***
Кроны деревьев угрожающе шелестели от усиливающегося ветра. Погода с каждым днём становилась всё хуже. Хидан смотрел под ноги и вслушивался в звук собственных шагов. Они наконец-то шли к Такигакуре. Ещё немного — и они встретятся с Намимурой. Всего лишь несколько часов потерпеть, и, возможно, Хидан сможет узнать, как ему выбраться из петли времени. Когда они только-только зашли на территорию другой страны, он подгонял Какузу, просил ускориться, но тот упрямо качал головой: нет, нельзя. Страна Ветра была совсем близко, и не исключено, что шиноби Суны рыскали в поисках Акацки где-то рядом. Как только вопрос с Намимурой будет решён и дуэт отправится на поиски Восьмихвостого, тогда, несмотря на совет Пейна быть осторожными, можно будет без прежней тщательности скрываться и избегать битв. Сейчас они вновь зависели от времени, но уже завтра утром их основной целью станет проникновение в страну Молний, и на пути к ней и Какузу, и Хидан не откажутся немного поразвлечься с отрядами шиноби, которые встанут у них на пути. Шаг, шаг, хруст мелких камней. Уже завтра, завтра. Уже через несколько часов. Хидан закусил губу от нетерпения. Да, да, да, они будут с Какузу убивать всех, кто им помешает. Они будут развлекаться с сильными ниндзя, а слабых уничтожать, как песочные домики тяжёлыми сапогами, а после битвы хвастаться количеством убитых. Да, да, да, Хидан скоро вернётся к прежней жизни, и больше он не станет просыпаться в одно и то же утро, чтобы переживать одни и те же события. Мысли невольно перетекли к образу Намимуры. Как могла выглядеть девушка, знакомая с такими техниками, о которых даже Пейн имел смутное представление? Воображение Хидана рисовало молодую женщину с пучком чёрных густых волос, с острыми чертами лица, хищными глазами и шрамом у глаза. Да, в ней определённо было что-то демоническое. Она была высокой, в длинной юбке, немного не ухоженной, но привлекательной. Убежище, в котором она временно обосновалась, наверняка было обставлено просто, но тут и там в глаза бросались непонятные предметы и толстые свитки. Девушка, нет, молодая женщина была погружена в собственные мысли, отчего казалась мрачной и неприветливой. Её переполняла спокойная уверенность в себе и своих силах — потому что её редкие способности признал лидер самой опасной организации в мире. Шаг, шаг, шелест листвы. Мысли перескакивали с одной на другую. — Эй, а где Такигакуре? — спросил Хидан, осматриваясь по сторонам. Он прежде не был в этой части мира и представлял это место несколько иначе. Ему казалось, что окрестности скрытого селения каменисты, с большим количеством каньонов, водопадов и с противной влажностью. Но напарники пересекли границу страны уже несколько часов назад, а природа ничем не отличалась от той, что была в стране Огня. — Намного дальше, — неопределённо ответил Какузу. — Не хотел бы пройтись до туда? — после недолгого молчания спросил Хидан. Какузу перевёл на него цепкий взгляд. — А ты бы хотел вернуться в Югакуре? — Ну да, — не задумываясь, ответил Хидан. — У меня нет супер-воспоминаний и приятной ностальгии, но это, я не знаю… всё-таки я там родился и вырос. Интересно было бы посмотреть, что там вообще поменялось с тех пор, как я ушёл. Хотя не так уж много времени прошло, но всё равно. Какузу снова замолчал. Хидану хотелось верить, что он, как всегда, обдумывал собственные мысли, и тишина — вовсе не попытка замять разговор. — Я родился не в Такигакуре, — признался Какузу. — И детство провёл не там. Это селение дало мне образование шиноби, киндзюцу и злобу. Дом, в котором я жил, наверняка снесли, улицы перестроили, а люди, которых я знал, давно мертвы. Не вижу смысла тратить время на это место. Оно для меня давным-давно перестало быть хоть чем-то. Хидан постарался скрыть своё удивление: что случилось с Какузу, почему он так много говорил, да ещё и о таком личном? И как следовало отреагировать на его слова, что надо было сказать? — Но ты ведь носишь хитай-ате, — заметил Хидан, не придумав ничего другого. — Я стал шиноби