Морфин

       Рэй хмурится. Его глаза, словно пытающиеся зацепиться за что-то важное, безустанно бегают по комнате. Я жду услышать хоть какие-то комментарии, которые могут прояснить ситуацию, однако Рэй находится в растерянности, по крайней мере, вид он имеет именно такой.        — Видимо, ты не этого ожидал, — говорю я с лёгкой улыбкой.        Рэй и бровью не повёл, проигнорировав мою колкость. Я изучаю его лицо: в глазах не читается ничего, кроме пустоты. «Видимо, красные не отличаются столь острым умом, как об этом все думают», — проскакивает у меня в голове. Эта задача прям-таки поставила Рэя в тупик. Но что чувствую я? Освобождение и спокойствие. Наконец-то почва под ногами вернулась. В груди поселяется приятное тепло. Всё это время меня окутывали загадки, я чувствовала превосходство красных. Но теперь всё перевернулось — я продемонстрировала свою способность, доказала, что тоже на что-то гожусь. Теперь я впереди.        — И всё же, — закидываю ногу на ногу, — что всё это значит? Рэй?        Я сверлю его взглядом. Уже не могу усидеть на месте, поэтому самовольно ёрзаю на стуле, пытаясь устроиться поудобней. «Ну как же он прокомментирует это?» — распирает меня изнутри. Разумеется, он не может знать наверняка, ведь у слова «берегись» есть множество оттенков. Я расплываюсь в едва заметной улыбке. «Давай, Рэй! Давай же… Признай свою растерянность!» — крутится в моей голове.        — Ну? И почему ты молчишь? — не выдержав, спрашиваю я, добавляя в свой голос нотки надменности. — Ты аж погрустнел как-то. Неужели ты запутался и тебе правда нечего сказать?..        Неожиданно — я едва успеваю закончить предложение, — Рэй подрывается с места. В то же мгновение чувствую, как стул и я вместе с ним опрокидываемся назад. Моё сердце сжимается от неожиданности. Всё происходит с такой быстротой, что у меня нет времени предпринять что-либо. В моей голове отчётливо всплывает сцена моего падения, и я уже предчувствую искры в затылке, болезненное жжение в лёгких. Я рефлекторно отбрасываю ладони за спину, как в эту же секунду чувствую, как Рэй с силой хватает меня за плечи. Стул, издавая тяжёлый грохот, падает, а я в паре десятков сантиметров от пола повисаю в воздухе. Меня сковывают цепи ужаса. Его бешеные, полные холодной ярости глаза заставляют пожалеть о всём сказанном ранее. У меня не хватает сил даже на то, чтобы вскрикнуть от испуга, мои голосовые связки будто повреждены. Безуспешно скользя ногами по полу, пытаюсь найти точку опоры, чтобы встать. Рэй игнорирует мои попытки, не отпуская меня, но и не собираясь поднимать.        «И что же дальше?» — юлой крутится в голове. Пытаюсь скрыть нахлынувшие эмоции, но перед Рэем я как на ладони. Я смотрю ему в глаза и осмысливаю всё произошедшее. Да что на меня нашло? Что это было? Рэй, сохраняя молчание, прищуривает глаза, ожидая объяснений. Все мои мысли растворяются, в голове наступает такая лёгкость, словно там гуляет ветер. Без понятия, что заставило меня так поступить. Устыдившись своего глупого поведения, опускаю взгляд вниз. Нужно подобрать правильные слова. Я уверена, что, если скажу правду, Рэй поймёт. Закрываю глаза, потому что чувствую подступающие слёзы досады. В этот же момент дыхание Рэя становится более глубоким и будто бы… страстным? Я распахиваю глаза, чтобы укоренить эту догадку. Она находит своё подтверждение: Рэй действительно имеет взбудораженный вид. Голубой свет экрана очерчивает контуры его прекрасного лица и взъерошенных волос. Не прилагая усилий, он притягивает меня за плечи чуть ближе к себе. Моё дыхание сбивается окончательно, и я оставляю всякие попытки делать его ровным. Чувствую предательский тремор, расползающийся по всему телу. Рэй наблюдает за моей вздымающейся грудной клеткой, слегка прикусывает нижнюю губу. Теперь становится окончательно ясно, что сбавлять обороты он не собирается. Мысль о продолжении, хоть и невозможном, заставляет набирать скорость биения моего сердца. В крепких руках Рэя я ощущаю себя невероятно хрупкой и уязвимой, и он понимает это, расплываясь в двусмысленной ухмылке.        Но в один момент пристальный взгляд угольных глаз вдруг начинает действовать на меня не гипнотически, а отрезвляюще. Я не отрицаю желание прикоснуться к его губам своими. Мне хочется с нежностью обнять его и зарыться руками в его мягкие волосы, но я не могу допустить близость. Это просто невозможно.        — Рэй… я жалею о всех сказанных словах… и о своём поведении.        Я ужасаюсь, осознав, насколько жалким прозвучал мой голос. Во рту всё пересохло, язык шевелился с трудом. Все слова выползали из моих уст скомкано и обрывисто. Взгляд Рэя, к моему удивлению, остался непоколебимым и ни на каплю не утратил оттенок возбуждения. На его лице прорисовывается мягкая улыбка.        — Я тебя услышал, хорошо, что ты говоришь мне это. Я всё понимаю, но ты мне скажи, откуда взялась эта потребность самоутвердиться?        В его интонации не считывается угроза, однако в животе появляется неприятное странное ощущение. Я словно бы испытываю страх за свою жизнь.        — Отпусти меня, — прошу я, пытаясь смотреть на него таким же уверенным взглядом, каким он смотрит на меня.        Глаза Рэя заблестели теплом, однако его хватка не ослабевает. Я вспыхиваю огнём досады, осознавая, что он просто игнорирует мою просьбу.        — Мне больно! — вскрикиваю я. — Отпусти меня немедленно!        — Отвечай, Мирабель, — спокойно произносит он.        Моё лицо заливает пунцовая краска. Я чувствую себя так, будто мои внутренности выпотрошили.        — Ты ужасный и жестокий человек!        Фраза, хоть и была произнесена с дрожью и переломами в голосе, вылетела из меня пулей, словно заготовленная. Рэй слегка прищуривается. Моя реплика никак его не задела. Он излучает абсолютное спокойствие. Складывается ощущение, будто бы мне не за что зацепиться, я обезоружена. Чернильные глаза мечутся по моему лицу, словно сканируют меня. Я отвожу взгляд и не шевелюсь, руководствуясь той мыслью, что могу каким-то образом выдавать себя, однако мы оба понимаем, что мои попытки скрыть что-либо тщетны и перед ним я прозрачна как стекло.        — Я думала, что мы вместе всё обсудим, — к моему горлу подступает ком, глаза застилают горячие слёзы, — хотела как лучше! А ты набросился на меня!        Рэй, заливается смехом, опускает меня на пол. Я поднимаюсь на колени, не находя сил встать на ноги. По всему телу распространяется жар. Он смеётся надо мной!        — Как ты мог так поступить со мной?! — реву я, не скрывая досады.        — Мирабель, ты… — Рэй опустил голову и, закрыв глаза, ухмыльнулся. — Сколько же работы предстоит…        — Какой работы? — взахлёб взвываю я.        — Поговорим, когда ты будешь готова к диалогу, — холодно отрезает Рэй. Он выключает проектор и, даже не посмотрев на меня, выдвигается к выходу.        — Куда ты? — жалобно проговариваю я, боясь оказаться брошенной.        — По расписанию сейчас прогулка. Приводи себя в порядок и направляйся в сторону сада.        Он ушёл, оставив маленькую щель в дверном проёме. Из холла доносится настолько яркий свет, что моим глазам становится больно. В голове калейдоскопом прокручиваются все только что произошедшие ситуации. Всё было так хорошо, но я всё испортила! Какая такая часть меня начала вдруг прыскать ядом? Я же люблю Рэя, зачем я так? Новые мысли побуждают меня сожалеть о случившемся с новой силой. Мои всхлипы звучат одиноким эхом в этой полупустой комнате. Я делаю несколько глубоких вдохов и выдохов, привожу себя в чувство. Руки сами тянуться смахнуть никому не нужные слёзы. Я поднимаюсь с холодного кафеля, отряхиваю сарафан. Нужно немедленно придумать, как сгладить эту ситуацию. Я поднимаю стул и придвигаю его к стене. «Вряд ли я уже догоню Рэя, но поспешить в сад всё равно надо», — размышляю я, окидывая взглядом комнату.        Не обнаружив больше ничего, что следовало бы привести в порядок, иду к выходу. Закрытая мною дверь издаёт характерный щелчок. Я с опаской оглядываю её. «Не сломала ли я что-то ненароком?» — проскакивает в голове. Спустя мгновение я догадываюсь, что она закрылась на замок автоматически. На выходе из корпуса «А» меня останавливает та странная женщина, сидящая за столом. Я смотрю на неё вопросительно.        — Очень впечатляющие игры, — произносит она.        Я не понимаю суть фразы и вместо того, чтобы просто кивнуть и отделаться от назревающего диалога, почему-то уставляюсь на неё пустым взглядом.        — Или впечатлительная ты, — её голос звучит сухо.        «Это она о моём плаче», — осеняет меня. Как же я сильно выла, что даже лабиринты коридоров не смогли заглушить звук.        — Мой брат Дерек… — я начинаю приплетать горе, которое и вовсе не имело отношения к моим слезам, — мне больно переживать события Жатвы снова.        — Конечно больно, — её монотонная речь не обогащена ни одной эмоцией. — Дереку улыбнулась удача, но он всё равно умер.        В моём горле встаёт ком. Зачем она говорит это? Я молчу, всё больше убеждаясь в её странности. Какая у неё дурацкая прямолинейная манера общения. Это невольно заставит насторожиться любого. Моё внимание привлекает её бейджик. «Габриэль» — надо же. Её зовут так же, как мою тётю.        — Да, умер, — выдавливаю я, разрушая воцарившуюся на несколько секунд паузу.        — Все мы умрём, — говорит она, не сводя с меня взгляд.        Я уставляюсь в сторону выхода:        — Подскажите, как дойти до сада?

