Здесь водятся драконы

В тот первый свой вечер в базовом лагере я мало кого из шумной разноязычной компании, которая собралась за ужином, запомнил по именам. Мадам Бержер со словами «я ведь обещала вам языковую практику» познакомила меня с молодежью из Франции. Ее ученица Рене, которую небольшой рост, пушистая каштаново-русая челка и длинные ресницы делали немного похожей на симпатичного шетландского пони, была из них самой старшей, примерно ровесницей моего брата. Мирка представила меня родителям и довольно сурового вида дяде-маглу — охотнику, следопыту и главному, как она выразилась, «специалисту по контактам» с местными. Он буркнул в мой адрес что-то непонятное, но скорее дружелюбное, и моя рука совсем утонула в его широкой лапище. Мистер Риджбит ободряюще улыбнулся и кивнул мне, когда заметил, что я смотрю в его сторону, и продолжил увлеченно рассказывать мужчине с окладистой темной бородой что-то о брачных ритуалах украинских сталебрюхов. До меня долетел обрывок его фразы: «Мы даже не можем с уверенностью утверждать, моногамный это вид или нет». Дилан шепнул мне, что собеседник мистера Риджбита — это знаменитый норвежский драконолог Харальд Даль. Как и мадам Бержер, он оказался не слишком похож на свои портреты в газетах. И уж конечно он ничем не напоминал Сигурда Торгримссона — главного героя целой серии приключенческих романов, прототипом которого был. Неутомимый путешественник, благодаря которому с карты магической Северной Европы исчезли последние белые пятна, и человек исключительной отваги, способный сойтись один на один с норвежским горбатым, выглядел на удивление обыкновенным. Внешность мистера Риджбита тоже была вполне заурядной: невысокий полноватый мужчина, уже начинающий лысеть. Вдобавок они оба носили очки: мистер Риджбит круглые в роговой оправе, а Харальд Даль — прямоугольные в тонкой золотой. В общем, драконологи с мировым именем напоминали в лучшем случае школьных преподавателей на каникулах. Наверное, я должен был разочароваться, но меня это странным образом успокоило и, пожалуй, обнадежило. В какой-то момент мое внимание привлекла высокая смуглая брюнетка. Я никогда не видел таких лиц и даже не пытался угадать, откуда она родом, но все-таки мне чудилось в ней что-то знакомое. И вскоре я понял, что. Она мало чем напоминала одну из наших признанных школьных красавиц, разве что волосы были такие же черные и блестящие. Но окружающие реагировали на нее похоже: молодые люди всячески старались привлечь ее внимание, их головы словно сами собой поворачивались в ее сторону, а Мирка насупилась, когда я спросил ее, кто это, и буркнула неохотно: «Злата. Ведьма из Болгарии». В слово «ведьма» она при этом явно вложила не только информацию о чистокровном магическом происхождении. Дон, который по словам Дилана должен был придумать что-нибудь по поводу моих отвратительных способностей к трансгрессии, оказался моим хорошим знакомым — Дональдом Монтгомери, предыдущим старостой моего факультета. Он мало изменился с тех пор, как я видел его в последний раз. Только сильно загорел под здешним солнцем, и от этого стал похож на моряка, который только что вернулся из дальнего плавания на юг. Дон встретил меня крепким рукопожатием, расспросил о родителях и брате и, когда заметил, что я уже начинаю клевать носом, сказал, что для меня как раз есть место в их с Диланом палатке.