Ложь, или Право на убийство

      — Рэй, наконец-то! — Кром выскочил во двор, стоило подъехать к калитке.       Увидев его, я не сдержала теплой улыбки. Старина Кром казался мне в детстве суровым и могучим воином, иногда даже пугал. Но время шло беспощадно быстро, и теперь передо мной стоял полностью седой мужчина, чей возраст неумолимо приближался к старости. Сорок шесть лет — солидный срок.       Я спешилась и тут же попала в медвежьи объятия. Старый друг, может, один из последних выживших. Из тех, кто знал меня ребенком, и правда кроме него никого не осталось. Его гигантская ладонь была как две моих, и не утратила своей силы с годами. Да и не могла. Несмотря на преклонный возраст, Кром всё еще порой выходил на битвы. Хотя мог этого не делать. Его нынешнее положение позволяло просто сидеть и заниматься всякими бумагами и доносами. Он был доверенным лицом одного из советников самого короля — присматривал за этой провинцией. Должность немаленькая. Многие о таком могли только мечтать, но в глазах Крома я порой видела грусть и тоску. Не для него такие дела, вот и рвется хоть иногда в первые ряды. И ведь попробуй останови — снесет и не заметит.       Кром похлопал меня по плечу с таким порывом любви, что меня ощутимо пошатнуло. Ухмыльнулся:       — Эх, хилеешь, Рэй. Что, в лазарете отсиживалась, что ли?       Я резко сунула ему поводья и прохладно-надменно — набралась в свое время от мастера — бросила:       — Покорми и дай отдохнуть. Она устала.       Кром тут же попытался отвесить мне подзатыльник, но я по старой привычке увернулась. Да, в чем-то он не меняется.       — Иди в дом, я утром как раз пирог испек. Вроде еще остался, если, конечно, я сам его не сожрал.       И снова я не сдержала улыбки. Этот огромный седой вояка готовил прекрасные пироги.       Кром был одним из тех немногих, кого продали на службу королю собственные родители. Пятый сын в семье — они просто не могли его прокормить. Хотя потом уже, получив свои первые деньги, он смог помочь родным. И отношения выправились ровно настолько, насколько может выправиться отношение к родителям, которые продали тебя, сожалея только о запрете на избавление от плода*.       В доме Крома было тепло и уютно. Как всегда, сколько я его помнила. И всегда этот веселый седовласый мужчина жил один. Шлюхи не в счет. Однажды я спросила, почему он не женится. Ответ оказался прост: ему не нужны были дети. Он видел многое и не хотел, чтобы его потомство видело то же самое. А для тела есть шлюхи — им хотя бы от детей избавляться можно.       Разувшись, я быстро забралась в одно из своих любимых старых кресел. Когда-то мы часто заходили сюда с мастером. Они с Кромом разговаривали, а я дремала, свернувшись в кресле. Вэйде хотел, чтобы у меня появился надежный старший друг, и ему удалось нас подружить. Особенно когда я подросла и прибавилось общих интересов.       — Я же сказал про пирог, — пробасил Кром из кухни. — Какого ты там зад свой разложила? И так силы нет, скоро от моего чиха помрешь.       Я фыркнула, не двинувшись с места.       Здесь жило мое прошлое. В каждой складке тяжелых штор, в каждой ворсинке меха на полу. В каждом бревне… Везде витали воспоминания. Они словно застыли, казалось, что еще немного — и с кухни, о чем-то шутя с Кромом, выйдет Вэйде. Его улыбка всегда сползала с лица при виде меня, словно я огорчала его одним своим существованием. Хотя я знала, что это не так, но иногда сомнения закрадывались в душу…       — Рэй! — медвежий окрик Крома заставил меня чуть скривиться. Не люблю громкие звуки.       