже среднего, она не могла себе позволить такие духи. Значит это либо подарок от подруги, либо она пользовалась ими тайком. Велен край небогатый, к тому же лаванда там не растёт, а бергамот и подавно, следовательно эти духи кто-то привёз для хозяйки дома, или же та сама иноземка. Бумага и чернила весьма хороши, но сомневаюсь, что Елень купила их сама. На одном из конвертов печать с изображением совы. Судя по-всему герб дома, где Елень работает сиделкой. Но ей вряд ли разрешили бы ставить печать чужого дома на конверте. Выходит либо печать поставил хозяин дома, либо же это было сделано в тайне. Но зачем? Геральт развернул первое письмо: « Милая сестрица! Со мной все хорошо. Дорога прошла гладко и без сюрпризов. Малыши Эля и Роман просто прелестны и совсем не доставляют хлопот. Не понимаю, зачем Лиля попросила меня приехать. Она, кстати, передаёт тебе привет и интересуется как ты поживаешь. Надеюсь, что и у тебя все хорошо. Я постараюсь писать тебе как можно чаще. Твоя Елень» У Елень довольно аккуратный почерк и написано все без ошибок. Она писала сама или же диктовала кому-то? — А Елень училась в школе? — спросил Геральт, не отрывая взгляд от письма. — Нет, но наш батюшка работал учителем, пока не захворал. Пропустив формальности, белоголовый начал читать следующее письмо: « Сегодня крошка Эля так усердно жевала морковь, что укусила за пальчик до крови. Пришлось сперва ловить её по всей хате, а потом обрабатывать ранку. Бедняжка так плакала, у меня сердце чуть не лопнуло! Но все закончилось хорошо. Но к моркови она больше не притрагивается.» И ещё одно: « Я не могу поверить как Лиля может быть такой беспечной!? Она чуть ли не дни напролёт сидит в своей комнате и выходит лишь когда дети начинают к ней стучаться. Неслыханно! Умоляю тебя, сестрица, не поступай так с Мартынкой. Он ведь у тебя такой хороший.» И в последующих письмах Елень говорила только о детях и лишь изредка спрашивала о делах сестры и своего племянника. Что более странно, бранит мать малышей, за то что та якобы уделяет им слишком мало внимания. «Это странно, зачем ей постоянно писать о чужих детях? Может у неё своих нет?»,— подумал Геральт, вернув письма. — А могу ли я задать вопрос на деликатную тему? — начал издалека ведьмак. — Смотря что за тема? — слегка нахмурилась Марья. — У Елень есть дети? Женщина помрачнела и опустила взгляд: — Нет... У неё были выкидыши... бедняжка всех окрестных лекарей и ворожеев обошла, но никто не смог ей помочь. Поэтому она очень обрадовалась, когда подруга попросила её посидеть с малышами. — Когда Елень собиралась в дорогу, ты не заметила ничего странного? Перемены поведения? — продолжил допрос Геральт. Марья тяжело вздохнула: — Если улыбка за долгие месяцы горьких слез считается странным, то да. — Это не совсем то, что я имел ввиду, но все равно спасибо. И прости за беспокойство. — Ты же не думаешь, что моя сестра в этом как-то замешана? — женщина схватила ведьмака за руку. — Не могу ничего утверждать, — белоголовый направился к выходу. — Понимаю, но я всей душой хочу верить, что все это лишь глупое недоразумение, — Марья нервно закусила губу, проводив Геральта взглядом. Геральт снял с привязи лошадь и уже было хотел тронуться в путь, как вдруг услышал топот детских ножек. Ведьмак обернулся и невольно улыбнулся, увидев как Мартынка, кажется так звали мальчика, бежал к нему со всех ног, прижав к груди большое сочное яблоко. По пути Мартынка споткнулся о пса, тихо сопевшего возле лавки, перевернул крынку с молоком, и едва не упал на морковную грядку. Хотя от ворот дома до калитки было всего десять саженей: — Дяденька ведьмак, подождите! — запыхавшийся мальчонка протянул плод мужчине, — Я... Видел как вы смотрели на наши яблочки.... Будто недели ничего не евши... Возьмите на дорожку, дяденька ведьмак! — Спасибо, малец…,— удивленно промолвил Геральт, взяв яблоко из рук мальчика. — Пожалуйста, дядечка,— широко улыбнулся Мартынка и засеменил обратно в дом. Яблоко было невероятно сочным, а сладкий сок едва не стекал по бороде. Странно, что мальчик не испугался ведьмака, даже лично угостить решил. Может Геральт от старости уже не внушает страх даже людям, не то что монстры. Надо уже переставать гонять чудищ по болотам, да семейные проблемы решать, но вашу ж мать, старые привычки тяжело менять. Вечерело. Геральт возвращался к Батьке с информацией. На улицах было тихо и пусто. Подъехав к дому, Белоголовый спешился и вдруг почувствовал знакомый, если не сказать родной, запах сирени и крыжовника. «Что она тут забыла и как умудрилась найти меня?» — искренне удивился ведьмак и неуклюже постучал в дверь. Послышались чьи-то голоса, а затем шаги. Запах стал более резким: — Кто там? — Сама знаешь,— усмехнулся ведьмак. Дверь тихо скрипнула, а на пороге стояла темноволосая чародейка. Она выглядела все так же безукоризненно прекрасно, но что-то было не так, будто она узнала что-то явно нехорошее.