Дом Демона

      Вся семья принялась дружно меня обнимать. Смешались в кучу демоны и люди. Я тоже ужасно скучала по ним.       — Какая ты уже большая, — умилялась моя человеческая бабушка, легонько сжав мою щеку. — Вот только была малышкой. Как быстро время летит.       Для людей время шло по-другому. Я знала, что Ричард и Рита уйдут раньше нас всех и от этого становилось очень грустно, поэтому я всегда старалась проводить с ними больше времени.       — А вот и моя сестра! — следующим налетел Робин, сгреб меня в охапку и поднял над землей. Я захохотала, когда комната передо мной закружилась, и когда меня наконец поставили на ноги, крепко обняла брата-близнеца.       — Мне тоже тебя не хватало, — сказала я ему куда-то в плечо, туда, куда доставала моя голова. — Дылда! Ростом он пошел в отца, и когда я поняла, что этот сопляк обогнал меня, впала в депрессию на неделю.       — Доченька! — мама обхватила мои руки и прижала к себе, сдерживая слезы. Да уж, эта ранимая Мия, ничего не изменилось. Посмотрев мне в глаза, она серьезно спросила:       — Ты еще не оставила свою идею фикс идти в солдаты?       Я еле удержалась от того, чтобы не закатить глаза. С самого начала она была против, и даже когда я пошла четырехлетнюю военную подготовку — ничего не изменилось.       — Оставь ребенка в покое, — из маминых цепких объятий меня вырвал отец и крепко сжал за плечо. — Каролина уже достаточно взрослая, чтобы самой решать, что ей делать.       Смотря на папу, я всегда представляла, как он строит половину нашей армии одним только взглядом. На вид он был строгий и холодный, но стоило маме чихнуть или нам с Робином охнуть, как он превращался в самого заботливого родителя и мужа.       — Я тоже так считаю, — Герцогиня в неизменном черном шике подмигнула мне и заразила своей хитрой улыбкой.       Когда вся орда родни отступила, остался последний. Тот, из-за кого мне пришлось уехать, и тот, кого я когда-то любила и ненавидела больше всего на свете.       Сам правитель Темного мира, Вельзевул — сильнейший демон из всех. Одетый в бордовые брюки и белую рубашку, идеально сидящую на его стройном, изящном теле. Обычно на огненных волосах красовалась корона, но сегодня он бы без нее. Лицо с тонкими чертами и серыми глазами, объединявшими нашу семью.       Видя, как я его изучаю, он криво улыбнулся.       — Привет, Каролина.       «Принцесса» — прозвучало у меня в голове, и я точно знала, что и у него тоже.       Сделав два шага вперед, я с серьезным лицом подошла вплотную к нему. Император тут же перестал улыбаться, и в этот момент я опустилась перед ним на одно колено и произнесла:       — Император, Вельзевул, прошу вас исполнить данное мне несколько лет назад обещание взять на службу в императорскую охрану, после прохождения обучения. И опустив голову, смотрела себе под ноги, понимая, как глупо сейчас выгляжу. А я не могу с ним по-другому разговаривать! Он меня до сих пор раздражает!       Еще эта дерзкая ухмылочка… он что думал, я кинусь ему в объятия? Ну уж нет, теперь я — воин, и буду вести себя как воин. Он не имеет права не взять меня.       — Поднимись, — растерянно попросил он. Просьба тотчас была исполнена. Владыка явно был удивлен. И растерян. Внутри я ликовала. Твоя принцесса выросла и превратилась в очень хитрого демона.       — Если ты так хочешь, приходи завтра в семь утра на общее построение, — произнес он, смотря куда угодно, только не на меня. — Я рад, что ты вернулась. Ну, мне пора на службу.       Попрощавшись с присутствующими, Вельзевул ненадолго задержал на мне взгляд, будто пытаясь сказать мне что-то, и затем, исчез в портале.       — Так сильно ждал тебя и так быстро ушел, — мама смотрела на портал и удивлялась. — Странный он. Брат усмехнулся.       — Да она его до колик напугала своим коленопреклонением, — я зыркнула в сторону веселящегося близнеца. — Да уж, Кароль, ты научилась в Японии искусству вводить мужчин в прострацию.       — Что сказал, засранец?       Наконец-то мои руки добрались до этого демонического мешка с костями, и сейчас я наваляю ему как в детстве. Достав из-за спины нагинату, я направила ее на брата. Тот в свою очередь достал из ножен на поясе меч.       — Драться во двор! — рыкнула Мия, и мы с братом чуть не обронили оружие. Недовольная мама скрестила руки на груди, и использовала папину грудь как опору.       — И вообще-то у нас праздничный ужин, так что мыть руки — и за стол!       Все сказанное таким тоном в этом доме исполнялось беспрекословно. Поникшие мы с братом пошли в умывальни.       — Да, мам, — почти в один голос сказали мы, тяжело вздохнув.       