Это только воспоминания. Мастер ушел давно, но здесь, в не менявшемся с течением времени доме, словно осталась его часть. Что-то в душе неприятно ворочалось, когда я смотрела на то место, где Вэйде обычно сидел, поджав ноги под себя. Как обычный человек. Он даже смеялся в этих стенах намного чаще, чем в казармах. Словно чувствовал себя в безопасности. Дома…       — Ну где ты там, — снова раздалось с кухни. — Давай, тащи сюда свой тощий зад. Я чай согрел.       Я неохотно встала, еще раз обвела комнату взглядом и, не удержавшись, быстро шагнула к тому креслу, где обычно сидел Вэйде. Неужели прошло столько времени с его ухода? Мне было шестнадцать тогда. Значит, почти девять лет. Так много…       Я скривила губы, чтобы стереть горечь, рвущуюся наружу. Рука сама собой потянулась к потертому подлокотнику. Вот сюда он в задумчивости клал руку. Я помню его пальцы. Такие тонкие, красивые. Нечеловеческие.       Пальцы скребнули обветшалую обивку. Развернувшись, я быстро вышла из комнаты, пытаясь сглотнуть мерзкий комок в горле. Почему он вообще возникает почти всегда, когда я оказываюсь в городе или просто думаю о мастере, о Бэлле… И вообще, какого хрена Кром не выкинул эту рухлядь? Должность немаленькая, заказал бы что получше.       На кухне я с порога наткнулась взглядом на мелкого котенка под столом. Совсем еще крохотный, угольно-черный комочек шерсти с упоением лакал молоко.       — О, наконец-то выползла. Чудовище, — Кром хохотнул, ставя на стол огромную кружку чая.       Проследив за моим взглядом, он широко улыбнулся и подхватил на ладонь мелкий недовольный комок. Котенок попытался слезть, но сообразил, что слишком высоко, и со злости начал грызть палец Крому.       — Ах ты… — Кром поднял его за шкирку, но посмотрел на притихшее животное, снова хохотнул и вернул его к прерванной трапезе. — Злющий, гаденыш. Вре-едный.       Кром произнес это с такой теплотой, что я не могла не улыбнуться.       — Откуда подобрал-то?       — А сам пришел. Под дверью утром нашел. Открываю, а он как прошмыгнет мимо меня в тепло и на стол сразу, завтрак мой дожирать.       Я снова улыбнулась, присев на табурет и отпив чаю.       — С тобой так только и надо. — Я не сдержала шутки, привычной между нами: — Вот баба бы какая к тебе прошмыгнула. Представляешь? Открываешь ты дверь утром, а там женщина, и как прошмыгнет к тебе, да на кровать сразу.       Кром расхохотался так, что в ушах зазвенело. Беру свои слова обратно: эта баба у него прожила бы ровно до первого его приступа смеха. Потом бы точно сбежала.       — Ага, может, и прошмыгнет, — пробасил он. — Только баба-то не кот, миской молока да кашей не обойдется. Сразу что-нибудь надо будет…       Расслышав что-то грустное в его голосе, я попыталась мягко сменить тему разговора.       — Так что там за дела? Зачем звал, не чай же попить?       Кром нахмурился. Кажется, мягко не вышло. Он сел на табурет рядом и, отрезав пирог, подсунул его мне.       — Жуй, — в его голосе больше не было и намека на смех.       Я послушно сунула кусок пирога в рот и приготовилась слушать. А пироги у него до сих пор выходили вкусными просто до неприличия. Словно и не мужчина готовил, и уж тем более не воин. За окном жизнь медленно шла своим чередом, в доме котенок доедал молоко, а мы наконец-то начинали разговор, ради которого меня вызвали из части.       — Так вот, Рэй… — Кром чуть тяжело вздохнул, что давало мне понять, что разговор будет нелегкий. Впрочем, я таких не боялась еще со времен мастера, который мог поставить в тупик любого одними только вопросами. — Пришла весть, что тебе прилетит задание. Точнее, оно уже прилетело, не тебе… Но там, хм… деликатная ситуация произошла.       — И какая?       — Парень один, ты вряд ли его помнишь. Хорошие рекомендации, стаж, как и у тебя, немаленький, в делах таких бывал, и прочее, прочее. Заслуги там, крепкий мозг и нервишки не шалят. — Кром поднял на колени котенка, который, объевшись, пытался забраться по его штанине. Потом чуть со смехом продолжил: — Мальчиков он любить начал, оказывается.       Я моргнула. Не то чтобы это было совсем необычно для солдата, просто не ожидала услышать.       — Так вот, зарубил отец одного мальчонки нашего лучшего солдата. На месте застукал. Так того и нашли со спущенными штанами и топором в затылке.       Не сдержавшись, я прыснула со смеху:       — Лучше скрываться надо, что я могу сказать. Тоже мне… солдат с большим стажем, и типа никто не тронет, что ли?       Кром только пожал плечами.       — Так или иначе, он сдох. И не храброй смертью, а так и не успев даже спустить в последний раз. А ты была вторым кандидатом, которого выдвинули на выполнение этого задания.       От сарказма я всё-таки не удержалась:       — Это, как я понимаю, великая честь от короля?       Кром прошелся по мне хмурым взглядом, потом скосил взгляд на окно, словно нас кто-то мог подслушивать. Я не напрягалась. Хотели бы — давно бы уже узнали мое не сильно восторженное отношение к королю и прочим. Я не одобряла власть имеющих, но и не вредила. Одобрение от меня и не требовалось: маши мечом в нужном направлении, да не лютуй с местными, вот и вся преданность… Тебе работу и деньги, а ты защиту народу. Равноценный обмен, если не злоупотреблять, как сделал тот, первый на очереди. Неизвестно еще, мальчиков какого возраста он предпочитал. Если это были юноши, тогда можно еще подумать, что всё происходило с общего согласия. А если нет? Тогда этот мужик просто насиловал мелких, пользуясь тем, что порой жопы солдат, особенно хороших, прикрывают.       — Не от короля. Ему плевать, кто выполняет грязную работу. От советника прислали приказ. А я искал исполнителей. Хороших и не болтливых.       Я снова не сдержалась:       — О, а если хороших и не болтливых, то почему я вторая на очереди, а не последняя?       — Хорош смеяться, — недовольно буркнул Кром. — Я что тебе, анекдоты травлю?       — Почти. Так что там за задание?       — Надо кое-что отнести до наших светлых союзников. По-тихому.       Я в задумчивости прикусила губу. Не люблю такое. Звучит просто, а на деле всегда выливается во что-то непредсказуемое. Но я подобное уже выполняла, так что к эльфам, так к эльфам.       — Оплата?**       Кром хмыкнул на мою деловитость и назвал сумму. Я только присвистнула. Неплохо… да что там, очень прилично! Этого хватит на с недавних пор зародившийся у меня план. Странный такой план, с безуминкой, как многим бы показалось.       — Загвоздка одна есть, — продолжил Кром. — Светлые находятся в середине Серого леса.       Я ничем не выдала напряжения от этих слов. Тот самый лес, который находится за тем небольшим, который я проезжала по дороге сюда. Казалось бы, какая разница между ними, почему не один лес — но нет. Они даже внешне различались. Про Серый лес мне еще мастер говорил, что не стоит туда соваться — мол, устал он от смертных, еще немного — и Дух появится. Говорил, когда лес окончательно устает от двуногих смертных, там появляется некая сущность. И она уничтожит любого, кто не понравится. Может, потому и люди там начали пропадать? Интересно, светлые что там забыли? Может, просто пытаются лес «очистить». Слышала порой о таком от самих же эльфов. Только зачем? Если появился Дух, то всё, это место больше не для смертных. Хотя кто знает, что правда, что нет. Скорее всего, сказок об этом сложили больше и страшнее, чем есть на самом деле. И выжить там возможно, если идти осторожно — светлые же как-то там сидят, в конце концов. И всё же понятно, почему такая огромная сумма за это задание. Не каждый решится туда вообще пойти…       Я как можно более небрежно спросила:       — Проблема-то в чем?       — Ты не одна там будешь. Места не для отдыха, и тебе отрядик дадут. Тоже хорошие бойцы и тихие…       Кром снова погладил котенка, почему-то даже не глядя на меня. Он явно что-то скрывал. Или чувствовал себя не в своей тарелке. Я нахмурилась, по привычке сведя брови на переносице.       — Кром, что не так?       — Да всё хорошо, с чего ты взяла, что что-то не так?       — Слушай, — сарказм в голосе я и не собиралась скрывать, — ты, конечно, старше и мудрее в чем-то. И вообще мы не виделись довольно долго, но не надо считать, что я совсем тебя не помню. А теперь причину твоего беспокойства сюда вот, на стол. И перестань увиливать, как девчонка в первую ночь.       Кром почти невнятно буркнул:       — Интересно, последнее тебе откуда знать. Сама-то, поди, так и не пробовала.       Я только хмыкнула. Опять он за старое. Кром глянул на меня и неожиданно тревожно зашептал:       — Послушай, вот без шуток. Там, в лесу, именно в этом, — опасно. Ты же сама знаешь. Вэйде тебе, небось, говорил. Просто откажись от этого задания. И всё на этом. Отпишу об отказе, а то и запись от лекаря приложим, мол, нога сломана или еще что…       Я снова нахмурилась. С чего такая забота? Он, конечно, мне друг, но еще никогда так не убеждал откосить от задания.       — Там что-то нечисто?       Прямой вопрос всегда подразумевает прямой ответ. Правила братьев по оружию.       Кром снова отвел взгляд и беспокойно потеребил загривок котенка. И был тут же наказан ударом маленьких острых когтей.       — Ах ты, мразина мелкая!       Мелкая мразина ответила ему тем, что устроилась поудобней и замурлыкала.       — Так что там? Почему ты не хочешь, чтобы я бралась за это задание?       — Да потому что, Рэй! — его голос чуть дрогнул, выдавая напряжение. — Там до хрена как опасно. Серьезно опасно, похуже, чем на войне, где ты можешь отползти в лазарет. Или, если не в совсем опасных местах, спать ночью. Там ничего подобного. Стоит тебе заснуть, как сама земля решит тебя сожрать!       — Ты сказок перечитал? Земля там точно не сожрет. А с остальным как-нибудь. Тем более, я туда не одна пойду. И ты сам сказал, что деньги неплохие за выполнение. Смогу после окончания нормально разузнать про мастера. Может, даже отпуск побольше смогу выпросить в довесок к награде и пойду поищу его…       Кром вдруг ударил ладонью по столу. От неожиданности я вздрогнула.       — Совсем рехнулась?! Идти на такое опасное задание, да еще и не просто из-за денег, а чтобы потом угрохать их на поиски своей же смерти?! Ты дура, Рэй?!       Я привстала, мгновенно вскипев.       — Дуры — это солдаты твои, что еще не поняли всего твоего узкомыслия. И не смей на меня орать, недомерок!       — Ладно, не психуй. Просто успокойся. Присядь обратно, я же не с целью задеть как-то.       Я молча села обратно. Зря вспылила, просто не люблю, когда на меня орут. А он ведь на самом деле заботится обо мне, как может. Помнится, после моего выпуска, когда мастер уехал, а Бэлл умер, Кром предложил нам сойтись и жить вместе. Я нравилась ему, мы хорошо дружили. Я знала, что могу положиться на него, что он не предаст… Но что-то останавливало от более близких отношений — не только с ним, а с кем-либо вообще. Не знаю, почему так сложилось, просто не хотелось, и всё тут. Я вздохнула, устраиваясь на табурете расслабленнее.       Кот проигнорировал нашу мелкую ссору. Тихо урчал, вальяжно раскинувшись на коленях Крома и подремывая. Когда-то очень давно, порой кажется, что в другой жизни, я прибыла в этот город с котенком. Это чудище и сейчас живо, только мой Рыж совсем стар и живет у соседки, в доме напротив нашего с Бэллом. Точнее, напротив моего… Я в отпуска иногда забираю его к себе. Но всё реже и реже. Он стар, и ему тяжело даже в туалет ходить, а из меня сиделка просто отвратительная.       