***
Бауэр появился перед гостьей не иначе, как в сопровождении двух бойцов своей личной охраны и Новотного. И все те из-за недавних событий, учинённых Сарой Хаммиш, были соответственно вооружены. Присевшая в приёмной гостиной вампир встала, но близко не подошла, почувствовав насторожённость со стороны охраны сюзерена и не желая усугублять её более необходимого. — Здравствуйте, мисс..? — Кэлпи. Меня зовут Ио Кэлпи, сир. — Чем обязан вашему визиту? — Бауэр сделал рукой разрешающий садиться жест. Иоганна опустила глаза, чтобы не выдать раздражения. Ей пришлось очень убедительно и довольно долго объяснять Новотному, кто она такая и чья сестра. Так что вопрос сюзерена был продиктован больше требованиями этикета, нежели его догадками, для чего Ио здесь. Но это лицемерие всё равно раздражало. Она снова опустилась на банкетку с декоративными изогнутыми ножками. Бауэр присел наискось в кресле-честерфилде. Охрана сдвинулась за его спиною. «Что тут у них происходит?» — задалась вопросом Ио, удивлённая едва ли не военным положением в резиденции сюзерена. — Джон Сойер мой брат, — сказала Ио и разгладила перчатку по колену. — Сочувствую, мисс Кэлпи, — кивнул Бауэр. — Нас обратила одна мать. Меня и моего брата Марка. А Сойера многим позже. Бауэр слушал. Было отнюдь не лишним узнать подробности происхождения Джона Сойера. И порядком любопытно. С чего это его сестра прилетела из Калифорнии и, минуя дом родственника, теперь сидит в Броад Грин? Ио, видя, что сюзерен молчит, но не предпринимает попытки её прервать, продолжила: — Я знаю, что вы не ладите с Сойером, сир. — Знаете? — двинул бровью Бауэр. — Сир, это ни для кого не секрет, — Ио продолжила поглаживать перчатку. — Да, мы не ладим. Ваш брат излишне амбициозен и самонадеян. Это раздражает. Ну а вы с ним ладите? — Это не так. Джон Сойер послужил причиной, хотя и косвенной, смерти Марка. — Мои соболезнования, мисс Кэлпи, — автоматически произнёс Бауэр. — Благодарю, сир, — снова опустила глаза Ио. — Позвольте уточнить, вы ведь не просто раздражены моим братом. Он вам мешает? Бауэр смотрел на рыжую вампира откинув голову и опустив веки. — Что у вас за цель, дорогая мисс Кэлпи? — Полагаю, что в ваших силах разобраться с Сойером. Как вижу, вы обладаете внушительными ресурсами. — Дело не в силовых ресурсах. Они могут оказаться без надобности. Ведь известно, что даже у нас, к сожалению, есть слабые места. Бауэр отмахнулся, но Ио заметила, что беспечным отрицание сюзерена не было. Он был озабочен. — Возможно, я вас расстрою, но у Джона Сойера почти нет слабых мест. Даниэль Новотный вдруг склонился к плечу сюзерена и зашептал. — Объяснитесь, — повелел Бауэр. — Он был отравлен серебром, но выжил. И теперь к тому в любых формах у Сойера иммунитет. Что ваши люди держат в обоймах, причинит ему разве что беспокойство. Новотный посмотрел на Ио так зло, словно невосприимчивость лорда Сойера к серебру была её рук делом. — В 1940-м, в ноябре, Германия бомбила Бирмингем. И Сойер, покинув свою дивизию, попал под снаряды «люфтваффе» во время командировки в отпуск в город. Я не уверена, что знаю, как ему удалось собрать себя из обрывков, но я видела воочию с полсотни келоидных рубцов по всему его телу. Джону понадобилось не более суток, чтобы восстановить тело. И сутки, чтобы не осталось даже следов после ранения. Питер Бауэр перестал смотреть свысока. Он помнил, что Рейх пользовался для наземных бомбардировок реактивными снарядами, наполненными смесью из тротила и гексогена. И выживших после попаданий при обстрелах с воздуха не было. Даже вампиров. — Мисс Кэлпи, вы сейчас хотите меня предупредить или заручиться поддержкой? — медленно спросил Бауэр. — Сир, я желаю смерти Джону Сойеру. Но не могу с ним