***

       Небо было полностью устлано кучевыми облаками, когда я прошла через железную арку, ведущую в сад. На удивление, для приюта вид он имел весьма ухоженный. В центре сада красуется круглый фонтан, по бокам дороги — пышные кустарники роз. Там же и разгуливают все обитатели приюта. Я направляюсь туда же. Каждый занят своим делом, поэтому на моё появление почти никто не обращает внимание. На глаза не попадается никто из красных. Не знаю, куда мне идти и что делать. Все лавочки заняты, мне даже негде сесть. Я, наверное, ещё не оправилась после конфликта с Рэем, отчего мои ноги то и делают, что подкашиваются.        Рыскаю глазами по лавочкам, пытаюсь разглядеть знакомый силуэт где-то между могучих стволов деревьев или в толпе. Тщетно. Вдруг кто-то кличет меня, и я тут же оборачиваюсь на зов. Это мисс Купер. Вопросительным кивком головы она подзывает меня к себе.        — Посмотрела Голодные игры? — спрашивает она.        — Да, — отвечаю я, утвердительно смотря ей в глаза. Если перемотку записи туда-обратно можно называть просмотром, то задачу можно считать выполненной.        — Хорошо, — кивает она и переводит взгляд на других детей приюта.        Видимо, я могу быть свободна, но словно в ожидании чего-то ещё, остаюсь на месте. Мисс Купер кидает на меня беглый взгляд, и я ловлю его. Решив, что мне удалось улучить самый подходящий момент, набираюсь смелости задать волнующий вопрос.        — Мисс Купер, — начинаю говорить я, еле сдерживая волнительную дрожь в плечах, — Рэй не появлялся здесь?        — Я думала вы пришли сюда вместе, — с неподвижным лицом выпаливает она. — Вы же смотрели Игры вдвоём?        — Да, — с небольшой паузой отвечаю я, попутно придумывая ответ, — но на выходе я отлучилась в уборную, и он ушёл без меня…        Каждая её жилка будто бы застыла на какое-то мгновение. У меня начинает складываться впечатление, будто я взболтнула что-то лишнее, будто задавать ей этот вопрос было ошибкой. Я почувствовала нарастающее напряжение, но старалась держаться спокойно и непринуждённо, дабы не усугубить ситуацию своим волнением.        — Уверена, что он где-то здесь, — с неподдельной простотой вдруг проговаривает она. — Найдётся, не переживай. А пока походи и подыши свежим воздухом.        Ответ мисс Купер обескуражил меня. Кивнув, я направилась в дальнюю часть сада. Меня отпустили с такой лёгкостью, не допрашивая, не заваливая другими уточняющими вопросами. Это напрягает больше всего. Что скрывается за этим простодушием? Теперь я даже не знала, радоваться ли мне или огорчаться. Была ли моя легенда убедительной? Скорее, да, чем нет. Но в её лице было что-то такое загадочное, её словно что-то осенило и удивило одновременно. Моя скомканная ложь будто бы послужила для мисс Купер недостающим фрагментом мозаики.        Шествуя, глядя себе под ноги, сама того не замечаю, как оказываюсь у ограждения. Вид за высокими железными прутьями забора приходится мне по душе. Я всегда любила наблюдать за колыханием ветвей величавых старых деревьев. Есть в этом что-то таинственное. Земля усыпана коричнево-жёлтыми листьями, то там, то тут мелькают небольшие кустарники. Вдалеке виднеется пруд, окруженный густыми выгоревшими камышами. За прудом — вечнозелёный непроходимый лес, окутанный сизой дымкой.        Почему-то мне вспомнилось далёкое детство, когда папа с мамой было живы. Осенью у нас была традиция: мы всей семьёй выбирались на окраину дистрикта. Было так здорово гулять вдали от шума поездов, всей этой суматохи и непонятной для меня в те годы спешки. В такие дни я чувствовала себя в полной безопасности, словно бы находилась под куполом, в другом прекрасном мире. Я вдыхала этот свежий приятный воздух, где улавливались самые разные оттенки ароматов. Помню, как Дерек брал меня за руки и долго-долго кружил. Я смеялась безудержно, так звонко и беззаботно. Потом он бережно опускал меня на землю, а я не могла стоять на ногах, потому что кружилась голова. Тогда Дерек опускался на корточки и заключал меня в свои объятия. Я до сих пор помню тепло его тела. Мне было так хорошо и радостно на душе. Это было особенное чувство. Но сейчас всё изменилось. Вся моя семья мертва, а я в приюте. Я вглядываюсь вдаль, невольно задаваясь единственным вопросом: «Неужели как прежде уже никогда не будет?»        — Любуешься природой? — раздаётся будто из неоткуда знакомый тёплый голос.        Я оборачиваюсь по сторонам, но не вижу никого.        — Я здесь! — раздаётся громче.        Голос доносится сверху. Я запрокидываю голову и вижу рыжеволосую Гвен, сидящую на ветке дуба. На вид не приносящими труда ловкими движениями она в два счёта спускается на землю.        — Гвен? — я вспыхиваю удивлением.        — Так что, посмотрела Игры? — оживлённым голосом интересуется она.        — Да, посмотрела.        — Всё прошло хорошо, без нервов?        Не желая волновать Гвен произошедшим, положительно киваю головой. Подоспевший ветер подхватывает и, будто играясь, вертит по кругу огненную копну волос девушки.        — А Рэй где? — спрашивает она.        Моё сердце проваливается куда-то вниз. Он не с остальными красными.        — Я думала он с вами, — отрезаю я.        Вид у Гвен изменился.        — У меня странное предчувствие, — от задорного голоса не осталось и следа.        Эти слова заставили меня запаниковать. Что могло случиться? Неужели то, что произошло между нами с Рэем, так сильно ранило его? Или причина его исчезновения имеет другой важный характер?        — И где он может быть? — спрашиваю я.        Рыжевласка ответ давать не торопится. Я внимательно наблюдаю за ней, стараюсь не упускать из виду ни одно её движение. Её выражение лица задумчивое, сосредоточенное. Сама она почти не шевелится, взгляд пустой и опущен куда-то вниз. «Прислушивается к каким-то звукам», — проскакивает в голове. Я медленно оборачиваюсь по сторонам — вблизи никого. Только обрывки голосов, доносящихся из центра сада, напоминают о том, что мы не одни.        — Идём к нашим, — вдруг произносит Рыжевласка.        — Давай, — соглашаюсь, не успев осмыслить её предложение.        Мы шествуем по слабо протоптанной узкой дорожке. На пути нам встречаются раскидистые багровые кусты, высотой примерно с меня саму. Рыжевласка ступает настолько аккуратно, что складывается впечатление, будто бы она остерегается чего-то. Периодически она запрокидывает голову наверх, но всё же большую часть пути смотрит под ноги и по сторонам. Каждое её движение осмыслено, каждый шаг продуман до мельчайших деталей. Мне кажется, что даже своё дыхание она держит под особым контролем. Однако Рыжевласка делает всё с такой быстротой и уверенностью, что не остаётся сомнений в автоматизации. Видимо, она настолько привыкла контролировать себя, что отслеживание действий, осторожность и внимательность вошли у неё в привычку. Я стараюсь следовать за ней так же бесшумно и ловко, но мои длинные пушистые волосы то и дело, что цепляются за колючки.        Спустя какое-то время мы наконец-то выходим из зарослей. Неподалёку примечаю белую круглую беседку, в которой, наверное, как раз и находились красные. В моей груди поднимается волнение. По напряжённым голосам я догадываюсь, что беседа ведётся серьёзная. Уже сейчас я примечаю Бастера, устало облокотившегося на колонну и имеющего крайне задумчивый вид. Следом узнаю Кристофера, правую руку главы красных. Его уверенный, настойчивый голос с нотками убеждения был обращен больше к Марку, чем ко всем остальным. В тени стоят перешёптывающиеся Лиам и Алекс. Подойдя ближе, примечаю два затылка, наверное, это Нил и Джон. Складывается впечатление, что перед красными стоит непростая дилемма и они никак не могут прийти к общему согласию. Расстояние между нами и беседкой стремительно сокращается, однако ещё никто не заприметил нас. Виной тому пышные листья, оплетающие колоны беседки, или увлечённость важным разговором — неизвестно. Ни я, ни Рыжевласка не сказали за весь путь друг другу ни слова.        Рыжевласка заходит в беседку молча, я следую её примеру. Наше появление остаётся без внимания. Я не осмеливаюсь изучать красных в такой неподходящий момент, хоть и жутко хочется взглянуть на каждого более внимательными, осознанными глазами. Только сейчас я заметила, что мы в практически полном составе. Не хватает лишь Рэя. Более менее я знаю лишь Бастера, чуть-чуть знакома с Лиамом. И если про всех остальных Рыжевласка дала мне краткие сведения, то про Марка, про главу красных, мне неизвестно абсолютно ничего. В один момент чувствую, как в воздухе повисает напряжение. Выйдя из своих размышлений, я понимаю, что все разговоры прекратились. Не поднимая головы, я мечусь глазами по сторонам. Все взгляды обращены на меня.        — Она даже не вникала в происходящее, — вполголоса произносит Ванесса, сверля меня холодным взглядом.        Её упрёк подействовал на меня точно удар током. Я уж было решила, что она больше не будет меня доставать. Мой взгляд привлекает запудренный синяк на её щеке. «Рэя нет рядом, и ты тут же начинаешь встревать», — мысленно произношу я, глядя Ванессе прямо в глаза.        — Ванесса, вопрос уже решён, — полушёпотом произносит Лиам. — К тому же Мирабель не смогла бы ничего понять под конец беседы.        Голос парня прозвучал так мягко и убаюкивающе, что Ванесса, быть может, сама того не желая, укротила свой пыл. Я смотрю на Лиама с благодарностью, он понимающе улыбается мне в ответ. Да, теперь у меня не осталось сомнений в том, что Лиам с лёгкостью манипулирует противоположным полом.        — Пора выдвигаться, — Марк одаривает парней серьёзным взглядом.        Переглянувшись, все выходят из беседки и направляются к тропе, видимо, ведущей в центр сада. Я не отстаю, однако на выходе кто-то дотрагивается до моего плеча.        — Не спеши, Мирабель, — голос Марка звучит низко. — Ты не против прогуляться со мной?        Рыжевласка, хоть и шла впереди остальных, словно всё же услышала его слова. Она замедляет шаг, а затем и вовсе стрелой оборачивается на нас. Даже на таком расстоянии её румяное лицо излучает сильное беспокойство. Марк смотрит ей прямо в глаза, чуть заметно наклоняет голову, словно задавая ей негласный вопрос. Рыжевласка выглядит не на шутку взволнованной. Переметнув пылающий взгляд с меня на Марка и обратно, она никнет головой, отворачивается и нехотя продолжает идти. Меня накрывает беспокойство. Почему она так посмотрела на нас? Вся эта ситуация напрягает меня, хоть и пока что не произошло ничего, что могло бы дать повод для страха или волнения. Марк ведёт меня другой, по его словам, более длинной дорогой.        — Ты не против? — Марк аккуратно берёт меня за руку, наши пальцы сплетаются воедино. — Как тебе в приюте?        Мне тут же становится ясно, что он прощупывает почву. Хочет изучить меня, понять, из какого я теста. Интересно, почему именно сейчас, в таком месте и обстановке? Времени на все эти раздумья нет, поэтому решаю на первых порах давать нейтральные ответы.        — Я только осваиваюсь, — говорю я с приятной улыбкой в голосе.        Марк, смотря прямо перед собой, одобрительно кивает. Он держится спокойно и уверенно. Его ладонь сухая и тёплая, дыхание ровное, а хватка, с которой мы держимся за руки, не слабеет и не крепчает. Ничто не выдаёт в нём настороженность, но я догадываюсь, что сейчас в его голове бушует целый вихрь мыслей.        — Ты рада, что попала к нам, в ряды красных? — интонация, с которой он задал вопрос, окрашена простотой и лёгкостью, однако я понимаю, что расслабляться с Марком не стоит. Я уверена, что в его вопросах таится множество подводных камней.        — Для меня это честь, — отвечаю я, вглядываясь в его глаза, — но при том и большая загадка.        На лице Марка появилась особенная улыбка. Понял, к чему я клоню. И что же он ответит? Посмотрев на меня блестящими глазами, он отпускает мою руку.        — Знаешь… весь день любуюсь, — Марк достаёт что-то из кармана. Только спустя несколько мгновений я понимаю, что это мой портрет, нарисованный Рэйем. — Сразу видно, с каким особым трепетом сделана работа.        Моё сердце пропускает удар. Я осознаю, в какое русло он хочет направить разговор. Но зачем ему это? Уж было хочу оборвать нашу игру в недосказанность, но всё же понимаю: чтобы победить, мне нужно играть по его правилам.        — Рэй правда очень талантлив, — говорю, впуская в свою интонацию нотки восхищения.        На лице Марка невольно проскакивает улыбка.        — Понимаешь, Мирабэль, дело тут не только в таланте, — мягкий голос не соответствует его серьёзному лицу. — К натуре нужно питать определённые чувства, чтобы нарисовать её так, как нарисовал тебя Рэй.        Я не тороплюсь с ответом. Солнце полностью уходит за пломбирные облака, а ветер набирает силу. Марк смотрит на меня изучающе, его лицо обретает всё более озадаченный вид. Наконец, понял, что я не пальцем делана. Надо же, представить не мог, что я умею читать между строк хуже кого бы то ни было. Явно не ожидал проницательности от меня, двенадцатилетней девчушки. Мы выходим на небольшую ольховую аллею.        — Тебе ведь он нравится? — в его глазах вспыхивает странный блеск.        — Я не понимаю, — меня пугает его открытый напор.        — Не нужно к нему привязываться, — отчеканивает Марк. — Я серьёзно.        Каждое произнесённое им слово пронзает моё сердце, точно стрела.        — Я знаю, что происходит между вами сейчас, — произносит он, — и вам обоим будет несладко, если это перерастёт во что-то большее. Сильнее достанется всё же ему. Подумай над этим.        Мои руки пробирает дрожь, в животе появляется неприятное покалывание. У меня нет сил для того, чтобы контролировать дыхание, каждый вдох даётся с трудом. Меня приводит в ужас лишь одна мысль о том, что Рэй может пострадать из-за меня. Но я действительно успела привязаться к нему.        — Рэй, без сомнений, твой человек, — смягчает тон Марк. — Мы все заметили ту нить, которая связала вас при первой же встрече. Наверняка у тебя возникало ощущение, что вы с ним давно знакомы? Ты была очарована, только лишь взглянув на него. Тебя привлекает всё в нём: его характер, тело, голос, внешность, ум… и всё прочее.        Шокированная столь чётким описанием моих чувств, я не могу выговорить и слова. Марк понимает меня.        — И вы оба непоколебимо уверены в своём счастье? — продолжает он, глядя на моё изумлённое лицо. — Я прав?        — Да, — к моему голосу подступают слёзы.        — Это воплотилось бы в действительность, — понижает голос Марк, — если бы не приют.        Сердце сжимает ужасная грусть. Мне нечего возразить, я подавляю слёзы и сухо киваю ему.        — Если по секрету, то я ценю Рэя больше, чем остальных красных, — заявляет Марк. — Он сделал многое для всех нас. Ты представить не можешь, каким трудом нам далось комфортное существование в приюте. Рэй один из тех, кто внёс немалый вклад для достижения наших целей. Чего ему стоит одна только связь с этой оборванкой, — он глубоко вздыхает, устало потирая глаза. — Только благодаря Рэю она обеспечивает нас необходимым.        Я сразу понимаю, что речь идёт об Анне. Несмотря на то, что сама я к ней не питаю тёплых чувств, всё же нахожу странным столь явную неприязнь Марка к девушке. Естественно, возникает интерес узнать, что между ними произошло.        — Рэй гениален, другого слова не подберёшь. Он рассчитал всё на десять шагов вперёд, достиг цели и оставил всех дураками. Ты должна кое-что знать, но только потому, что Рэй действительно очень важен для тебя.        Глядя мне в глаза, он протягивает небольшой конверт. Наверняка там ценная информация, ведь будь внутри что-то обычное, можно было бы обойтись, например, сложенным в несколько раз листом бумаги. К этому моменту мы приближаемся к центру, я уже вижу фонтан. Оглядевшись, принимаю конверт. Аккуратно начинаю вскрывать его содержимое.        — Нет-нет, — останавливает меня Марк, — не сейчас, а когда будешь одна. И как только прочтёшь — избавься.        — Порвать его на мелкие части?        — Можешь порвать, но лучше сожги, — наставляет он. — И никому не говори об этом, — его взгляд свинцом упал на конверт.        Глядя ему в глаза, утвердительно киваю. У меня перехватывает дыхание. Меня решили просветить в какую-то тайну, такое не может не будоражить.        — Ускоримся? — вопрос Марка окрашен утверждением. — Остальные уже ждут нас.        Я всматриваюсь в толпу. Действительно, немного поодаль от остальных сирот стоят красные. Не спрашивая разрешения, как это было в прошлый раз, Марк молча берёт меня за руку и мягким рывком придвигает меня к себе. Я впадаю в смущение, но не подаю виду испытанной неловкости.        Мы были далеко, но нас заприметили. И не только красные. По взглядам серых и синих я осознала, каким авторитетом, страхом и уважением пользуется Марк. Если при мне сироты осмеливались перешёптываться между собой, то при Марке наступала гробовая тишина. Все взгляды осторожно обращены на нас двоих. Я выношу столь пристальное, даже, я бы сказала, пожирающее, внимание с трудом. Каждые глаза смотрят по-разному. В них читаются самые-самые разные эмоции и их оттенки. Однако девушки проще в этом плане. В своём большинстве они смотрят либо с напускным равнодушием, за которым кроется ненависть, возможно, любопытство или, конечно, зависть. Тяжёлые взгляды парней мне даётся вынести только благодаря присутствию Марка. С ним я чувствую себя в безопасности. Свой взгляд предпочитаю всё же опускать, чтобы каким-то случайным образом не провоцировать их. Они смотрят на меня не моргая. Я не хочу даже думать, какие мысли пробегают в их головах. Я для них не больше, чем кусок первоклассного мяса. Кладя руку мне на поясницу, Марк настойчиво выводит меня вперёд. В спине вновь появляется неприятная острая боль. Я совсем и забыла, что то место всё ещё болит после избиения. Заметив выражение моего лица в этот момент, Марк тут же соображает в чём дело и спешит извиниться. По лицам серых и синих только и делают, что проскальзывают едва заметные двусмысленные ухмылки. Смиряя нарастающий пыл сирот холодным взглядом, Марк, осторожно прикасаясь к моим плечам, направляет меня к нашим. Пробежавшись глазами по толпе, я так и не нахожу Рэя.        Красные парни начали вполголоса обсуждать предстоящий обед. Беседа ведётся скрытно. Я смотрю на них, но не нахожу ни одного ответного взгляда. Видимо, в моём присутствии нет необходимости. Вздохнув, присаживаюсь на свободную скамейку. В это же мгновение я ловлю взгляд Ванессы. Наверное, она смотрела на меня всё это время. Скрестив руки на груди, она вскидывает брови и глядит в мою сторону с надменностью, столь присущей её натуре. Да уж, стоит мне появиться в её поле зрения, как она обрастает иголками. Я делаю вид, что не замечаю её едкого поведения и отворачиваю голову. На противоположной стороне стоит Гвен. Пристальным обеспокоенным взглядом она приглашает подойти к ней.        — Да? — вопросительно киваю Рыжевласке.        Её побелевшее лицо имеет вид встревоженный. Я озираюсь по сторонам, в попытках найти то, что заставило её так напрячься.        — Тебе нездоровится? — спрашиваю я, так и не найдя в округе что-то страшное.        — Мирабель, — её сухие губы еле шевелятся.        Чувствую, как моё сердце начинает стучать быстрее. Начинаю догадываться, с чем может быть связано столь взволнованное поведение Рыжевласки.        — О, нет, — в ужасе лепечу я. — С Рэем что-то случилось?        Сведя брови вместе, Рыжевласка нервно закусывает нижнюю губу. Меня сковывает чугунный страх, волна холода пробегает по моему озябшему телу. Взволнованное лицо Рыжевласки застелила пелена воспоминаний. Я прокручиваю в голове нашу последнюю встречу. Мои колкие слова, вспыхнувшую злость Рэя, перетёкшую в горячую страсть. Мой грудной плач. Полузакрытую дверь. На какое-то мгновение я будто бы снова почувствовала на себе его пламенное дыхание.        — Я не об этом, — скомкано произносит Рыжевласка.        Её слова возвращают меня в действительность.        — Что тогда? — изумляюсь я.        — Ты и Марк? — в её шёпоте чувствуется волнение.        В недоумении я отстраняюсь от неё. Тут же вспоминается её взволнованный взгляд, направленный на нас с Марком. Рыжевласку явно тогда что-то беспокоило, но что же? Отрицательно качая головой, смотрю на её неподвижное лицо.        — О чём ты? — выдержав короткую паузу, полушёпотом спрашиваю я.        Впервые за всё время я заметила, как её глаза наполнились слезами. Я молча уставляюсь на неё, не находя сил успокоить и узнать, в чём дело. Рыжевласка встряхивает головой, делает выдох. Её голос звучит собрано, так и не скажешь, что пару секунд назад она не могла и двух слов связать:        — Марк домогался до тебя? — её покрасневшие глаза пытливо забегали по моему лицу.        В немом шоке я просто уставляюсь на неё. Откуда такие мысли? Как это пришло ей в голову? В опасении я оглядываюсь по сторонам: не услышал ли нас кто-то. К счастью, мы стояли на достаточном расстоянии.        — Нет! — отрезаю я, убирая выбившиеся пряди волос за уши. — С чего ты взяла?        Рыжевласка покосилась в сторону. Её жилистые руки охватила слегка заметная дрожь. Тонкие розовые пальцы торопливо стряхивали со щёк только-только скатившиеся слёзы. Я бросаю незаметный взгляд на красных. Они всё так же поглощены своим разговором, наш диалог остаётся незамеченным.        — Я так волновалась, — на выдохе произносит Рыжевласка. — Ладно. Нам уже пора идти.        Не дав мне сказать что-либо в ответ, Гвен направляется в конец строя. Под взглядами других девушек, я следую за ней. «Может, она хочет побыть наедине со своими мыслями?» — размышляю я, замедляя свой шаг. Вновь поднялся прохладный и сильный ветер. Я окидываю взглядом серое небо, усеянное кучевыми облаками. Как бы ни пошёл дождь. На меня накатывает чувство вины. Всё же решаю, что лучше быть быть рядом с Гвен, и не стоит оставлять её в таком волнении. Если что, она всегда может попросить оставить её одну. Я встаю рядом с ней.        — Дождёмся, пока надзирательница уйдёт, и последуем её примеру, — как ни в чём ни бывало говорит мне Рыжевласка.        — Куда? — интересуюсь я, потирая плечи от холода.        На её лице проскальзывает румяная улыбка:        — Есть нормальную еду.        Когда мы подошли к столовой, столы были уже накрыты. Парни снова пропускают девушек вперёд. Мы с Гвен заходим последние, за нами следуют два неприятных парня. Один из них показался мне знакомым. Обернувшись назад, Рыжевласка изменилась в лице и начала подгонять меня вперёд.        За нашим столом уже сидела Ванесса. Отстранённая и холодная, она не удостаивает нас взглядом. Её гладкие причёсанные волосы отливают дымчато-голубым оттенком. Глаза, обрамлённые густым веером чёрных ресниц, опущены. Она сидела чуть ссутулившись, поставив локти на стол и прикрывая пальцами, сложенным в некое подобие замка, своё сияющее бледное лицо. Её грудь и худые плечи слегка вздымалась вверх от глубокого дыхания. На какое-то мгновение меня посетила мысль о том, что если я сяду с ней за один стол, то разрушу эту тихую чарующую идиллию. Однако Рыжевласка, взяв за запястье, тут же мягко усаживает меня рядом с собой.        На обед подали компот, похлёбку и гренки. Несмотря на разыгравшийся аппетит, не смею прикасаться к еде. Из толпы сирот я вырываю взгляд того самого парня, который шёл сзади нас. Из его глаз так и сыплются лукавые искры. Его черты лица такие отдалённые, но в то же время невообразимо знакомые. Увидев вуаль страха и непонимания на моём лице, незнакомец озаряется неприкрытым удовлетворением.        — Рыжевласка, — я поворачиваюсь к ней всем корпусом, — а кто был тот парень, шедший сзади нас?        Ванесса, чуть отстранив руки от лица, покосилась на меня с тем лицом, эмоции которого не поддаются описанию. Её широко распахнутые глаза замерцали странным блеском.        — Лучше обходить его стороной, — поникшим голосом говорит Рыжевласка.        — Почему? — осторожно спрашиваю я, чувствуя нарастающее напряжение.        — Он с особой жестокостью насилует девушек, — немного погодя, отвечает она. — Я тебе рассказывала, помнишь?        Мои воспоминания пронзает вспышка озарения. По крупицам всё собирается в целую картину. Рассказ Рыжевласки. Свинцовый голос. Отдалённо знакомая фигура. Черты лица. Ночь. Мужской корпус.        — Это Джо, — срывается с губ Ванессы.        Мой взгляд пулей возвращается к нему. Запачканные кровью штаны, лицо усеянное ссадинами — моих рук дело. Не остаётся и малейших сомнений, что в мужском корпусе на меня напал именно он. До меня доходит: в тот вечер я чуть ли не стала очередной жертвой изнасилования. Меня вновь окутали те неприятные чувства. Моё тело кидает то в жар, то в холод. Думать о том, что бы случилось, не услышь меня Рэй, крайне пугающе. Почти уверена в том, что красные вышвырнули бы меня, узнав, что я была изнасилована. «О чём бы тогда подумал Рэй?» — трещит в моей голове. Не знаю, было бы ему жаль или нет. Наверное, на первых порах ему было больно смириться с этой ситуацией. Не исключено, что Джо отхватил бы от Рэя по заслугам. Впрочем, всё это лишь мои предположения о не случившемся горе.        Я поднимаю взгляд на Джо. Всё это время он не сводил с меня глаз. Его лицо застилает дымка воспоминаний. На мгновение я вновь чувствую запах его кожи. Вспоминается скользящая рука по моему бедру, мои прикосновения к его лицу. Не могу поверить, что, желая спасти свою шкуру, я начала эту похотливую игру. Меня передёргивает. Заметив оттенки стыда и отвращения, окрасившие моё лицо, Джо расплывается в похотливой улыбке. Мне стоит немалых усилий, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями и совладать собой. Нельзя вызывать подозрений. Рэй решил сохранить этот инцидент в тайне, значит, на это есть весомые причины.        — О чём болтаете? — разносится надо мной незнакомый голос.        Повернувшись, узнаю Джона. Я впервые услышала его голос. Окончательно выйдя из оцепенения, я замечаю, что все красные уже подоспели за наш стол. Ни я, ни Рыжевласка, ни Ванесса не даём ответ на вопрос.        — Что-то секретное? — вновь интересуется Джон, повисая над Рыжевлаской.        — Отнюдь, Джон, — с натурально натянутой улыбкой произносит она, облокачиваясь затылком на его торс и обхватывая своими тонкими пальцами его плечи. — Как раз говорили о том, что нужно отдать обед синим.        — Не спешите, — Марк изучающе оглядывает столовую. — Все работники всполошились.        Недоумевающе, направляю взор туда, куда смотрят все остальные. Ничего необычного.        — Мисс Аллен хочет наведаться сюда, — с досадой проговаривает Нил, — но с какой стати?        Марк, дёрнув уголком рта, отвёл взгляд в сторону двери:        — Терпение. В распоряжении у нас есть достаточно времени.        Нил настоял на том, чтобы мы положили ложки в тарелки и придвинули посуду ближе к себе. Вполне логично, нужно создать видимость приёма пищи, чтобы ни у кого не возникло лишних вопросов. Несколько минут мы сидели в полной тишине. Меня напрягала вся происходящая ситуация. Уткнувшись в тарелку, я размешивала похлёбку по часовой стрелке и обратно. Мы попросту теряем время. Откуда такая непоколебимая уверенность в том, что сюда явится мисс Аллен?        В один момент все разговоры в столовой сходят на нет. Я отрываю глаза от тарелки. Какого моё удивление: мисс Аллен и впрямь зашла сюда. Марк, вскинув одну бровь, посмотрел на Нила.        — Здравствуйте, здравствуйте, — быстрым шёпотом проговаривает мисс Аллен.        Жестом руки она просит продолжать есть отвлёкшихся на её появление сирот. Все покорно возвращаются к обеду. Наш стол, стоящий вдалеке, она, наверное, не заметила и вовсе.        — Мирабель, — полушёпотом зовёт меня Марк, — внимательно следи за ней и передавай нам всё, что она скажет.        Меня окатывает жаром: почему он не предупредил меня, я бы хоть подготовилась. Встрепенувшись, спешу переместить взгляд на мисс Аллен. Рядом с ней уже стоит незнакомая женщина. По мимике вижу, что разговор ведётся легко, обе слегка улыбаются друг другу. К счастью, мисс Аллен стоит ко мне в анфас, это намного облегчает мою задачу. Я выдерживаю паузу, запоминая её слова.        — Они говорят о какой-то доставке, — сообщаю я. — Отправка грузовика будет ночью, в десять.        — Что ещё? — интересуется Нил.        — Не отвлекай её, — шипит Марк.        Я пытаюсь сосредоточиться на разговоре. Мисс Аллен говорит очень чётко, ясно. Её выражение лица и жестикуляция помогает мне проникнуться в диалог. Всё играет мне на руку.        — Видимо, женщина поинтересовалась, почему так поздно. Мисс Аллен ответила, что рабочие освободятся только к этому времени, у них нет возможности ждать, — я хмурюсь, не в силах разобрать какое-то слово, — завтра кто-то придёт.        — Угу, — бормочет под нос Марк, — бригада строителей, скорее всего.        Я неотрывно слежу за изгибающимися губами мисс Аллен.        — Она просит как можно скорее занести в её кабинет список, — говорю я, следя за её размягчающимся лицом.        Женщина говорит ей что-то, Мисс Аллен не даёт ответ, а просто кивает. Затем её взгляд привлекает еду, стоящая на наших столах, она косится в сторону кухни. Мисс Аллен вновь обращается к женщине.        — Теперь она интересуется питанием… — скептически сообщаю я, посматривая на Марка. Вряд ли эта та информация, которая нужна им.        — Всё, всё, — Марк отмахивается от моих дальнейших слов, — мы узнали, что хотели.        С моей груди спадает камень. Я справилась. Какое везение, что всё совпало таким образом. Не знаю, что бы было, встав ко мне мисс Аллен в три четверти или профиль. Рыжевласка, заметив моё беспокойство, спешит подбодрить меня улыбкой и мягким поглаживанием по плечу.        — Неплохо, Мирабель, очень даже неплохо, — разглядывая меня, одобряюще произносит Кристофер.        Мои щёки окрашивает румянец смущения, похвалы я и не думала ожидать. Марк, слегка щурясь, смотрит на Кристофера. Чувствую, что что-то поменялось во взглядах красных. Они смотрят на меня как на равную им. В голову снова врезается мысль о том, что красные приняли меня в свои ряды в качестве игрушки для Рэя. А теперь? По лицам красных проскальзывает изумление. Изначально они не видели во мне достойного человека, способного принести пользу, но, как оказалось, я на что-то да гожусь. Действительно, приятно узнавать, что ненужная безделушка вдруг находит себе применение.        Спустя пару минут мисс Аллен быстрым и лёгким шагом удалилась из столовой. Выждав какое-то время, мы встаём из-за столов.        — Можете брать, — подходя к выходу, говорит синим Марк, кивнув в сторону наших тарелок.        Однако синие девушки не спешат забрать свои порции. Уставившись на Марка блестящими глазами, они замирают на месте, пока он окончательно не скрывается из виду. Какое-то странное неприятное чувство заклокотало в моей груди.        — Курицы, — вскинув бровь, проговаривает Ванесса.        Мысленно соглашаюсь с ней, и добавить нечего.        Проходя мимо синих девушек, я улавливаю обрывки фраз, касающихся Марка. Гвен, судя по её лицу, тоже их услышала. Мы обмениваемся понимающими взглядами и расплываемся в улыбках.        — Я думала мне одной неловко от их поведения, — говорю я вполголоса Рыжевласке, когда мы покидаем столовую.        — Не поверишь, и так каждый раз! Настоящий позор, — смеётся она на выдохе. — Они уверены, что смогут таким поведением не то, что привлечь внимания Марка, а очаровать его и выбиться в красные.        Ведомые парнями, мы с Гвен не печёмся об осторожности и с головой погружаемся в непринуждённый диалог. Спустя какое-то время мы приходит на нужное место. Марк открывает какую-то дверь, мы заходим в неплохо обустроенную комнату. Меня, нормально не евшую которых день, тут же привлекает аппетитный запах бульона. На стоявшем у стены комоде расположены два металлических подноса. На них — две кастрюли, тарелки, столовые приборы. Тут же и бутерброды с маслом и сыром, ягодный морс.        — Анна хорошенько постаралась, — с удовлетворением подмечает Бастер.        Нил одаривает Марка странным таинственным взглядом.       Рыжевласка, пока все усаживаются за длинный овальный стол, принимается разливать бульон по тарелкам. Во главе стола сидит Марк. Справа от него, конечно же, Кристофер. Левый стул пустует. До меня доходит, что это место Рэя.        Рэй… я снова возвращаюсь к размышлениям о его неожиданной пропаже. Так странно, что никто не волнуется о нём. Как ни в чём ни бывало, красные сидят за столом, оживлённо беседуют по два-три человека. Или же все, кроме меня знают, где Рэй? Набравшись смелости, уж было хочу подойти с этим вопросом к Марку, прервав их с Кристофером диалог. Неожиданно встретившись с ним взглядом, я вспоминаю наш разговор в саду. Словно бы поняв, что меня тревожит, Марк бегло оглядывает моё лицо и чуть заметно хмурится. Ванесса, судя по её блестящему взгляду, уловила суть нашего невербального диалога, однако подливать масло в огонь не стала. Заметив на себе взгляд Марка, она с максимальной естественностью отвернула голову и как ни в чём ни бывало начала рассматривать свой маникюр. Я удивилась её поведению. «Чем тебе не отличная возможность в очередной раз подковырнуть меня?» — недоумеваю я, разглядывая Ванессу. Откуда в ней могла взяться неприсущая ей сдержанность? Не решила же она ни с того ни с сего оставить меня в покое. Пораскинув, я понимаю, почему она не начала встревать. Ей самой интересно знать, где Рэй. Я спешу испепелить её презирающим взглядом. Мысль о том, что она питает к Рэю какие-то чувства злит меня. «Если так волнуешься о нём, почему сама не спросишь?» — уж было не выпаливаю я. Марк, всё это время разговаривающий вполголоса с Кристофером, не сводит с меня взгляд. Не выдержав, я иду в сторону Рыжевласки. Не стану мозолить Марку лишний раз глаза, а Гвен я хоть полезна буду.        — Мирабель, садись-ка к нам сюда, — обращается ко мне Марк, — Рыжевласка сама справится.        К сердцу накатывает тревога. Неужели он всё же хочет поднять тему, касающуюся Рэя? Уже морально готовясь к напору, я безучастно выполняю его приказ. Разговоры парней постепенно стихают. Все поворачиваются к нам, словно бы в ожидании какого-то зрелища. Мне за что-то влетит? Я держусь из-за всех сил, чтобы не выдать волнение, как вдруг чувствую, что вся дрожу. Меня будто до самых костей пробрал холод.        — К тебе есть поручение, — заявляет Кристофер, не глядя на меня.        Рыжевласка подаёт на стол ароматно дымящийся обед. Мои мысли направлены только на то, как мне утолить голод. Я делаю над собой усилие и спрашиваю о подробностях поручения.        — Тебе нужно забрать сведения о транспортировке мебели, — отклоняется на спинку стула Кристофер. — Конечно, в идеале следовало бы переписать их, чтобы не поднимать лишнюю суматоху из-за пропажи документа, — его глаза задумчиво блуждают по комнате, — но там уж по ситуации будешь действовать. Однако и это ещё не всё. Есть одна загвоздка.        Я напрягаюсь не на шутку. Куда-то проникнуть, украсть какой-то важный документ, остаться незамеченной. Это же целая миссия, поручение — мягко сказано. Меня начинает трясти, мысль о провале уверенно закрадывается в уголки моего сознания. Но отступать некуда. Если красные выбрали именно меня для этого задания, значит, они уверены, что я справлюсь. Я смотрю Кристоферу в глаза, давая понять, что я готова узнать и другие детали. Он медленно встаёт с места и становится сзади меня:        — Мы не знаем, где именно находится этот документ, — на удивление спокойным размеренным голосом произносит он. — Предположительно все данные хранятся в кабинете мисс Аллен.        — Ты отправишься туда сегодня вечером, — говорит Марк, глядя мне в глаза. — Пришлось немного потрудиться, но теперь вы будете мыться в нашем корпусе, это многократно облегчит задачу.        Пазл складывается в картину. Так значит проблема с водой в женском корпусе — спланированная махинация красных.        — Вопрос отношений между парнями и девушками у мисс Аллен стоит остро. То, что она будет сопровождать вас и следить за порядком в оба глаза, гарантированно, — уверяет Марк.        На мои плечи что-то опускается, и по моему телу тут же разносится приятное тепло, дрожь тела сходит на нет. На лице Гвен проскальзывает многозначительная улыбка. Я оборачиваюсь назад. Кристофер, на котором была только одна рубашка, снял её с себя. Не дождавшись моей благодарности, он, имея вид равнодушный, молча опускается на свой стул. Я устремляю свой взгляд на Марка, но боковым зрением всё же вижу крепкий торс Кристофера. «Видимо, моё трясущееся тело вызвало в нём столько жалости, что он отдал для меня единственное», — думаю я.        — Придётся создать какую-то неприятную ситуацию, чтобы ты смогла уйти незамеченной. Алекс сопроводит тебя.        Мой взгляд обращается на него. Удивительно, что в напарники мне достался именно он, ведь до этого момента наши пути не пересекались. Я ухватываюсь за возможность изучить Алекса внимательнее. Я давно отметила, что из всех красных его выделяет худощавое телосложение. Мой взгляд скользит по ярко очерченным скулам, костлявым пальцам рук. Его серые блёклые глаза безразличны ко всему происходящему. В голову врезается история, рассказанная Рыжевлаской. Наверное, всё это — отголоски травмы детства. Не без труда, но в какой-то момент мне удаётся установить с Алексом зрительный контакт. В одно мгновение его лицо оживает. В глазах начинает читаться ясность, весь он словно бы пробудился от глубокого сна. Окинув меня изучающим взглядом, он холодно кивает мне головой. Что ж, остаётся надеяться, что мы сработаемся.        — Если вопросов больше нет, я предлагаю приступить к обеду, — говорит Марк, обводя цепким взором всех сидящих.

