Хоть ты-то сможешь удержать?

Первую тренировку провела им Трейси, хотя в расписании Брайан. Женя догадывалась, что это из-за Габи. Не теряя ни секунды, она хотела пойти к нему и узнать, как она себя чувствует. Трейси перехватила Женю перед выходом с катка и задала вопрос, на который женя не смогла ответить сразу же, прослушав его в первый раз. Тренеру пришлось повторить, а Медведевой собраться с мыслями. Но в этот же момент к Брайану шёл Юзуру, что пришёл к своему наставнику первым из-за Жениной заминки. — Привет, Юзу, привет. Проходи, проходи. Садись. Орсер сделал глубокий вдох и потёр висок: — Ты понимаешь. Ты должен понимать, что мне достаточно тяжело и не комфортно говорить с тобой об этом. Парень посмотрел вниз, но потом снова поднял их на тренера. — Вы пришли сегодня с Женей вместе. — Я просто у неё ночевал. Брайан изо всех сил пытался удержать вольное движение своих бровей. — Я просто оставил сумку здесь. У меня не было ключей. — Ты бы мог приехать ко мне. — Понимаете, просто так вышло. Случайность. Совпадение. — Да, да. Может быть. Понимаю. Но у нас с тобой ещё весной был тот сложный для нас обоих разговор. И мы тогда ведь полностью объяснились и всё с тобой обсудили. — Не понимаю в чём проблема. Мы не чужие с ней люди. — Юзу. У неё сложное время. Ты сам знаешь… — Именно поэтому, — впервые перебил Юзу тренера и сам удивился такому поступку. — Как бы то ни было. Я прошу тебя меньше с ней общаться. Это не нужно сейчас вам обоим. У неё впереди Чемпионат России. — Что значит не общаться? -Это значит, сводить на минимум общение. Пойми меня, мне тяжело и неприятно говорить такое. Я знаю вы очень хорошо общаетесь. Но, — он наклонил голову. — Я понял. Хорошо. Ей надо готовиться. Брайан улыбнулся: — Я рад, что ты понимаешь. Спасибо. Перед самым выходом Брайан остановил Юзу: — Постой ещё. С завтрашнего дня будешь на втором льду. — Да, хорошо, — скрылся Ханю за дверью. Продолжая сжимать дверную ручку, он не спешил двигаться с места. На лице его можно было прочитать глубокий процесс размышлений. Он пошёл по коридору в прежней рассеянной задумчивости. Но Медведева, неожиданно нарисовавшаяся перед ним, заставила его плечи чуть дёрнуться, и Юзу остановился. Женя ступила влево, чтобы пройти и в этот же момент туда двинулся Юзу, и она снова мешали проходу друг друга. Одновременно вправо. — Я здесь пройду, — сказала Женя. — А я здесь, — показал Ханю. Так и разошлись. — Здравствуйте, — поздоровалась Женя. Брайан похлопал глазами и только потом предложил ей присесть: — Женя? Заходи, заходи. Что-то случилось? — Нет, — покачала она головой. — Я хотела спросить как Габи, — опустила Женя глаза. — Ничего страшного. Порезалась. Не сильно. Должно пройти быстро. — А где она? — В медпункте. Хочешь сходить? — Если никто не против. — Конечно, иди. Нам всем всегда нужна поддержка, — Женя про себя пожала плечами и попрощалась. В медпункте было светло и прохладно. Медведевой никогда не нравились лечебные заведения и врачи. Может быть от тяжёлого опыта. — Габи? Я зайду? — спросила Женя у девушки, сидящей на койке. Та нахмурилась, но кивком головы пригласила Евгению. — Ты сердишься на меня? Прости я может быть и правда была не права. Канадка широко раскрыла глаза и недоумевающе взглянула на Женю: — Бред, — прошептала Габи себе, — не извиняйся. Это… Она отвернула голову. — И на Юзу не злись. Он не хотел сказать ведь ничего плохого. Я и совсем не понимаю, что на него нашло. — Я на тебя ни капли не злюсь. Виновата я. Можешь идти. Я хочу побыть одна, — быстро выпалила Габи. Женя грустно опустила