Предскажи им смерть

      Сложно сказать, от чего именно я проснулся — громкого фырканья Тотеса, шума, или того, что к моему доспеху прижалось что-то острое. Скорее всего, в совокупности. То, что я вообще заснул так крепко — было виной и промахом, но теперь уже было поздно сокрушаться. Нужно было что-то предпринимать. Я сосредоточился, подавив первоначальные порывы.       Тотес. Сзади. Окружён кольцом бронезверей, из которого не сможет выбраться, не приложив усилий, запрещённых его программой. И только я могу отдать такой приказ. Но поднимать руку — опрометчиво. Один из Чистильщиков держит клинок как раз напротив моего Зерна, кончик упирается в доспех. Неужели он пойдёт на это? Как знать, рисковать глупо.       А очень хочется, потому что главарь Чистильщиков и второй помощник… поймали Ина. И явно с определённой целью задирают ему халатик. Иннос не сопротивляется, отрешённо смотрит куда-то вниз и молчит. Неужели так и не сообразил позвать меня на помощь? Или… не стал?       Всё же трое на одного меня — многовато. И даже если сейчас я вывернусь, свистну Тотесу — не успею. Слишком близко те двое к Ину.       Остаётся полагаться не на силу, ловкость или скорость, нет. На актёрские способности.       — Эй, парни! — говорю громко, но не кричу. — Вы знаете, что брать чужую собственность нехорошо?       Обернулись, на масках отразились блики затухающего костра. Однако полностью их от Ина так не отвлечь.       Отталкиваю лезвие от груди уверенным жестом, поднимаюсь и продолжаю, немного насмешливо:       — Если вам не терпелось так, могли бы просто попросить, что за дикие методы!       — И ты бы поделился? — ехидно сомневается главарь.       По голосу сразу ясно. Пьян. И не просто, а совершенно вдребезги. Вот так они к заданию готовятся, оригинально.       — Конечно, — я подхожу к нему беспрепятственно, тот Чистильщик, что угрожал мне клинком, ошалев от моей наглости, и не думает мешать. — Вы и как им пользоваться не знаете.       — Ты будешь меня учить ебаться или что?       Повышает голос. Почти что кричит. А это для Носителя Зерна непозволительно. Недопустимо. Хотя какой он, к Явлению, Чистильщик. Беспредельщик. Шпана. Грязь.       — И буду, — отзываюсь почти безмятежно. — Это, если ты не заметил, парень. А сдуру можно и хуй сломать. Отойди, я покажу.       Нагло оттираю Чистильщика плечом. Ин, перекинутый через поваленное дерево, как тряпичная кукла, не оборачивается, даже когда я кладу ладони ему на оголённые бедра. Горячая кожа. Огромные синяки, заметные и в тусклом свете костра. Не нанести бы ему травму… Смаргиваю, переключая зрение в режим светочувствительности. Вдыхаю. Выдыхаю.       Приподнимаю и толкаю Ина что есть сил, прочь, подальше, сам же — отпрыгиваю, спиной врезаясь в главаря. Разворот, приседаю, и мне удаётся схватить его за руку. Ту самую, которой он лапал Ина. Не убережёт её перчатка! Влажный треск.       Чистильщик ещё и крикнуть не успел, а я, сместившись, уже у него за спиной, и лезвие, тонкое, длинное, трёхгранное, упирается ему в прорезь маски снизу. Одно движение рукой — вкус стали и крови на языке гарантирован.       Я ожидал, что на меня тут же нападут, и придётся использовать «живой щит», но, похоже, остальные Чистильщики трезвей, и сразу понимают, что сила теперь не на их стороне, дёрнулись было, но замерли. Решаю закрепить успех:       — Если я свистну бронезверю, — голос у меня теперь нейтральный, — то вам всем в некотором роде придёт пиздец.       Как бы в подтверждение моих слов, Тотес тряхнул головой, выпустив тонкую струйку огня из пасти, кони вокруг заволновались. Их от повреждений, несовместимых с дальнейшей эксплуатацией, отделял только мой приказ. Конечно, их было трое, но девяносто восьмая модель, Тотесова, отличалась прочностью, свирепостью, силой и агрессивностью. Поэтому и непопулярна, и вся эта линейка — закрыта. Но зато сейчас — реальная боевая единица.       Главарь Чистильщиков, неловко перехватив повреждённую руку здоровой, сглатывает и не пытается вывернуться из захвата. Даже не стонет. А я продолжаю:       — Очень не люблю, знаете ли, когда мою собственность берут без спроса, да ещё и пытаются мне угрожать. Поэтому выбирайте. Или я сейчас спокойно уезжаю. Или я вас сильно калечу. Может, кого и убью.       — Или первое, — без раздумий шипит главарь, явно протрезвевший. — Убери оружие, мы поняли насчёт твоей собственности.       А «собственность» эта представляет собой, конечно же, Инноса, отлетевшего в кустарник, но вполне себе невредимого. Выбрался из цепких ветвей, одёрнул халат, осмотрелся, и теперь невозмутимо отряхивается, как будто он в эти кустики по делам ходил. Выдержка у него, конечно, что надо, или…       Ина чуть шатнуло, и он опёрся о ближайший ствол дерева, помотав головой.       