***

      Я ждала наступления вечера с большим нетерпением. Хотелось отстреляться и вздохнуть полной грудью, но время тянулось крайне медленно. Каждую свободную минуту я занимала мыслями о моём первом предстоящем задании. Прокручивала в голове детали, размышляла над возможными исходами событий, пыталась найти выход из самых непростых ситуаций. Мысль о том, что я буду не одна, а с Алексом, грела мне душу. У меня есть напарник, который будет прикрывать, направлять, помогать, если потребуется.       Мне нравится это сближение с красными. Все они определённо особенные, избранные люди. Приятно знать, что и я нахожусь в этом кругу, что и во мне есть что-то цепляющее. К удивлению, мысль о том, что в скором времени мне придётся вступать в отношения со всеми красными парнями почему-то перестала меня волновать. В подсознании поселилось чёткое убеждение, заключающееся в том, что мне не грозит опасность. Это всё так далеко-далеко и размыто, что я даже не представляю это в своей жизни.        Наконец-таки настала подготовка ко сну. Время водных процедур, поэтому мы стоим в коридоре. Я была взбудоражена не меньше тех девиц, так жаждущих оказаться в мужском корпусе. По крайней мере моё возбуждение не будет бросаться в глаза. Наперебой девочки хватаются за первые в строю места. От этого зависит их очередь в душ. Намеренно иду в конец строя. Ванесса, смиряя меня особенным взглядом, встала куда-то в начало, взяв под руку Гвен. Не знаю, была ли тому рада вторая. Это не волнует меня сейчас. Мне нужно побыть одной и сконцентрироваться на задании. Самое главное — настрой.        И вот, прошло всего пару минут, а мы уже шествуем в соседний корпус под покровом позднего вечера. Холод пронзает моё тело, словно тысячи острых иголок. Но и это идёт мне только на пользу. Я мыслю максимально трезво, свежий воздух помогает собраться, и страх постепенно покидает меня. Всё получится. Я справлюсь с этим. Это моё первое поручение, и я выполню его идеально. На лице невольно проступает улыбка. «Знал бы о моей миссии Рэй», — прилетает мне на ум. Интересно, где он сейчас? Вспоминал ли он обо мне? Я закусываю губу. Мне так хочется увидеть его снова. Хочется ещё раз извиниться за тот случай и объяснить ему всё. Теперь, когда его нет рядом я так сильно жалею обо всём произошедшем в сотню раз больше. «Почему я не ценила его, когда он был рядом? — запрокидываю голову, рассматривая россыпь звёзд. — Миллионы небесных тел. Я уверенна, что у каждого человека есть своя звезда. Интересно, а смотрит ли он на небо сейчас? Я буду смотреть на самую яркую звезду, потому что она сразу бросается в глаза. Рэй непременно тоже её заметит, и тогда наши взгляды соприкоснуться!» Моё сердце застучало быстрее от мысли, что он почувствует мой взгляд. Нет, я должна думать о задании, а не о нём! Звонкий шёпот девочек обрывает мой поток мыслей. Воспитательницы и впрямь всё это время не спускали с нас глаз. Мы уже подошли к мужскому корпусу.        — Послушайте внимательно, — произносит неизвестная женщина, которую я не встречала раньше. — Мыло и банные полотенца мы выдадим на входе в душ. Простуды никому не нужны, так что вытирайтесь насухо. Если появится необходимость высушить волосы, мы предоставим вам такую возможность. В арсенале имеется три фена.        — И без глупостей, — оглядев всех нас свинцовым взглядом, процеживает мисс Аллен. — Каждая из вас будет находиться под пристальным наблюдением. О наказании всем известно.        Внутрь нас впускают строго по одному человеку. Стоять на улице становится невыносимо холодно. Я уже жалею о том, что встала в самый конец. Хотя с другой стороны, быть может, этим самым я выиграю для красных время? Холодный ветер беспощадно обдувает меня со всех сторон, что вынуждает меня сложить руки на груди, чтобы сохранить остатки тепла. Постепенно очередь становится меньше. Вот и мой черед заходить.        — Все на месте, — сообщает мисс Аллен неизвестная женщина. Та с чувством выполненного долга, делает кивок.        Переступая порог корпуса, я верю с трудом, что уже находилась здесь. Мысль о том, что было бы, попадись я, невольно бросает меня в дрожь. Мы следуем по коридору и поднимаемся по ступенькам. Незаметно оглядываюсь по сторонам. В округе ни то что кого-то из красных нет, а никого из парней в принципе. Надеюсь, ничего не сорвалось. Хотя, о чём может идти речь? У красных продуман каждый шаг, ни одна деталь не остаётся без внимания. Вряд ли что-то может пойти не так.        Когда я встала в очередь, первая партия девочек уже была в ванной комнате. Я прислоняюсь к стене, чтобы стоять было легче. По словам воспитательниц, каждой из нас отводится порядка семи-десяти минут. Было бы неплохо рассчитать, когда придёт моя очередь. Но я не знаю сколько девушек в приюте, не говоря о точном количестве душевых кабинок. Я напрягаю память, воссоздавая планировку ванной комнаты. Если разделить это помещение на три части, то левая сторона была заполнена кабинками примерно на две трети, остальное место было отведено вешалкам и раковинам. А правая сторона была заполнена кабинками почти полностью. Предположительно, справа их было десять. Тогда слева около шести. Шестнадцать кабинок? Нет, нужно брать во внимание и то, что некоторые могут быть в нерабочем состоянии. Значит, приблизительно четырнадцать. Я оглядываю глазами длинную очередь, стоящий передо мной. Как посчитать их всех, не вызывая лишнего внимания? Даже если у меня получится это сделать, то опять же, это будет приблизительное, размытое число. Какая-то часть девушек может находится в изоляторе, другая просто не смогла пойти по каким-либо веским причинам, а кто-то мог просто опоздать.        Из моей груди вырывается нервный вздох. Это невозможно сделать. Я не могу рассчитать время. Как мне понять, когда нужно начинать действовать. Я элементарно не знаю свои рамки. Это, чёрт возьми, моё первое задание, а мне не предоставили даже базовой информации.        Мой взгляд привлекает высунувшаяся впереди Ванесса. Вид имела она немного нервный. От страха я тут же прикусываю губу: неужели что-то пошло не по плану? Я не успеваю создать цепочку дальнейших последствий. Из душа наконец-таки выходит первая партия девчонок. Среди них примечаю моих соседок по комнате — Джейн и Бетти. Должно быть, мои избивательницы синие, раз смогли попасть в душ первыми. Ванесса слегка заметно прикасается к руке Джейн.        У меня перехватывает дыхание. Я не могу поверить в то, что прочитала по губам Ванессы: «Марк просил вас двоих зайти к нему». Мой разум охватывает полное непонимание. Может, я ошиблась. Марк позвал к себе этих двух… Да сдались они ему? В это невозможно поверить, однако я уверена, что прочла всё правильно. Ванесса произнесла это максимально отчётливо. Выражения лиц Джейн и Бетти не лишены напряжения, но блеск глаз выдаёт радость обеих. Я едва нахожу в себе силы совладать с нахлынувшими эмоциями и наблюдать за происходящим дальше. Прежде чем дать ответ, неожиданно Бетти начинает воровато оглядывается по сторонам. Боясь быть пойманной за слежкой, я тут же спешу отвести свой взгляд в противоположную сторону. А она не пренебрегает осторожности… Это немыслимо. Здесь что-то не так. Чтобы разобраться, я ни в коем случае не должна отступать. Пусть видят, что я наблюдаю. Им всё равно неизвестно о моих способностях. Поднимаю взгляд как нельзя вовремя. «Откуда нам знать, что это не ложь?» — встрепенулась Бетти. Рыжевласка, которая всё это время вела себя отстранённо, в один миг вспыхивает и, несмотря на прилагаемые ею усилия, уже не может скрыть подступившую злость. Ванесса ничего не отвечает, на её лице проскальзывает вуаль тихой ненависти. Её холодные глаза так и говорят: «Мы сказали, а остальное — дело ваше». От напряжения я невольно закусываю губу. Что же они предпримут? Джейн и Бетти вопросительно переглядываются между собой. «Он не уточнил зачем?» — судя по лицу, с каким задаёт вопрос Джейн, в её интонации наверняка чувствуется лукаво-язвительный оттенок.        Это была последняя капля. Я отворачиваю голову и устремляю взор в пол. Мой мозг всё ещё пытается переварить эту ситуацию. Марк предпочёл двух оборвашек нам? Что на него нашло? Он же себя в грудь бил со словами о том, что красные могут иметь связь только с красными. Тогда это как понимать? В один момент осознаю, что в моей душе что-то защемило. Такое странное жжение в груди. «Неужели это ревность?» — с ужасом предполагаю я.        — Мисс Аллен, — разносится возле меня, — можно воспользоваться феном?        Я поднимаю голову. Прямо передо мной стоят Джейн и Бетти. Они ведут себя совершенно спокойно и обычно. Неужели они передумали? Иначе на их лицах можно было бы заметить хотя бы каплю волнения. Мой взгляд обращается туда, куда молча кивнула головой мисс Аллен: на дверь, находившуюся позади неё. Значит, туда будут заходить все те, кто решил высушить волосы.        — Как закончите, подходите сюда, в конец, — произносит мисс Аллен.        Обе учтиво кивают ей в ответ и проскакивают внутрь. Мой взгляд обращается в начало очереди. В ванную заходят всего лишь шесть девушек. Почему так мало? По идее должны были зайти и Рыжевласка с Ванессой, однако они пропускают вперёд двух других, стоявших за ними. Почему они так поступили? Теперь я в полной растерянности. Можно ли расценивать это как сигнал к действию? Нет, слишком неоднозначно и странно.        Мой взгляд украдкой скользит по мисс Аллен. На меня она не обращает практически никакого внимания. Её больше заботят те, кто стоит впереди. Я начинаю ни на шутку нервничать. Как улучить подходящий момент для того, чтобы скрыться с глаз воспитательниц? Но всё это в любом случае бессмысленно, пока со мной нет Алекса. В моей голове вспыхивает немного рискованная, но неплохая идея. Делаю вид, что хочу размять ноги и неспешным развязным шагом направляюсь за угол. Кто знает, может быть, мой напарник уже давно ждёт меня в главном коридоре. Мои действия, наполненные бесхитростной непосредственностью, как я и полагала, не вызывают у мисс Аллен никакого волнения. Она действительно уверена в том, что я не из тех, кто будет нарушать порядки. Сделав ещё три шага, я выглядываю из-за угла. В коридоре никого не оказалось. Сохраняя медленный темп, я возвращаюсь на своё прежнее место у стены. Мисс Аллен смотрит на меня краем глаза. Важно вести себя естественно. Лучше не делать лишних телодвижений и опустить взгляд. «Давай, убедись в очередной раз, что я не принесу тебе никаких проблем, — проговариваю я в голове. — Не обращай на меня внимания, я абсолютно безобидна». Мои мысли будто бы и впрямь действуют на мисс Аллен. Её выражение лица смягчается, взгляд становится яснее.        Вроде бы пронесло, она ничего не заподозрила и, казалось бы, мои хождения по коридору подпитали её уверенность, в том, что вся ситуация находится под её чутким контролем. Наверное, в моём смиренном виде она нашла очередное подтверждение тому, что никто не смеет идти против установленных ею правил. Однако я, в отличие от мисс Аллен, уверенность теряю с каждой потраченной в пустую секундой. Неизвестность пугает меня до мозга костей. Я не знаю абсолютно ничего. Что мне предпринять? Ждать неизвестного сигнала или начать действовать самой? Оба варианта ненадёжны. Я знаю лишь одно: мне нужно сохранять спокойствие. Прикрываю глаза и начинаю делать глубокий вдох.        — Прошу прощения, Мисс Аллен, — вполголоса произносит Ванесса, подошедшая столь тихо и незаметно, что это заставило меня испугаться, — случилась одна неприятность.        — Какая? — в голосе мисс Аллен чувствуется напряжение, хоть она и старается скрыть его.        Прежде чем ответить на вопрос, Ванесса осторожно оглядывается по сторонам. Её взгляд скользит и по мне. Для меня было достаточно и доли секунды, чтобы всё понять.        — Бетти и Джейн пробрались к мальчикам, — Ванесса говорит это с той громкостью, которая характеризуется как тихая, но всё же позволяет услышать сказанное тем, кто стоит поодаль говорящего. Как я и успела предположить, девушки, стоявшие передо мной, тут же подхватывают слова Ванессы и спешат передать их по цепочке.        Мисс Аллен краснеет. Ванесса смотрит ей прямо в глаза. Взволнованное выражение лица Ванессы выглядит настолько правдоподобным, что я даже на миг забываю, что кроется за всем этим спектаклем. За это время слух успевает добраться до стоявших впереди. Все девушки находятся в предвкушении чего-то интересного, но вместе с тем и ужасного.        — Вздор, — сухо произносит мисс Аллен, оборачиваясь на дверь. — Я слышу шум фена.        Наша операция наконец-таки взяла своё начало. По телу разлилось приятное тепло облегчения, однако теперь меня захватил интерес: как им удастся провернуть задуманное. Я наблюдаю за всем происходящим с горячим любопытством.        Стараюсь извлечь из миссии как можно больше пользы. Моё внимание захватывает и шокированная мисс Аллен, и взбудораженная очередь, теперь больше напоминающая толпу, и другая надзирательница, стоявшая у входа в ванную комнату. Но больше всего меня интересует Ванесса. Мне неизвестно, какая у неё цель. Вариантов может быть немало, однако если выделить значимые, то вырисовываются довольно интригующие задачи: первая — создать шумиху, чтобы отвлечь всех присутствующих, вторая — заставить мисс Аллен проверить комнату или последняя — просто выиграть время. Если поразмыслить, отталкиваясь от действий Ванессы, то первую и последнюю задачи можно отбросить. Ставить себя под удар, чтобы потянуть время, просто безрассудно, а для отвлечения внимания можно прибегнуть к более простому способу. Тот же обморок, например, чем тебе не отличный вариант всполошить окружающих. Так или иначе, сейчас Ванесса находится в подвешенном положении. Мне действительно любопытно, как она поведёт себя в такой ситуации.        А ведёт себя Ванесса довольно просто. Она не выходит из своей роли и просто продолжает пялиться на мисс Аллен. Однако теперь в её взгляде появляются оттенки страха. Если поразмыслить, Ванесса выбрала довольно удачную тактику. Ведь одно неверно сказанное ею слово могло как поставить под угрозу нашу миссию, так и подорвать её собственную репутацию, не говоря уже о всех вытекающих последствиях. А начни она заискивать, объяснять свои доводы — это испортило бы весь эффект. Молчание здесь самое выигрышное решение, оно не хуже ужасающих слов нагнетает обстановку.        Пользуясь моментом, я пробегаюсь глазами по толпе девушек. Быть может, по реакции мне удастся выявить что-либо интересное. Выражения лиц у всех практически одинаково напугано-удивлённые, однако мне удаётся выудить и кое-что любопытное. Три девушки, стоявшие по край толпы испытывали, скорее, интерес ко всему происходящему. Наклоняясь, они шептали друг другу что-то прямо на ухо, что лишало меня возможности чтения по губам. Я анализирую загадочную троицу: несмотря на то, что их форма помята и имеет пару пятен, по сравнению со среднестатистической другой, имеет в целом опрятный вид, на их лицах нет синяков или ссадин, у каждой сделана простая, но аккуратная причёска, руки и ногти тоже относительно чистые. Они спокойны и не поддаются общему волнению толпы. Предполагаю, что они синие. На лице одной из них проскальзывает радостная ухмылка. Я задумываюсь: неужели они довольны тем, что Джейн и Бетти попали в неприятную историю? Неожиданно их взгляды переключаются на меня. Я не отвожу взгляд. Одна из них адресует мне кивок головой в сторону мисс Аллен, словно бы говоря, чтобы я не отвлекалась и следила за обстановкой. Это кажется мне невероятно странным, но я следую её указанию, точно робот. В этот самый момент, когда я повернулась, терпение мисс Аллен достигло предела.        — Следите за остальными, — наказывает она второй побледневшей воспитательнице, всё это время стоявшей как статуя у входа в ванную. Тяжёлым шагом мисс Аллен направляется прямиком в комнату. Меня пробирает дрожь. Настало время действовать. Следуя к Ванессе, я оборачиваюсь на троицу. На их лицах сияют одобрительные улыбки. Ничего не понимаю. Они в курсе нашего плана? На всяких случай я стараюсь запомнить их лица.        Мисс Аллен распахивает дверь в комнату. Ни Джейн, ни Бетти внутри не оказывается. Наступившее молчание заполняет жужжание включенных фенов. Мой разум отказывается верить в происходящее. Я собственными глазами видела, как они вдвоём заходили внутрь. Им удалось улизнуть. Но как?        — Возможно, они воспользовались балконом, — вопросительно молвит Ванесса прямо над ухом воспитательницы, находящейся не в себе.        Видно, что мисс Аллен впала в шоковое состояние. Побледневшая, она едва держится на ногах. Её потерянный взгляд обращается на Ванессу, точно на своего единственного союзника, которому можно довериться без опаски. Она медленно кивает головой. Я наблюдаю за происходящей картиной с неугасающим интересом. Как легко и быстро можно выбить из колеи такую, казалось бы, властную, сильную, уверенную женщину. Ссутулившись, она стоит в дверном проёме, растерянно крутя головой то влево, то вправо. «А Ванесса-то знает, за какие ниточки нужно тянуть», — с едва заметной улыбкой думаю я. Воспитательница и впрямь совсем расклеилась. Не знаю, виной тому страх перед крахом репутации или, в чём я сомневаюсь, беспокойство за девушек, но вид она имеет неважный, вот-вот, и точно упадёт в обморок.        — Таблетки, — сухим вялым голосом шепчет мисс Аллен, щупая трясущимися руками карманы, — мои таблетки…        «Так у неё проблемы со здоровьем» — мысль острым дротиком вонзается в мою голову. Мой взгляд обращается к Ванессе. «На такие жертвы мы готовы пойти ради какого-то несчастного документа?» — задаю ей негласный вопрос. Ванесса понимает мои чувства, но её лицо не выражает и капли сожаления. Испепеляю её осуждающим взглядом. Поверить не могу, что я, сама того не зная, оказалась винтиком ужасной мясорубки. Из груди мисс Аллен вырвался вздох. Хоть эта женщина и вела себя по отношению ко мне не самым лучшим образом, я всё равно испытываю за неё волнение. Я участвую в миссии, которая в прямом смысле слова ставит её жизнь под угрозу. Да разве оно этого стоит? На какое-то мгновение мне становится страшно за то, что наша тайна всплывёт на поверхность и мы понесём за неё куда более серьёзное наказание, чем Джейн и Бетти.        — Ну чего же вы стоите? — твёрдый голос Ванессы заполняет собой коридор. — Зовите охранников, найдите врача, не видите, мисс Купер нехорошо!        Мне не пришлось долго приходить в себя, я вновь обретаю хладнокровие. Сейчас не время для душещипательных размышлений. На меня рассчитывают, и я не могу никого подвести. Буду плакать и переживать, когда закончу начатое. Заставляю себя включиться в работу молниеносно. В конце концов, я должна была предугадать и такие неприятные моменты, принимая участие в операции с красными.        — Я могу сбегать за охранниками и врачом, — говорю я, впуская в свою интонацию волнение.        — Как можно быстрее! — подгоняет меня Ванесса, поддерживающая за локоть мисс Аллен. Поймав мой вопросительный взгляд, мисс Аллен делает одобрительный кивок головой.        Я мчусь по коридору, пока не сворачиваю к лестнице. Сердце булькает в горле. Непонятно, куда следовать дальше. Я верчу головой, размышляя, где может находиться медицинское отделение. Неожиданно мой взгляд цепляется за силуэт, отражённый в окне. Неуверенно, но довольно быстро я поднимаюсь на лестничную площадку. На следующем этаже стоял, уже давно, наверное, ожидавший меня Алекс. Я спешу забраться к нему.        — Алекс, времени мало, — трепещу я.        Парень прислонил указательный палец к губам, давая понять, что мне нужно быть тише.        — Мне нужно найти врача и позвать охранников, — продолжаю я шёпотом.        К моему недоумению, Алекс абсолютно спокоен. Кивком головы он просит следовать за ним. Мы идём прямо по коридору.        — Не переживай, — произносит он, обернувшись на меня, — этим уже занимаются другие.        Я выдыхаю с облегчением. За эти минуты меня уже успело кинуть и в жар, и в холод. Малая часть поручения сделана. Всё прошло вроде как гладко, я больше себе накручивала. С другой стороны, знай я обо всём заранее, повод для беспокойства было бы гораздо меньше. До сих пор не понимаю, почему меня не поставили в известность.        Мы спускаемся на первый этаж через левое крыло. Зайдя за поворот, мы семеним по небольшому коридору, напоминающему больше какую-то комнату.        — Это здесь, — сообщает Алекс, указывая на одну из дверей.        Вопрос о том, как мы проникнем внутрь отпадает: Алекс уже разворачивает арсенал инструментов, состоящий из отмычек, иголок, булавок, заколок для волос, проволоки и прочих мелких вещиц. Не успеваю я и глазом моргнуть, как он уже возится с замочной скважиной. Алекс просит меня покараулить у нашего коридора. Я внимательно прислушиваюсь к малейшим звукам, но, к счастью, всё проходит как нельзя гладко. Через несколько минут Алекс заканчивает своё дело. Убедившись, что мы так и остались незамеченными, проскакиваем внутрь.        Алекс осторожно закрывает дверь. Посмотрев на его серьёзное выражение лица, я понимаю, что теперь нужно во что бы то ни стало собраться с силами и завершить начатое. Без промедлений мы проходим в центр комнаты и, оглядываясь, прикидываем, где могут находится искомые бумаги. Нам дорога каждая секунда. Мы решаем не включать свет, чтобы не вызывать лишних подозрений. В кабинете царит полумрак, найти что-либо при таком освещении намного затрудняет задачу. Кроме того, мы должны строго следить за порядком и расположением предметов. Как поясняет Алекс, большинство людей не обращают внимание на детали, но есть и те, кто пристально следит за всем, что его окружает, не говоря уже о собственных вещах. Меня обдаёт холодным потом. Как бы ничего не забыть и не напутать, что, к сожалению, так мне свойственно. Чтобы сэкономить время, Алекс предлагает разделиться: он будет проверять шкаф, а я — письменный стол и стоявший рядом комод.        — Документ, который мы ищем, не представляет как таковой ценности, — в полголоса говорит Алекс, открывая ящик шкафа, — поэтому запирать его под ключ не имеет смысла.        Я киваю в знак согласия. Вряд ли информация о транспортировке мебели имеет особую важность. Вопрос состоит в другом: куда мисс Аллен могла положить этот документ. Решаю начать поиски со стола. На самом нём не было ничего примечательного. Стакан с ручками и карандашами, пару блокнотов, небольшой величины календарик и какие-то исчёрканные бумажки. Я спускаюсь ниже, к ящикам стола. Первый оказывается заперт. Интересно, что там может быть. Второй содержит в себе картонные папки, это ближе к тому, что нам нужно. Наверняка в какой-нибудь из таких и хранятся искомые нами документы. Я запоминаю, каким именно образом они лежат в ящике (плотно прижатые к задней и левой стенкам), а только лишь потом достаю и кладу их на стол. Папки, как оказывается, содержат в себе личные дела сирот. По каким критериям они разбиты мне выяснить не удаётся. Моего дела, к слову, ни в одной папке я не обнаружила. «Быть может, не успели внести мои данные или что-то в этом роде» — размышляю я, погружая сшитые листы обратно внутрь.        — Вот и оно, — шуршание, всё это время разносившееся за моей спиной, вдруг прекратилось.        Я оборачиваюсь на Алекса. В его руках красуются те самые документы о транспортировке мебели. Нужным образом погружаю папки в ящик и принимаюсь изучать добытую информацию. Непонятные термины, печати, подписи, даты — всё каруселью завертелось в моём помутнённом сознании. Я листаю один лист за другим, в попытках предположить, что из этого огромного перечня необходимо Марку. Алекс забирает документ и усаживает меня на стул.        — Так, держи, — в моей руке оказывается ручка, — пиши здесь, — Алекс пододвигает ко мне чистый лист.        Я пишу в полутьме с немалым трудом. Глаза то и делают, что слезятся и болят от перенапряжения. Несмотря на это, стараюсь не останавливаться, ведь Алекс напрягается не меньше моего: мало того, что имеет дело с текстом, набранным мелким кеглем, так ещё и терпеливо диктует мне отфильтрованную информацию.        Мы заканчиваем примерно через двадцать минут. Не задерживаясь, покидаем кабинет. Алекс говорит, что свою часть работы я выполнила и теперь мне нужно спешить в женский корпус. Я уж было следую его указанию, и даже делаю несколько шагов в сторону выхода, но вдруг что-то останавливает меня. Я оборачиваюсь на Алекса, вновь принявшегося раскладывать инструменты.        — Алекс, — неуверенно начинаю я, — что будет с Бетти и Джейн?        На его отчуждённом холодном лице проскальзывает удивление. Он не поднимает на меня голову.        — Перейдут к серым, — отвечает он, вертя в руках отмычку.        Я ожидала услышать более развёрнутый ответ. Ввиду моей робости, не решаюсь напрямую спросить о подробностях, поэтому принимаю решение остаться на месте. Взгляд Алекса плавно перемещается в мою сторону.        — Мисс Аллен не оставит их безнаказанными. Но порка — лишь первая ступень их наказания. Став серыми, они начнут проживать здесь самые кошмарные дни своей жизни. Достаточно исчерпывающий ответ, Мирабель?        По моей спине пробегают волны мурашек. Я медленно киваю ему в ответ.

***

       Расспрашивая какую-то девушку в коридоре, я узнаю, что с мисс Аллен всё в порядке, ей вовремя оказали медицинскую помощь. Причина её плохого самочувствия крылась в давней проблеме с сердцем. Я захожу в свою комнату со спокойной душой. Отбой уже объявили, но никто не спит. Во мраке звёздной ночи все горячим шёпотом обсуждают события минувшего дня. Я валюсь с ног, но всё-таки заставляю себя переодеться. Мой взгляд падает на пустые нары — Джейн и Бетти нет в комнате. Я укрываюсь одеялом, закрываю глаза. Где-то далеко ещё слышатся взволнованные перешёптывания, но я уже не различаю, о чём они, и проваливаюсь в глубокий сон.        Я просыпаюсь резко, и причина моего пробуждения долго раскачивается в моей голове, пока не цепляется за ожившее сознание: поцелуй в висок. Я распахиваю глаза. На моей наре сидит Рэй. За окном — раннее-раннее утро. Розовые лучи, робко пробивающиеся сквозь грузные осенние облака, заливают Рэя приятным нежным светом. Моё сердце пропускает удар. Я смотрю на него молча и неотрывно, боясь, что если заговорю или отведу взгляд, то он исчезнет. Он тоже не отводит свой взгляд. Его рука прикасается к моей голове, пальцы зарываются в спутанные волосы.        — Я готов отдать всё, что у меня есть, лишь бы быть рядом с тобой, как сейчас, Бель, — его глубокий приятный голос заполняет моё сознание до краёв.