Ребенок, воспитанный тьмой

      Тот год выдался очень тяжелым — засуха, неурожай, падеж скота, и все это вдобавок к недавно закончившемуся походу на другую страну и чуме, вспыхивающей в отдельных регионах… Но Рику не было никакого дела до мелких людских бед, как и до одной бедной семьи по фамилии Смит, которых в сложные времена застало такое ненужное бремя — и в прямом, и переносном смысле. И пока где-то на окраине муж уговаривал жену отважиться на очень нелегкое решение, чтобы иметь возможность прокормить хотя бы уже имеющуюся дочку, маленькую рыжую Саммер, старый демон наслаждался жизнью. Когда-то он жил в преисподней, но его выгнали из Совета Демонов за независимость и крутой нрав, и с тех пор Рик поселился в пещере, устроив себе там неплохую берлогу. Любовался природой, устраивал алхимические и магические опыты, иногда баловался, насылая небольшие проклятия на людишек, но в основном жил весьма тихо и закрыто… Не порождение тьмы, а паинька, пушистый белый зайчик, не иначе. В преисподней хотя бы было жить веселее, он мог кутить, пьянствовать, тешить блуд и тыкать раскаленными вилами прямо в чужие грешные задницы — а что ждало его здесь? Что могло развеять его тоску?       Ответ нашелся там, где Рик совсем не ждал. Той ночью светила полная луна, и звезды светили так ярко, разве можно представить себе лучшее время для сбора трав? Мужчина стоял на одном колене, срывая нужное ему растение у корней гнилого пня, и бросал его в корзину, болтающуюся на сгибе локтя, как вдруг до его ушей донесся странный звук. Похоже было на мяуканье голодного котенка, и еще — что-то плескалось и стучало… Это был ручей, в котором, стукаясь о вставший на пути большой камень, покачивалась на волнах бурного течения… люлька. Сначала Рик подумал, что ему мерещится. Но нет, это была именно что деревянная колыбель, из которой, не утихая, доносились раздражающие вопли. Найдя длинную и крепкую ветку, он смог подцепить этот странный транспорт и вытащить на берег. Завернутый в заштопанное, драное одеяльце, младенец надрывался, открыв беззубый рот, но если бы не Рик, то кто бы его услышал? А впрочем, какая разница. Эти человеческие дети рождаются и мрут, как мухи, одним больше, одним меньше… Оказавшись в его руках, ребенок хотя бы снизил тональность плача и как будто с интересом уставился на Рика полными слез, мутными глазенками, а он рассматривал его, крутя так и этак. Смешной маленький уродец. Красный, лысый, с кривыми ручками и ножками — обычно он таких видел только во время пиров в преисподней, но этот никакого аппетита не вызывал. Скорее, любопытство. Наверняка плод незаконной связи или лишний рот в семье, с такими обычно разговор короткий… Развернув одеяльце, Рик увидел, что перед ним мальчик. Поскорее укутал его обратно, чтобы не простудить, и, для верности завернув ребенка еще и в свой плащ, уверенным шагом пошел обратно к пещере. Кажется, он только что нашел себе новую забаву.

***

      "Мортимер" — Рик назвал его так, потому что это имя показалось ему наиболее красивым. Для него время шло куда быстрее, чем для людей, и те несколько лет, за которые визжащий червяк в пеленках трансформировался в очаровательного, хоть и излишне застенчивого ребенка, пролетели буквально по щелчку пальцев… Лишь одна вещь не могла его не расстраивать — увы, маленький Морти родился дурачком. Уж сколько копий он сломал, пытаясь вложить хоть что-то в эту вихрастую головку, сколько тяжелых часов они просидели за письменным столом, обложившись неподъемными томами книг, у Морти не ладилось ни с чтением, ни с аримфетикой, ни с науками, хотя он очень, очень старался… В обычной человеческой школе из-за таких успехов с его непоседливой попки точно не сходили бы полосы от розг, Рик же медленно вдыхал, выдыхал и начинал объяснять снова… В десятый раз. Он правда был расстроен из-за всего этого и временами, скорее всего, требовал от Морти слишком многого, но в конце концов решил, что отсутствие мозгов не так страшно, если рядом с тобой трехсотсемидесятилетний демон, ума которого точно хватит на десятерых. И вообще, не пошло бы оно к его сородичам, это академическое образование? Рик уж точно сможет дать ему больше, чем весь этот прогнивший человеческий мир… Разве можно доверить всем этим грубым, тупым и невежественным людишкам своего малыша? Малыша, который бегает за бабочками, собирает букеты, катается на Рике, держась за рога, и улыбается так открыто, и отважно пробивается сквозь сложение и вычитание, точно солдат на поле боя во вражеский строй… Нет уж. Кто-то из этого поганого племени уже однажды додумался засунуть в колыбель ребенка и пустить его вплавь по воде, и с того дня друзей на всем свете у Морти не осталось. В мире, полном идиотов, они могли доверять только друг другу…