справиться своими силами. Несмотря на то что я вампир старше его, моё преимущество никогда не приносило мне пользы. Я не знаю, в чём дело, но раньше обращённые не могут повлиять на Сойера. — Огонь, — быстро сказал Новотный. — Да, лишь это. Но до того как вы получите возможность сжечь его, придётся приложить усилия, — мстительно ответила Ио, не в силах сдерживать натуру. — Я правильно понимаю, мисс Кэлпи, что вы хотите разобраться с братом моими руками? — Бауэр неверяще ухмыльнулся. — Да. Но я тоже не с пустыми пришла. Ведь главный приз для вас — это Дайан Брук? — Дайан Сойер, дорогая. Ваш брат постелил солому везде, где мог. Он женился на Дайане. Но вы правы, я хочу оставить мальчишку при себе. — Женитьба… Надо же, как неожиданно. Но, как бы там ни было, у того мать и три сестры в Лос-Анджелесе. Надеюсь, вы сможете использовать знание об их местожительстве с пользой. Питер Бауэр не сразу поверил своим ушам. Как и удаче. Он вдруг понял, что сможет держать в узде не только Дайана Сойера, но и Сэндхилл. Стоит пригрозить мальчишке расправой над его семьёй, только посмей ведьмы сунуться в Броад Грин и к сюзерену вообще, как Дайан, в этом Бауэр был уверен, запретит тем хоть как-то пытаться освободить его. Никакой купленной чёрт пойми где ведьмы не понадобится. Вообще, как только никому в голову не пришло озаботиться развить поиски родственников Дайана? И потом, на самый крайний случай, если Питеру надоедят ломанье и крики омеги, ведь есть же маленькая рубиновая звезда Любви С Первого Взгляда. Ио поняла, что её визит увенчался успехом, когда сюзерен спросил: — Вы уже выбрали, где остановиться в Ливерпуле? — Не было времени, если честно, — призналась Ио. — В таком случае, мисс Кэлпи, прошу пользоваться моим гостеприимством столько, сколько сочтёте нужным. — Благодарю, сир, — с облегчением согласилась Ио. — Даниэль позаботится о комнате для вас и обо всём необходимом. Прошу меня простить, вынужден вас оставить, — Бауэр кивнул и вышел. Даниэль Новотный не был в восторге от того, что его только что назначили чуть ли не камеристкой, но предпочёл выполнить приказание сюзерена.22
26 января 2019 г. в 03:59
Оба Милднайта сидели в глубоких креслах английской лиловой гостиной в жилой части здания галереи на Коллежд-Лейн, 124/2. Оба. Целиком. И теперь не приходилось сосредотачиваться на дружелюбной шизофрении двух конунгов в одном теле.
Миледи, пользуясь как огромными телесными размерами Элека и Никки, так и своими, стремящимися к подростковому тридцать четвёртому, почти удовлетворённо свернулись элегантными клубками у тех на коленях. Последние несколько недель Валери и Сесиль ходили злыми что осы, но теперь выглядели весьма благодушно настроенными. Тёмные тени вкруг глаз, проступившие от затрачиваемых на извлечение Ялу и Никки усилий, не мог испортить никакой макияж. Более того, миледи были так категорично хороши собою, что даже следы нечеловеческой усталости и бессонницы были обеим удивительно к лицу. Как, впрочем, каждой по отдельности взятый Милднайт с косой и бородою.
— Мля-я, мля? — спросил Кот, таращась от горевшего камина.
— Мы ещё не думали над тем, как назовём своих котят, — ответил Джон, чуть сдвинувшись под Дайаном, который, пользуясь гиблой тенденцией и вместительными объёмами кресел, тоже привалился сбоку, всунув своё колено между раскинутых коленей Джона.
— Это должно быть интересным — самому давать имена своим детям. А уж если так повезёт, что спросят твоего отцовского согласия… — лениво заметил Элек.
Сесиль подняла когтистую лапку и сделала «привет» в его сторону.
— Милый, прости, — подала голос Валери, — в самом деле, как я ещё могла её назвать, если знала, что наша дочь со временем станет ни кем иным, кроме как Сесси.
