Изгнание маршала Шатильона

Каждый день в Хофштеттене был похож один на другой. Рене казалось, он прожил здесь целый век. Потерял счет времени. Вести из дому по-прежнему не приходили. Неужели именно его поражение оказалось для его семьи самым страшным ударом? А как же Этьен и Карл? Они ведь тоже проиграли… Проиграла, по сути, вся страна. Рухнул весь его прежний мир, а не только надежда на будущее с Альберто. Осознание этого мучило, обжигало. Что дальше? Рене закрылся в своих покоях, велев слугам подавать ему еду в малую гостиную. Он не хотел видеть эра Бертрана, обсуждать с ним новости из столицы, устал соревноваться в выдержке и остроумии. Не было сил. Груз несбывшихся надежд – чужих и собственных – тяжелым камнем налегал на плечи. Серое убранство Хофштеттена заставляло снова и снова вспоминать жизнь до войны, в которой он был другим, веселым и беззаботным, в которой ему казалось, что он не похож на родных и его судьба служится по-другому. Не складывалось. Понятия о долге и чести стали неотделимы от него самого, а он этого и не заметил. Как-то раз, выйдя прогуляться во дворе, Рене услышал разговор слуг. - Ну и погодка… надоело уже торчать в этой глуши! – жаловался один. - Особенно, сейчас, - согласился другой. – В Сите-Вер скоро вернется принцесса Мари-Луиза. Наверное, будут переговоры о помолвке… а праздники какие будут!.. Рене до боли сжал кулаки. Альберто женится. Конечно, не по любви – какая может быть любовь, речь идет о благе государства! Вот всё и закончилось. Теперь у каждого из них своя судьба. Глубоко вдохнув и выдохнув, Рене с удивлением подумал, что его больше беспокоит не собственное будущее, а то, сохранит ли брак принцессы независимость Халвлинга. На душе вдруг стало спокойно от того, что он отпустил Альберто – не злился из-за его решений, не сожалел о потерянной дружбе ли, любви ли… просто был рад, что эта история закончилась. Хоть как-нибудь. И благодарение небесам хоть за это. Блуждая по саду, Рене выбирал самые запущенные уголки. Деревья и кусты разрослись, то и дело ему приходилось отодвигать ветки, мешавшие идти. Было холодно, и он особенно обрадовался возвращению в покои и теплу камина. Жалел лишь о том, что в ссылке не мог использовать магию. Сейчас бы не помешал волшебный свет. Коснувшись ошейника, сдерживающего магию, кончиками пальцев, Рене скривил губы в презрительной усмешке и взялся за стопку непрочитанных писем от Альберто. «Я не забыл тебя… время проходит, но забыть невозможно…». «Рене, надеюсь, ты поймешь, ссылка – это вынужденная мера. Люди надеялись на тебя в войну, король Фердинанд опасался, что народ может поднять восстание и требовать посадить на трон тебя. Я не хочу топить страну в крови. И с арнеро, и с халфэ довольно страданий и смертей. Когда-нибудь всё должно стать на свои места». «Его величество одобрил мой брак с принцессой Халвлинга. Это поможет надолго сохранить мир. Король Фердинанд получает лояльное к Арнарбрекку государство в соседях, народ – длительный мир и спокойствие. Для меня честь носить титул принца-консорта – но ты знаешь, я никогда не хотел такой власти. Это был нелегкий выбор. Оставить свою страну, отдать поместье и титул младшему брату… Лео замечательный парень, но он привык жить без особых забот, ему будет нелегко принять обязанности хозяина домена и главы семьи. Видишь, я пишу тебе так же откровенно, как прежде. Вместе с тобой я полюбил и твою страну…». «Мы оба выбрали долг, Рене. Может, когда-нибудь я полюблю снова. Надеюсь на это. Но я не забуду тебя». Дочитав всё до последней строки, Рене смял письма и бросил в камин. Пламя вспыхнуло ярче, охватывая стремительно чернеющие листы. Прощай!..