благодаря этому селению, — повторил Какузу. — Но если без лирики, то пусть все знают, какое чудовище породила эта вонючая деревушка. Хидан рассмеялся. — Да, пусть гордится, — подхватил он. — Возвращаясь к нашему делу, — резко перевёл тему Какузу. — Ты подготовил вопросы для Намимуры? — Я их даже записать хотел, но ничего не получилось, — фыркнул Хидан. — Опять всё расплывалось. Но самые важные я помню, конечно. — Хорошо, — коротко кивнул Какузу. — Мы будем на месте примерно через полтора часа. От предвкушения Хидан невольно ускорил шаг. — Ты себе представить не можешь, как я уже хочу со всем этим дерьмом разобраться. — Представляю. Ты сейчас взлететь готов. — А? — Помедленней иди, Хидан. Мы же обычные уставшие плотники, возвращающиеся домой. — Точно, — рассмеялся Хидан, вспомнив про хенге и очередную выдуманную историю на случай, если им по дороге попадутся зоркие и любопытные шиноби.***
Сизый туман стелился по земле, когда среди деревьев показался длинный и низкий дом. Его черепичную крышу покрывали опавшие листья, по стенам змеились трещины и дикий виноград — было видно, что здесь давно никто не жил. Хидан заглянул в мутные, пыльные окна, но в темноте густых сумерек ничего не сумел рассмотреть. — Так, ну, а здесь где подвох? — спросил он, повернувшись к Какузу. Хидан ещё ни разу не видел убежищ, которые не охранялись бы всевозможными техниками. — Здесь? Ничего, — ответил Какузу и постучал в ветхую дверь. — В смысле? — удивился Хидан и перевёл взгляд с напарника на явно заброшенное здание. — То есть в одном месте нужно жопу разодрать, а тут просто постучаться? — Да, — коротко сказал Какузу. Хидан открыл было рот, чтобы продолжить возмущаться, но вдруг услышал внутри дома тихое копошение. Прислушался. Это была Намимура? Сейчас он её увидит? Поговорит с ней? Вот-вот всё решится?.. Хидан замер на месте. Секунды мучительно тянулись. Из-за предвкушения сердце отбивало неровный ритм. Дверь открылась. На пороге стояла невысокая девушка с простым добродушным лицом. В её внешности не было ничего запоминающегося, и, окажись она в толпе людей, Хидан смог бы её узнать только благодаря русому каре и очень худым ногам. — Какузу-сан, Хидан-сан? — вежливо, но испуганно произнесла она. Глаза её жадно рассматривали гостей. — Добрый день. Проходите. Она отошла в сторону, позволяя им пройти внутрь. Хидан, словно оглушённый, послушно зашёл в пыльное и полупустое помещение. Все его ожидания не оправдались, и смириться с реальностью оказалось гораздо труднее, чем он мог представить. — Не обращайте внимания на бардак, — виновато и очень быстро произнесла Намимура. — Так и должно быть. Я потом всё объясню. Или вы в курсе? Да, конечно, вы знаете, извините. Хидан не мог избавиться от доли скепсиса, глядя на эту девушку. Молодая, немногим старше его, невзрачная, тараторящая — неужели она действительно была мастером в своём деле? Внешность непозволительно часто бывает обманчива, он знал это и потому надеялся, что Намимура не была исключением из этого правила. — Нам нужно пройти сюда, — неуверенно произнесла она, встав у фотографии в рамке, висевшей на стене. Намимура волновалось, и это было видно невооружённым глазом. Конечно, она переживала, ведь не каждому члену большой организации выпадал шанс встретиться с кем-то из девятки сильнейших — тех, кто носил плащи и кольца. Но недоверие в душе Хидана всё так же отравляло и без того неудачное первое впечатление. Если эта девчонка так сильна, почему она так неуверенна? Её признал Лидер, она может считать себя равной Хидану и Какузу. Тогда откуда эта дрожь в тихом голосе? Он не понимал этого. Кончики пальцев Намимуры зажглись чакрой. Она провела ими по краю рамки и сделала шаг назад. В ту же секунду фотография зашевелилась, и изображённое на ней рисовое поле расплылось, будто на холст с картиной разлили скипидар. Разводы потекли вниз, стали шире, и завороженный техникой Хидан вдруг понял, что перед ними на стене образовывается арка размером с дверь. — А, так вот в чём подвох, — хмыкнул он, когда Намимура