— Слышишь, Дайан, вот в чём меня в известность не ставили, так это в отношении перспектив моего отцовства. Ты в курсе наших трогательных и дух захватывающих семейных историй?
Дайан, честно, не знал, отвечать ли правду. И замешкался.
Элеку этого хватило. Он, сузив глаза, почти понимающе окинул Дайана фиолетовым взглядом и покачал головой.
— Элек, прошу тебя, не начинай, — попросила Валери, переползая с левого бока мужа на правый.
— Да разве же я могу, — прогудел тот. — Просто думаю, почему ты мне не доверяла в столь немаловажных вещах, как рождение детей?
— Сесиль была не совсем твоим ребёнком. Она должна была родиться моей сестрой.
— Но родиться от меня.
— Не могла найти кого-либо для этого более подходящего, милый. От тебя Сесиль получилась ещё лучше, чем от нашего папаши. И, согласись, в первые года четыре то, что она без мозгов, даже не бросалось в глаза.
— Ох, да. Да и остальные одиннадцать лет моих унылых размышлений на тему состоятельности и успешности самого себя как мужчины промелькнули, мигу подобные, — съязвил Элек, правда что беззлобно.
Появилась Линда с подносом, уставленным кружками с горячим вином.
— Вот тебе, — сказала она Дайану, кивнув на ту, в которой плавал апельсиновый полумесяц.
Дайан даже не стал лезть в драку, заранее смирившись, что выпивка и сигареты оказались под запретом, поэтому послушно взял свою кружку с глинтвейном на виноградном и яблочном соке. Снова привалился к Джону.
— Элек, в самом деле, — ввязался Никки, — мы все это давно пережили. Мне вновь рождённая Сесси очень нравится. Качественная работа.
— Отец, — приподняв золотую голову, чинно кивнула Сесиль, в упор смотря на Элека.
— Заткнитесь, а? — попросил тот и хлебанул сразу полкружки.
— Как бы там ни было, они ещё очень маленькие. Думать о детских именах рано, — оттянул разговор назад Дайан.
— Я слышал их сердца с полмесяца тому. Им было минимум пять недель. Или даже шесть. Теперь же можно думать не только об именах, — возразил Джон.
— Бо-о-оже, — в голос выдохнули Валери, Сесиль и Линда, уставившись на Джона с обожанием на лицах.
— Джон, это так мило, — задышала Валери.
— Такая осведомленность о деталях, — не отстала Сесиль.
— Деталях столь пикантного положения Дайана, — прикончила Линда.
— Миледи, заткнитесь, — попросил Джон.
Ведьмы, как ни в чём ни бывало улеглись головами обратно каждая своему мужу на грудь, а Линда занялась сигаретами, примостившись к камину.
— У нас с Линдой тоже была дочь, — сказал Юрэк. — В ту пору как мы ещё были людьми.
— А что с нею теперь? — не удержался Дайан.
— Умерла, прожив увлекательную жизнь, — спокойно отозвался Юрэк.
— Дайан, она была такой красивой. Похожей на Юрэка, — Линда выпустила сигаретный дым в каминное пламя.
— Ну, если только немного на меня, — польстился тот, сдержанно улыбаясь.
— Как её звали? — спросил Дайан.
— Эмеральд. Ты бы видел, как она обносила карманы публики уже в шесть лет, пока наш цирк давал представления. Намного чище, чем я в то время могла, — с гордостью вспомнила Линда.
Ялу, всё это время вошкавшаяся и лакавшая глинтвейн из своей кружки где-то в ногах Юрэка, негодующе фыркнула:
— Я бы поспорила с тем, что в этом ты вообще была хороша.
— А никто и не сомневается, что ты бы поспорила, — кивнула Линда.
Дайан уже был наслышан о том, что из себя представляет существа. И все истории и мнения сходились в одном: доверия к той не было. Исключения не составляли сами миледи и Кот. Потому что те, как никто другие, знали, на что способна Ялу. По отношению ко всем прочим. Похожая на трёхфутовую прямоходящую собаку Ялу любила только ведьм и повиновалась только им. Кот же просто Ялу знал и видел насквозь, поэтому пакостить ему существа не бралась, не считая нужным блистать фантазией и коварством в отношении Йольского Кота.
