***
Мы видим Тирана. Он исходит из разрушенной сферы, которую Потерянные и Проклятые называют Эйдолон, не зная ни о древнем значении этого имени, ни о прозвище, которое Дети Иши когда-то дали этому проклятому месту. Мы видим тёмный огонь голода, пылающий в его ядре, где его плазменный реактор когда-то горел с яростью пойманной в клетку звезды. Мы видим, как демонические машины войны и разрушения приходят вслед за ним, подпитываемые ненавистью и мучениями. Они уже погибли однажды, прежде чем тёмные ритуалы вернули им подобие жизни. Мы видим зверей и людей, привязанных к их адским сердцам, привязанных к испорченному железу. Живых существ, низведённых до компонентов гигантских машин войны. Мы видим улыбку на губах Слаанеш, когда они спускаются из раны в небе, чтобы опустошить Дворец и сокрушить все надежды на будущее. НЕТ! Мы ревем, отдавая свою силу угасающим оберегам, высеченным на камне и коже мира, созданным нашим отцом и воплощенным руками тех, кто верил в Его дело с самого начала. Нет. Вы не войдете в эти стены, о возвышающиеся памятники разрушения. Мы изгоним вас! Вон! ВОН! Но мы недостаточно сильны. Достаточно сильны, чтобы помешать им спуститься прямо сюда и сохранить хрупкое надежду - но недостаточно сильны, чтобы отбросить их обратно в бурю из которой они явились. Мы видим, как они опускаются на севере, на земли, пропитанные сорока тысячелетиями кровопролития и завоеваний. Мы видим, как земля трескается. Мы слышим стоны умирающих и полный ужаса крик выживших. Мы видим зверя, который питается их страданиями, который смеется даже тогда, когда он злится на наше сопротивление. Мы видим Леонатоса, восседающего на троне внутри черепа ''Тирана''. Предатель империй, чемпион Хаоса, разрушитель миров. Мы видим меч в его руках, и мы не можем видеть, где заканчивается Демон-Принц и начинается оружие. Мы вкушаем кровь, которую он пролил, чувствуем боль, которую он причинил, и мы бы плакали, если бы у нас ещё оставались слезы. Мы видим тень Кровавого Ангела, из легенды о котором было порождено это существо. Ты много раз сражался с вознесёнными чемпионами Хаоса в своём изгнании, брат, и мы задаёмся вопросом: осознал ли ты великую ложь их природы? Бессмертие, к которому стремятся многие из них, - пустое обещание, трансцендентность, о которой они мечтают - иллюзия. Князья Варпа - это не смертные, из которых они возносятся, а адская воля Губительных Сил, гротескно подражающая форме уничтоженных душ. Они не возрождённые избранники Тёмных Богов, а всего лишь призраки их обманутых последователей. Теперь ты понимаешь, в чём шутка, брат? Чувство юмора Тёмных Богов - одно из величайших зол, которые Хаос принёс нашей несчастной галактике.***
Смертельное проклятие Эйдолона поразило Терру как кинжал. Столбы варп-молний спускались из Великого Разлома, внезапно меняя курс на полпути к Имперскому Дворцу. Даже после смерти Императора, древние серафические обереги, вплетенные в стены, держали удар, защищая Дворец от прямого демонического проникновения. Вместо этого неестественная гроза ударила на севере, и совокупная мощь её ударов разрушила реальность. Души были уничтожены на сотни километров, и когда несвет Варпа исчез, стали видны возвышающиеся фигуры Титанов Хаоса и Демонических Машин. Явился целый легион чудовищных машин, перенесенных из разрушенного демонического мира Эйдолон в Оке Ужаса колдовством Сангвинора. Десятки адских машин, от великого ''Тирана Эйдолона'' до меньших, размером с Рыцаря, боевых машин, были разбросаны на тысячи квадратных километров. Из орды культистов, зверолюдей и воинов, пытавшихся последовать за Титанами Хаоса, менее чем один из десяти пережил переход. Более половины оставшихся потеряли то немногое здравомыслие, которым они ещё обладали, а остальные и так балансировали на грани абсолютного безумия. Они рассредоточились, обрушиваясь на выживших после краха улья с извращенной жестокостью. Тысячи из них, однако, сплотились вокруг ''Тирана Эйдолона'', готовые отдать свои жизни в служении этому великому идолу Хаоса. С момента восстановления района после Осады, континентальная масса к северу от Императорского дворца была посвящена промышленному производству. Но многослойный Мануфакторум и жилые блоки никогда не были рассчитаны на внезапную нагрузку Легио. В сочетании с землетрясениями по всей планете, вызванными Концом Света, структура рухнула под ногами многих боевых машин Хаоса, похоронив их в обломках и изуродованных телах. Целые кварталы городов-ульев превратились в руины, раздавив миллионы людей. Рабочие, отбывающие свою смену, когда началась Война Ангела, или дрожавшие от страха в своих домах, погибли за считанные секунды. Жестокая реальность заключалась в том, что ульи не могли выдержать вес Титанов Хаоса. Но при этом они были такого размера, что если бы испорченные машины попытались просто уничтожить всё на своём пути к Императорскому дворцу, они бы оказались без боеприпасов или раздавлены обломками гораздо раньше. Лишь несколько небольших машин могли передвигаться по раскинувшимся ульям, и даже им приходилось уничтожать целые жилые кварталы, чтобы продвигаться по лабиринту заполненных улиц. На мгновение показалось, что это вторжение Войны Ангела будет остановлено самой территорией Святой Терры. Но затем те боевые машины, у которых всё ещё были смертные экипажи, бросили их разумы на поиск решения и они нашли его. На юг вела дорога, способная выдержать вес Титанов Хаоса: Транссибирская линия.***
