Называйте меня Хель

Оставив Томми в министерстве, я аппарировал на квартиру к Ларсу. Старый был один, у Саймона дела. Я подошел к деду, смотревшему новости в сети, и привычно ткнулся лбом в плечо. — Опять неприятности? — спросил он, закрывая ноут. — Скорее обида. Почему у всех родители как родители, а мне эти два распиздяя достались? Ларс, он же твой сын. — Нашей семье не везёт на женщин. Моя мать умерла при родах, моя жена ушла, не выдержав длительных отлучек. Я же на дальняк ходил. Иногда по полгода дома не был. Да и в портах много что случалось. Какая уж тут верность? Саманта четыре года терпела, а потом забрала сына и уехала в Ливерпуль к сестре. Официально мы не разводились: на матерей-одиночек тогда косо смотрели. Но и не жили больше вместе. Я заскакивал после рейса посмотреть на сына, помогал деньгами, но никогда не оставался на ночь. Она умерла в девяносто первом. Попала в аварию. Брэд с тётей жить не захотел, поэтому я забрал его к себе. — В девяносто первом? Это отцу шестнадцать было? — уточнил я. — Да, но на тебя он был совсем не похож. Его две женщины воспитывали. Он даже яичницу себе пожарить не мог. Что там говорить о стирке и глажке. Это я утюжил форму, что стрелками на брюках бриться можно было. А Брэд… Всё на митинги бегал, там и с Анной познакомился. — Ты поэтому их у себя держишь? Считаешь, что недодал чего-то в детстве? — Наверное, да, — кивнул Ларс. — Может, пора прекращать? Сорокет скоро. Выселил бы ты их из коттеджа. Можешь даже сюда на квартиру. А сами с Саймоном туда бы переехали. — Анна беременная. Начнёт стонать, что в городе воздух не такой чистый и места мало… Не знаю я, что ли? Да и платить за эту квартиру надо. Ты же её для дохода брал. Да и не хочу я им про Саймона говорить. Адрес этой квартиры я им не давал. Значит, и в гости неожиданно не нагрянут. — Постой, ты что, с Саймона продолжаешь аренду брать? — удивился я. — Половину. Вторую сам доплачиваю. — Старый, ты чего? Ты это прекращай мне. Ещё с тебя я денег не брал! Квартира же на тебе, вот и оставляй себе её. Летом я тебя магом сделаю, брак заключите, и будет вам жильё. Ну обними меня, мне так хреново. Дед, как в детстве, усадил меня боком на колени и взлохматил волосы. — Вырос лось, а всё на ручки просишься, — ворчливо вздохнул Ларс. — Что на этот раз у тебя приключилось? — Ребёнка похитили. Не моего, — фыркнул я, глядя на вытянувшееся лицо Ларса. — Скорее, подопечную. Три года девочке, а где искать не знаем. — А что, фокусы ваши не работают? — Не работают. Её не просто люди украли, а такие же маги. Вот и закрыли от поиска. — М-да. Мир другой, а люди всё те же. — Мы найдём, только время надо. Около недели. Но мне всё равно плохо. Поттеру в своё время на Самайн неприятности подваливали, а мне — на Йоль. — Всё, слазь, — велел дед. — А то ноги отсушишь. А Поттер это кто? — Наш декан. В молодости был магнитом для блох, клещей и прочих неприятностей. Ладно, пойду к Блэкам, попробую придумать что-нибудь. В Блэк-Хаусе царило уныние. Даже проказники-пацаны притихли, переживая за сестру. Родовой гобелен по-прежнему отражал Разалас Блэк. Значит, ничего страшного с ней не случилось. — Есть новости, господин Милтон? — в комнату стремительно вошла Гермиона. — Нашли нападавших. Уизли арестованы, но на Роне и Молли обливейты. Лорд Слизерин пообещал снять. Лично. Поиск не отзывается? — Нет, — нахмурился Сириус, — «родная кровь» молчит, «магия рода» молчит и даже через алтарь не выходит. Кто-то использовал родство магии и затёр все следы — зацепиться не за что. Только если выброс у Разалас будет, тогда родовой камень отзовётся. — А домовики? — пришла мне в голову мысль. — Кричер! Ты можешь доставить Разалас