Когда Дайан спросил у Сесиль, кто такая Ялу на самом деле, та буднично ответила:
«Демон самой низшей иерархии, не беспокойся о той».
Что подразумевало под собою «не беспокойся о той», было далеко не ясно. Не беспокоиться о добром здоровье Ялу или быть уверенным, что та его не тронет?
«Паскуда», — коротко сказал Элек.
И точно так же рефреном ответил Никки.
«Шулер и прощелыга», — сказала Линда.
«Ябеда», — сказал Юрэк.
«Скандалистка», — вяло дёрнул хвостом Кот.
Не услышав ни одного лестного отзыва о втором ведьмином помощнике, Дайан задался справедливым вопросом, почему существа снова возвращена в лён Сэндхилл? И почему от той не избавятся?
«Милый, — благодушно погладила его по руке Валери, — Ялу — демон, сорождённый Сесси. Она завелась в мокрых пелёнках моей сестры. И воспринимается Сесиль на уровне своего тела. Избавиться от Ялу для неё всё равно, что отказаться от руки или ноги. Кстати, Кот — это мой сорождённый демон».
Самым настораживающим было, что, после того как Дайан провёл свой опрос всех травмированных долгим сосуществованием с Ялу, она пришла в мастерскую, волоча с собою грубо сколоченный деревянный ящик, села в углу на штабеле гипса и минут пятнадцать следила чёрными глазёнками, как Дайан разрисовывает щеглов. Он тоже молчал.
Наконец Ялу сползла с форм.
«Я тут слышала, что ты хотел от меня избавиться?»
«Ну уж нет, даже не пытайся. Я не хотел», — твёрдо сказал Дайан.
Существа обошла его кругом.
Дайан давно заметил, что Ялу чуть ли не мрёт от любопытства по его персоне, но запрет хозяек на любые манипуляции в его отношении осаживает ту.
«Слушай, возможно, у тебя сложилось предвзятое мнение касательно меня», — дала ему шанс Ялу.
«А возможно, что оно предвзятое?»
«Я как бы должна заботиться о миледи, понимаешь? Только о них. На всех прочих мне плевать», — Ялу подобралась ближе, смотря на Дайана снизу вверх.
«О, именно об этом все и говорят».
Ялу дёрнула пухлыми свалявшимися плечами.
«Дайан. Я ведь могу тебя так называть?»
«Можешь».
«Дайан, моё полезное демоническое умение заключается в диагностике положительного исхода всех потенциальных событий, что могут произойти с миледи. Я, по умолчанию, не могу действовать иначе, как пресекая все, которые способны навредить Валери и Сесиль даже гипотетически. А иногда эти события опираются на поступки, пусть даже непреднамеренные, самых близких миледи людей. Я нарушаю планы окружающих, бесспорно, но мои малышки живы до сих пор благодаря, всецело, мне».
Дайан прекратил крепить птиц на листе для просушки.
«То есть ты демон-дуэнья?»
«Да, — подпрыгнула она, — да. Да, это я. Не бойся меня».
Ялу снова протянула лапу и погладила Дайана под коленом.
«Что, если мои поступки повлекут за собою последствия с негативным потенциалом для миледи?» — решил выяснить Дайан.
«Ну, продавать тебя мне уже запрещено, — с огромным сожалением в голосе сказала Ялу, — как и всё прочее, если помнишь…»
«Так это правда? Ты так делаешь?»
Ялу досадливо облизнулась и крутанула башкой. Отошла, но снова вернулась.
Дайан обошёл ту, оставляя птиц в печи.
«Я так работаю», — наконец заговорила Ялу.
Дайан кивнул.
«Хочешь, покажу что-то?»
Было совершенно ясно, что существа намерена завоевать его расположение.
«Валяй», — согласился Дайан, на всякий случай отходя к двери.
Ялу его маневр оценила, но смолчала. Подошла к своему ящику.
Дайан и про него слышал. Говорили, что существа может вытягивать оттуда чуть ли не абсолютно любую вещь. И что ящик — это «не то, чем он кажется».
Существа доволоклась до ящика, безобразно громыхая о пол досками, и поманила однопалой лапой склониться ниже.
Дайан присел.