спокойно вошла в образовавшийся проём. — Я же знал, что не может быть база вот так прямо в доме! — Д-да, — кивнула Намимура. — С виду это заброшенный дом, здесь даже красть нечего, никто сюда не сунется, только если любопытные дети и попавшие под дождь путешественники. Но здесь ничего нет, а фотография реагирует только на чакру членов Акацки. Какузу-сан, Хидан-сан, идите за мной. Напарники обменялись беглыми взглядами и прошли вперёд, туда, где несколько секунд назад была обычная стена. Когда они оба оказались по ту сторону, Хидан ради интереса обернулся и ничуть не удивился, заметив, как проход затягивало дымкой, которая постепенно становилась темнее и материальнее. Помещение, в котором они оказались, было узким и освещалось одной жужжащей лампочкой. Хидан заметил впереди дверь и облегченно выдохнул — значит, до убежища, настоящего и, скорее всего, недурно обставленного, придётся ещё немного пройти. — Нам нужно будет спуститься вниз, — сказала Намимура. — Лестница длинная, поэтому давайте начнём говорить о деле уже сейчас. Пейн-сама рассказал мне общую суть проблемы, но я бы хотела узнать детали. Хидан-сан, извините, вы… вы можете взять меня за руку? — Да пожалуйста, — не растерявшись ответил он с лёгким непониманием и слабо сжал тёплую и чуть влажную ладонь Намимуры. Она кивнула и поспешно зашагала к двери. Хидан обернулся к Какузу и одарил его вопросительным взглядом. Тот совершенно не изменился в лице. Намимура открыла дверь и потянула за собой Хидана в полумрак. Шаги тихим эхом отскакивали от каменных стен мрачного тоннеля, уходящего вниз и освещенного маленькими лампочками. — Хидан-сан, расскажите мне всё с самого начала, пожалуйста, — сказала она. — И аккуратнее, тут высокие ступеньки. Хидан вздохнул, устав вспоминать и говорить одно и то же, но терпеливо и осторожно начал свои воспоминания. Он коротко пересказал о том, что трижды просыпался в одно и то же утро, но дальнейшие события каждый раз менялись. — А ты слышишь меня? И понимаешь? — вовремя спохватившись, спросил он. Лучше узнать об этом как можно раньше. — Я слышу голос ваших мыслей, Хидан-сан, — по её голосу он понял, что она улыбалась. — Поэтому я и попросила вашу руку — она служит мне проводником. — А, вот зачем, — хмыкнул он. — Лестница длинная, — повторила Намимура, — я решила, что незачем терять время, и лучше потратить его на то, чтобы узнать от вас всю вашу историю как можно детальнее. Продолжайте, пожалуйста. Хидан, воодушевившись тем, что его наконец-то кто-то слышит и понимает, стал подробнее описывать всё случившееся с ним, начиная с первой жизни. Правда, до конца лестницы договорить он не успел. — М-мы сейчас продолжим, — с виноватой улыбкой сказала Намимура и отворила с помощью замысловатого ключа толстую дубовую дверь. Хидан, в сердцах рассказывавший о петле времени, совсем не заметил, что стало значительно холоднее и в нос забился запах сырости и плесени. Он окинул беглым взглядом узкую лестничную площадку, влажные камни под ногами и тусклую лампочку на стене. — Скорее всего, мы закончим ближе к ночи, вам лучше остаться здесь, в самом убежище, — сказала Намимура. — А утром мы все уйдём. Мне тоже нужно в другую страну. Она открыла дверь, щёлкнула выключателем, зажёгшим свет, и перед Хиданом и Какузу предстала просторная комната, обставленная скромно, но весьма недурно. Стол, стулья, несколько узких шкафов, кухонные тумбочки, маленькая печка, старая-старая духовка, пару картин, явно заменяющих окна, и два потёртых кресла. В противоположном конце помещения Хидан заметил две двери. Намимура снова засуетилась: предложила сесть, поставила чайник на плиту, перед этим залив в него воду из баклажки, высушила с помощью ветреных техник кем-то приготовленные дрова, бросила их в печку и развела огонь, используя нужные печати. Хидан тем временем снял поясные крепления и аккуратно устраивал своё оружие на полу у стены. — Я сейчас приготовлю чай, нужно согреться… — сказала она. Хидан, поёжившись, согласно кивнул. Холода он не боялся, но мерзкая