Весь ужин и оставшийся свободный вечер я думала об Императоре. Точнее, думала, как перестать о нем думать. В Японии мой график был слишком плотным, чтобы я могла себе позволить пустые мечтания, но дома моя голова перестала слушаться хозяйку. Я смотрела на огонь и видела его волосы. Рыжие и такие мягкие. Вот бы запустить в них пальцы и …       — Вытри слюну, — с соседнего кресла сказал мне брат, читающий какую-то книгу. В очках.       — Ты очки носишь? — от его комичного вида меня разобрал смех. Робин фыркнул.       — Да, я в очках. Я слишком много читаю. В конце концов, кто-то должен заменить бабушку на поприще дипломатии и политики. Ты же у нас подалась в бойцы.       Я резко перестала смеяться.       — Подожди. Ты хочешь заменить Герцогиню? — я поняла, но хотела услышать это еще раз.       — Именно, — и перевернул страницу какой-то литературы на демоническом.       — Но… — как же так? — Ты же — отличный воин! Ты сражаешься лучше меня. И ты, выбрал политику?! Что с тобой, Робин?       Нехотя, брат вложил закладку в толстый справочник и отложил его на тумбу рядом с камином, обращая все внимание серых глаз на меня.       — Я никогда не тяготел к войне. Да, долг, как сына высшего демона Дантелиана обязывал меня, вот я и тренировался. Но после того, как ты изъявила желание идти на службу, острая необходимость во мне отпала, и я нашел себе занятие по душе. Помнишь, ты говорила, что, когда между нами разделяли способности тебе досталась — сила, а мне — мозг? Это почти верно. Шутка меня не рассмешила.       Для меня его слова стали шоком. Всю жизнь я ровнялась на него. В каждой тренировочной битве он побеждал меня, и многие годы тренировок ушли на то, чтобы одолеть Робина. А теперь он просто отказывается?       — Пошли во двор, — отрезала я и поднялась с кресла. Брат спокойно снял очки.       — Зачем?       Древко моей нагинаты блестело в свете камина у стены.       — Вспомним детство, — усмехнулась я и взяла оружие в руки.       Весна за окном была в самом разгаре. Наш внутренний двор покрылся цветом. Мама забрала из Темного мира цветы, и теперь они опылялись в местными, которые не гибли рядом с демонами на человеческой земли. Скульптуры ангелов, торчащих из земли, которые каждое поколение грозится выкопать, белели в темноте. Металлический темный забор отделял нашу цитадель демонов от человеческого мира. Единственным источником света были фонари, установленные почти сразу после нашего рождения.       Робин стоял напротив меня, вытянув вперед меч, одетый в широкие штаны и рубашку, которые не стесняли движения.        Для женщин было довольно сложно найти удобную одежду для тренировок, даже сейчас, когда девушки вылезли из пышных платьев в более лёгкие, простые одежды. Мастер подарил мне на выпуск облегающие, но удобные штаны и длинную тунику, сетуя на европейскую моду, в которых теперь и собиралась заниматься. Черные волосы я собрала в пучок на затылке.       — Готова, самурай? — издевался с другого конца сада брат. И я не собиралась ему поддаваться.       Не сдержавшись, я первая пошла в атаку. Хоть мое оружие было длиннее, я не смогла даже соприкоснуться с братом. Он отбил лезвие мечом, схватился за длинное древко, дернул его на себя. Я потеряла равновесие, упала, и меч брата тут же оказался у моего горла. Сверху на меня смотрела моя довольная мужская копия.       — Кое-кто все еще такой же импульсивный? — его протянутую руку я оттолкнула и поднялась сама.       — Еще раз, — Робин пожал плечами, и снова встал на исходную.       На этот раз он напал первый, я успокоилась, поставила блок, отбила лезвие и оттолкнула его ногой от себя.       Удивленный противник вскинул брови, но не спешил сдаваться. Я снова напала, на этот раз предвидя его ход, и прежде, чем он поставил блок, взяла оружие в другую руку, но и близнец ожидал, потому ловко отклонился, и в тот момент, когда я пролетела мимо него, подставил подножку, и я снова упала.       — Да что такое?! — из моего горла вырвался злой рык, и я растянулась на земле. — Я же столько техник выучила, столько лет тренировалась, почему меня делает брат, собирающийся стать канцелярским грызуном?       Трава рядом со мной зашуршала, Робин сел на зеленый ковер, задумчиво разглядывая звезды.       — Наверное потому, что канцелярский грызун думает, прежде чем делает.       Небо сегодня и правда было красивым. Сердце волнительно сжималось, стоило подумать, что завтра я встречусь с дядей. Наедине надо держать себя в руках, я не должна поддаваться чувствам.       — Нет, Робин, просто твоя сестра, как обычно слишком самоуверенная, — его рука легла мне на плечо, и брат придвинул меня к себе.       — Это и есть то, что делает тебя лучшей. Ты уверена, что можешь одолеть Вельзевула, а вера — полпути к победе. Главное — не потеряй ее.