домой? — Кричер не может, — расстроенно опустил уши старый домовик. — Никто из наших не может. Нет следов, и не найти. Только если молодая хозяюшка сама позовёт. — Ясно. Уизли же родственники Блэкам? Если это Молли… она Азкабаном не отделается! В Блэк-Хаусе я провёл целый день. Идти домой и маяться в одиночестве не хотелось. Напрягать Ларса — тоже. Действовать на нервы Томми? В такой ситуации это чревато даже для меня. Вот и пытался придумать хоть что-нибудь, надеясь найти подсказку в Блэк-Хаусе. Уже поздно вечером, когда детей отправили спать, а мы сидели возле камина, возле нас с хлопком появилась нянечка-домовушка. — Леди Блэк! Маленькая госпожа меня позвала! Она в маггловском доме, который назвала участком. Я покажу! Вслед за домовушкой мы аппарировали к зданию одного из лондонских полицейских участков. Сбросив мантии, мы с Сириусом остались в костюмах, а Гермиона — в платье. Народу в участке было немного. Дежурный на входе и несколько констеблей. Так что мы быстро выяснили, куда отвели найденного ребёнка. Гермиона опередила всех, врываясь в кабинет. — Разалас! — Гермиона бросилась к дочери и присела возле её стула. — Мамаська! — обняла её дочь за шею. — Ой, — Разалас слезла со стула и присела в реверансе: — Мистел Блэк, господин Милтон, — протянула она мне руку. Правильно, семье руку не подают. Это первое, чему её научила Андромеда. — Мисс Блэк, я счастлив, что вы нашлись, — поцеловал я её пальчики. — Я тозе, господин Милтон. — Малышка, как ты? — подняла её на руки Гермиона. — Ифпугалась сначала и спляталась. А потом мистел Лобалсон плисёл. Он мне кофету до узина пледлагал, а я не согласилась! Мамоська, я так скусяла! — Я тоже скучала, родная, — прижала Гермиона к себе дочь. — Мы тебя все искали. Как ты догадалась позвать Лакки? — Мистел Лобислон сплашивал пло телефон и камин, а потом сказал, сто мозьно позвать домовика. Ведь я не у бабуски Дзин. — Робертсон, мисс Блэк, — поправил её констебль. — Я знаю, — вздохнула Разалас. После этих слов мы с Сириусом переглянулись и посмотрели на констебля. Мужчина лет тридцати сидел за своим столом и внимательно разглядывал нас. — Мистер Робертсон? Сириус Блэк, — протянул он руку. — Спасибо, что нашли нашу дочь. — Это моя работа, мистер Блэк, — поднялся из-за стола и ответил на рукопожатие констебль. — Я не мог не попытаться найти родителей, ведь юная леди представилась. Я сразу понял, что девочка не из простых. — Вот оно что… — хмыкнул я. Раз констебль догадался спросить про камин и домовика, то ему знаком мир магии. Сам на мага не похож, значит либо сквиб, либо родственник кого-то из магглорожденных, кто знает волшебный мир. — Сириус, забирай жену и дочь домой. Отсюда, не надо с Разалас выходить через дежурного. Я дальше сам со всем разберусь. Если Сириус и удивился, то вида не показал. Раздались два хлопка аппарации и мы остались с констеблем вдвоём. — Скажите, мистер Робертсон, какие документы вы оформляли на Разалас? — спросил я. — А вы, простите, кто? — Извините, не представился. Хельгерт Милтон, сюзерен рода Блэк. — Брюс Робертсон, констебль. Вы юрист, мистер Милтон? — Нет, хотя вы правы, тут должен разобраться знающий человек. Я достал сотовый телефон и набрал номер Саймона. После пяти длинных гудков мне ответил сонный голос. — Мистер Честертон, мне срочно требуются услуги юриста. Можете аппарировать по метке? Жду. Беспалочковым я подвесил маячок в двух метрах позади себя и снова переключился на констебля. — Мистер Робертсон, мы можем сделать так, чтобы похищение Разалас осталось в тайне? Сами понимаете… — Понимаю, — кивнул констебль. — Не хотите огласки. Заявления никто не подавал, я проверял. Значит, ничего не случилось.