Транссибирская линия Вся Терра пострадала во время Осады, положившей конец Ереси Робаута. Орды, присягнувшие знамени Жиллимана, миллиардами наводнили Тронный мир, и демоническое колдовство распространяло зло повсюду. Даже когда Императорский дворец держался, остальная часть планеты оставалась почти беззащитной, поскольку Пертурабо верил, что предатели сосредоточат свои усилия на Дворце. Повелитель Железа был прав в этом, но он недооценил урон, который сможет нанести даже часть орды еретиков, ведь к тому времени он ещё не знал глубину испорченности своих братьев. К тому времени, когда Осада закончилась падением Жиллимана и возвращением Двенадцатого и Семнадцатого легионов, население Терры резко сократилось. Точные цифры потерь никогда не будут известны, но они, несомненно, исчисляются по меньшей мере сотнями миллиардов. Потребовались столетия, чтобы восстановить его, даже используя все ресурсы перекованного Империума, но Высшие Лорды не позволили этому остановить их. Они были полны решимости превратить Святую Терру в планету, достойную быть столицей Империума. Со временем, она станет фундаментом для новых построек, заменённая вечно растущими потребностями неуклюжего левиафана, которым был Администратум, или храмами Имперского культа. Но некоторые из чудес, которые им удалось построить за эти годы, все же сохранились ко времени Войны Ангела. Транссибирская линия была одним из таких грандиозных проектов. Континентальный массив к северу от Императорского дворца был практически стерт с лица земли во время Осады. Города-ульи были обстреляны с орбиты, превращены в равнины, где собирались силы еретиков, прежде чем двинуться на юг. Миллиарды имперских солдат-отступников вместе с основной частью Легиона Имперских Кулаков собирались там, прежде чем броситься на стены Императорского дворца. Теперь там не осталось ничего, кроме развалин и пепла жертвенных костров. Когда союз между Террой и Марсом возобновился с освобождением Красной Планеты, Кельбор-Хал прибыл на Терру. Генерал-Фабрикатор был глубоко ранен войной на Марсе, и вскоре он ушел в отставку (тайно присоединившись к недавно образованному Марсианскому Коллективу), но его острый ум всё ещё оставался нетронутым. Работая в тесном сотрудничестве с архитекторами Железных Воинов и уцелевшими земными чиновниками, он разработал планы реконструкции Северных Пустошей в крупнейшую промышленную базу на Терре, сравнимую только с заводами Красной Планеты. Были построены тысячи мануфакторумов, а также жилые помещения, необходимые для их работников, и инфраструктура, необходимая для их поддержки. Этот промышленный комплекс, охватывающий весь континент, мог бы превратить сырьевые ресурсы, получаемые от далеких миров, в товары, в которых нуждалось население Терры. И Транссибирская линия будет пронизывать всё это, от космопортов на северной окраине континента до самых стен Императорского дворца. Это позволит доставлять сырье, необходимое фабрикам, и переместит их производство в другое место, гарантируя, что звуки промышленности никогда не прекратятся. И хотя за прошедшие столетия фабричные города бывших Северных Пустошей пострадали от того же разрастания и перенаселения, что и остальная часть Тронного Мира, сама Транссибирская Линия оставалась нетронутой, поддерживаемая особым субкультом Адептус Механикус, чья преданность Линии и огромным машинам, работающим на ней, считается фанатичной даже по меркам их марсианских собратьев. Назвать поездом машины, что курсируют по Транссибирской линии, - всё равно что назвать Титана класса «Император» сервитором. Это стальные чудовища, самые большие из них возвышаются над рельсами на километры, экипаж которых состоит из отшельнической подфракции Адептус Механикус, которые полностью посвящены поддержанию Линии и соблюдению своего священного графика. Они перевозят сырье и промышленные товары по всему континенту не позволяя производству утихнуть и на секунды. Чтобы Линия не превратилась в марсианский анклав на Терре и не вызвала недоверия между имперским правительством и его марсианским аналогом, управление Линией было передано ветви Администратума. Эта второстепенная Адепта имеет огромное влияние на Терре, и ей поручено следить за тем, чтобы поезда ходили вовремя и чтобы вечный голод мануфакторумов удовлетворялся. Поезда, идущие по Транссибирской линии, настолько многочисленны, что требуются годы обучения, прежде чем адепту будет позволено контролировать даже самый незначительный перекрёсток - ибо любая задержка, даже небольшая, означала бы, что миллионы рабочих внезапно окажутся не в состоянии работать.***
Рельсы Транссибирской линии были спроектированы так, чтобы выдерживать вес огромных поездов, идущих по ним: они без проблем выдержат вес Титанов Хаоса. И хотя эта Линия не была прямым путем к стенам Императорского дворца, в конечном счете она вела туда, и следовать по ней было бы намного быстрее, чем пробивать путь через жилые кварталы и фабрики. В черепе ''Тирана Эйдолона'' Леонатос улыбнулся, услышав эти новости. Его рассредоточенным силам через вокс и эфирную связь был отдан приказ, и Титаны Хаоса начали медленно сходиться на Линии. Они разбивали остановившиеся поезда, уничтожая их издалека или разрывая в клочья, прежде чем перелезть через обломки. Они двигались быстро, быстрее, чем могли быть существа такого размера. Зловещая энергия Слезы Кошмаров придавала им силы, и воля Князя Демонов, ведущего их, гнала их вперед. В «Тиране Эйдолона» Леонатос был вынужден напрягать всю свою адскую волю, чтобы не дать своим силам разбрестись в поисках беззащитных жертв. Его сила была как поводок вокруг горла испорченных ''Гончих'' и демонических машин, заставляя их продолжать двигаться на юг и охотиться только на здания и людей непосредственно рядом с Транссибирской линией. Они проклинали его тиранию, но не могли избежать её, ибо сила Слаанеш текла в Леонатосе, даруя ему такую силу, какой он никогда не знал прежде, даже когда правил Эйдолоном как почти всемогущий бог-король. Несмотря на всю свою мощь, демонические машины Эйдолона не продвигались без сопротивления. Огромные наблюдательные башни, возведенные для размещения охранных подразделений, которым было поручено следить за мануфакторумами, и чьи обитатели сумели сохранить рассудок, открыли огонь по Титанам Хаоса из пушек, предназначенных для уничтожения целых заводов, если возникнет такая необходимость. Более чем несколько демонических машин были уничтожены этими защитниками, прежде чем, неизбежно, башни затихли, либо подавленные мощью Титанов Хаоса, либо вырезанные ордой их последователей, ворвавшихся и убивших каждого имперца внутри. Мануфакторумы были местом сравнительно малого количества военных парадов, но многие из их рабочих были аугментированы, чтобы лучше выполнять свои обязанности, и все они были закалены тяжёлым пожизненным трудом. Кроме того, многие заводы находились под усиленной охраной, и те охранники, которые до этого всю жизнь