сырость и студёный воздух, свойственный всем подземельям, пробирали до самых внутренностей. — Пока вы готовите, Намимура-сан, — вдруг пробасил Какузу, сев за стол, — я кое-что скажу. Когда Хидан мне пытался рассказать о временной петле, я не слышал его голоса. Но сейчас, пока мы спускались сюда, мне показалось, что я улавливал отдельные предложения. Хидан распахнул глаза. — В смысле? Ты меня сейчас слышал? — Да. Но далеко не всё. — Тогда я вообще ничего не понимаю, — смотря на Какузу, сказал Хидан. — Я и раньше ничего не понимал, но сейчас непонимание вышло просто на новый уровень. На мировой, мать твою. Он замолчал и бессмысленно уставился в одну точку. Он уже и удивляться устал. — Не переживайте, мы постараемся сегодня со всем разобраться, — с улыбкой сказала Намимура. — Можете продолжить вашу историю, Хидан-сан. — А ты меня услышишь? Или тебе руку дать? — Можно без неё, я изучила вашу чакру и вы совсем близко. Не переживайте. Хидан вздохнул и следующие несколько минут бродил по базе, разглядывая каждый уголок и вспоминая подробности прошлых жизней. Какузу терпеливо молчал, Намимура изредка кивала и мелкими шажками бегала из одного угла в другой, не останавливаясь ни на минуту. — Вот, в принципе, и всё, — сказал Хидан, когда закончил рассказ. К этому времени на небольшом столе стояло три чашки ароматного чая, две палочки благовоний и одна толстая свеча. В маленькой печке весело потрескивал огонь, создавая даже в таком неприветливом месте атмосферу уюта. — Хорошо, — кивнула Намимура. — Давайте немного отдохнём. А я заодно настроюсь на работу.***
Густой запах благовоний и горячий чай заметно расслабили. Хидан перестал ёжиться и чувствовать запах сырости, а возможность наконец-то спокойно рассказать о временной петле подарила ему внутреннее умиротворение. — Я готова, — тихо произнесла Намимура и осторожно улыбнулась. — Можем приступать. Хидан невольно заёрзал на месте. Намимура снова попросила его руку, и он послушно и несильно сжал её маленькую ладонь. — Ты как, останешься? Или спать пойдёшь? Не услышишь ведь ничего, — спросил он, взглянув на Какузу. Тот вместо ответа вопросительно посмотрел на Намимуру. — Останьтесь. Вы будете слышать меня, этого хватит. Если что, я перескажу вам слова Хидана-сана позднее. Какузу перевёл на него взгляд и будто бы молча ответил на его вопросы. Хидан лишь пожал плечами, мол, да, понял, сиди, слушай. Намимура глубоко вздохнула и закрыла глаза. — Если я буду меняться в лице или даже кричать — не бойтесь, — спокойно сказала она, сложив простую печать свободной рукой и поднеся пальцы ко лбу. — Если что-то пойдёт не так, я успею об этом сказать. В таком случае вам нужно будет меня оглушить — и всё. Хидан с широко распахнутыми глазами, полными непонимания и немного вопроса «в смысле?», резко обернулся в сторону Какузу. Тот лишь одарил его равнодушным взглядом. Намимура поморщилась, сперва так, будто почуяла неприятный запах, затем — словно от боли. Сжала ладонь Хидана сильнее. Шумно и медленно выдохнула. — О, я вижу эту технику, которую на вас наложили. Невероятно… — тихо сказала она и судорожно дёрнулась. — Никогда такой не встречала, только слышала. Удивительно… — Эй, тебе что-то стало понятно? — спросил Хидан, жадно разглядывая её отстранённое, будто мёртвое лицо и белки закатанных глаз. — Уже? — Понимаете, я… ментальные техники можно увидеть. И эту я тоже вижу. Она похожа на огромный квадрат, внутри которого переплетены несколько сотен нитей, а у каждой нити свой цвет, это… просто потрясающе. — Что это значит, чёрт? — Порой сложно и несколько нитей связать между собой, Хидан-сан, и сделать простой узел. А здесь такая сложная и органичная система. Дайте мне ещё пять минут. Запах благовоний забился в ноздри и дурманил голову. Слишком терпко, слишком сладко, слишком много. Хидан отхлебнул из чашки остывший чай и вгляделся в отрешенное лицо Намимуры, покрывшееся испариной. — Чтобы вы понимали, — вдруг продолжила она, — такие техники не получаются случайно. Это не может быть каким-то неудачным