Creative

Сегодня Мику выглядит куда потрепаннее обычного. Длинные волосы не заплетены в привычных два высоких хвоста, а глаза сонные. Шаркая ногами, девушка ходила взад-вперед по комнате, глядя в одну точку - в окно. Проснулась я около двадцати минут назад, но сразу же заметила странно ведущую себя Хатсуне. На мое "доброе утро, баба", буркнула что-то вроде "И тебе не сдохнуть". Для нее такая фраза, и та, не приемлема. За окном голубизна неба и белоснежные облака. Лазурь немного пугает. Она слишком идеальная, что бы быть правдивой. - Рин. Помоги мне! - Почти кричала девушка с бирюзовым волосами. Красные, опухшие глаза цвета морской волны жалостливо смотрели на меня. - Только не ной. - Пробубнила я, отпихиваясь от сопливой мордашки Хатсуне. Девушка послушно начала тереть глаза. Потом открыв их, задумчиво спросила меня: - Рин, а ты когда нибудь любила?.. - Странный вопрос. Слишком уж странный. Глупо задавать такой вопрос человеку. - Я же не зубочистка, конечно любила. - Промямлила я. Заболел живот. - Тогда расскажи. Почему я хочу то убить его, то поцеловать, то вовсе выкинуть из жизни, то изнасиловать? - Притворно-сладким голосом спросила Мику, глядя куда то в стену. - Я никогда не хотела убить человека, которого люблю. Еще не сошла с ума. Думаю, тебе пора сходить к хорошему психологу. Моя сожительница задумалась. Конечно, глупо думать, что думает она над моим предложением. Просто ищет новые слова, которые можно связать во фразу. - Тогда ты пойдешь со мной. - Злобно хихикая ответила Хатсуне, проводя длинным ногтем выкрашенным в голубой цвет по моей щеке. - Не думаю, что он выпытает из меня что нибудь полезное. - Прошептала я, так, как лицо Мику было в паре сантиметров от меня. Девушка отстранилась. - Тогда решено, где сегодня убьем время! - Улыбаясь радостной, и почти безумной улыбкой сказала Мику. - Только прошу... не нужно рекомендовать себя в псих-больницу. Не думаю, что позитивно отразиться на твоей жизни учет в больницу для психически больных... Девушка не успела договорить, я швырнула в нее подушку. Мику расхохоталась немного историческим смехом, и поневоле мне пришлось подумать о том, что на учет в психушку поставят ее. Я редко понимаю Хатсуне. Те блохи, которыми она заразила меня, изредка начинали бушевать, объявляя протесты. Послышался скрип двери. Моя сожительница отправилась в душевую. Я проснулась оттого, что зазвонил будильник на телефоне. Потянулась, встала. Сегодня первый мой день в университете! Разве не прекрасно? Я не смогла не сдержать улыбку. Умывшись и одевшись, я вышла из дому, держа путь на остановку. Пакет с чипсами, которые я не доела на завтрак, теперь жевала всю дорогу до университета. "А он далеко..."- пронеслась мысль в моей голове. Доехав до здания, которое называют "Университет", взглянула на вход. Вспомнились слова Луки: "Я убью тебя, если ты не сдашь это!". Хотя некоторые моменты пугали меня. Например, опять придется учиться. Ведь без этого я не смогу устроится на нормальную работу, зарабатывать деньги, и (понятно) не смогу купить квартиру. Родители денег не дадут, сказав "деточка, ты должна сама зарабатывать себе на хлеб!". Выход один - учиться. По нему то, я и иду. Первая пара подходит к концу. "Теория государства и права" была скучной, скудной. Кому интересно слушать лекцию о истории ее зарождения, в которую вдолбили немалое количество незнакомых слов? "Это так называемая "основа" юридических параметров, без нее мало что понятно в других дисциплинах. Понять будет проблематично". То, что я записала в тетради желтого цвета с апельсином, было мне мало понятно. С надеждой посмотрев на однокурсников, все же поняла, что не одна такая. Большинство сидели и с тупеющим видом созерцали написанное на доске педагогом. "Глупо, как то, получилось". - Подумала я. - "А может, сегодня просто первый день. никто не привык?.." Начался сентябрь. Лето прошло скудно. Весь июнь я провела дома, изредка с выходами в город. Июль прошел так же, разве что под конец месяца Мегурине Лука улетела к матери за границу, погостить. Август прошел более чем ужасно. Мику уехала на море, оставив меня в одиночестве. Разве что Лука приехала числа двадцатого, разбавляя мою серость своими лучиками радости. Второй предмет назывался "история государства и права зарубежных стран". По нему я завела темно-синюю тетрадь огромной толщины (около ста листов), с изображением белой гитары. Подписав своим размашистым почерком "Тетрадь принадлежит Кагамине Рин. 1 курс. История государства и права зарубежных стран". "Наверно, это единственный предмет, который я полюбила..." - сквозь дремоту подумала я. Когда я вышла из здания, уже смеркалось. Желтый телефон непонятной мне марки, который был приобретен из-за цвета и цены, зазвонил. Откопав его в сумке коричневого цвета, взглянула на экран. "Неизвестный номер". Я подняла трубку. Мало ли. - Кагамине Рин? - Спросил нежный, знакомый, но видно забытый мной голос. - Тебя отвлекает Сакине Мейко. Я не могла долгое время дозвониться до тебя. Жалко, что ты все три месяца не заходила ко мне в магазин. Я всегда рада тебе... правда. - Мейко! - Проорала я в телефонную трубку. - Как ты нашла мой номер? Я же не оставляла его... - Зато ты оставила свои личные данные... - Пробормотала Мейко. - Помнишь, ты говорила о Лене? Мой сводный брат, который видимо будет на Юридическом? В голове что-то щелкнуло. Я прекрасно помнила свои слова. но вот блондина с голубыми глазами не видела. - Я не видела его сегодня. - Выпалила я. Нависло молчание. Оно несколько угнетало, пугало, страшило. Ни я, ни Сакине не нарушали тишины, которая нависла между нами. - Заглянешь ко мне домой? Поговорим? - Спросила у меня знакомая, с весьма добродушным, но уставшим голосом. - Сибуя. Улица Кун-стрит, 154/43. Не против? - Жди меня... - Ответила я, наверно больше загробным тоном, ежели добрым и ласковым. Наверно, в этом вся я.