следили за бандитами и еретиками, теперь сражались против культистов и их демонических союзников. Техножрецы повернули тяжёлую технику, с которой они были слиты, против захватчиков, давя их гидравлическими прессами и разрывая на части промышленными пилами. По всему континенту имперские граждане объединились, чтобы попытаться спасти своих собратьев, оказавшихся в ловушке под разрушенными зданиями. Перепрофилированными инструментами и голыми руками они тянули за едва держащиеся металлические балки и куски рокрита, пытаясь добраться до неясных голосов, доносившихся снизу. Только слишком поздно они поняли, что эти голоса часто были не голосами их сородичей, а обманчивым шёпотом Нерожденных. По мере того как Титаны Эйдолона сотрясали основы мира с их приходом, древнее зло, низвергнутое в давно минувшие века, зашевелилось. Это были земли Урша, где великий военачальник Калаганн столкнулся с королями-колдунами и соперничающими техно-варварами в Эпоху Раздора. Кровь была пролита здесь тогда, когда военачальник строил империю, которую смог разрушить только сам Император. Внезапная смерть стольких людей вместе с энергиями, исходящими из Слезы Кошмаров, пробудили эти допотопные воспоминания. Вместе с демонами Слаанеш из-под обломков вырвались фигуры, описанные лишь в запретных хрониках. Призраки древних военачальников, чьи гнусные деяния вписали их в саму память мира, проявлялись в тени и крови. У этих несчастных не осталось даже проблеска сознания, но они всё равно были опасны, обрушиваясь на выживших людей с неослабевающей жестокостью. Война, которая велась в тени Титанов Хаоса, в любом другом мире заслужила бы название апокалипсиса. Но в Войне Ангела это было лишь второстепенной стычкой, даже когда миллиарды людей умирали в темноте, одиночестве, ужасе и боли. В то время как демонические машины Эйдолона и их орды последователей маршировали на юг, защитники Терры не сидели сложа руки. В Башне Гегемона Омегон узнал о прибытии Титанов Хаоса. Примарх Альфа-Легиона немедленно отправил сообщение в Легио Мортис, поклявшийся защищать Тронный Мир со времён Ереси. Принцепсы и модерати уже реагировали на Конец Света. Многие из меньших титанов были отправлены по всей Терре для участия в парадах и теперь сражались бок о бок с изолированными имперскими силами, оказывая столь желанную тяжелую поддержку. Но великие Титаны держались в резерве, по иронии судьбы, по той же причине, по которой силы Эйдолона страдали на севере: на Терре просто не было улиц, которые могли бы выдержать их вес. Теперь они покинули свои посты. Поначалу лорды Легио Мортис желали оставаться у стен, чтобы объединить мощь своих Машин с мощью дворцовых орудий. Но Омегон быстро указал, что количество и масштаб вторжений указывают на наличие общего плана. Титаны Хаоса были не единственной силой, которая продвигалась к Императорскому дворцу. Их нужно остановить прежде, чем они смогут добраться до стен и оказать поддержку другим ордам еретиков. Слова Омегона и авторитет Примарха в сочетании с яростью, пылающей в плазменных сердцах самих титанов, убедили принцепсов следовать его указаниям. Но для того, чтобы встретиться лицом к лицу со своими адскими сородичами, Легио Мортис придется также использовать Транссибирскую линию. В Башню Гегемона медленно поступали отрывочные сообщения об использовании Линии Титанами Хаоса. При их нынешней скорости, по расчетам, им понадобятся дни, чтобы добраться до стен, но Повелитель Гидры уже заметил нарушении в потоке времени, происходящее по всей Солнечной системе. Кроме того, чем дольше Титаны Хаоса не сталкивались с сопротивлением, тем больше разрушений они будут сеять на своем пути к Императорскому дворцу. Жители северного континента нуждались в помощи, и хотя Альфа-Легион уже начал действовать, только Титаны могли принести им желанное спасение.***
Они были мертвы. Все они были мертвы. Наблюдавший за работой диспетчерской дольше, чем Алексей жил на этом свете адепт Примус Керион взял кабель под напряжением и вогнал его себе в глаз. Даже спустя пару минут, его дымящийся труп всё ещё дергался. Всегда приветливо улыбающаяся ему Мелия задушила себя, раздавив горло и захлебнувшись своей кровью. Грегори, не снимающий с лица презрительную ухмылку охранник, стоявший у входа в рубку, вытащил из кобуры лазпистолет, спокойно поднёс его к виску и нажал на курок. И все остальные. Вся команда из девятнадцати незаменимых рабочих, настолько необходимых для поддержания работы станции Сорок-Шесть Гамма, что даже когда остальная часть Тронного Мира праздновала начало тысячелетия, они оставались на своих местах, мертва. Остался только Алексей, дрожащий и съежившийся под столом, отчаянно шепчущий молитвы, на которые он знал, не понимая как, больше никто не ответит. Только он не покончил с собой, когда небо раскололось, и ужасные образы заполнили экраны. Он не считал, что выжил, потому что был храбрее своих коллег. Нет, он выжил потому что, был слишком труслив. Даже когда экраны кричали, а окна показывали только безумие, он все еще хотел жить. Он забился под стол, отчаянно пытаясь отгородиться от всего. Он не знал, сколько времени прошло, когда новый звук пронзил ужас, затуманивший его разум. Это был звук, абсурдный в своей привычности: мелодия вызова адепта Примуса Кериона по защищенной вокс-линии. Обычно Керион отвечал на такие звонки в считанные секунды. Это был первый раз, когда Алексей слышал продолжение мелодии. Он медленно выбрался из своего укрытия и пополз к посту наблюдателя. Не потому, что он был ранен, а потому, что боялся, что если встанет, то его заметят снаружи. Дрожащими руками он ткнул руну, которую Керион нажимал бесчисленное количество раз. Мелодия прекратилась, сменившись голосом, сила которого чувствовалась даже через статику: — Станция Сорок-Шесть Гамма, ответьте! — К-кто вы? Что вам нужно? — Я Примарх Омегон из Альфа-Легиона. Ваша станция - единственная, оставшаяся в сети. С кем я разговариваю? Алексей онемел от потрясения. Примарх. Он разговаривал с Примархом. Он, нижайший адепт, чьи предки потратили поколения, чтобы достичь этого наследственного положения, разговаривал с одним из сыновей Бога-Императора. Ему даже не пришло в голову усомниться в словах