Зайцы и черепахи

Следующие пять часов дня Россия потратил на подавление Америки. С магической точки зрения он делал многое, но для несведущих это выглядело, как-то что Америка просто лежал на кровати, уткнувшись головой в подушку. Ольге и Лукашевичу он сказал его не тревожить, сославшись на то, что плоховато себя чувствует. (Лучший способ обмануть, порой, — не придумывать сложного вранья. Ложь тем выигрышнее, чем проще). А Феликс с Ольгой, тем временем, уединились на кухне, где Ольга, заварив чай, на протяжении нескольких часов, споро, как быстроногий заяц, рассказывала Феликсу все последние новости (читай сплетни). В конце концов, Феликс, вжав голову, как черепаха, пытающаяся спрятаться в панцире, попросил Ольгу остановиться, сославшись, что такой объем информации воспринять не в силах. И именно тогда, когда Ольга перестала заваливать Лукашевича информацией, они заметили записку. Она была подпихнута под сахарницу. При ближайшем рассмотрении, почерк признали Атуровским. — А что если это просто бред пьяного сознания Артура? — попыталась оправдать Ивана Ольга, прочитав написанное. — Может, он, правда, был здесь, напился, словил феечку и… У Лукашевича было обратное мнение. Он поверил записке беспрекословно. Но разве можно легко убедить Ольгу всерьёз противостоять брату, с которым она собиралась вступить в законный союз? Брату, которого она любила? В конце концов, противостоять России? Империи Зла? Самому серьёзному сопернику из всех? Это был сложный выбор, и Ольга должна была прийти к решению самостоятельно. Польша или кто-то другой, кто бы мог прочесть с ней на пару записку, ставший её союзником в сложной игре — Ольга должна была сделать выбор сама. Каждая интересная игра должна иметь в себе неожиданные повороты сюжета. Разве смертельная игра России исключение?.. А если нет, значит, пришло время для секретных игроков и бонуса. — И таким образом, мы сможем победить? — переспросил Феликс. — Это всё настолько абсурдно, и не будь Англия магом… я бы ни за что не поверил, что это сработает. — Но он маг, — ответила Украина, и в её тоне была уверенность решившей идти до конца. Единственная, кто мог помешать России, приняла решение и выбрала свою сторону.