глаза и поднялась со стула, стоящего у кровати. Сегодня весь мир будто встал для неё с ног на голову. Крикет казался райским местом счастья. Но хорошо ведь там где нас нет? И везде у людей есть горе и печали. Следующая тренировка показалась Жене напряжённой. Она не понимала, почему у неё такое чувство. Она никуда не могла от него деться. Всё время она мучилась от какой-то странной духоты, которую сложно представить на ледовой арене. По окончании тренировки она решила выйти на свежий воздух. Пошла она через задний вход, чтобы вокруг было поменьше людей. К её удивлению на ступенях крыльца сидел Юзу, неподвижно смотря в одну точку. Он сжимал кулак другой рукою, прислонив их ко рту. Женя опустился к нему и тихо сказала: — Юзу, — парень резко обернулся, опомнившись, — застегни пальто. Холодно. — Да, холодно. Поэтому лучше возвращайся обратно, — отвёл он взгляд. Женю удивили эти слова. Она подняла бровь и наклонила голову. Медведева села рядом, а Юзуру начал застёгиваться. — Юзу, — начала Женя, перебирая пальцы. Ханю повернулся и увидев ей рядом, поёжившись отсел ближе к перилам. Взгляд фигуристки упал на образовавшееся между ними расстояние, потом снова вернулся на лицо Юзу, который сложил две ладони вместе, как делают люди при молитве, и опять поднёс их к губам. — Почему ты сделал это? — спросила Женя. — Что? — Ты прекрасно понимаешь, что приходится преодолевать Габи. Ты сам преодолевал это ни раз, каждый фигурист преодолевает это рано или поздно. Так почему? Юзу строго взглянул на Женю: — Да, каждый преодолевает. В том то и дело. Что каждый сам справляется со своими демонами. И если ты не можешь, если ты проигрываешь, значит ты слаб и боишься. Значит ты боишься сам в себе их признаться. Потому что это путь к победе над ними. А она каждый раз бежит. От самой себя. Это было её дело, её собственная слабость и злость, пока она не стала обвинять в этом других, — он замялся, — и думаю, только те мои слова и могут ей помочь, если она их обдумает. Здесь нет места жалости и поддержки. Это как раны. Некоторые можно обработать, а другие же приходится вырезать ножом, — закончив, он свёл брови. — Как ты можешь быть таким бессердечным? — сказала Женя, не глядя на него. Полный возмущения, задетый этой фразой, он взглянул на неё: — Я ли являюсь бессердечным, Евгенья? Она оскорбила тебя. Задела. Нет, — протянул он, — не только тебя. Да и… Поверить не могу, что она видит лишь себя, свои проблемы. Разве она не знает как тяжело тебя, может быть даже в тысячу раз больше чем я представляю или даже ты сама. Но она сказала тебе всё это. Все эти злые слова. как ты можешь её жалеть? Как? — горячо взмахнул он рукой указывая на дверь. Женя погрустнела в задумчивости: — Кажется, я забрала кое-что важное у Габи, — взглянула она на небо, — теперь у неё нет всего того внимания. Теперь её не считают звёздочкой Крикета. Я правда очень мешаю ей одним своим существованием здесь. — Глупости. ещё не хватало, чтобы ты винила себя за произошедшее. Женя поджала губы в подобии улыбки: — Мне-то знакомо. Да, всё познаётся в сравнении, — она постаралась заулыбаться изо всех сил и утёрла слезу. Вздох Юзуру дрогнул. Он хотел притянуть её к себе, но с силой зажмурился, что даже круги поплыли на секунду перед глазами. — Если ты считаешь, что я не прав… Если тебе её жаль и всё равно на свою гордость, то не сиди рядом со мной, — отчеканил он и сразу отвернулся со стеклянным взглядом. который Женя не могла увидеть. — Было ошибкой говорить с тобой, — с досадой кинула она ему, поднимаясь. Он не окликнул её и не обернулся.