голоса. Возможно, это был шок от ситуации, возможно в голосе было что-то особое, или, возможно он просто цеплялся за обрывки нормальности посреди этого безумия. — Это… это адепт третьего класса Алексей Макаров, — выдавил он. — Я… я остался один. Все остальные мертвы. На мгновение наступила пауза. — Значит ты должен справиться, адепт Макаров. Ты нужен Империуму. Примарх - Примарх! - объяснил Алексею, что ему нужно. Алексей нервно сглотнул - его слюна отдавала кровью и страхом. Сможет ли он это сделать? … Конечно, нет. Он был всего лишь адептом третьего класса. Он не был обучен тонкостям работы Линии. Но… но теперь ему не нужно было беспокоиться о столкновении, не так ли? Вся Линия была пуста. Последним двигался поезд 7939564-Секундус, пилот которого сошел с ума и врезался в одну из тварей, бредущую по Линии с достаточной силой, чтобы уничтожить их обоих. Алексей слышал крики женщины по вокс-динамикам, несмотря на его попытки отрешиться от них. Это было… час назад? Два? И с тех пор ни один поезд не двигался по всей Линии. Он повернулся и посмотрел на экраны. Их было много, но ему не нужно было смотреть на все сразу. И там было много кнопок, много рычагов и много молитв, которым его не учили, но которые он знал, годами наблюдая за службой других. — Я… думаю, я смогу вам помочь, — сказал он, подходя к креслу Кериона и как можно мягче отодвигая труп. — У стен стоят поезда, которые имеют необходимую пропускную способность. Хотя я не знаю, в каком состоянии находятся экипажи. — В случае необходимости мы сможем их заменить. Что нам нужно, так это маршрут через Линию, чтобы избежать непроходимых участков и как можно скорее добраться до противника. Вы можете это сделать, адепт Алексей? Алексей сглотнул. Его слюна отдавала кровью и пеплом. — Я… да. Я могу. Я сделаю это.***
С помощью последнего оставшегося в живых адепта подразделения Адептус Администратум, которому было поручено контролировать работу Транссибирской линии, машины Легио Мортис погрузились на остановленные поезда, расположенные ближе всего к Императорскому дворцу. Вместе с ними пришли техножрецы и их когорты сервиторов, более чем способные заменить погибший или пропавший без вести экипаж огромных поездов. Грузы сырья и промышленных товаров были выброшены, чтобы освободить место для Бого-Машин, и духи благородных титанов роптали от уничижительного способа их транспортировки. Имперские Рыцари из разных Домов, привлеченные на Терру празднованием рубежа тысячелетия, были вызваны Легио Мортис. Хотя многие Рыцари были разбросаны по всему Тронному Миру, немногие смогли добраться до стен вовремя, собравшись в особое копье. Чтобы добраться до врага, более крупные Титаны Легио Мортис должны были выпотрошить внутренности поездов, чтобы освободить достаточно места. Размер ''Дня Гнева'' вынудил магосов Легио срезать крыши двух разных поездов, причем ''Император'' был одной ногой в каждом, когда они продвигались по параллельным линиям в строгой синхронности. Зрелище было бы комичным, если бы не явная угроза, исходившая от древней Бога-Машины. Бого-Машины Легио Мортис шли на войну не в одиночку. В цитаделях Легио в Императорском дворце также квартировало немало фаланг воинов-скитариев, и хотя многие из них были отправлены на парады, когда наступил Конец Света, и ещё больше было передислоцировано, чтобы помочь защитить Императорский дворец или оказать поддержку на других фронтах, тысячи аугментированных солдат были укомплектованы в поезда вместе с Титанами. С эфирными возмущениями, бушевавшими по всему Тронному Миру, ноосферная коммуникационная сеть скитариев была в полном беспорядке, заставляя отвечающих за них техножрецов разрешать использовать личные алгоритмы принятия решений, зарезервированные для самых тяжелых обстоятельств. Огромные поезда устремились на север, следуя самым быстрым путем через нарушенную Транссибирскую линию. Несмотря на опустошение Терры, сама Линия была почти нетронута. Принцепс не знал, было ли это из-за прочности её конструкции, или потому, что враг не хотел лишать себя единственной удобной дороги. Несмотря на необходимость соблюдать осторожность и необычный груз поездов, они двигались гораздо быстрее, чем Титаны могли бы самостоятельно. Через несколько часов ауспексы Титанов обнаружили присутствие их ненавистного врага. Вскоре после этого поезда остановились, позволив Титанам и их союзникам высадиться, чтобы закончить последний отрезок пути самостоятельно. Скитарии бежали между ног Бого-Машин и альфы выкрикивали приказы, которые обычно передавались через ноосферные соединения со скоростью света. Рыцарь паладин ''Слава Индрика'' пролил первую кровь в этой Битве Титанов. Его добычей был образец Демонической Машины, записанный в самых чёрных записях Ордо Маллеус как Покоритель Слаанеш. Пока жестокая машина игралась с группой выживших людей, «Слава Индрика» открыл огонь из основного орудия. Выстрел уничтожил одну из клешней демонической машины, и он повернулся к своему новому врагу с кошмарным воплем, который разорвал ушные перепонки его жертв. ''Слава Индрика'' атаковала снова, прежде чем Покоритель успел открыть ответный огонь. Цепной меч разрубил демоническую машину надвое, разрушив магические оковы, удерживающие Нерожденных внутри, привязанными к Материуму. Рыцарю не пришлось долго наслаждаться своей победой. Вскоре его окружили три шестиногих шагателя, напоминавших помесь механизированных пауков и мясных танков. Залп остального Рыцарского копья разорвал их на части - первое сражение Битвы Титанов было за имперцами. Вскоре, однако, подошло ещё больше войск Эйдолона. Машины Легио Мортис сильно превосходили численностью, но там, где Леонатосу приходилось навязывать войскам свою волю, Принцепс мог рассчитывать на верность и компетентность своих подчиненных. Рельсы Линии стали полем битвы Титанов. В этой сети мегаструктур колоссы сражались словно лейкоциты сдерживающие заразу в кровеносных сосудах планеты. Обломки разрушенных поездов и обломки разрушенных зданий обеспечивали укрытие, достаточно большое для Титанов. Показания авгуров были почти бесполезны из-за статики и мусорного кода, заполнявшего ноосферу, заставляя принцепсов полагаться на то, что они могли видеть через