Иллюзия Шарпантье

– Кто там? – Полиция, поквартирный обход. Откройте! Эту фразу участковый уполномоченный Чернышёв произносил сегодня уже в сорок восьмой раз. КПД обхода пока что было ниже, чем у старинного паровоза. – Не вызывали! – проскрипел из-за двери старушечий голос. Раздалось приглушённое шарканье удаляющихся тапочек. – Кхм! – Чернышёв решил зайти с козыря. – А вот про соседей своих вы что-нибудь можете сказать? Замечали что-нибудь подозрительное? Закон о тишине нарушают, собаку без намордника выгуливают? Тапочки остановились, как вкопанные, а потом торопливо зашаркали обратно. Звякнула дверная цепочка, глухо пискнул старенький, но внушительный замок. – А как же! Все, все как есть подозрительные! Особенно энти… с четвёртого этажу. Ни дать, ни взять – контрабандисты! Дочка ихняя юбку до пупа носит, профурсетка, и каблучищи у ей прозрачные! – в дверь высунулся вздёрнутый старушечий нос. – А на восьмом никак самогон гонют, всё пахнет от них чем-то, и собака у них злюшшая! Чихуя-хуя! Мне третьего дни чуть весь подол не истрепала, животная… – Спасибо за сигнал! – стараясь сохранить серьёзное выражение лица, поблагодарил Чернышёв. – Собаку мы… кхм… обязательно разъясним. А киборгов, случайно, никто в последнее время не покупал? – Киборгов? Тьфу, только энтих чучел нам не хватало, чур-чур-чур меня… – старушка выставила из-за двери замысловато свёрнутый сухонький кукиш и потыкала им в потолок, пол и в сторону лифта. – А в сто второй квартире энта профурсетка в рыжий цвет покрасилася и мужука себе приташшила! Здоровый, как боров. И не здоровается! *** Итоги поквартирного обхода были неутешительными. Гражданка Бриньковец жаловалась на подозрительные потусторонние стуки, доносящиеся из бытового утилизатора, и требовала принять меры, угрожая жалобой в министерство. Чернышёв обещал в кратчайшие сроки подключить к делу дистанционного специалиста-экзорциста из особо секретного подразделения по борьбе с барабашками, а для начала посоветовал гражданке не выбрасывать в утилизатор металлические банки из-под сгущёнки. Владельцы особо опасной агрессивной собаки с восьмого этажа объяснили отсутствие у животного намордника тем, что упомянутое животное в упомянутый намордник умещается целиком, причём вместе с ушами. Особо опасная собака всё время разговора вибрировала от ужаса, как видеофон в беззвучном режиме и предобморочно поскуливала. Чернышёв только согласно покивал и поставил в планшете галочку в графе «проведена профилактическая беседа». Никаких новых киборгов на вверенном ему участке уполномоченному Чернышёву обнаружить не удалось. Все прочие были ему давно известны и учтены во всех соответствующих ведомостях. В тридцатой квартире имелась старенькая Mary, за давностью лет, кажется, даже снятая с гарантии и больше напоминающая механическую куклу, чем современную биомашину. – Да мы же ещё старшей дочке её покупали, причём уже подержанную. Со скидкой по карте молодой семьи по цене была, как новая видеоняня, – улыбнулась хозяйка. – Зато могла памперс поменять и вообще хотя бы пять минут за ребёнком присмотреть. У неё оперативной памяти-то – кот наплакал и обновления уже давно не становятся. Имитация личности – как у игрушечного хомяка. Но мы привыкли, знаете, живёт у нас уже вроде кота… В сто восемьдесят второй у программиста Петраченко, долговязого небритого индивидуума лет двадцати трёх, щедро и равномерно усыпанного прыщами, имелась в собственности модель Irien трёхлетней давности, имитирующая внешность какого-то анимешного персонажа. Для Чернышёва было большой загадкой, как с такими глазами у неё в черепной коробке помещается ещё и какой-то мозг с процессором и почему грудь размером с пару футбольных мячей не перевешивает при ходьбе. – Да ну вы что? Моя Тян? Да на неё если что и встаёт, то уж точно не боевая программа, – хмыкнул бледный до синевы, несмотря на второй месяц жаркой солнечной погоды, Петраченко. Третий киборг, списанный армейский DEX-5, жутковатого вида громила с лицом, как у целлулоидного Франкенштейна, из списков выбыл ещё зимой в связи с переездом хозяина. Отставной капитан (к большому облегчению участкового) съехал вместе со своей страхолюдной пятёркой и дурацкой привычкой, напившись по субботам, палить с балкона по воронам и летучим крысам из наградного бластера. Больше киборгов в доме не было. Квартиры под номерами сто два и сто три Чернышёв по неясным для себя причинам оставил напоследок. В сто третью, после того, как вредный гражданин Папян настрочил на него жалобу, участковому идти вообще не хотелось. Виделись уже. А сто вторая… Чернышёв снял фуражку, зачем-то пригладил волосы, надел фуражку обратно и приложил два пальца к носу, проверяя, точно ли посредине оказалась кокарда. Он переложил планшет из левой руки в правую, потом обратно в левую, и, наконец, нажал на кнопку звонка. – Гражданка Сизова? Откройте, полиция! Поквартирный обход! – своим самым официальным голосом сообщил участковый уполномоченный.