Кром подметил мою смену настроения и вновь заговорил:       — Рэй, ты мне дорога… Я просто не хочу, чтобы тебя там что-нибудь разорвало, понимаешь?       Вопрос был риторический, и молчание в качестве ответа его устроило.       — И что ты хочешь потом рвануть за Вэйде в другое пекло, которое похлеще леса будет, меня тоже не радует.       Я вздохнула, пытаясь подобрать слова.       — Смотри, старый ты и беспокоящийся мой друг, ты сказал, что там опасно…       Я хотела двух вещей: чтобы Кром поверил, что всё не так плохо, — и чтобы понял, что меня невозможно переубедить. Особенно если есть шанс не только хорошо подзаработать, но и вытрясти потом помощь в поисках мастера. Я слишком долго хочу его найти. Или хотя бы узнать, как он умер. Я просто хочу успокоиться, поставить точку. Жить дальше.       — Итак, предупрежден — вооружен. Ты меня снабдил лучшим оружием: информацией. Это первое. Второе, со мной будет отряд. Небольшой, но вряд ли туда отправят каких-то молокососов. Это, опять-таки, защита. И третье: выполнив это опасное задание, я смогу требовать помощи в поиске Вэйде как награду. Деньги это будут или даже проводник. А значит, еще больше шансов выжить, верно?       Кром выслушал молча, лишь иногда рассеянно поглаживал кота. Нахмурился.       — Не знаю… С одной стороны, ты говоришь гладко. Просто… я боюсь отправлять тебя. Особенно зная, что ты хочешь просить по возвращении.       В его глазах тлела тревога. Поддавшись порыву нежности и благодарности, я наклонилась вперед, коснулась его руки. Моя кисть казалась такой маленькой по сравнению с его. Улыбка сама наползла на лицо.       — Спасибо за заботу, дружище… Но ты же знаешь, что я отдам многое, лишь бы перестать думать о том, жив ли он еще. Неизвестности мне по горло хватило. Я не хочу больше думать о нем, но и просто забыть не могу, он меня вырастил. — Я чуть сжала его руку, с надеждой заглянула в глаза: — Понимаешь?.. Он всё, что осталось. Наверное, осталось… — мой голос чуть дрогнул от непривычных чувств, я недовольно нахмурилась. Отодвинувшись обратно к стене, повторила уже спокойнее: — Я берусь за это задание. Вернувшись, отправлюсь искать мастера, будут мне помогать или нет. В конце концов, заработанных денег точно хватит добраться до Моркана, а там разберусь. Люди там тоже бывают. Как-нибудь не убьют.       Кром вздохнул, и я поняла, что он почти смирился с моим решением.       — Что-то в этом мире неизменно, и это твое упрямство, Рэй.       — Кром, ну что ты так переживаешь? Да, будет тяжело, но что мы, не бывали, что ли, в жопах разных. И всегда я возвращалась.       Кром оторвался от умиротворяющего созерцания котенка и устало глянул на меня.       — Останешься сегодня у меня? Пока спишь, доложу о твоем согласии, утром отведу к отряду.       На какое-то мгновение мне показалось, что его глазах прячется какая-то недосказанность… Но на самом деле вряд ли, просто так будет удобней. Мой дом пуст и холоден, в него точно нет смысла тащиться. Да и с дороги я всё же устала, у себя ничего полезного не сделаю. Скорее всего, даже топить не буду, закутаюсь в плащ и засну на голой кровати. А тут теплая постель, чистое белье. Горячая ванна, если сама сделаю. Предложение было слишком заманчивым, чтобы отказаться.       Ванну даже делать не пришлось. Кром сам натаскал воды, правда, скромно прикрыл свою заботу тем, что опасается умереть от моего запаха после поездки, если я разденусь. Но в глазах его не было того веселья, которое он хотел передать словами. Старый мой друг… Что же тебя так беспокоит?