Иллюзия Шарпантье

Чёрт бы их побрал! Лейтенант Чернышёв наконец-то сел, снял ботинки и с наслаждением вытянул ноги далеко под стол. Производители форменной обуви точно раньше специализировались на производстве испанских сапог. Неуставные спортивные носки с жизнерадостным узором в виде пингвинов-сноубордистов и чёрно-бирюзовым логотипом “Kerguelen” от мозолей всё-таки не спасли. «К этим ботинкам бы ещё служебный флайер. С мигалкой. Чтобы на своих двоих по адресам целый день не бегать, как бобик…» – подумал Чернышёв. До официального окончания рабочего дня оставалось всего десять минут. К ночи бы домой добраться… После пустой беготни тянуло немного посибаритствовать. Участковый налил в чайник воды и щёлкнул выключателем. Вода зашумела, пока Чернышёв копался в заветном ящике стола. Ну вот. Ещё и три-в-одном, кажется, кончился… Он взял из контейнера последний пакетик, аккуратно надорвал край и высыпал содержимое в кружку. Буроватый порошок тут же радостно впитал остатки воды и набух толстыми белёсыми пузырями, распространяя странноватый синтетический запах. Чернышёв задумчиво посмотрел на пустой пакетик и прочитал: «Кофе растворимый с ароматом процыкулыра». То, что дорогущий леразийский деликатес пахнет именно так, было крайне сомнительно. Залитый кипятком три-в-одном запузырился активнее и вдруг остро запах чем-то вроде цветочного одеколона. Откуда у него вообще эта гадость? «По крайней мере, горячая», – решил Чернышёв, устроился поудобнее, закинул усталые ноги на свободный от бумаг угол стола и, стараясь не особенно дышать носом, пригубил загадочную жидкость. Гражданина Папяна лейтенант заметил только тогда, когда он со скорбным сопением оказался прямо возле стола. Как гражданин вошёл, осталось загадкой. Не иначе как просочился через дверь. – Я… кхм… Я вас слушаю! – Чернышёв поспешно убрал ноги со стола и сел прямо, постаравшись принять самый официальный вид. Судя по слегка удивлённому выражению лица, Гамлет Эдикович всё-таки успел впечатлиться кергеленскими пингвинами. – Товарищ участковый, – осторожно начал он, – это как же так получается? Это же невозможно так больше, да? Это же жизни никакой нет! Уголовное дело заводить на них мало, да? Бросаются среди бела дня, да! Гражданин Папян, постепенно входя во вкус, говорил всё быстрее, перемежая речь эмоциональными восклицаниями и картинно закатывая глаза к потолку. – Да погодите вы! – с досадой прикрикнул на него Чернышёв, одновременно пытаясь не слишком заметным образом нашарить под столом ботинки. – Объясните по порядку! Кто и куда у вас бросается? Картина из путаных объяснений гражданина вырисовывалась самая сюрреалистическая. Мирослава… тьфу ты! Гражданка Сизова, проживающая в квартире за номером сто два, проявила внезапную агрессию к соседу, атаковав его при помощи постороннего молодого человека. – То есть вы утверждаете, – снова переспросил Чернышёв, – что вам нанёс телесные повреждения неустановленный гражданин мужского пола? – Нет! – подпрыгнул на стуле гражданин Папян. – Она им в меня кинула! Гражданином прямо, да? Таким неустановленным, что караул! Чернышёв помотал головой, силясь прогнать образ хрупкой Мирославы в образе валькирии. Рыжие волосы развеваются языками пламени, на лице – боевое безумие, а в поднятых над головой руках – метательный снаряд… ростом примерно метр восемьдесят, брюнет, одет в жёлтые штаны и футболку… Кажется, этого брюнета лейтенант уже встречал. Наверняка и зелёный аэроскутер где-то рядом. Аккуратно записав показания потерпевшего, Чернышёв спросил: – Побои в травмпункте зафиксировали? – Вот! – гражданин Папян развернулся к участковому в профиль и продемонстрировал своё ухо. Ухо, на непрофессиональный медицинский взгляд Чернышёва, было абсолютно целым и невредимым. – Не хотят! Сказали – нет повреждений! Тоже с ней в доле, да? Как их нет, когда кинула?! Чернышёв серьёзно покивал. Кофе хотелось страшно, но пить его в одиночку перед гражданином было как-то неудобно. Уходить же хронически потерпевший явно не собирался. – Э-э… да вы садитесь, гражданин Папян. Успокойтесь. Вот, кофе выпейте… то есть не то, чтобы кофе. Участковый извлёк из-за папок банку краденого цикория. Всё равно непонятно, что с этой пакостью делать. Почему бы и не использовать для изгнания душного Гамлета? Чернышёв слушал вполуха, иногда рассеянно кивая в такт излияниям гражданина Папяна. Того совершенно не смущало, что лейтенант уже полчаса как зарылся в свои отчёты. – Какой хороший напиток, да? Никогда не знал! – Папян с одобрительным причмокиванием прикончил вторую кружку растворимого цикория. – Ещё и для давления, говорят, полезно, да? Надо тёще такого купить. Пусть пьёт. – Вы же не женаты? – мимоходом удивился лейтенант. – Откуда у вас тёща? Гамлет только трагически вздохнул.