огромные линзы своих Бого-Машин. Транссибирская линия стала полем битвы засад и внезапных столкновений, где оружие способное бить на километры применялось в упор. Юлий Турнет, принцепс-маршал Легио Мортис, изо всех сил старался держать свои войска скоординированными, зная, что их дисциплина была самым большим преимуществом перед еретиками. По милости Омниссии почтенные передатчики ''Дня Гнева'' давным-давно были защищены от демонических помех, и принцепс-маршал мог общаться со своими войсками без особых трудностей. Из их донесений он смог составить точную картину расположения войск противника и постарался использовать их неорганизованность на полную. По его команде машины Легио Мортис начали отступать, перегруппировываясь на очищенной от обломков орудиями «Дня Гнева» пространстве. Десятки демонических машин гнались за ними, преследуя то, что они считали убегающей добычей, и попадали прямо в ловушку Принцепса Майориса. Синхронным залпом, ракетные блоки Легио Мортис выпустили свой смертоносный груз в задымленный воздух Терры, и свет от их взрывов на мгновение затмил свет Слезы Кошмаров. К шуму взрывов присоединились вопли великих Нерожденных, которые были связаны с машинами Хаоса, уничтоженными такой концентрированной огневой мощью. Это был великолепный маневр, настолько, что он войдёт в учебники для будущих поколений Адептус Титаника, но этого было недостаточно. Все уничтоженные машины были разведчиками, бегущими впереди своих могучих собратьев, окончательно потеряв себя в хищнических инстинктах. За ними следовали осквернённые останки ''Налётчиков'' и ''Полководцев'', а также возвышающаяся тень ''Тирана Эйдолона''.***
Леонатос смеялся на ходу, чувствуя, как почтенные рельсы Транссибирской магистрали трещат под тяжестью могучих ног ''Тирана''. Этот мир сильно изменился с тех пор, как Леонатос был здесь в последний раз, во время Осады. Или… он там не был? Было трудно отличить свои воспоминания от воспоминаний других Кровавых Ангелов и пожранных Астартес и самого сознания ''Тирана''. Когда они спустились в этот мир из Слезы Кошмаров и были отброшены, Леонатос узнал психический след виновного. Он был удивлен, обнаружив Магнуса Красного на Терре, но обдумав ситуацию, понял, что для удивления нет причин. Вполне логично, что последние сыновья Ложного Императора должны быть здесь в последний день их Империи. Их смерть послужит подходящим символом конца эпохи и начала новой. Когда-то одна только мысль о встрече с Примархом привела бы его в ужас, но теперь? Теперь он чувствовал себя непобедимым, словно мог выйти против всего Империума в одиночку и победить. Это была сила, превосходящая все, что он когда-либо знал. Энергия Варпа текла через его демоническую форму, как никогда раньше, подпитываемая благосклонностью Слаанеш. Он был Возвышен, возвышен над остальными Дворцами Наслаждения и Боли. Только осознание того, что он делил эту привилегию с пятью другими по всей Солнечной Системе, немного уменьшало радость, которую он испытывал. Из прихоти, он развернул ''Тирана'' и вонзил свой огромный клинок в жилой блок, выросший из Мануфакторума. Демоническое оружие прорезало рокрит, сокрушая тех, кто съежился внутри. Принц Демонов вкушал их последние мгновения, полные ужаса и боли, пока меч пил их кровь и души. Он выпил всё, вздыхая от удовольствия, как человек, опустошающий бокал прекрасного вина в предвкушении пиршества. Потом он почувствовал их. Он чувствовал вибрации их приближения, ощущал изменения в эфире при их приближении, возмущение в чудесной симфонии ужаса, которую принесло с собой его воинство. Титаны, и ведущий их… Ох. Такая возможность. Он почувствовал, как та его часть, которая была связана с ''Тираном'', зарычала в узнавании. ''День Гнева''. Легенда среди легенд, один из старейших и величайших Титанов скрытого Адептус Механикус. Воистину, Леонатос был благословлён Тёмным Принцем. Это была достойная добыча, но Леонатос не пережил бы опасностей Эйдолона и не вознёсся, идя на глупый риск. Он не станет вступать в бой с ''Императором'', пока не узнает всё, что нужно знать о его способностях. Импульсом воли он послал команду в поврежденный машинный мозг стаи ''Гончих'' Хаоса. Он выжег образ ''Дня Гнева'' в их демонических умах, и они побежали вперёд, бросаясь на ''Императора'', в то время как Леонатос пристально наблюдал глазами ''Тирана''.***
Всей храбрости и мастерства Легио Мортис было недостаточно. Демонические машины бросались на врага, и в непосредственной близости пустотные щиты Титанов оказались бесполезными. Превосходящие силы воинства Хаоса, наряду с губительными благословениями их тёмного покровителя, медленно, но верно одерживали победу. Бого-Машины падали одна за другой, добиваемые победителями или облепленные ордами культистов, жаждущими добраться до выжившего экипажа. Холодная и беспощадная арифметика войны не лгала. Первоначальные оценки численности Титанов Хаоса были ошибочными, или, возможно, Омегон знал, что у него нет другого выбора, кроме как послать Легио и надеяться на чудо. Легио Мортис продолжал сражаться, ведомый ''Днем Гнева''. Они не остановили своё наступление, даже когда их численность уменьшилась, приближаясь все ближе к переломному моменту, когда их поражение станет неизбежным. Но не вся надежда была потеряна, потому что, когда Боги-Машины Легио Мортис устремились к врагу, в той части Императорского дворца, о существовании которой знала лишь горстка душ, произошла встреча.***
