Ночные

      Время? Чёрт его разберёт.       Место? Смотри первый пункт.       Голоса кажутся пузырьками воздуха, всплывающими со дна болота (на этом дне — сам Брент, среди колышущихся водорослей и ила). Вдохнёшь — наглотаешься болотной воды. Но надо же как-то дышать... Страшно. Страшно, что останешься похороненным здесь, с лёгкими, полными мутной жижи.       — Буль-буль-буль! — Фиолетовый с золотистой кромкой пузырёк проплывает совсем рядом. Нет. Нельзя дышать, нельзя... Тени склоняются над водой, неразборчивые, кривые, тянут лапы...       Провал.       Темнота. Жар — всполохами, но ему холодно. Словно обжигающий лёд. Грозное буханье, рычание, визг. Возможно, теперь он в джунглях. Рядом дерутся пантеры.       — Пан… тера… пан… тера… — Губы едва шевелятся. Рои светлячков взмывают вверх.       Провал.       Свет — оранжевый, убывающий. Тело болит. Голова, вроде бы, в порядке.       Брент приподнимается на локтях — барханы незнакомого клетчатого пледа тянутся к горизонту. Тихо. А потом:       — Брент?.. Ты... как? — Леон. Рядом. Потянуться к нему, обхватывая шею, вдохнуть запах и неожиданно заметить...        — Какого хера? — Следы укусов. Повсюду.       Леон не даёт отстраниться, прижимается всем телом. Брент вынужден снова лечь. Длинные волосы Леона закрывают обзор.       — Всё будет хорошо, — шепчет Леон.       — Не будет, — мотает головой Брент. Замирает, обдумывая сумасшедшую идею. И осторожно спрашивает:       — Это... я? Я тебя так?       Никакого ответа.       — Леон!       — Нет...       — Блядь, сука... — (Это про укусы.) —Дай мне встать! — (Леону.)       Некоторое время они молча дерутся, до тех пор, пока Брент не оказывается сверху и, упершись руками в плечи Леона, не замечает следов на собственных предплечьях. Он снова ругается — тихо, неверяще. Отпускает Леона, оглядывается. Помещение ему незнакомо.        — Где мы?       Скошенный потолок: мансарда. Жёлтые обои. Разбросанные книги… учебники?! Плакат The Jackson 5. Афиша кинофильма «Назад в будущее». Валяющиеся прямо на полу пластиковые фигурки супер-героев. Кассеты… От названий групп у Брента сводит скулы: подростковая попсня. И запах. Сладковато-кислый, почти детский.       — Это… его дом? — Леон с сомнением потирает лоб.       — Это не его дом. — Брент полагает, что понимает, о ком речь. И полагает, что прав.       Снизу доносятся голоса. Лай собаки, цокот когтей по половицам. На закрытую дверь с той стороны бросается пёс, судя по всему, довольно крупной породы. Крики:       — Смоуки! Смоуки, что такое?       Брент тут же оказывается на ногах, тянет за собой Леона.       — Окно! — командует он.       Собака за дверью заливисто лает. Леон — зрачки расширены — как зачарованный смотрит на дверь. Топот ног. Голос — теперь встревоженный:       — Смоуки!?       — Леон! — шипит Брент, хватает Леона за плечо, рывок — они возле окна, а потом —  за окном, закатное солнце слепит глаза, сознание Брента выхватывает кусок аккуратно подстриженного газона, слышится чей-то крик, и вот уже вечерний ветер подхватывает их, два прыжка — они скатываются с крыши в конце квартала, некоторое время лежат в тени разросшихся декоративных кипарисов (голова идёт кругом), а затем осторожно перебираются через забор — две тени — и спешат прочь из этого района. Ненавистного района с частными домиками и собаками. Заборы украшены тыквами и бумажными гирляндами с черепами, а ведь до Хэллоуина ещё неделя. Брент ёжится, потирает плечи. Из одежды на нём только джинсы. Леон молча идёт, кутаясь в чужой клетчатый плед.       Далёкие уже крики, и вдруг сзади из-за поворота (Брент успевает развернуться) вылетает здоровенный кане-корсо, он уже не лает, а только глухо рычит. Собака в несколько движений оказывается совсем рядом, метя в Леона. Брент не понимает, что происходит, но чувствует, как пальцы его правой руки сами по себе складываются — один к одному, кроме большого — и как рука бьёт с размаху, справа налево, а затем их с Леоном обдаёт фонтаном горячей крови, и Смоуки, не успев даже взвизгнуть в последний раз, тяжело падает на землю.       Леон стоит как вкопанный, открыв рот, и это мгновение врезается в память. Что-то очень тёплое, вроде облака, клубится над трупом Смоуки, и Брент ощущает, как его тело втягивает это «что-то» в себя. Температура подскакивает, Брент успевает только схватить Леона за плечи и прыгнуть.       Может быть, это получается не так хорошо, как у Лайонела.       Но это получается.       Крыши недружелюбного района видны теперь в нескольких кварталах от того места, где они сейчас. Леон прижимается к Бренту, размазывая собачью кровь, кутает в плед.       Его сердце стучит так же сильно, как сердце Брента.       Ещё около часа быстрой ходьбы — и они будут на «территории свободы и любви». Надо только дойти. Всё остальное — потом.