Напоили, мрази. Ну конечно, я не мог бы не заметить, если бы его из спальника утащили. А так он, выходит, сам доверчиво подошёл к костру. Иннос-Иннос, неужели ты не думал, что всё может вот так вот закончиться, что Носители Зерна ничем не лучше обычных посетителей притона?       Но я не должен давать волю гневу и, как бы мне ни хотелось затолкать клинок ему в глотку, выпускаю Чистильщика, отвесив пинка для скорости.       Да, его «банда» герои только на словах — сгрудились около главаря, присевшего на траву, осматривают покорёженную перчатку. Не пытаются меня хотя бы словесно оскорбить. Тем лучше.       Хотя остаюсь напряжённым, особенно когда перестаю держать их в поле зрения. Метнуть лезвие так, чтобы оно попало в щель между полушлемом и маской, в темноте, конечно, почти невозможно, но фактор «удачи дурака» всегда присутствует.       Подхожу к Ину, чуть наклоняюсь, встряхиваю за плечо:       — Эй, ты как?       — Н-нормально, — заявляет мне, помотав головой.       По голосу понятно, что сейчас всё совершенно точно совсем не нормально, но осознание этого ему недоступно. Попробую из него выудить хоть что-нибудь.       — Кто из них тебя напоил?       — Никто! — храбро и развязно отвечает Ин. — Я сам пил!       Ясно. Значит, придётся дождаться, пока он хотя бы минимально не протрезвеет. Я уже, если разобраться, достаточно отомстил — всё же Чистильщики ничего не успели сделать. К тому же, у Инноса имеется подобная склонность — не просто так он выпрашивал у меня пиво вместо молока.       Уложить бы сейчас его спать, предварительно отшлёпав по уцелевшей половинке жопы в воспитательных целях, но я и на лишнюю минуту не хочу оставаться здесь.       Ин доверчиво слоняется за мной, иногда посматривая на Чистильщиков, пока скатываю спальники и подзываю Тотеса. Но вот с посадкой на него возникают проблемы. Даже с моей помощью спотыкается и едва не влетает носом в бок бронезверя. Приходится поднимать, как младенца, обеими руками, и осторожно усаживать позади себя.       Тотес, всхрапнув, напоследок хотел всё-таки прихватить зубами одного из коней, что теперь нерешительно бродили по поляне, но я не разрешил, дёрнув за упор, и вредный зверь ограничился лишь фырканьем.       Как только его копыта ступили на тропинку или, что вероятнее, старую просеку, я тут же закрепил контактный кабель и шлёпнул бронезверя по шее, чтобы тот припустил резвее — на небо выползла жирная луна, и путь был отлично виден.       Стремясь убраться подальше побыстрее, я не учёл одной неприятной вероятности. Ещё лес не поредел, как Ин заколотил кулачком мне по спине, издавая весьма специфические звуки. Я едва успел остановить Тотеса, как Ин перегнулся на бок и его шумно вырвало. На пользу.       Едва отдышавшись, Ин решил, что пора очистить желудок ещё пару раз, и всё это время я почти заботливо держал его за шкирку, чтобы не свалился.       — Простите, Мастер Харам, — откашлявшись и утираясь тыльной стороной руки, проныл.       — Конечно же, не прощу, — усмехаюсь и протягиваю ему салфетку. — Утрись.       Вытерев мордашку, тихо просит:       — Можно мне водички?       — Нет, — вновь усмехаюсь я и протягиваю фляжку.       Ин криво улыбается и жадно пьёт, роняя капли на халат. Чудо, но умудрился его не заляпать. Опыт у него, что ли, в таких малоприятных вещах? А почему бы и нет. Поить шлюх даже… принято?       — Ехать можешь?       — Могу, — кивает. — А что, мы больше спать не будем?       — Раньше надо было спать, — ворчу. — Нет, не будем. Поедем, посмотрим, что там за город.       Зажигаю над перчаткой карту. Недалеко уже, к рассвету точно будем на месте.       — Держись крепче, — отбираю у Ина фляжку и проверяю, надёжно ли он уселся. — И если что, предупреждай заранее, Тотес, знаешь ли, не очень любит, когда ему гадят на копыта. Примета плохая, — хмыкаю.       — Хорошо, Мастер Харам, — кивает парнишка и обхватывает меня за талию.       И эти вот псевдообъятья уводят мои мысли в какое-то совсем уж непристойное русло, пока мы скачем. Нехорошо. Приходится заставить себя вспомнить самый приставучий мотивчик, какой я только слышал, и упорно его насвистывать.       Когда лес кончается, отвлекаться становится гораздо легче — Тотес тонет в травах почти по седло, и мне приходится корректировать его курс — полнейшее бездорожье. И осыпающиеся песчаные склоны до кучи.       Вскоре появляются и первые признаки приближения города — запах дыма и нечистот, вросшие в землю и разрушенные остовы зданий.       