Кея не было с ней. Старый призрак был бы уничтожен, войди он в эту комнату. Даже она чувствовала, как смертельный холод пси-нуля давит на неё, угнетая гораздо сильнее, чем полная темнота, пробиваемая лишь её фонариком. Однако трюк, который она использовала, чтобы привязать Кея к чему-то другому, не продлится долго. Ей нужно было торопиться - не то чтобы ей нужна была для этого больше причин. — Я леди Моргана из Священного Ордоса Инквизиции, — крикнула она в темноту. — Я здесь потому, что Терра подверглась нападению, а вы всё ещё прячетесь, вместо того чтобы идти на её защиту. На несколько секунд воцарилась тишина. Затем из темноты донесся голос, глубокий, лишенный эмоций и полностью искусственный. — Мы - последняя манипула, — сказал он. — Все остальные мертвы, потеряны в бесконечных войнах Империума. Один за другим мы погибали, но верили, что делаем дело Императора. Даже когда нас презирали, даже когда нам не доверяли все остальные части Империума, даже когда мы оскверняли и проклинали наши души запретным и нечестивым, мы знали, что Он нашел в нас ценность. А теперь Он мёртв. Хуже того, если бы Он погиб, мы всё ещё могли бы броситься на дело мести. Но Он выбрал смерть, Моргана. Он решил сбежать от боли, от Своего долга. Он был всем, что у нас было, и Он бросил нас. Зачем же тогда нам сражаться? Чему мы ещё можем посвятить себя? — НЕТ! — закричала она, ударив посохом в землю. — Он не бросил вас! Он не бросил нас! Наступила тишина. Она двинулась вперёд, опираясь на эмоции, которые лишь изредка позволяла себе испытывать, чтобы отогнать холод пси-нуля и отчаяние, которое пронизывало всё это место: — Он выбрал смерть, чтобы у всех нас был шанс. Он умер, чтобы появилась надежда! Вы не оскорбите Его память своими сомнениями! Она глубоко вздохнула, чувствуя, как её охватывает озноб. Её время истекало. Психическая пустота просачивалась через её плоть, и скоро она достигнет тайных механизмов, которые поддерживали её жизнь. Она пошла на огромный риск, придя сюда, - если она умрёт, не останется ничего, что могло бы поддерживать в действии великое заклинание её отца, и её приемный брат обрушится на галактику во всей полноте своей ужасной силы. Но какой у неё был выбор, когда Титаны Хаоса маршировали к Императорскому дворцу? Никакого. И теперь она узнает, окупилась ли эта авантюра. — И поэтому я спрашиваю вас снова. Вы придёте? —…Что ж, леди Моргана. Вы нас убедили. Посмотрим, есть ли ещё в Империуме что-то за что можно сражаться. Тёмно-красные огни замерцали в темноте, и она услышала шум разгоняющихся двигателей. — Ордо Синистер пойдёт.***
Транссибирская линия была почти полностью расчищена транспортировкой Легио Мортис и повреждениями, нанесенными войском Эйдолона. Тот же адепт, который организовал доставку верных Титанов, который всё ещё находился на станции Сорок-Шесть Гамма в ожидании спасения, получил новое сообщение, содержащее новые приказы. Адепт сначала запротестовал, сказав, что он уже отправил все тяжёлые носители, которые ещё можно было использовать среди безумия Конца Света. Но для этого последнего транспорта - последнего отрезка Транссибирской линии - потребуется только один поезд. Как будто по проведению Императора, один такой поезд остался стоять у стен дворца. Но в то время как его грузоподъемность соответствовала требованиям, не осталось ни одного пилота способного управиться с этой махиной. Час спустя адепт Третьего класса Алексей Макаров был внутри командного пункта, с командой спешно переделанных сервиторов, запрограммированных подчиняться каждому его слову. Если бы кто-нибудь спросил его, как он оказался здесь, он бы не смог ответить. Разве что сказал бы, что женщина, связавшаяся с ним по вокс-связи была очень убедительна. Он никогда не управлял поездами, за которыми наблюдал всю свою жизнь, - он даже никогда не был на борту. Но, как сказала женщина, лучше у них никого не было. И в конце концов его оказалось достаточно. Поезд мчался по Транссибирской линии на полной скорости, неся в себе последние машины Ордо Синистер. С самого начала поездки и до её конца Алексей был в ужасе, даже когда руководил в значительной степени автоматизированным процессом. Он был в ужасе от скорости, он был в ужасе от звуков поезда, он был в ужасе от возможности неудачи, он был в ужасе от того, во что он мчался. Но больше всего его пугал его же груз. Этот последний поезд прошёл дальше, чем те, что везли Бого-Машины Легио Мортис, и с визгом остановился всего в нескольких десятках метров от линии фронта Битвы Титанов. Даже когда его огромные двигатели заглохли, умирая выжав из себя всё возможное, его грузовые двери были выпали наружу, открывая находившееся внутри подкрепление.***
Мы видим Ордо Синистер. Они не Титаны, брат, не так, как их понимает Механикус, хотя и родились в кузницах техножрецов. Наш отец переделал их во что-то другое, в те дни, когда Он знал об ужасах, обитающих среди звезд, а мы - нет. Если бы Механикумы тех дней невинности знали, что Он сделал с их творениями, когда они были доставлены на Терру… но нет. Давай не будем зацикливаться на таких тёмных вещах. Наше настоящее и так достаточно зловеще. Мы видим их оружие, орудия войны и убийства, само существование которых было вычеркнуто из записей во время Великого крестового похода. Это наследие Эпохи Раздора, поставленное на службу Империуму. Это укрощенная мерзость. Пси-пушки и нуль-поля, тайные сферы управления и парии, привязанные к полуразумным машинам. Хоры псайкеров прикованные к Цирикрукс Анима, подпитывающие орудие, способное разорвать реальность одним выстрелом. Их путь - путь монстра, созданного для борьбы с монстрами. Не будь слеп к лицемерию, брат. Отец совершил немало ужасных поступков в Своей жизни, всё для того, чтобы достичь Своего видения Человечества. Как ты думаешь, почему Он так обрадовался смерти? А теперь последние титаны Ордо Синистер идут на войну. Они потеряли многих, положив свои жизни во время сражений в Паутине. Я видел их, брат. Я видел, как они держали оборону против бесконечных орд Хаоса. Демоны могут бояться, и тогда они были в ужасе, когда хлыст воли их хозяев гнал их вперёд, к забвению. Я видел, как они сражаются и умирают, и тогда я узнал: даже бездушные могут быть героями. Из двадцати пяти, принесенных в жертву Императору, осталось лишь несколько. Из четырёх манипул уцелела только одна. Но какой ужас они принесут!***