***

      Семь часов утра, в мире демонов, на построении, я была уверена что смогу разметать половину армии одной левой.       Командир императорской охраны, здоровый демон, по форме напоминающий шкаф, раза три смерил меня взглядом в строю, хотя о новичке его предупредили. Я была одной из немногочисленных женщин, но то, что я у папы доченька, вовсе не делало меня слабее.       — Каролина, верно? — прищурил один желтый глаз командир, оглядывая мою форму и оружие. — Дочь Дантелиана и леди Мии? Неужели, принцесса хочет, чтобы ее искалечил десяток воинов? Папочка потом не придет за тебя заступаться? — по строю прогулялся мужской гогот, и я еле удержалась, чтобы не закатить глаза.       — Как бы ваши мамочки не пришли со мной разбираться, — улыбнулась я, обрывая общее веселье и выставляя вперед свою нагинату. — Может начнем спарринг, командир?       Шкаф-солдат хмыкнул и вызвал из строя первого демона, вооруженного двумя парными мечами.       — Ну давай, принцесса, покажи мне, что ты можешь.       Мы встали друг напротив друга. Солдат передо мной ухмылялся, воображая в голове, как сейчас уложит девчонку на лопатки. Вот только он просчитался кое в чем. Девчонка тоже умеет драться.       Демон сделал выпад вперед, нанося удар сначала одним, а потом другим мечом. Однако мое оружие, называемое в Европе алебардой, было три метра длиной, и оба меча, ударившись о древко, соскользнули вниз, оставляя своего хозяина беззащитными, чем я тут же воспользовалась, толкнув противника тупым концом древка в грудь, отчего он пошатнулся, и затем ногой я помогла ему упасть, приставив лезвие к горлу противника.       Кажется, этот парнишка даже не успел понять, что произошло. Хах, да, я дерусь, как девчонка, и да, я — принцесса. Но кто сказал, что я не могу надрать зад солдафонам?       — Закончили! — командир поднял своего солдата за шиворот и толкнул в строй, вызывая следующего, уже с одним мечом.       Стоит ли говорить, что его ожидала та же участь. Четыре года мой учитель оттачивал мои движения, мой разум, мои чувства и учил контролировать импульсы. Движение воинов Императора были очевидными, я знала, куда он ударит, а если не знала, мое оружие в любом случае успевало отбить и обмануть противника, даже если он нападет со спины.       В итоге, те десять солдат, которые собирались меня покалечить, хромая топали на пробежку, а я осталась стоять рядом с командиром на тренировочном поле.       За моей спиной послышались хлопки и, стоящий рядом командующий резко поклонился.       Обернувшись, я увидела Императора с поистине дьявольской улыбкой, хлопающего в ладоши и идущего к нам.       Я тоже поспешила поклониться, но быстро, ради приличия. Еще спину из-за него надрывать.       — Ну, что я тебе говорил, Аббадон? Каролина одна из сильнейших молодых воинов. Теперь ты доверяешь моему решению?       Так значит, дядя заранее знал, что я одержу победу? И позвал меня на построение, только для того, чтобы я продемонстрировала свою силу? Или унизить меня, будь я не готова? Что у тебя за мотивы, Вельзевул?       Мы встретились взглядами, почти одинаково серыми, как тучи, нависшие над нами, но и это не помогло мне понять, что на уме у правителя.       — Да, Владыка, девочка достаточно подготовлена. Однако я настаиваю, чтобы она посещала тренировки.       Подготовлена? Меня возьмут на службу? Неужели я так быстро этого добилась! Так-так-так, что же мне поручат? Я хочу охранять Императора, ездить с ним по Темному миру, а может даже и к этим белым и пушистым ангелам! Отбивать атаки исчадий Ада, ездить на учения и быть в первых рядах наступления, в случае нападения. О, да, как я давно ждала кровопролития!       — Конечно она будет посещать тренировки, — согласился Вел, и кивнув мне, пригласил идти за собой. — А пока я расскажу новой воительнице ее обязанности.       Я чуть ли не вприпрыжку шла за Императором, то и дело царапая лезвием нагинаты пол. Четыре года в Японии стоили того. Четыре года разлуки с родней и теперь я буду защищать самого Вельзевула. Папа будет гордиться. И что более важно, я победила чувства к Владыке, а значит, буду беспристрастна.       