***

Брюс Робертсон верил в чудеса. Он верил в брауни и всегда оставлял у порога блюдечко с молоком. Верил старым сказаниям и всегда в Хэллоуин выходил на улицу и становился под дерево, пытаясь услышать рог Дикой Охоты. Он верил в то, что под вересковыми холмами живут прекрасные сиды, владеющие магией. Верил, вопреки всей логике и собственной профессии. И хоть сам видел, что молоко выпивали не маленькие человечки, а соседский кот, но никогда не оставлял блюдце пустым. Хоть вместо Дикой Охоты он видел детей, просящих сладости, но всё равно стоял. Да и сидов он никогда не встречал, хотя… Сидящий перед ним юноша был явно старше своих лет, учитывая то, что с ним не посмело спорить почтенное семейство. Да и разные глаза — один голубой, а второй совершенно чёрный — не могли принадлежать человеку. И теперь Робертсон хотел лишь одного: не забыть эту встречу, как теряют память все, кто посещал чертоги дивного народа. Странные имена, странная одежда, будто пришедшая из другой эпохи. Да и существо то лопоухое, которого он испугался в первый момент… В этот момент позади раздался хлопок аппарации. — Доброй ночи, мистер Милтон. Полицейский участок? Неожиданно. — Простите? — от неожиданности Брюс даже не сразу понял, что в кабинете появился ещё один человек. — Саймон Честертон, адвокат, — протянул он руку. — Чем могу быть полезен, мистер Милтон? Оу, глаз! — Что? — Милтон провёл по воздуху рукой и перед ним появилось зеркало. — Простите, — он достал из кармана маленькую коробочку и вставил линзу, сделавшую его глаза одинаковыми. — Забыл, что снимал для ритуала. Мистер Робертсон, перескажите, пожалуйста, все события, связанные с Разалас? Брюс вздохнул и рассказал о вызове, своём визите в супермаркет и девочке за стеллажом. — Мисс Блэк сразу повела себя не как обычные дети. Поэтому я и заподозрил странное. Я не отвёз её в приют, хотя должен был, а привёз сюда, — закончил он свой рассказ. — Саймон, — обратился к адвокату Милтон. — Какие документы оформляют в таком случае? Не только бумажные, но и электронные. — Регистрация входящего звонка у дежурного. Сутки не прошли, поэтому данные ещё не ушли на портал. Камера видеонаблюдения на входе в участок должна была зафиксировать Разалас. Камеры в супермаркете. Завтра их обязательно просмотрит служба безопасности. Должен быть протокол и направление на медицинское освидетельствование. Но их, я так полагаю, нет? — Всё верно, мистер Честертон. Я не стал оформлять потеряшку. Подумал, если до утра не найду родителей, тогда и сделаю. — Саймон, займись дежурным и камерами в участке. Надо убрать с них Разалас и семейство Блэк. А мы договорим с мистером Робертсоном. — Я не хочу забывать этот день, мистер Милтон, — попросил Брюс, когда адвокат вышел. — Я понял. Обливейт — это крайний случай. А в данный момент я не вижу в нём необходимости. Вы ведь и так всё знаете? — Всего не знает никто, — напрягся Брюс. — Действительно. Но факт остаётся фактом: вы вернули Разалас семье. Что вы хотите за беспокойство? — Разве могу я что-то просить? Я положусь просто на благодарность, — вздохнул Брюс. — Благодарность рода Блэк? — вскинул бровь Милтон. — Хорошо, пусть будет так! В руках молодого человека появилась странная палочка. Он взмахнул ей и что-то быстро проговорил. Правую руку Брюса кольнуло и между указательным и большим пальцем появилась маленькая, размером с треть спички, татуировка ворона. — Всего хорошего, мистер Робертсон, — чуть склонил голову молодой человек и просто вышел из кабинета, а не исчез, как остальные. А Брюс Робертсон разглядывал татуировку и думал: что же такого он приобрёл?