Parabellum

       К шлюзу взлётного ангара Звёздного суперразрушителя «Жнец» прибыл корабль представителей Новой Республики. Делегацию из четырёх человек во главе с советником Органой встречают двое офицеров в имперской форме.       — Что, если это — ловушка? — хмурится Лея, шепотом обращаясь к Люку, когда они, пройдя по кажущимся бесконечными коридорам, оказываются в лифте, стремительно взмывшимся вверх, в направлении командных отсеков. Обстановка крайне настораживает. Везде, во всех отсеках, через которые пролегает их путь к командному мосту, люди в форме имперского флота снуют туда-сюда, не обращая на гостей никакого внимания.       — Обычная рабочая обстановка, — из странностей здесь только то, что на форме экипажа нет шифровальных цилиндров, — выйдя вслед за советником Органой из лифта, высокий мужчина чуть щурится, окидывая внимательным взглядом карих глаз пространство отсеков командного моста.       — Считаете это злым умыслом, коммандер Каллус? — замедляя шаг, поворачиваясь к сопровождающему ее человеку, чтобы офицеры «Жнеца» не могли расслышать ее слов, уточняет Лея.       — Александр, называйте меня по имени, советник Органа. Я снял с себя полномочия командира. И нахожусь здесь как частный консультант по вашей личной просьбе, — бывший агент ИББ мягко усмехается и жестом руки предлагает Лее идти дальше. Двое офицеров «Жнеца» держатся на почтительном расстоянии, позволяющем делегатам разговаривать, не опасаясь, что их подслушают. — Скажу лишь то, что без шифровальных цилиндров идентификация личностей экипажа этого корабля будет крайне сложной задачей. Особенно, если базу данных тоже предусмотрительно очистили. Но удалять с формы шифровальные цилиндры без чистки информации — бессмысленно. Так что, думаю, базы данных уже пусты. — Каллус пожимает плечами. — У отсутствия шифровальных цилиндров есть ещё одна особенность: у всех членов экипажа теперь одинаковый уровень доступа ко всем отсекам корабля. Необычная степень доверия и демократии на имперском суперразрушителе. Если вам нужно моё личное мнение, такая мера оправдана и, в какой-то степени, гарантирует экипажу безопасность. Как… частный консультант, не для протокола, я одобряю такие действия. Те, кто покинул войска разрушенной Империи и примкнул к Республике, могут не беспокоиться, что их станут преследовать за принятые на имперской службе решения.       — Иными словами, это исключит возможность понести наказание за преступления, совершённые во время службы Империи, — окидывает Лея внимательным взглядом Каллуса.       — Вы ведь понимаете, советник Органа, что всё это — лишь точка зрения. На войне нет святых. Каждому приходилось идти против совести. Как бывший имперский офицер, я знаю, насколько предвзятым может быть мнение. И поддерживаю инициативу того, кто это сделал, — Каллус жестом подзывает провожатых. И пока они не приблизились, добавляет. — Если за время, пока я добирался с Лира Сан, «Жнец» до сих пор не открыл огонь по республиканскому флоту, опасаться нечего. Стоит побеседовать с каждым из членов экипажа лично, составить психологические характеристики. Можно даже проверить на детекторе лжи. Это огромный участок работы. Но оно того стоит.       Глядя на то, как уверенно шагает по коридорам суперразрушителя и рассуждает бывший агент ИББ, Лея понимает, что не ошиблась с выбором, когда связалась с ним и попросила в частном порядке сопровождать её на так внезапно возникший Звёздный суперразрушитель.       — Вот потому я вас и позвала. Займётесь организационными вопросами, связанными с экипажем «Жнеца»? Хотелось бы знать истинные причины, почему они решились примкнуть к флоту Новой Республики.       — Бывают случаи смены приоритетов, — снова пожимает широкими плечами Каллус. — И я — не исключение. Но весь экипаж Звёздного суперразрушителя… Как удалось убедить их всех одновременно?       Лея лишь разводит руками и в который раз окидывает пространство крейсера растерянным взглядом.       — Теперь понимаю, почему вам здесь не по себе, — бывший агент поджимает губы и качает головой. — Для начала можно сменить им форму. Людей слишком часто заботит внешняя сторона вопроса… Предвзятое отношение порождает ответную агрессию.       — Людей? Говорите так, словно сами уже и не причисляете себя к людям.       Александр усмехается в ответ, закладывает руки за спину и едва заметно кивает головой:       — Среда обитания сказывается.       Пока делегатов от Новой Республики водят с экскурсией по командному мосту, занимающему многие сотни метров пространства суперразрушителя, Люк, немного отстав от всей процессии, ускользает из вида. Он безошибочно определяет нахождение Вейдера по эмоциональному окрасу мыслей. Отец разместился на капитанском мостике. В одиночестве. Когда Люк поднимается выше, к прозрачному куполу, за которым расстилается бескрайняя космическая тьма, рассеиваемая уже привычными звёздными скоплениями, Вейдер медленно обходил пространство командирского мостика, время от времени прикасаясь ладонью правой руки к аппаратуре, поверхностям кресел, задерживает кончики пальцев на выступающих частях устройств. Вообще, Люк ещё с момента пребывания в медицинском центре на планете Миддор заметил у отца эту неожиданно проявившуюся особенность, полагаться не только на зрение, но и подвергать всё тактильному изучению. Словно долго лишенный возможности прикасаться к предметам кожей ладоней и чувствовать при этом отклик органов осязания, он не может поверить в такую возможность, проверяет снова и снова, что нервные окончания не подбрасывают ему иллюзию.       — Казалось, стоит обсуждать, прежде, чем действовать… — Люк обрывает фразу практически на полуслове, понимая, что не должен требовать отчёт. Не имеет права. Но хочется обезопасить близких ему людей от таких вот спонтанных и опасно непредсказуемых вспышек деятельности.       Вейдер оборачивается на голос сына, сжимает спинку кресла, находящегося перед ним, крепко, до побеления костяшек пальцев.       — Пока не нависла непосредственная угроза и не рушатся целые планеты, между «обсуждать» и «действовать» лежит пропасть размером в «никогда»… — пауза. Вейдер отпускает спинку кресла, оставляя на ней вмятины, и выходит вперёд, приближается к сыну. Они останавливаются вдвоём перед смотровым иллюминатором. Где-то там, под ногами, находится Эндор. — Игнорирование деятельности Содружества пяти звёзд рано или поздно вылилось бы в серьезный конфликт. Но уже очень невыгодный Республике.       — С каких пор тебя заботят дела Республики, — сейчас Люк в полной мере ощущает, что значит выражение «планета уходит из-под ног», когда часть Эндора медленно проплывает у его ботинок в смотровом иллюминаторе. Это странно и, в какой-то мере, символично.       — С тех пор, как ты пообещал прекратить войну в Галактике. От моего имени. Дал обещание неизвестной никому расе. С неизвестным уровнем развития цивилизации. Мы это тоже не обсуждали, — Вейдер поворачивается и хмуро глядит на сына.       — Ладно… — Люк понимает, что проиграл этот спор, лишь только начав его, с первых слов. — Значит, ты решил принять их условия?       — Нет. Я решил провести максимальную милитаризацию и сосредоточить всю военную мощь в одном месте. Мне нет дела до названий и гербов. Тридцать процентов территорий Галактики под контролем Новой Республики? Хорошо. Пусть будет Республика. Называйте, как хотите. Но пока Галактика разобщена, миддориане добиваются чего-то… совсем другого. Время покажет, чего именно. После того, что открылось мне на «Жнеце»… Стало понятно, что добиваются они не мира в Галактике. Наверняка. — Вейдер прикрывает глаза, и в сознании вновь всплывает видение, начавшее преследовать его ещё в Храме джедаев на Илуме и ставшее особенно ярким после активного использования Силы на «Жнеце». Скорее, даже слуховая галлюцинация, потому что ни одна визуальная картинка не ассоциируется у него с услышанными словами: «Если твой т’ан’рии не спасёт нас, мы создадим нового… — Слово т’ан’рии было непереводимым. — Нам нужен кто-то… РАЗРУШИТЕЛЬНЫЙ… Идентификация… Совпадение девяносто девять и девять десятых процента…» — И лучше быть готовыми к тому моменту, когда миддорцы себя проявят по-настоящему. А максимально укомплектованный флот тоже не повредит.       — Именно об этом я и хотел поговорить. Как? Просто объясни мне, как ты захватил Звёздный суперразрушитель с несколькими десятками тысяч экипажа на борту один? Как это возможно?       — Не поверишь. Даже ни разу не активировав световой меч, — усмехается Вейдер. — База данных в бункере Эндора оказалась очень информативна. В ней я нашёл идеальный вариант Звёздного суперразрушителя типа «Палач», практически ничей. Кейн был не в счёт. Избавиться от него оказалось даже легче, чем предполагалось изначально. По пути до системы Энтралла я обменял пару ненужных мне бластеров на прибор, глушащий излучение в инфракрасном спектре. Таким образом, сканеры наличия жизни на борту «Химеры» меня не засекли. Решив, что корвет ничей и просто дрейфует в космосе, экипаж «Жнеца» подобрал «Химеру». Дальше… Дар убеждения истинного чувствительного к Силе. Ничего более, — уклончиво добавляет Вейдер. — Всё, что нужно твоей Республике сейчас — нормальный флот. Новая Республика посчитала Содружество пяти звёзд слишком грозной силой, чтобы вмешиваться в их дела. Я же показал, что достаточно отобрать у этой кучки перепуганных людей их Звёздный суперразрушитель и… — Вейдер наигранно щёлкает пальцами. — И Содружество лопнет, словно мыльный пузырь. Может, сейчас представители вашего Временного правительства перестанут сомневаться в том, что один джедай способен заменить сотни их солдат. И позволят тебе и мне действовать на наше усмотрение.       Ему нравится то неподдельное восхищение, которое он видит сейчас во взгляде Люка. Но настораживает недоверие с его стороны. Что осталось бы от восторга, узнай сын какой ценой склонился экипаж «Жнеца» перед бывшим Темным Лордом? Или бывших адептов Тёмной стороны не бывает?       — У меня к тебе огромная просьба. Оставишь меня наедине с сестрой? Отвлечёшь ненадолго ее спутников? Мне нужно поговорить с Леей.       — Ты ведь не собираешься ей сказать?.. — Люк хмурится. — Послушай, это — ошибка. Слишком опасная ошибка.       Вейдер кладёт ладонь на плечо Люка, заглядывает в глаза, видит отразившуюся в них тревогу.       — Всё будет хорошо.       — Лея, — Люк отводит сестру в сторону. — Мне давно нужно было представить тебе моего друга. Лиам более, чем друг. Он — мой соратник. И наш союзник. Я хочу, чтобы ты помнила это во время разговора.       Оставшись на капитанском мостике наедине с джедаем, Лея настроена решительно и готова получить ответы на все возникшие у неё вопросы. А их накопилось достаточно много. Как и странных происшествий, последовавших за появлением этого человека. В течение всего разговора у неё создается неприятное ощущение: чётко сфокусировать взгляд и глядеть в упор на нового Магистра просто невозможно. Очертания его фигуры словно находятся чуть в стороне, вне поля зрения.       — Чего вы добиваетесь, выводя на орбиту столицы Новой Республики крейсер в полной боевой готовности? — Лея усилием воли пытается посмотреть собеседнику в глаза. И невольно, не по собственному желанию, снова отводит взгляд.       — В этом нет… злого умысла, — Старкиллер словно слышал ее слова, сказанные Александру Каллусу ещё на подходе к командирскому мосту. — Экипаж «Жнеца», все до единого, хотят примкнуть к флоту Новой Республики. Но при условии, что они останутся на службе здесь, на «Жнеце», под моим командованием. В доказательство, что я буду намного более полезен на Звёздном суперразрушителе, чем в бункере Эндора, могу предоставить письменное подтверждение заключения договора с организацией Красные луны из системы Энтралла. У меня также есть запись сообщения для правительства Новой Республики от их лидеров. Красные луны год вели борьбу против Кейна, захватившего систему Энтралла. И теперь их территории свободны от гнета Империи. А я пообещал им вывести «Жнеца» из их сектора и дать возможность наладить самоуправление. Так что и Красные луны, и я, и Новая Республика получили то, что хотели.       — Вы уверены, что Красные луны поддержат Республику в случае боевых действий с осколками Империи? — союз действительно выгодный. Лея готова это признать. Но всё как-то слишком просто. Сектор Энтралла считался утерянным почти безвозвратно. Негласная политика ненападения казалась максимумом, который можно достичь в том секторе Галактики.       — Ну, в случае отказа выполнять обязанности перед Республикой, я ведь могу и вернуть к ним «Жнеца». — Нет-нет, мы так не действуем, — Лея негодующие отрицательно взмахивает рукой и качает головой.       — Правда? А мне показалось, Республика пересматривает свои методы, — усмехается Вейдер. — Вы можете быть жёстче, советник Органа. Учитывая… ваше происхождение. Магистр Скайуокер доверился мне.       Лея бросает на собеседника стремительный, жёсткий взгляд. Каким образом за столь короткий срок этот Старкиллер умудрился заручиться таким доверием её брата, что Люк рассказал ему абсолютно всё?!       — Я не хочу говорить об этом.       — Почему? Если бы Император был жив, Альянс так и остался… — Вейдер на мгновение замолкает. — «Кучкой террористов», — думает он, но вслух произносит лишь. — В тени. А сейчас, посмотрите, тридцать процентов Изученных Регионов Галактики в руках Новой Республики. А с территорией Содружества пяти звёзд, которую Я преподнёс вам, это уже почти пятьдесят… — он делает широкий взмах руками, словно желая охватить всю видимую в смотровой иллюминатор часть космического пространства.       — Вы слишком хорошо осведомлены, как для человека, потерявшего память… Магистр, — Лея даже сердито сжимает кулаки, когда думает о том, какой разговор ей предстоит с братом.       — Хм… У меня всего-лишь появился доступ к ГолоНет. А Люк позволил мне просмотреть архивные сводки последних событий в Галактике. Я быстро учусь.       — Я поняла. Вам мало что известно. И все существующие знания о происходящем поданы с точки зрения моего брата, — Лея сердито сдвигает брови и даже делает шаг вперёд, словно идёт в наступление на наглого собеседника, чьи слова так её раздражают. — Это Люк так всё представил. Вы сейчас говорите точь-в-точь его словами, озвучиваете то, что я вижу в его взгляде каждый день. Что Альянс и Республика якобы обязаны Дарту Вейдеру уничтожением Императора и ситхов. У Люка никогда не было отца, и он уцепился за эту возможность… Сделать из ЕГО отца героя. Джедая, которым Вейдер не был долгие годы. Пусть и посмертно. Нет! Всем, что у меня есть сейчас, я обязана Альянсу! — Лея зло ударяет кулаком одной руки по раскрытой ладони другой. — Может быть, смерть Вейдера и была героической, но десять минут раскаяния не могут сгладить годы зверств. Слишком удобно было взять и умереть. Его должны были судить! — Лея распаляется всё сильнее. На щеках вспыхивает тёмный румянец, в карих глазах вскипают искорки злости.       — Как непредсказуемо, да? На тебе, такое выкинуть! Взял и умер посреди полного здоровья! Даже суда не дождался, — задумчиво и неспешно произносит Вейдер, саркастично ухмыляясь, отворачивается, глядя на Эндор, находящийся сейчас почти посредине смотрового иллюминатора.       — Я не хочу больше говорить о Дарте Вейдере, — пытается сменить тон на более примирительный, Лея делает ещё один шаг вперёд, но на сей раз разжимает кулаки и осторожно касается плеча собеседника. — Лучше поговорим о вас, Магистр. Вы оказали неоценимую услугу…       Лея глядит на Старкиллера снизу вверх. Высокий, красивый. Взгляд столь похож на взгляд брата, что впору заподозрить родство. Но у Леи было в руках личное дело нового Магистра, где есть результат генетической экспертизы. И отсутствие родства подтверждено. Что ни говори, но Лея когда-то едва не влюбилась в Люка, пока не узнала, что он — ее брат-близнец. Лиам — наверняка не родственник. «Стоп! Нет! О чём она сейчас думает? Она любит Хана. Все эти джедаи… Какая глупость!»       — Вы меня не знаете, советник Органа, — резко прерывает ее на полуслове Вейдер. — Возможно, я тоже совершал поступки, которые невозможно стереть одним действием во благо Республики. Откуда вам знать? Откуда МНЕ знать? Ведь я ничего не помню. — Лицо Магистра искажается в глумливой ухмылке.       — Вы не могли. Вы — джедай, — Лея удивленно вскидывает брови, не ожидая от собеседника такой ответной вспышки эмоций.       — Я — джедай, а не святой.       И Вейдер, не дав возможности Лее произнести более ни слова, спускается вниз по ступеням, оставив Лею на капитанском мостике одну, недоумевать, почему разговор получился столь странным и эмоциональным.       — Ты не сказал? Ты ведь не сказал?! — Люк мчится следом.       Вейдер поворачивается. И Люк видит по выражению взгляда, как зол отец.       — Не сказал, значит… Послушай, это всё к лучшему.       — Считаешь?