Merry Christmas to one and all

Двенадцатое декабря. Сегодня среда, а значит, сегодня у меня будут курсы. Но не думаю, что чем-то, кроме этого, буду сегодня заниматься. Максимум, работу надо сделать, но мне не хочется этим заниматься. Да и вообще у меня нет сил совершенно, ничего не хочу. Было бы идеально проспать весь день, чем я и занимался до четырех часов, пока меня не разбудил телефонный звонок. Не посмотрев, я ответил на звонок, но, честно, лучше бы не делал этого. -Привет. — Поздоровалась слишком задорно Дженнифер. Я не знал, что именно так ее веселило, да и особого интереса не испытывал. После вчерашнего признание самому себе в чувствах к ней, а также принятие, что все обречено, мне не хочется продолжать общение. Может быть, через какое-то время все уляжется, каждый из нас вернется к своей жизни, просто нужно время. И побольше сна. — Нильс? -А, да, извини. Привет, Дженнифер. — Я, кажется, никогда ее не называл полным именем в разговоре (, а может быть и называл, не помню уже), и это заставило ее на время задуматься. -Извини, что вчера не получилось созвониться. Я пыталась написать тебе полдня, но здесь ужасная связь. — У меня не было ни одного пропущенного, даже проверять не нужно, я знаю это совершенно точно. — Давай встретимся, когда я вернусь? Сразу, в тот же день. Ты мог бы остаться у меня на ночевку, посмотрели бы вместе какой-нибудь фильм. -Да, может быть. — Мне хочется этого, но… — Знаешь, не думаю, что получится. Мне нужно заниматься работой, и… — Я не знаю, что еще можно придумать, но что-то нужно сделать. Если мы выпьем вместе лишнего, то я могу сказать что-то не то, а мы выпьем, и из-за этого мы испортим наши отношения. То есть, плохим путем. Не хочу так. -Может быть, ты сможешь найти время? Мне очень хотелось бы с тобой встретиться. — Она говорит так, будто на самом деле заинтересована в этом. -Я постараюсь. — Сдаюсь, но в голове отмечаю, что нужно будет придумать причину отказаться. Сделаю это ближе к ее приезду. Дженнифер собирается сказать что-то еще, но я раньше начинаю: — Давай позже созвонимся, я спешу сейчас. — Но под словом «позже», я подразумеваю, через несколько дней (когда у меня уже будет достойная причина не ехать), а под словом «спешу», я имею в виду, что у меня мало времени остается на самобичевание перед курсами. Тут каждая минута на счету. Мы прощаемся, и я возвращаюсь к своим вчерашним мыслям. Я больше не хочу рассуждать на эту тему, это убивает, но ничего изменить не могу. Я остаюсь под контролем собственных мыслей. И хожу по кругу: Дженни, самобичевание, рисунки, родители, Дженни. Это больно, но сейчас у меня чувство, что я могу пережить это. Без проблем, скорее всего. Я оглядел свою квартиру: все очень празднично украшено, кроме моего постельного белья. И я не знаю почему, но у меня появилось большое желание это исправить. Было два варианта: просто поехать и купить новое постельное белье, подходящее для данное поры, либо убрать все украшения. В какой-то момент я действительно подумал, что могу превратить свою квартиру в обычное место обитания, но вовремя себя остановил. Решив остаться в домашней одежде, я накинул куртку, взял кошелек и ключи от машины и вышел из квартиры. Маленькая поездка в соседний городок (где магазины немного больше) не помешает. Так я думал в тот момент. Тем более, у меня еще довольно много времени до курсов, должен успеть. Садясь в машину, я возвращался к своим угнетающим мыслям, хоть и пытался их оставить. Сама эта поездка — попытка расслабиться, так почему у меня даже это не получается сделать? За окном прекрасная погода, снег идеально белый, люди играют в снежки, лепят снеговика, им всем весело и хорошо. Но почему меня что-то тянет вниз? Я чувствовал на себе взгляды людей, когда шел по магазину. Это из-за моего внешнего вида? Но обычно никто не обращает внимания, как и на мое присутствие в целом. Если не это, то что? Долго в сомнениях мне не позволили. Ко мне подошли две девочки, примерно лет пятнадцати, с телефонами в руках. Они, без приветствия, начали говорить: -Ты Нильс? — я не понял о чем они говорят. То есть да, это мое имя, но откуда им знать? У меня точно нет знакомых такого возраста. — Ты знаком с Дженнифер? — А, теперь все понятно. -Да, — мне не нравится такое внимание. — Вы что-то хотели? — Их взгляды настораживают. Именно так подростки смотрят, когда чем-то недовольны и собираются уничтожить все вокруг. Я ненавидел таких детей (и сам был таким). -Только сказать, что ты не подходишь Дженнифер. Мы видели, как ты смотришь на нее, и просто знай, что ты ей не пара. У нее уже есть парень, так что не мешай им. — И ради этого они со мной заговорили? Знают ли о том, что их слова могут быть кому-то неприятны.? Не говоря уже о том, что некрасиво есть в отношения людей. — Если ты думаешь, что благодаря тому, что появился в ее видео несколько раз, станешь известным, то зря. Тебя все ненавидят. Честно, я старался вести себя спокойно, не принимать их слова близко к сердцу, но… но подростки жестоки, они знают, на какие темы надо говорить, чтобы сделать больно, они будто чувствуют слабые места людей, как акулы кровь. И нет, я не собирался плакать, и призывать их к жалости, так же я не собирался как-то жестоко реагировать. Я просто улыбнулся, тихо сказал: «спасибо», потому что горло что-то сильно сжало. И просто развернулся и ушел. Меня не волнует их мнение, их желание, но они сказали то, что я всегда боялся услышать. Меня все ненавидят. Кто эти все? Я не знаю, но в любом случае не хочу становиться ненавидимым для людей. Наверное, лучше остаться в стороне и не обращать внимания на них. Это не имеет значения и не будет иметь. Но почему же мне все еще так больно?