Как только откинулась выщербленная и занозистая крышка, Дайан заглянул. Почти тут же отпрянул, совершенно ошалело смотря на Ялу. Та, польщённая, медленно кивнула, расползаясь в улыбке с диастемами.
«Не отказывай себе. Посмотри ещё раз», — великодушно повела лапой Ялу.
Дайан не стал отказывать. Головокружение не прошло, а только усиливалось, но оторваться от представшего его глазам было равносильно едва ли не физической боли. Чёрный бесконечный космос открылся Дайану в координатах сколоченных деревянных стенок. И космос притягивал так, что спустя секунды Дайан уперся ладонями в края ящика, склонившись почти что вплотную. Он слышал звучание сфер на уровне внутренней вибрации клеток своего тела, которые словно вспомнили, что они тоже часть этого космоса. Полотно какого-то там очередного млечного пути протянулось по периферии зрения, и тут же было вытеснено роскошной хвостатой кометой, следующей своему курсу. Газовые ослепительные факелы звёзд в космической глуби и вблизи беззвучно гудели в перворождённом вакууме. Караваны астероидов жили своей жизнью, стремясь оказаться в поле притяжения очередной звезды, чтобы с тою слиться.
Дайан очнулся от прикосновения обеих лап Ялу. Та уперлась ему в плечи и толкала в строну от ящика.
«Потише, ковбой. Всунешь голову, и космическое пространство поступит с тобою по-своему: вытянет кислород из тела, вскипятит в нём все жидкости и облучит так, что будь здоров».
Дайан пришёл в себя и попытался предъявить.
«Эй, я же тебя остановила. Мне запрещено причинять тебе вред, помнишь?» — снова облизнулась Ялу.
«Откуда это у тебя?»
Ялу пожевала губами и пожала плечом.
«Всегда был. Я не уверена. Но смотри».
Существа всунула лапу по самое плечо, не глядя помотала тою в чёрных глубинах и выволокла дешёвый будильник в жёлтом пластиковом корпусе. Швырнула за плечо. Потом комок сладкой ваты в бумажном кульке. Этот всунула Дайану в руку. Затем работающую во всю мощь «Хускварну 576XP-18», которая взревела, стоило оказаться в мастерской, а не в безвоздушном глухом пространстве. Воздух нахватался выхлопными газами, после чего существа отправила бензопилу всё в те же вселенские ебеня.
«Потрясающе. Как это работает?»
«Вселенское квантовое информационное поле с погрешностью в виде мгновенной материализации любого предмета».
Сегодня квантовое информационное поле с погрешностью стояло в английской лиловой гостиной, ненадёжно, на взгляд Дайана, прикрытое щелястой крышкой. А существа сидела сверху мохнатым задом, жадно внемля препирательствам и трёпу о детях.
Кот лакал глинтвейн из тарелки, отказавшись от кружки вполне обоснованно: морда не вмещалась, а лапы всовывать было, похоже, лень.
Дайан вытянулся удобнее по телу Джона. Тот прижал его к себе свободной рукой, погладив. Он простил Сесиль, когда понял, что та дала Дайану плацебо, как и обещала. И даже сказал:
«Прости, я был предвзят».
На что ведьма завела глаза и отблагодарила:
«Не извиняйся. Выглядел ты по-дурацки. Оно того стоило».
— Элизабэтта, это если одна из детей девочка, — сказал Джон на ухо.
— Элизабэтта? — дрогнул губами в сомнении Дайан.
— Так звали мою человеческую мать, — объяснил Джон.
— Элиза, — почти согласился Дайан и тоже на ухо. — А если один из детей мальчик?
Джон ответить не успел, потому что Кот оказался под локтем и брякнул.
— Нет, мы ещё не искали няню нашим котятам.
— Мя? — коротко спросил Кот.
— Ты, вообще, привитый? — нахмурился Дайан.
— Не переживай, Дайан, — сказала Валери. — Внутри Кота не кровь. Чистейшее синее пламя преисподней. Ни один возбудитель инфекции такого не перенесёт. К тому же видел бы ты, что он может вытворять с подгузниками. Берите Кота. Он любит детей.
— Есть. Он любит есть детей, — вякнула Ялу.
— Заткнись, Ялу, — мяукнул Кот.