***

      Все-таки, время — слишком скоротечная субстанция. Старик и глазом моргнуть не успел, как очаровательный ребенок начал трансформироваться в юношу. Быть может, Морти и не вышел ростом, и силой не мог похвастаться, но было что-то особенное в его почти по-девичьи тонкой фигуре, в этих маленьких холодных ладонях и спадающих на лоб кудрях… Но что-то с ним было неладно. В силу своей проницательности Рик заметил это почти сразу, но не подавал вида, присматриваясь к ситуации. Парнишка как будто все время витал в облаках, о чем-то думая. Стал рассеянным, почти не улыбался и не шутил, как раньше, плохо ел, что только подбавило ему нездоровой бледности и худобы, и, конечно, это не могло не беспокоить Рика.       В тот вечер он сидел у камина, всматриваясь в языки пламени, и неспешно барабанил когтями по деревянному подлокотнику. В отблесках огня несколько перстней, надетых на его пальцы, отливали скупым жадным светом — стыдно признаться, но старый демон испытывал непонятную тягу ко всяким побрякушкам и даже держал сундучок с сокровищами у себя под кроватью. На его коленях лежал посох, украшенный светящимся желто-зеленым шаром — Рик пытался создать артефакт, который смог бы открыть путь в другие миры, но увы, эта попытка успехом не увенчалась. Раздасадованный и своей неудачей, и беспокойством за Морти, он полностью ушел в свои мрачные раздумья, как вдруг у входа сдвинулся камень — после того, как много лет назад их навестил незваный гость, Рик принял некоторые меры безопасности, чтобы в пещеру не вошли посторонние. — Я пришел, — объявил Морти, ставя на пол корзину. — Принес мясо и хлеб, ужинать не буду… Пойду-ка я, пожалуй, спать. В семь вечера? Рик недоумевающе поднял бровь, провожая мальчика взглядом. А потом, оставив неработающий посох в кресле, на цыпочках проследовал за ним. Так он и думал — интонация Морти так и говорила о том, что он сейчас разревется. Не став стучать, старик сразу открыл дверь. Письменный стол, картина с обнаженной девушкой над кроватью, разбросанная одежда на полу — и в центре всего этого, уткнувшись лицом в подушку, лежал тихо всхлипывающий Морти. — Мальчик мой, что случилось? Ответа не было. — Ну же, — он осторожно погладил острое вздрагивающее плечо. — В чем дело, Морти? Ты можешь рассказать мне обо всем… — Н-не м-м-могу, — неожиданно ответил юноша, стуча зубами, и это взволновало Рика еще больше: что же такого могло произойти? — Почему же? — Т-ты… ты не п-поймешь… — Как я могу понять, если я ничего не знаю? Я же твой единственный друг на всем белом свете, и я постараюсь развеять твою тоску, какой бы она ни была… Во власти Рика было многое. Очень многое. Он мог бы буквально швырнуть целый мир к ногам мальчишки, если бы тот только захотел, но то, что он услышал, наверное, оказалось единственной для него непосильной задачей. — Р-рик, я… — громко шмыгнув носом, Морти поднял на него абсолютно несчастные, томящиеся в муке глаза. — Кажется, я влюбился…