Но мы почему-то прошли тронный зал и двинулись дальше, что мне казалось подозрительным.       — Владыка, — поравнялась я с дядей. — А куда мы идем? — хитрая улыбка не сползала с его лица.       — Сейчас увидишь, моя дорогая.       Мы шли и шли, пока не остановились перед невзрачной дверью. Император толкнул ее, и мы оказались… в детской.       Большая светлая комната в голубых тонах была уставлена игрушками и книжками. У стены стояла большая деревянная кровать, у окна стол и лампа, усыпанные учебниками и листками, у противоположной стены был камин и диван с журнальным столиком, и еще тренировочное оружие, в котором копался мальчик лет пяти-шести.       Заметив нас, он встал и повернулся.       На всякий случай я схватилась за ручку двери, чтобы не упасть, смотря в детское отражение своего дяди, такое же рыжеволосое и сероглазое. Правда, милое детское личико точно не избежало маминых ангельских черт. Будь я проклята! Это же его сын!       — Самаэль, это Каролина, Каролина — Самаэль.       Мальчик поклонился отцу и кивнул мне с совершенно непроницаемым и слишком серьезным лицом для ребенка.       — С этого дня эта юная леди будет защищать тебя, а значит, ты должен слушаться ее и обращаться к ней, когда почувствуешь опасность.       Пока я пыталась поднять подбородок, чтобы закрыть рот, и связать пару слов, принц тьмы покорно согласился с отцом, и не удостоив меня взглядом, продолжил разбирать оружие. Придя в себя, я схватила дядю за руку и вытолкнула из детской, хлопнув дверью.       — Что?! — раздался мой гневный голос по всему замку. — Я буду охранять твоего сына?! — мои манеры и приличия улетучились, и теперь я видела перед собой демона-вредителя, который сначала разбил мне сердце, а теперь и карьеру.       — Между прочим быть телохранителем принца очень почетно. И зарплата у тебя будет соответствующая.       Какая, нахрен, зарплата! Он предлагает мне вытирать сопли сыночку блудной ангельской девы? Ну нет, я не для этого сюда пришла!       — Делай со мной что хочешь, дядя, но я не буду менять подгузники твоему детенышу! — бровь Императора удивленно изогнулась.       — Он уже сам ходит в туалет, дорогая.       Ух! Как он меня раздражает, почему я не могу ему врезать, ну почему?       — Дело не в этом! Я хотела защищать тебя, сражаться с исчадиями, я хотела крови и войны, а ты! Подожди… — одна интересная мысль поразила меня, — это что, такой извращенный способ удержать меня подальше от опасности?       Я почти нависла над Вельзевулом, насколько нам позволяла разница в росте не в мою пользу, но в ответ меня удостоили многозначительным взглядом.       — Мама, — ответила я за него и отпрянула. — Это она попросила тебя не рисковать мной. А ты не можешь ей отказать.       Император тяжело вздохнул и посмотрел на меня неожиданно серьезно. Но мне было не до его чувств. Я почти физически ощутила, как меня предали.       — Я тоже не хочу, чтобы ты была в опасности, принцесса. «Принцесса!».       Мое сердце болезненно вздрогнуло от того, как тихо и нежно он произнес это. Я могла обманывать себя, но внутри все еще сидела та обиженная четырнадцатилетняя девочка, страдающая по возлюбленному. Вот только я никогда не позволю этой девочке показаться дальше моего подсознания.       Я слишком поздно заметила, как по моей щеке течет горячая капля, собравшая в себе всю обиду на маму и Вела.       Вдруг Владыка протянул ко мне руки и, обняв лицо ладонями, стер слезу со скулы.       — И больше никому кроме тебя я не могу доверить своего сына. Да, своего сына от Мики.       Я сбросила его руки со своего лица, сделала шаг в сторону и, собрав последние силы, упала на одно колено и, ничего не выражающим голосом, произнесла:       — Буду рада служить вам и вашему сыну, Владыка. Простите за бестактность, этого больше не повторится. И, вцепившись в нагинату, быстрым шагом удалилась, ощущая, как слезы наполняют глаза и не хотят останавливаться.