Иллюзия Шарпантье

Программу имитации личности ставить было нельзя ни в коем случае. Мира честно постаралась объяснить, почему, но Дима, кажется, её не понял. Во всяком случае, выражение лица у него стало какое-то… разочарованное, что ли. Или обиженное? Правда, всего на секунду, но Мира тут же поспешила заверить: – Ничего, он у нас скоро всему научится! Правда, Тютель? У него уже успехи! Вот Срджан говорит, что у киборгов в принципе скорость обучения может быть гораздо выше человеческой, правда, если мотивация будет достаточная и методику подобрать… Но она, вроде бы, и так достаточная! Кажется, это не очень помогло. «Ну и ладно», – подумала Мира. – «Не нравится, как наши котики разговаривают – тогда и не разговаривайте с нашими котиками!» Хотя нет, практику для Тютеля устраивать всё-таки как-то надо. Желательно с разными, но более-менее знакомыми и дружественно настроенными людьми. А то выпускать его в народ пока боязно. Она пожала плечами и взяла одну из только что аккуратно расставленных Тютелем кружек. – Тебе чай, кофе? Молоко кончилось. Сахар надо? Только учти, у нас кроме сахара к чаю ничего больше нет. Совсем. Дима улыбнулся в ответ и согласился на кофе без молока. «Ну вот», – с облегчением подумала Мира, – «Это человеку просто есть хотелось. Когда люди есть хотят, они обычно от этого нервные становятся. Ну, то есть я, по крайней мере, обычно становлюсь…» Она намешала в чашке кофе, от души плюхнула туда сахару и поставила перед Димой. – Эй, а мне кофе? – почему-то при любых посторонних людях у Милорадовича включалась вот эта дурацкая нагловатая манера. – Сам нальёшь, не в гостях, – отрезала Мира, борясь с желанием треснуть его чем-нибудь. Вот как можно, чуть что, так переключаться из режима «человек нормальный» в режим «баклажан противный»? Она села на стул и почти сразу же встала. – Слушай, Тютель, а давай лучше ты садись! А то что ты там… как неродной. Котик домыл посуду и встал в углу у мойки, к счастью, уже не по стойке «смирно», а почти по-человечески, слегка опираясь о край столешницы. Он молча кивнул, чуть медленнее, чем это сделал бы обычный человек и как-то чересчур старательно, но зато обошёлся без этих своих «есть», «так точно» и прочего «приказ выполнен успешно». Мира внутренне возликовала, поудобнее усаживаясь на подоконнике. Есть прогресс, есть! Ещё вот только речевые образцы потренировать немножко и с мимикой поработать, и будет конфетка просто, а не котик. Разнообразием выражений лица котик действительно не радовал. С отключенной программой имитации личности он выдавал только два основных варианта: «морда кирпичом-1» и «морда кирпичом-2» (чуть более довольная). Для выражения всех прочих эмоций, а также для случаев, когда, по его мнению, что-то шло не так, котик просто СМОТРЕЛ. Срджан предполагал, что эмоции у Тютеля в принципе развиты довольно слабо. По крайней мере, он сам их слабо осознаёт и едва ли особенно дифференцирует. Возможности свободно подражать мимике окружающих, как у человеческого ребёнка, у него не было, а те выражения лица, которые выдавала система, полностью контролировались имплантами и соответствовали не внутреннему состоянию самого Тютеля, а тому, как программа оценивала внешнюю ситуацию. Соответственно, никаких ассоциаций между ними и собственными переживаниями у котика не было в принципе. По идее, инстинктивные мимические движения, типа смеха, плача или выражения страха должны были бы у него срабатывать, но поди же ты доведи до слёз боевого киборга… Мира отвлеклась от собственных мыслей и вида за окном и недоуменно уставилась на стол. Там каким-то чудом появились контейнеры с крохотными голубцами в виноградных листьях, жареным мясом и ещё чем-то вроде салата, а слабоэмоциональный котик Тютель с видимым удовольствием вгрызался зубами в целый солнечно-жёлтый лимон. По целлюлитному боку лимона медленно стекала капля варенья. «Всё-таки самые правильные гости – это те, которые приходят со своей едой», – подумала она.