Дом Демона

      - Если у безответственности есть воплощение, оно точно приняло бы твой облик, - бубнел Робин себе под нос, пока я плелась за ним по дворцу, пытаясь немного протрезветь, напрягая голову.       - А ты у нас бог занудства, братец, - парировала я, глядя на его все еще рдеющие от возмущения щеки.       Парень резко остановился, и я чуть не врезалась ему в спину. Вовремя выкинув руки вперед, касаясь его лопаток.       Обернувшись через плечо, Робин не улыбнулся, серьезно спросив:       - Это опять плохо закончится, ты знаешь?       Не надо быть гением, чтобы понять его. Вот только я сама себя не понимала. Рядом с Императором мой разум отключался напрочь. Даже связывать слова иной раз трудно.       - Если бы я могла контролировать свои чувства, обязательно бы это сделала. Но не могу, Робин, не получается.       Обреченно вздохнув, он повернулся всем телом ко мне, и обхватил ладонями мои щеки.       - Я не хочу снова смотреть, как ты страдаешь, сестра. В четырнадцать лет твое сердце еще можно было залечить. Но теперь все иначе. Мы больше не дети, и хотя я защищу тебя от любой угрозы, но только не от этой. Ты сама засовываешь себе меч поглубже в душу.       Его голос бы тихим, но я знала, что Робин на самом деле волнуется. Всегда он такой, когда дело касается меня. Радоваться бы, вот только я не хочу, чтобы двойняшка еще и обо мне думал…       - Иногда тебе может показаться, что я глупая, но это не так, - одной ладонью я накрыла его, и прикрыла глаза, - спасибо тебе, но не переживай, правда. На этот раз я справлюсь. Обещаю.       Не знаю, убедила ли я его, но морщинки на лбу брата разгладились, и он пошел значительно медленнее.       - Может пригласим на ужин Эфиэль? – предложила я, подумав, что одной ей в комнате будет одиноко.       Почесав затылок, изображая раздумия, Робин согласился.       Эфиэль конечно растерялась по-началу, но потом собрала волосы в хвост и надела простое голубое платье, не вычурное, но и очень красиво подчеркивающее худое, но твердое от тренировок тело.       - Слюни подотри, - ткнула я в бок брата, когда тот чуть ли дырку взглядом не прожег, глядя на ангела.       Проигнорировав мое замечание, он любезно предложил ей опереться на его локоть, видать забыв, что его я тоже девушка. Потому пьяная сестрица без помощи до портала доберется.       Пройдя сквозь зеркало, мы оказались в кабинете отца, привычно пахнущем деревом и свечами с кедровым экстрактом.       Пока Робин удалился показывать дом Эфи, я спустилась по лестнице вниз, где уже сновали туда-сюда близняшки-демоны с белыми полотенцами для стола и хрустальными сервизами.       - Да у нас прямо бал, - улыбнулась я им, и погладила рукой черный бок фортепиано, на котором когда-то тщетно пыталась научится играть.       - Маленькая леди! - воскликнули они одновременно, радуясь мне, будто мы не виделись целую вечность.       В столовой Лестор натирал полотенцем фужеры, и расставлял их на столе с геометрической точностью относительно друг друга.       - Здравствуй, Лестор, - поздоровалась я, и дворецкий медленно, с легкой улыбкой, кивнул мне. – А где родители?       Демон указал рукой на окно, в темноту, освещаемую только садовыми фонарями и звездами.       - Вышли прогуляться. Неспокойный сегодня день, моя леди.       Шелл грелась у камина, свернувшись в клубок, иногда постукивая по паркету черно-белым пушистым хвостом.       Погладив ее по макушке, я села рядом и тоже уставилась на языки пламени, вспоминая, что полчаса назад смотрела на него вместе с Велом. И мне дико хотелось, чтобы он тоже сейчас был здесь.       Входная дверь скрипнула, и Мия с Лианом вошли в столовую почти одновременно с братом и моей напарницей.       Познакомившись, четверка дружно направилась к столу, который близняшки быстро заставляли горячими и холодными блюдами.       - Кароль, - окликнула меня мама, - что ты там делаешь? Я нехотя поднялась с пола, и присоединилась к семье.       Дождавшись, как мы рассядемся, слуги зажгли свечи, и потушили свет.       Мама с папой сели во главе стола, Робин занял место рядом с мамой, усадив за соседнее место Эфи, неловко прячущую взгляд за пушистыми ресницами. Мне же Лестор отодвинул стул возле папы, и опустившись, я посмотрела на пустующее место с левой руки. Он должен был быть тут. Рядом со мной. Рядом с нами.       - Все хорошо, милая? – Лиан погладил меня по плечу, - у тебя такой взгляд, словно ты сейчас заплачешь.       Я покачала головой и отпила сок из стакана, пытаясь успокоится. Алкоголь сделал меня слишком сентиментальной.       - Что ж, - Мия поднялась, и улыбнулась нам, - наша семья рада приветствовать за столом гостью с Небес, и мы надеемся, что наш ужин будет ничуть не хуже, чем в твоей семье.       Эфиэль засмущалась так, что на ее белом лице, как два яблока раскраснелись щеки.       Но в общем, ужин прошел неплохо. Робин рассказывал о своих успехах на обучении и у Герцогини, о поездках по Темному миру и миру людей. Мама удивлялась ученикам, как пара ребят на всем ходу врезались в директора по пути в столовую, и тот чуть не упал с лестницы. Лиан упоминал об интересных делах, с которыми недавно столкнулся в участке.       А я ковырялась в жарком с телятиной, словно ища в тарелке ответы на все вопросы, которые спрятались за соусом, на самом дне.       Так ничего и не съев, я вышла из-за стола в гостиную, слушать мамину игру на фортепиано.       Робин откланялся и пошел проводить Эфиэль до портала, а отец, собрав слуг, вышел на улицу, чтобы еще немного насладиться теплым вечером и дать указания во время своего отсутствия.        Мы с Мией остались одни – я в кресле, она - за инструментом.       Все бы ничего, только она все чаще стала путать ноты и клавиши, даже я без музыкального слуха, поняла – что-то не так.       Ее маленькая фигура в белом шелковом платье до пола, с открытыми плечами, казалось такой хрупкой на фоне черного фортепиано.       Завитки волос опустились почти к самым клавишам, когда я поняла, что ее плечи трясутся вместе с тонкими пальцами.       - Мама? – я подскочила и поспешила к ней, чтобы обнять.       Всхлипывая, девушка оборвала грустную мелодию, и закрыв лицо руками, совсем сжалась в комок.       - Прости… прости… прости, - повторяла она куда-то мне в грудь, когда я наклонилась, чтобы сильнее прижать ее к себе.       - Пойдем наверх? – предложила я, расчесывая пальцами ее каштановые волосы, рассыпающиеся по спине.       Она кивнула, и я, выше ее на голову, повела ее в свободную комнату.       Не включая свет, я усадила ее на диван, и разожгла камин. В окно светила луна, рисуя на полу белый прямоугольник, в край которого я села, положив голову на мамины колени.       Мия все еще вздрагивала на вдохе.       А я все понимала.       - Тебе нужно отправляться с папой.       Рука, гладящая меня по голове, замерла.       - Что? – неуверенно переспросила она.       Мне самой было больно это говорить. Я не хотела оставаться без двух родителей сразу. Может, будь я по младше, радовалась бы тому, что Мия останется рядом с нами, всегда будет ждать меня с Сэмом у ворот школы и махать рукой. Однако сейчас я знала точно – без Лиана от Мии останется только пустая оболочка. Они двое так долго и отчаянно боролись за свою любовь, что не допускали даже мысли о разлуке. Как же я теперь ее понимала.       Я повторила:       - Вы с папой должны ехать вместе.       - Но, - девушка подавила вздох, - я не могу оставить вас. И дом тоже не мог оставить. А как же школа…       - Мама, - я заглянула в ее красные блестящие глаза, - ты должна быть с ним. Ты не бросаешь нас. Герцогиня будет рядом, и Император. С домом ничего не случиться, мы с Робином и бабушка с дедушкой тоже тут. А школа как-нибудь переживет отсутствие одного учителя. Вы ведь не сможете друг без друга.       Грудь мамы поднялась и опустилась, а голова повернулась в окно, на матовую, бледную луну.       - Я почему-то знала, что ты это скажешь.       Она меня удивила. Даже я не думала, что предложу это. Наверное, какие бы разногласия между нами не происходили, именно мама знает меня как облупленную, хоть и не хочет признавать.       - В таком случае, делай, что хотела. Мы будем ждать вас здесь.       Слабая улыбка украсила ее умиротворенное лицо. Рука легла на мое плечо, и наклонившись, мама поцеловала меня в макушку.       - Я так люблю тебя. Вы даже представить не можете, как я могу любить тебя и Робина.       - Я могу представить, - у самой на душе заскреблись кошки, - поэтому я сейчас и говорю тебе это. Это ты научила нас любить.       - Кстати о любви, - мама встрепенулась, как маленькая птичка, забыв про слезы, - а что у Робина с этой милой небесной посланницей?       О, неужели она только сейчас заметила?       - Я думаю, братец познает не только высокопарные книжки, но первые чувства. Но не переживай, я прослежу за ними.       - Хорошо, - в ее голос вернулись родительские твердые нотки, - кто бы за тобой еще проследил.       Я смутилась, глядя в ее подозрительное лицо.       - Мама!