Хоть ты-то сможешь удержать?

Юзу и Женя пришли в Крикет намного раньше начала тренировок. Ни он, ни она не хотели привлечь своим одновременным приходом внимание. Лёд был пуст и идеально чист. Эту идеальную гладь нарушило лезвие конька. Женя решила раскататься, но очень быстро перестала брезговать и прыжками. Подтянулись Джуни и Габи. Всё тело было подвластно Медведевой. И как июльский пух или январский снег казалась она самой себе. В прыжке у неё и мысли не было о том, что где-то там есть лёд и ей придётся на него приземлиться. Нет, с небывалой лёгкостью только закончив один каскад она принималась за следующий. Габи начала распрыгиваться. Вид Жени этим утром не мог не мотивировать. Но у Дельман дело шло не так гладко, но от ней никто и не ожидал идеальных выездов, у неё нелёгкая ситуация. Все это понимали. Юзу тоже появился у льда. Он завязывал коньки и Женя притормозила на минутку, чтобы кинуть беглый взгляд. Но он вышел не таким уж и беглым. Непроизвольно Медведева заулыбалась и в этот момент её взгляд перехватили два тёмных глубоких глаза, отчего Женя поёжилась и след от её улыбки сразу же исчез. Странное чувство. Она как ребёнок, который увидел то, что видеть был не должен. Но вот эти глаза напротив довольно прищурились, губы добродушно растянулись, а Женя не смогла не улыбнуться в ответ. Секунды превратились в минуты. Им обоим хотелось засмеяться. Искренно и радостно. Однако лицо Юзу приняло серьёзный вид, он выпрямился, а Женя обернулась. Габи упала и лицо её скривилось от злости и досады. Да, не от боли из-за удара о лёд, а от злости на себя саму. «Да, мне знакомо это,» — подумала Женя и не медля ни минуты подъехала к подруге и подала руку: — Ты как? Всё хорошо? Габи встала сама и, не глядя на россиянку, отряхнула снег. — Знаешь, у тебя ведь как раз моя старая ошибка. Я с ней тоже намучилась. Просто… — Почему ты считаешь, что я просила у тебя помощи? — зло оборвала Габи. — А, ну, я… — стушевалась Женя. — Если у тебя всё получается, то не сыпь хотя бы соль на раны другим! — Габи… – с по-детски широко раскрытыми испуганными глазами стояла Медведева. — Я понимаю, что ты двукратная чемпионка мира! Прости, что не называем тебя олимпийской чемпионкой. Но сними ты с себя корону. Не всем так легко, как тебе! — закричала, взвизгивая, канадская фигуристка, раскрасневшись и вся в слезах. Но откуда ни возьмись к той подъехал Юзу и неожиданно крепко и твёрдо схватил её за плечо, отчего она даже немного поморщилась. Холодный и незнакомый для многих на этом льду голос звучал строго и порицающе: — Кто как работает, тот подобающе и катает, — Женя вздрогнула, — Может стоит винить свою слабость, а не других? Может стоит работать, а не обмениваться смешками на разминке? — Юзу, не надо! — прошептала Женя. И в этот же момент Габи вырвала руку и побежала с катка. — Не иди за ней, — всё так же серьёзно взглянул на Женю Юзу, она опустила глаза. Истошный крик заставил всех вздрогнуть и кинуться к нему. Дэльман лежала на полу, схватившись за голень. Кровь проступала сквозь пальцы. Она поранилась лезвием при падении, успев надеть лишь один чехол. Все склонились над фигуристкой «охая» и «ахая». Женя закрыла рот рукой и оглянулась на Юзу. Он стоял позади, дальше всех. Его лицо оставалось всё таким же до ужаса незнакомым. Когда у Жени пробежали мурашки от вида этого осуждающего взгляда, он нахмурился, поджал губы и развернулся, чтобы начать раскатываться перед тренировкой как ни в чём ни бывало.