До Явления города были намного больше, сейчас люди живут только в их центрах, а пригороды оставлены в запустении. Если, конечно, старые города позволяют в себе жить. Многие до сих пор представляют собой прямую опасность тысячами аварийных зданий, вместо улиц там — болота с роями гнуса, а в сезоны дождей — целые мутные реки. И ещё эти провалы в земле…       Рассказывают, будто бы там — затопленные туннели, тянущиеся на многие условные под городами. И будто бы в них видели настоящие рельсы, и иногда поезда.       Мне это не кажется правдой. Я много раз натыкался на «дороги-лестницы», как их называет необразованный люд, и Тотес, как и любой другой бронезверь, с удовольствием обгрызал с них металл. Видел я и «дома на колёсах» — ржавые остовы поездов. И всё это было настолько огромным, что не верилось, что предки могли бы выкопать для них подземные туннели.       Небо уже розовеет, а дата отметки по разнарядке — глубоко за полдень. Значит, торопиться некуда. Пускаю Тотеса шагом, не запрещая ему выискивать и подбирать в траве съедобный мусор.       — Мастер Харам, — возится Ин позади. — А можно я погуляю? Ну, пешком пойду?       — Нельзя, — категорически запрещаю.       — Всё шутите! — фыркает и пытается спрыгнуть, но я перехватываю его, не позволяя это сделать.       — Нет, Ин, нельзя!       — Но почему? — возмущается.       — Ты когда-нибудь наступал на стекло? — вздохнув, начинаю разъяснять. — Да не на современное, тонкое, а на старинное? На ржавую железку? Напарывался с размаху на осколок кирпича? Тебе и сандалии не помогут, смотри, даже Тотес выбирает, куда поставить ноги, а они у него — стальные.       — Я мог бы побродить вокруг, вдруг найду что-то полезное…       На не совсем трезвую голову достаточно убедительно врать у него не получается, и я без труда разгадываю его истинные мотивы:       — Ты хочешь, чтобы мы с тобой просто погуляли, так?       Сопит, но, в конце концов, соглашается:       — Да.       — Мы на рейде, Ин. Сколько раз тебе напоминать? — подпускаю в голос нотки раздражения.       Удумал тоже. Гулять. Как будто мы влюблённая парочка.       — Но он же ещё не скоро кончится… — обиженно тянет в ответ.       Вот же, досмотрелся. И всё же шустро освоился, уловил, что и как интерфейс перчатки отображает. Кажется, один из Столпов забыл его позвать!       Мысленно одёргиваю себя. И кем бы он стал? Тоже Чистильщиком, этот-то хрупкий и добрый паренёк? Или того хуже, Проповедником? Если только Искателем… Но их и раз в пять лет не призывают, в мире явно есть великое множество человечков намного способней Ина.       Впрочем, хорошо, что он мне напомнил. Пока Тотес идёт тихо, можно не держаться вообще, и я без труда отправляю запрос в ближайший Столп, тот, который мой «родной». Загорается сухая надпись: «ожидайте», но я не сомневаюсь, что мне не откажут, как только я закрою текущее задание, и если не возникнет никаких других из категории срочных.       Поравнявшись с первыми огородами и постройками, выглядящими ухоженными, я всё-таки спрыгиваю на землю и ссаживаю Ина. Нет, не передумал, просто когда на задание отправляют сразу команду Чистильщиков в столь маленький, оказывается, городок, стоит разнюхать обстановку заранее. В прямом смысле.       Чуть сдвигаю маску, вдыхаю полностью расширенными носовыми щелями, закрыв глаза. Конечно же, Ин, и его запах немного мешает, я не привык к нему настолько, как, скажем, к собственному или нотам аромата механизмов Тотеса.       Но всё равно направление к источнику Скверны определяю быстро и безошибочно — северо-восток, и совсем недалеко, явно не центральные улицы. Судя по всему, источник один, больше иных или старых следов не ощущается.       И вот это уже плохо. Это значит, что придётся столкнуться с существом крайне опасным, если Скверна прорастёт. Может, и с неизвестным до этого видом монстра, такое до сих пор случается, есть предположения, что зараза мутирует.       А я ещё и с балластным грузом в виде Инноса, который блестяще умеет наживать проблемы на свою худосочную жопку. Но и не разведать хотя бы приблизительно — тоже нельзя, вдруг я сам смогу справиться, и быстрей отвяжусь от команды алкашей-полудурков, которая, наверное, ещё и в путь не выдвинулась.       У них, видимо, свои методы. Гнать, как проклятые, потом пить и гулять всю ночь, отсыпаться, и только тогда приниматься за работу. Несерьёзный подход. Непрофессиональный.       Однако я их главаря ещё и покалечил немного, значит, тем более придётся поработать за двоих. Тихо вздохнув, треплю Ина по голове:       — Ну давай, погуляем. Только так, как это делают Носители Зерна.       — А как? — тут же любопытствует.       — Молча. И, по возможности, бесшумно.       Улыбаюсь, когда вижу его разочарованную мордашку. Но мне и в самом деле ни к чему излишнее внимание, а Ин своим звонким голоском и беготнёй привлечёт его предостаточно. Хотя, конечно, немного жаль. Мне очень понравилось смотреть, как он резвится. И это… наверное, плохо?