экспериментом и вы не стали жертвой обстоятельств. Кто-то намеренно вписал вашу жизнь в эту большую систему. Такие техники крайне сложны, они или получаются без изъянов, или не получаются вовсе. Здесь очень много нитей вашей чакры, вашей жизни, вы — одно из центральных звеньев. Но есть и ещё несколько, правда, я не знаю, кто это… — Несколько? — оживился Хидан. — То есть это даже больше двух? — он на мгновение задумался, не зная, стоит ли говорить о своих догадках. Скользнув взглядом по сизому, терпкому дыму, что струился от палочки благовоний, он облизал губы и решился добавить: — Я просто думаю, что ещё кое-кто попал в эту технику. Я даже уверен в этом. Сердце застучало быстрее. Намимура сглотнула. — Кто? — сипло спросила она. — Дейдара, — немного подумав и вспомнив свои прошлые мысли, ответил Хидан. — Может быть, — медленно отозвалась Намимура. — Возможно, это его нити, да… Но есть ещё кто-то. Третий. — А ты видишь, кто это сделал? Или сколько их? Из-за чего это всё может быть? И почему именно мы? — затараторил Хидан, чувствуя, что ответы становились всё ближе. В голове роилось множество вопросов, но он никак не мог поймать какой-то один, они ускользали от него, как мокрые и скользкие рыбки. — И что нужно сделать, чтобы это прекратилось? Намимуру затрясло, из носа пошла кровь. — Чёрт, — шикнула она, открыв глаза и глубоко вздохнув. Какузу встал из-за стола, подошёл к узкой столешнице и протянул Намимуре несколько салфеток. — Спасибо большое. Она отпустила руку Хидана и судорожно вздохнула. Кровь из носа полилась так, будто из открытой раны. В помещении повисла напряжённая тишина. — Извините, — спокойно сказала Намимура, когда кровь перестала так сильно течь. Край стола и вся её рубашка были залиты красным, и Хидан невольно ухмыльнулся: да тут на целый ритуал хватит. Какузу дал ей новую порцию салфеток, подлил горячей воды в чашку и подбросил несколько дров в печку. — Вам что-то стало ясно? — спросил он, когда бледность сошла с лица Намимуры. — Далеко не всё, — сипло ответила она и прокашлялась. Потупив взгляд, добавила: — Наверное, почти ничего… — Твою мать, — обречённо ухмыльнулся Хидан и неестественно хохотнул. — Кто и зачем сотворил эту технику я, к сожалению, не смогу сказать. Это могут быть как враги, так и друзья. Кому-то нужно, чтобы вы сделали что-то. Как-то поменяли историю. У меня есть теория, точнее, слабые догадки, но, возможно, это будет звучать глупо… Намимура закусила губу. От её прошлой восторженности, когда она изучала технику, не осталось и следа. — Любые подойдут, валяй, — махнул рукой Хидан. — Может быть, всё дело в ваших напарниках, — неуверенно сказала она. — Когда я видела нити вашей чакры, рядом с ней очень плотно находились нити Какузу-сана. Хидан обменялся взглядами с напарником. — Мы постоянно вместе, когда на заданиях, — предположил Какузу. — Да, это, разумеется, так, — кивнула Намимура. — Но в той системе… как бы это объяснить… временные нити были отдельно от нитей событий. Временные показывали то, как часто вы рядом друг с другом, а нити событий и последствий были чуть дальше… И другие нити двух людей, один из которых, возможно, Дейдара, также тесно переплетены с чьими-то. Поэтому я думаю, что вам нужно искать ответ друг в друге. Какузу с Хиданом вновь переглянулись. — О, чёрт, это как-то не так звучало? — заметив их взгляды, поспешно спросила Намимура. — Я хотела сказать… — Да мы поняли, всё нормально, — нетерпеливо перебил Хидан. — А почему тогда я никому не могу рассказать о том, в какую жопу я попал? Намимура задумчиво свела брови к переносице и провела салфеткой под носом. — Там были сгустки энергии, похожие на те, которые создают, если хотят сделать табу на слово или для охраны запретных свитков или предметов. Судя по всему, эта техника была наложена отдельно от временной, и всё зависит от того, какое впечатление вы производите на человека. Что он ждёт от вас услышать, то он и слышит. И табу стоит на ваших воспоминаниях — как только вы говорите о них, слова заменяются на