Семь Титанов с безликими лицевыми пластинами в зеленоватых цветах, все до одного класса ''Полководец'', вышли из транспорта, их геральдика - оскалённая серебряная львиная морда. Пелена сверхъестественного ужаса опустилась на Линию, затронув всех, от адептов, работающих в машинах Легио Мортис, до бездушных Нерожденных, ползущих вслед за Титанами Хаоса Эйдолона. Уцелевшие люди, прятавшиеся в развалинах, чувствовали, как на них обрушивается ужас, но даже этот неестественный ужас был желаннее шепота и коварного безумия, которые он отгонял. Мужчины и женщины всхлипывали, вознося благодарственные молитвы, когда их умы освобождались от ужасов Слезы Кошмаров. Скитарии Легио Мортис смотрели на них с благоговейным трепетом, чувствуя, как исчезают крак-данные Титанов Хаоса, которые беспрерывно били по их чувствам. Ордо Синистер не колебался и не сдерживался. С того момента, как его боевые машины вышли на поле боя, они открыли огонь из всего своего ужасного оружия. И без того измученная реальность прогнулась и закричала, когда лучи энергии, которой не было места в нашей вселенной, вырвались из их наплечных пушек, прорезая испорченные пустотные щиты Титанов Хаоса и заставляя их затронутые Варпом молекулы взрываться. Внутри своих корпусов, псайкеры кричали в агонии, когда их сила была насильно извлечена из них технологией, запрещенной всем, кроме Самого Императора. Конечно, при всех своих сверхъестественных способностях пси-титаны Ордо Синистер не были непобедимы. Их силы были ничтожны по сравнению с мощью ''Тирана Эйдолона'', раздуваемой энергией Князя Демонов Слаанеш, который был связан с ним. Присутствие Слезы Кошмаров также заставляло Неприкасаемых пилотов Ордо воздерживаться от использования всего потенциала своих машин, чтобы их гексаграмматическая защита не была подавлена грязным разложением Варпа. Пси-титаны рассредоточились вокруг ''Дня Гнева'', нанося удары по меньшим машинам, которые стремились ослабить ''Императора'' и оставить его свободным, чтобы сосредоточиться на поединке против его адского эквивалента. Зловещими Когтями, сверкающим силой, они разрывали корпуса Титанов Хаоса, каждый удар причинял невыразимые муки демонам внутри. Те повреждения, которые демонические машины наносили в ответ, вскоре исчезли с корпусов Пси-Титанов, разорванный металл снова соединился под воздействием мельчайших телекинетических импульсов, направленных когитаторами Бого-Машин. Принцепс-маршал Легио Мортис не знал геральдики этих неожиданных подкреплений, но ''День Гнева'' знал. Отложив этот вопрос на потом, Принцепс-маршал приказал своим войскам сражаться бок о бок с Ордо Синистер, а сам вышел вперёд, чтобы встретиться лицом к лицу с головой зверя, пришедшего на Святую Терру. Глазами ''Тирана'' Леонатос увидел это и взревел от ярости. ''Император'' Хаоса подхватил его ярость и бросился вперёд, забыв о желании ослабить своего оппонента в приступе мучительного гнева. Когда ''День Гнева'' и ''Тиран Эйдолона'' сошлись, меньшие машины поспешно раздались в стороны, чтобы не быть пойманными и раздавленными в битве между двумя Бого-Машинами.***
Один из самых могущественных людей на Терре представлял собой лишь скелетообразное туловище и обнаженный мозг, удерживаемый в резервуаре жизнеобеспечения, соединенный с огромной машиной, окружавшей их сотнями кабелей. Такова была судьба Юлия Тернета, принцепса-маршала Легио Мортис. Он служил Легио более семисот лет, сначала как модерати, а затем как принцепс, поднимаясь по служебной лестнице исключительно благодаря мастерству и силе воли. Что бы ни утверждали некоторые из его соперников, он никогда не полагался на славу своей семьи. Да, его род служил Легио ещё до Великого Крестового похода, и один из его далёких предков пилотировал Титана, с которым он теперь навсегда был связан, служа самому Воителю Хорусу - но Юлий заслужил это звание. Он сражался за Легио, за Марс и Империум, одинаково дорожа каждой из этих клятв. Он сокрушил бесчисленных врагов Человечества, от эквивалентов титанов Эльдар до огромных монстров флотов-ульев Тиранидов. Он был лордом армий Империума, участвовал в стратегических совещаниях, которые решали судьбу целых Секторов. Он всё ещё помнил тот день, когда понял, что никогда больше не расстанется с «Днём Гнева». Он видел этот момент каждый раз, когда его сознание угасало, усталость и помощь техножрецов заставляли его погружаться в полудрёму - единственный вид отдыха на который он всё ещё был способен. Вид пушки Титана Хаоса, разогревающейся так близко к его - к лицу ''Дня Гнева''. Рёв сирен. Боль его смертного тела, раскалывающегося в агонии от ущерба ''Императора''… Легио Мортис одержал победу в тот день, хотя «Дню Гнева» потребовались десятилетия ремонта, прежде чем его снова отправят на поле боя. Юлию требовалось почти столько же, и они вдвоём вышли из тишины исцеления. В обмен на эту боль и мучения, связь Юлия с ''Днём Гнева'' стала глубже, чем когда-либо прежде, и он уничтожал врагов Человечества, против которых он был задействован, со всем отпущенным ему мастерством, прежде чем был отозван на Терру, чтобы присоединиться к охране Легио Императорского дворца. Он не думал, что там будет с кем сразиться. Когда ''День Гнева'' шагал по руинам Транссибирской линии и Юлий видел лицо врага его глазами, он всем своим отсутствующим сердцем желал, чтобы он был прав в тот день. Юлий и раньше сражался с Титанами Хаоса, но никогда не сражался с такими могущественными, как этот, - никогда не сражался с тем, кто был равен ''Дню Гнева'' по размерам и мощи. Конечно, он знал легенды. Как принцепс ''Дня Гнева'' и принц-маршал Легио Мортис, он знал о позорной истории Легионов Титанов больше, чем любая другая душа в Империуме и Механикус вместе взятые. Знания текли в него из банков данных ''Дня Гнева''. На заре Империума Омниссия приветствовал марсианские культы в своей империи и оказал великую честь Титанам, которые сражались, чтобы помочь марсианским орденам пережить безумие Эпохи Раздора. Они были названы Триадой Феррум Моргулус и стояли выше всех других Легио, которые будут построены или найдены на далёких мирах-кузницах. Они были первыми из Коллегии Титаники. Три Легио, которым было поручено охранять Красную Планету, а позже, после прихода Императора и объединения Терры и Марса, присоединиться к новому Великому крестовому походу. Из всех троих остался только Легио Мортис. Они остались верны Генерал-Фабрикатору, вместо того чтобы довериться обещаниям посланцев Жиллимана. Имена предательских Легио были вычеркнуты из всех записей, кроме самых секретных, среди которых были и собственные банки данных ''Дня Гнева''. Именно из этих знаний ''День Гнева'', а через него и Юлий, узнали имя своего врага. Среди вокс-криков мусорного кода и демонического воя, которые эхом отдавались