Мы всегда будем здесь

Джин сбился со счета, наблюдая за попытками Намджуна угодить ему. Сначала это казалось милым и радовало, но младший явно пересек черту, когда пошел за Джином в душ, чтобы потереть спинку и притащил с собой беспроводную колонку. — Ради всего святого, свали, — старший закутался в большое полотенце и пытался вытолкать Намджуна из комнаты. — Кто вообще сказал тебе, что это может быть приятным? — В фильме видел, — все не унимался тот, сопротивляясь напору Джина. — Тебе понравится, правда. — Прекращай эти глупые игры, Ким Намджун, — у старшего был специальный взгляд для случаев, когда надо кого-нибудь впечатать в землю, и именно его он сейчас использовал. — Но… — Если ты сейчас же не оставишь меня в покое, то я выйду из дома прямо так, — Джин продемонстрировал ему полотенце. — И еще не известно, когда вернусь! — Прости, — младший сдался, он сам понимал, что слегка перегибает, но мало ли что Джину может нравится, надо было попробовать. — Я пойду. Старший наконец оказался в одиночестве и облегченно выдохнул. Намджун, конечно, безумно милый, красивый, заботливый, внимательный, но он не знает меры, и это страшно. Джин прогнал его не только из-за того, что тот реально достал, но и потому, что был готов поддаться. Еще бы чуть-чуть, и он сдался, позволив младшему остаться, потереть спину и вообще сделать все что угодно. Старший твердо решил, что поговорит с Намджуном, как только закончит, и все объяснит. — Джин-хен? — тихо раздалось по ту сторону двери. — Мне, наверное, стоит уехать. Я типа хотел тебе понравится, но облажался и только разозлил. Прости меня за мою неуклюжесть и неловкость, и за кружки прости. Надеюсь, ты всегда будешь помнить меня, как соседа, который пытался сделать твою жизнь лучше. Знай, что дни, проведенные с тобой, были самыми волшебными в моей жизни. Пожалуйста, не надо меня ненавидеть, ведь я хотел только добра. Прощай. Джин был готов взорваться, но всего лишь поправил полотенце и открыл дверь с ноги, ударив Намджуна по лбу. — Ты идиот, скажи мне? — но младший ничего не говорил, он потирал ушибленное место и глупо улыбался. — И чего теперь лыбишься? — Ты не хочешь, чтобы я уходил. — Не хочу, — признался он и притих, но потом начал закипать с новой силой. — То есть ты специально разыграл драму под дверью, чтобы я признал это?! Да тебе не жить, актер несчастный! — Ты мне нравишься, Джин, — младший заглянул в глаза и усмехнулся. — Даже когда ругаешься и бьешь дверью. Ты милый, даже когда пытаешься сломать мне грудную клетку… Эй! — Милый?! — возмущался Джин, тыкая пальцем куда-то в Намджуна, но внутри у него взрывались фейерверки. — Сам ты милый. — Это был комплимент? — Намджун улыбнулся и подошел ближе к парню. — Ты только что назвал меня милым. — Нет! — начал было Джин, но потом подумал, что если кто-то здесь и идиот, так это он сам. — Да к черту! Он обвил шею Намджуна руками и уткнулся в его губы, несмело проникая, пробуя на вкус. Парень оказался со вкусом приправы для рамена, но это было не так плохо. Почему он не сделал этого еще вчера? Почему не сделал этого на вокзале при первой встрече? — Ладно, признаю, ты мне тоже нравишься, — улыбнулся в губы Намджуна старший и посчитал нужным добавить. — Только больше не перегибай с заботой, у тебе херово выходит. — Это будет сложно, — парень крепче сжал Джина, и тот растаял в его объятьях, потому что руки у Намджуна были длинные и сильные, а старший так кстати вписывался в их кольцо. — Ну твою мать, я теперь буду бояться к вам заходить! — Хосок окончательно для себя решил, что ключ все-таки вернет и обязательно будет громко стучать перед тем как войти. — В этот раз вы насилуете друг друга, встречаетесь, или просто Джин неудачно подскользнулся? — Ну, — старший начинает смеяться, и в какой-то момент Намджуну кажется, что тому плохо. — На этот раз мы встречаемся. — И года не прошло. Могли бы в первый день начать, а то только себе и окружающим нервы трепали. — Хосок как всегда оказался прав, но никто этого не признал. — Чимин просил взять у тебя рисоварку. Обещал вернуть. — Когда вы уже свою купите? — проворчал Джин и, поправляя полотенце, поплелся на кухню. — Чтобы завтра она была у меня, а я вам на свадьбу новую подарю. — Скажешь тоже, — усмехнулся Хосок и забрал рисоварку. — Хотя об этом я с Чимином еще поговорю. Дверь за другом закрылась. Джин стоял в коридоре и чувствовал, как полотенце куда-то медленно уползает. Он схватил за край и обернулся. — Вот только не говори сейчас, что я перегибаю, — Намджун облизнул пересохшие губы. — Перегибаешь, — Джин взял его за запястье и потащил в свою комнату. — И мне чертовски нравится. *** — Ах, Джуни, телефон, — Джин мгновенно отреагировал на пришедшее сообщение, хотя мысли не клеились совсем, и сверху его прижимал Намджун. — Серьезно? Телефон? — младший снова прикусил кожу на шее парня, — Завтра ответишь. Хосок Хееен, прости, она сама, я куплю тебе новую рисоварку, только не убивай.