другие. Хидан задумался. — Но Какузу не слышит ничего. Это значит… вот сука, так он меня настолько не воспринимает всерьёз, что типа даже не слышит?! Какузу издал нечто наподобие смешка. — И чего ты ржёшь? — вперив в него прожигающий взгляд, произнёс Хидан. — Правда порой бывает забавной. — Да ты реально сука! — вспыхнул Хидан. Какузу вновь будто засмеялся. — Но Какузу-сан начал вас немного слышать, — тихо сказала Намимура и быстро взглянула на него. Когда глаза Какузу устремились в её сторону, она тут же опустила свои. — Его отношение к вам поменялось в лучшую сторону. Может быть, вы как-то сблизились? Как-то помогли друг другу, чем-то поделились, что-то рассказали… Хидан поймал на себе внимательный, привычно тяжёлый взгляд Какузу. Они молча смотрели друг на друга, невольно вспоминая дождливую ночь в палатке, совместные охоты и случайные откровения по дороге в окрестности Такигакуре. — Намимура-сан, — прервав молчание и долгий, молчаливый взгляд, произнёс Какузу. — Вы не можете снять эту технику? — Я? Боюсь, что нет. И если кто-то ещё стал её жертвой, то от меня толку совсем не будет. Нужно собрать всех вместе, а мне тщательнее подготовиться и собрать команду из менталистов. — Твою мать, — повторил Хидан. Вновь повисла задумчивая тишина. — Хидан-сан, — произнесла Намимура и внимательно посмотрела в его глаза. — Если вы снова проснётесь в то же утро, в которое просыпаетесь уже не в первый раз, тогда свяжитесь со мной. Расскажите мне всё снова, включая этот разговор. Возможно, тогда мы сумеем всё-всё успеть. — А почему сейчас нельзя собрать команду? — Время, — с грустной улыбкой сказала Намимура. — Оно у вас ограничено, Хидан-сан. У вас осталось сейчас меньше месяца до следующего пробуждения. Я боюсь, что мы не успеем. Я попробую, я поговорю с Пейном-сама, но обещать чего-то определенного не могу… — Ладно, — вздохнул Хидан. — Что мне делать, если я опять проснусь в тот день? Как связаться с тобой? — Боюсь, что напрямую — никак. Только если снова рассказать обо всём Пейну-сама. Я же не вспомню вас, Хидан-сан. В ответ он лишь кивнул. В голове была пустота. Он хотел продолжить разговор, но все мысли путались, а вопросы, казалось, закончились. Неестественная усталость вдруг навалилась на него, и он косо взглянул на благовония. Скорее всего, их густой аромат и жар от огня и чая разморили его. — Вам нужно отдохнуть, — сказала Намимура, словно прочитав его мысли. — Я забрала у вас много энергии, чтобы лучше прочувстовать технику. — А, вот в чём дело, — хмыкнул он. — Глаза уже закрываются, да ещё так внезапно. — Да, стоило вас раньше предупредить, извините, — произнесла Намимура и заёрзала на месте. — М-можете пройти в левую дверь, там есть кровати. А я пока расскажу Какузу-сану обо всём, что он не смог услышать. Хидан снова кивнул и не спеша встал из-за стола. — У меня сейчас вообще мыслей никаких нет. Если что, я завтра утром что-нибудь ещё спрошу, — сказал он, шагая к двери. — Хорошо, конечно, — тут же ответила Намимура. — Доброй ночи…***
Постельное бельё было холодным и влажным. Хидан поморщился и мысленно отругал себя за то, что забыл подготовить постель перед тем, как лечь в неё. Впрочем, неожиданная усталость так сдавила голову, что Хидан не сомневался — отключится через минуту и забудет про неприятные ощущения. Свою одежду он положил рядом с собой под одеяло, чтобы за ночь она не впитала в себя сырость и холод, и утром не пришлось морщиться от неприятных ощущений. Мысли лениво ворочались вокруг разговора с Намимурой. Казалось, что она рассказала о многом, но вместе с тем — совсем ничего. Хидан так и не узнал, что ему делать и как снять технику, но ему стало легче. Просто потому, что хоть какие-то детали прояснились и он понял, что не сошёл с ума. Кто-то действительно впутал его во что-то, и это не было ошибкой. Да и технику эту можно снять — если не в этой жизни, так в следующей. Выход был. Ему обязательно нужно поговорить с Дейдарой. Он будет раздражать и бесить, но это пустяки. Главное, что Хидан больше не будет один.