в реальности из Имматериума, существо транслировало свою личность как ''Тиран Эйдолона'', и оно достаточно изменилось и пало достаточно низко, чтобы больше не заслуживать своего старого имени. Священные соборы на его спине были заменены ярким дворцом, бывший наименьшим из преобразований, которым он подвергся. Его первоначальное вооружение было заменено чудовищной адской пушкой и клинком из черного кристалла с выгравированными на нём нечестивыми символами. Грязная иконография Хаоса покрывала почти всю поверхность ''Императора'', а то, что не было покрыто, гноилось плотскими наростами. Но ''День Гнева'' всё равно узнал его. Его сенсоры видели скрытую под безумием структуру металла и знали, чему она принадлежала. Когда-то эта одержимая демонами оболочка Бого-Машины, это ходячее осквернение даров Омниссии было ''Экземплисом'' Легио Игнатум. Во время Ереси он шел рядом с войсками Жиллимана, и его оружие уничтожило весь Легио, верный Генералу-Фабрикатору и Императору. Насколько Принцепс мог судить, от его изначального машинного духа, который давным-давно был осквернен предками ненавистного Тёмного Механикум, превратившегося из защитника Человечества в орудие бессмысленного разрушения, не осталось ничего. Но долги крови всё ещё оставались долгами. Десятки его предшественников закричали в его голове и Юлий открыл свой иссохший рот, подражая рёву титана. Он первым открыл огонь, но оружие ''Дня Гнева'' - оружие, которое чаще всего устанавливалось на звездолётах - не могло пробить щиты ''Тирана''. ''Тиран'' шагнул вперёд, открывая огонь из своего собственного оружия дальнего боя. Юлий закричал, почувствовав, как варп-огонь вскипает в пустотных щитах ''Дня Гнева'', а нечестивые энергии словно нож вонзаются в его собственные внутренности. Клинок из черного кристалла опустился, и Юлий едва успел отвести его, ударив своей рукой - нет, рукой ''Дня Гнева'' - о плоскость лезвия. За исключением того, что плоскость вовсе не была плоской: она была покрыта маленькими шипами, которые впивались в металл плазменного аннигилятора ''Императора''. Синяки образовались на обрубке руки Юлий от фантомной боли. Медленно пришло осознание, и Юлий понял, что ему не победить этого врага. Его оружие, которое никогда прежде не подводило ни его, ни принцепсов его Титана, не могло пробить испорченные варпом щиты ''Тирана''. Возможно, оружие ближнего боя было бы более эффективным, но, опять же, возможно, и нет. На стороне врага было грязное колдовство. Но было оружие, которое он мог использовать, которое могло сработать, как бы ему не хотелось даже рассматривать этот вариант.***
По приказу принцепса техножрецы, наблюдавшие за активной зоной реактора, приготовились инициировать перегрузку. Примененная на ядре такого размера, как ядро «Императора», эта самая отчаянная мера уничтожила бы все на многие километры. Оставалось надеяться, что даже еретическая защита ''Тирана Эйдолона'' не спасёт его. Принцепс-маршал знал, что его приказ погубит и Легио Мортис, и Ордо Синистер, но это была жертва, которую он готов был принести, чтобы выполнить свою миссию и спасти Императорский дворец от Титанов Хаоса. Однако, когда магосы начали свои ритуалы и новый поток энергии прошел через поврежденное тело ''Дня Гнева'', ''Тиран Эйдолона'' споткнулся. Высоко подняв клинок из черного кристалла, готовый прикончить врага, он ненадолго остановился. Юлий не задавался вопросом, откуда взялось это чудо. Огромным усилием воли он поднял пушку «Адский Шторм», направляя всю избыточную энергию, которую техножрецы черпали из активной зоны реактора, в оружие. Ответная реакция поджарила умы и мозги половины модерати, а собственная плоть Юлия зашипела и почернела внутри его жизнеобеспечивающего резервуара - но выстрел попал в цель. Почти в упор пушка ''Адский Шторм'' ударила с яростью новорожденного солнца. Как только энергия покинула ствол, древнее оружие взорвалось, не в силах противостоять мощи, которую оно выпустило прямо в грудь ''Тирана Эйдолона''. Несмотря на боль, Юлий Тернет улыбнулся и проговорил устами ''Дня Гнева''.***
— Машина уничтожена. Леонатос закричал, услышав объявление победы от своего врага, врага, победа над которым уже была в его руках. Нет, он чувствовал, как ''Тиран'' умирает вокруг него, чувствовал, как исчезает его собственное воплощение. Он кричал и метался, цепляясь за дарованную Слаанеш силу… Но её не было. Она исчезла. Он всё ещё чувствовал её, но не мог дотянуться. Без предупреждения сила была отнята у него, оставив его застигнутым врасплох, давая его врагу все необходимое пространство. В последние мгновения перед тем, как демоническая сущность Принца Демонов была отброшена назад в Царство Хаоса, Леонатос понял, что был обманут. Он был послан в этот мир не для того, чтобы сломить стены Императорского дворца. Он был лишь, лишь…***
С уничтожением ‘’Тирана Эйдолона’’ Титаны Хаоса рассеялись. Больше не подчиняясь воле Леонатоса, их инфернальные интеллекты обратились к более близкой добыче, чем далёкие и защищенные стены Императорского дворца. Некоторые из Титанов Хаоса, управляемых смертными экипажами, всё ещё пытались продвинуться на юг, но Легио Мортис справился с ними с помощью Ордо Синистер, прежде чем начать охоту на остальных. ''День Гнева'' был сильно поврежден ''Тираном''. С уничтоженным оружием и чудом стабилизированным генератором, ''Император'' был вынужден отступить от линии фронта. Многие другие Боги-Машины Легио Мортис сложили свои жизни, и бойня на земле всё ещё продолжалась, пока скитарии сражались с мутировавшими ордами Эйдолона. Тем временем по всему континенту активированные Дамокловым Протоколом силы Гидры пытались эвакуировать как можно больше выживших, уводя их от разрушенных секций ульев к импровизированным убежищам, где Альфа-Легионеры соединились с местными силами. Поражение ''Тирана'' и изгнание Леонатоса вызвало потрясения в эфире, которые искалечили многих демонов Слаанеш, но старые ужасы, вызванные Слезой Кошмаров, не были затронуты и всё ещё охотились за живой плотью и душами. Хотя предводитель одной из сторон был убит, а другой покинул поле боя, Битва Титанов будет бушевать ещё некоторое время, удерживая Легио Мортис и Ордо Синистер вдали от Дворца.